Читать книгу Лисы округа Хансон - Ксения Хан - Страница 9

Тэун отталкивает лисицу себе за спину, но та шипит и изворачивается – становится перед Тэуном, закрывая его собой. Да что не так с этой женщиной? Он должен защищать её, не наоборот!

Но лиса скалится и щёлкает языком, пока мохнатое чудовище принимает знакомый Тэуну облик.

– Это что, собака? – выдыхает он. Существо с гладкой чёрной шерстью трясёт головой; оно небольшое, размером с питбуля и выглядит… как питбуль. Тэун ловит на себе его внимательный взгляд. У него красные светящиеся глаза.

Что за день-то такой фантастический…

– Привет, эээ… дружок? – Тэун неуверенно зовёт пса, но лисица шикает и на него тоже. Пёс клонит голову, клацает пастью, будто хочет поиграть. В разбитое окно завывает ветер.

– Это не просто собака, – медленно говорит лиса, – это пульгэ, огненный пёс.

– Питомец короля Тангуна? – уточняет Тэун. Про такого он слышал от детдомовских нянь и ещё вчера днём не стал бы упоминать существо из сказок, но теперь даже Юнсу не остановит его от фантазий – если уж кумихо и всякие квемули населяют современную Корею, то и пёсик короля демонов, небось, тоже?

– А говорил, что не знаешь историю духов, – лисица берёт Тэуна под локоть и прихватывает за кожу длинными ногтями, когда Тэун вздрагивает. – Спокойно стой и не дёргайся, окей? Мы же не хотим, чтобы собачка Тангуна отгрызла тебе хлебало?

– А она может?..

– Ну вот побежишь от неё, тогда и узнаешь.

– Не побегу.

Лисица поворачивается к Тэуну и хмыкает, горячее дыхание касается голой кожи на его шее.

– Хороший мальчик, такой послушный.

Тэун сомневается, что говорит она с пульгэ. Собака тем временем садится на задние лапы и даже виляет длинным хвостом. Она не выглядит опасной и агрессию не проявляет, но Тэун чувствует, как впиваются в его плечо ногти лисы, и думает, что пёс пришёл за ней. Не за Тэуном.

Ради каких духов существа из другого мира стали бы преследовать обычного человека вроде него, правильно?..

– Нам… надо что-то сделать? – тихо спрашивает Тэун. Лиса мотает головой.

– Нам – нет. Мне – да, – говорит она и наконец отпускает Тэуна. – Оставайся здесь. Вечер окончен.

– Что? – охает Тэун, но лиса, больше ни слова не добавив, вдруг идёт к его книжным полкам, забирается по ним, как по ступеням, к разбитому окну и высовывает туда голову. Пульгэ не сводит с неё красных глаз. Тэун почти в панике. Вдруг эта псина набросится на рыжую, вытолкнет её из окна? Зачем она туда полезла вообще?

Собаки же на лис охотятся с давних времён. Стоит ли Тэуну волноваться за свою будущую девушку?.. То есть спасительницу.

Его будущая девушка… то есть спасительница… оборачивается, кидает Тэуну прощальный взгляд из-за плеча.

– Увидимся как-нибудь в другой раз, детектив Кван, – говорит она, свистит псу и… прыгает из окна.

Пульгэ с лаем кидается вслед за ней и ныряет в тёмную ночь, вильнув хвостом. Тэун, издав целую какофонию звуков, бежит к окну в кухне – оно ниже, чем в гостиной, – и прилипает к стеклу.

Седьмой этаж многоквартирного дома, а лисе хоть бы что. Вон она, отряхивается, поднимаясь с асфальтовой дорожки внутреннего двора как ни в чём не бывало. Пульгэ чешется рядом: кажется, он стал больше. Тэун трёт глаза – мало ли что ему померещилось в ночи, – но дьявольская псина действительно выросла на три-четыре фута. Чихнула в полёте, что ли?..

Лисица присаживается к псу и что-то ему шепчет. Так, убегать прямо сейчас она не собирается, верно? Тэун успеет её догнать.

Он хватает со спинки стула позабытый лисицей плащ и вылетает из квартиры, еле успев натянуть на голые ноги старые кроссовки. Жмут, как назло; в лифте Тэун вытаскивает пятки из обуви и бежит на улицу, по пути загребая пустыми носами «найков» всю пыль и песок. Рыжие волосы лисицы светятся уже за оградой, на повороте от жилого комплекса к дороге – Тэун припускает за ней. Он успевает заметить, как пропадает за углом лиса и её четыре хвоста – надо же, все на месте, а Тэун думал, она их по своему желанию снять может, как пояс, и спрятать в кармане.

Нагнать лису получается только у пустыря, где Тэун тормозит, пока его не засекли. До этого района тоже добралась реновация, но пока половина денег из госбюджета течёт в карманы предприимчивых владельцев строительных и юридических фирм, так что подобные долгоиграющие истории ни для кого из горожан не новость. Старое здание в пять этажей тут снесли год назад, а под новое ещё даже фундамент не возвели.

Лисица преспокойно шагает на своих высоченных каблуках по строительному мусору и подзывает пса. Тот замер, приподняв переднюю лапу.

– Ну, чего застыл? – оборачивается лисица. – Тебе поручили меня доставить, разве нет? Чего тогда спим на ходу?

Тэун уверен, что пульгэ его засёк, но говорить эта фантастическая псина не может, потому лиса его не понимает. И хорошо – Тэуну вовсе не хочется, чтобы из-за него свернули какую-то вечеринку, на которую, очевидно, вход для смертных не предусмотрели.

Лиса тем временем находит на земле под ногами что-то маленькое, оно блестит в свете ближайшего фонаря оранжевой искрой. Осколок зеркала?

– Ох, как я это ненавижу… – вздыхает лиса так громко, что Тэун слышит в её голосе нечеловеческую усталость, и вдруг вскидывает руку. Осколок зеркала режет ей запястье, пульгэ вспыхивает – в самом деле огненный пёс, – и вдвоём они прямо на глазах у Тэуна растворяются в ночи.

Осколок зеркала падает на землю, в нём напоследок светится лисий хвост.

– Какого… – Тэун давится воздухом и бежит на стройплощадку. Подбирает зеркало, осматривает его со всех сторон. Обычный мусор, разве что теперь весь в лисьей крови.

Интересно, а если Тэун… мысль совсем дикая, и был бы рядом Юнсу, огрел бы Тэуна по затылку, но напарника нет, а забытый плащ лисицы в руке Тэуна – есть. Его же вернуть надо, правильно? И ничего страшного не будет, если Тэун попробует резануть себя по руке этим зеркальцем, чтобы попасть в закрытый клуб к кумихо. Что с ним случится, с таким идиотом?

Ничего. В худшем случае просто порежется. Рядом аптека, можно купить пластырь сразу же, продезинфицировать и…

Мысль об этом Тэуна успокаивает – она вроде взрослая, адекватная, – и он, жмурясь, чиркает острым осколком себе по кисти. Кровь брызжет из свежей раны, боль простреливает всю руку до локтя, но в следующую секунду, как Тэун открывает глаза, воздух вокруг него сгущается, и он проваливается в кромешную темноту.

Которая вспыхивает сине-зелёными огнями – те загораются в беспорядке над головой Тэуна, перед его глазами, у самых ног. Огни похожи на упавшие звёзды, на Кальцифера из «Ходячего замка», у них даже есть глаза и… рот? Тэун приглядывается – ближайший к нему огонёк дрожит, словно хихикает, и мигает. Его сородичи подхватывают сигнал и передают его дальше – вглубь темноты, где проступают силуэты длинного коридора, зажатого между двух высоких стен. Чувствуя себя шотландской принцессой, Тэун шагает за мигающими огнями, стискивая кровоточащую рану в кулаке. На каменном полу после него остаются тёмно-красные капли, привлекающие всё больше огней.

Что это за место? Тэун попал в загробный мир? Он вспоминает всё, что ему рассказывали няни в детдоме, и не может выискать в их сказках ничего, что было бы похоже на длинный коридор, окружённый переливающимися холодными огнями.

Тэун идёт медленно, боясь не заметить какой-нибудь труп, кости бедолаги, угодившего сюда по глупости, прямо как сам Тэун. Стены тут собраны из больших плит, и Тэун, присматриваясь, чуть не ахает: это же могильные плиты!

Он точно в подземном мире, в царстве короля демонов.

А куда ещё привела бы псина Тангуна лисицу и одного любопытного идиота? Только в мир мёртвых.

– Эй, – шепчет Тэун блуждающему огню, плывущему рядом с ним у самого плеча, – поможешь найти лису? Кумихо, красивая такая, буквально минуту назад должна была тут пробегать.

Огонёк мигает и вдруг срывается вперёд. Тэун икает от удивления и почти мчится за ним. Всё вокруг недвижимо, многочисленные огни не издают звуков, и потому в этом царстве темноты и тишины шаги Тэуна кажутся оглушающими ударами – словно с каждым шагом Тэуна сыплется песок с вековых стен, настолько тяжело ступает смертный в мире духов.

Огоньки приводят в место, где гораздо больше света. Коридор оканчивается высокой аркой, а за ней показывается зал с уходящим куда-то далеко вверх потолком. Слева и справа от Тэуна тянутся колонны из чёрного мрамора, они уводят взгляд вперёд, к абсолютно круглому озеру с тёмной водой, в центре которого расположен золотой трон.

У края пруда стоит лисица. Пса рядом с ней нет – он запрыгнул на трон и сел у богато украшенного узорами подлокотника. Спустя мгновение – Тэун моргает – на троне проявляется, будто из ниоткуда, силуэт человека.

Это не человек, понимает Тэун сразу же. В самом деле, он идиот, но не настолько тупой, чтобы не суметь понять, что на троне восседает король демонов, которого упоминала лисица.

Тот одет в чёрный длинный ханбок, расписанный золотом, какие носили короли Чосона, а то и Кочосона. У него длинные волосы, они струятся вдоль его тела, по трону и ползут к босым ногам шелковистыми змеями. У короля бледное лицо с выделяющимися на его фоне красными глазами. Он высокий, но какой-то хрупкий, как фарфоровая статуя. «Болезненно хрупкий даже. Могут ли короли демонов болеть? Этот, кажется, страдает анемией. Ему бы гемоглобин поднять…»

Тэун думает, что и голос у него, под стать телу, высокий и нежный, но король растягивает рот в широкой улыбке и басит:

– Пришла всё-таки. Думал, не примешь моё приглашение.

Лисица фыркает, пока за её спиной недовольно раскачиваются из стороны в сторону четыре хвоста.

– Тебе откажешь, как же, – говорит она. Поклона не делает, и Тэун начинает сомневаться в своих предположениях. Может, не король он всё-таки? Так, местный авторитет? Какие там в почёте у квисинов и квемулей?

– Ты двадцать лет меня избегала, – не соглашается «местный авторитет». Он взмахивает длинными чёрными когтями, и в ладони у него появляется свиток. – Вот, записи говорят: последний раз мы с тобой виделись в прошлом веке. Ты мне нагрубила.

– За дело, – огрызается лиса. Этот… кем бы там он ни был, добродушно кивает.

– Разве я спорю? У тебя для любого из нас найдётся крепкое словцо, и я не исключение. Что меня, кстати, радует. Я скучал по нашим дружеским беседам.

– Мы не друзья, – цедит кумихо. – Я потому и не прихожу к тебе. Не хочу лишний раз в этом угрюмом месте выслушивать душные нравоучения.

– Место не нравится? Так давай обстановку сменим.

– Забей. Говори, что хотел, и я пойду.

Король сжимает руку в кулак, и свиток растворяется в клубах дыма.

– Ты ведь понимаешь, что я не поиздеваться тебя зову, – говорит он со вздохом. – Я о тебе беспокоюсь. С тех пор как мы говорили в последний раз, ты ко мне не являешься. Я решил, что наша договорённость для тебя – пустой звук.

– Вовсе нет! – вспыхивает лиса и повышает голос: – Ты ведь слово мне дал, поклялся, что меня отпустишь! Не соврал же?

– Нет-нет, слово я сдержу, – успокаивает высокомерный тип. Он её начальник, что ли? Лисица фыркает и договаривает уже спокойнее:

– А зачем тогда вызвал раньше срока, чтобы я тебе улыбалась и в ножки кланялась?

– Не просил я тебя в ножки мне кланяться, – обижается король. В самом деле обиделся? Лицо хмурое… – Всего-то хотел поговорить с давней подругой. Я беспокоился о тебе, до меня дошли слухи…

Лиса напрягается, переступает с пятки на носок и обратно. Стук-стук, отзываются каблуки её дорогих туфель по мраморному полу, эхо уносит под потолок задувший откуда-то ветер.

– Какие слухи?

Тэун забывает о дыхании, стараясь не упустить ни один звук. Огонёк рядом с ним вспыхивает сильнее. «Тоже прислушивается», – думает Тэун.

Король склоняет голову так, что длинные локоны его блестящих волос растекаются по плечу.

– Что ты в дела людей вмешиваешься снова, – говорит он после секундной заминки. – Опять кого-то спасаешь?

Лиса фыркает так громко, что вместе с её резким выдохом испаряется всё напряжение, сжимающее грудь Тэуна.

– А ты видишь у меня новые хвосты? – усмехается она. – Вот, четыре отрастила, больше нет.

– И правда… – задумчиво отвечает король.

– Я бы на твоём месте волновалась за священных зверей, – продолжает лиса, – недавно нашла, кстати, синнока в горе мусора, и он…

– Если ты людей не спасаешь больше, – перебивает её король и вдруг наклоняется, нависает над лисой со своего трона, – то вон там кто стоит?

Он вскидывает тонкую руку с длинными чёрными когтями и указывает одним из них за спину лисицы. Прямо на Тэуна.

«О нет. О, твою-то мать».

Лиса медленно оборачивается, и в свете сине-зелёных и голубых огней огромного зала её глаза вспыхивают так ярко, что от их света можно ослепнуть. Тэун шумно сглатывает; пошевелиться не может, отвернуться не может, даже сделать шаг назад, в спасительную тень коридора, – и то не выходит. На него смотрят две пары нечеловеческих глаз, и сотни огней, тоже внезапно заметивших его, поворачиваются к нему маленькими лицами и загораются сильнее.

– Упс… – только и выдыхает Тэун. Лиса растягивает рот в таком хищном оскале, что становится ясно: даже если она самая красивая женщина, которую Тэун когда-либо видел, в первую очередь она – монстр, готовый сожрать глупца, осмелившегося следовать по её стопам.

– Ты. Что. Здесь. Делаешь? – чуть ли не по слогам цедит лиса и делает шаг к Тэуну. – Дол. Бо…

– Не сквернословь при госте, – неожиданно останавливает её король, о котором Тэун почти забыл. На фоне взбешённой до корней волос кумихо этот парень выглядит добродушным дядей, хотя Тэун уверен, что тот может освежевать его тушу, не моргнув глазом. – Кажется, он не просто так ко мне заглянул. Да?

«Да. Нет. Наверное. Что ответить-то?»

Тэун переводит взгляд с короля на лису и обратно, в голове роятся мысли одна другой глупее. «Поздороваться с этим длинноволосым, раз уж в центре внимания оказался, или не стоит его провоцировать?»

Лиса не сводит с Тэуна ярко горящих глаз и одними губами шепчет: «Сгинь отсюда». Тэун и рад бы, но ноги не слушаются. В такие моменты, когда на ум не приходит ничего дельного, он обычно даёт слово Юнсу. Но друга нет рядом, и Тэуну приходится импровозировать.

– Я плащ вернуть хотел. – Он протягивает руку с повисшей на нём одеждой. В свете голубых огней на рукаве плаща блестит крупная капля тэуновой крови.

Лиса отчётливо проговаривает: «Ты – труп». Длинноволосый король за её спиной отчего-то лыбится во все свои тридцать два зуба. Хотя, судя по его неземной природе, их – и клыков – у него может быть гораздо больше. В три ряда, как у акулы.

– Миленько, – смеётся он и хлопает в ладони. Его пёс вдруг тявкает. – Аги, проводи наших гостей до дома, хорошо? Харин, дорогая, мы поговорим в другой раз. Сейчас не время и не место для знакомства с… детективом Кваном.

Пёс спрыгивает с трона улыбчивого короля и мчится к Тэуну, как к своему знакомому. Лиса идёт к нему, ни разу не обернувшись.

– Сдержи слово: одно дело – и я на свободе, – бросает она на прощание перед тем, как схватить Тэуна, вросшего в мраморный пол.

Трон короля подземного мира растворяется в темноте, подёрнутой сине-зелёными огнями.

* * *

– Ты! Просто! Идиот! – орёт лисица не своим голосом прямо Тэуну в лицо. Вместе с пульгэ их выкинуло из коридоров подземного мира обратно на пустырь стройплощадки. Пёс крутится вокруг Тэуна, пока лиса давит шпилькой зеркало-проводник. Стекло хрустит под её каблуком, но противный звук заглушается криком этой взбешённой женщины.

– Послушай…те, – икает от неожиданности Тэун, – я же не знал, что вы отправляетесь на свиданку с самим королём демонов…

Лиса замирает с распахнутым ртом, на клыках блестит слюна. Ох, она даже в своей ярости прекрасна, ещё красивее выглядит. Может, поцеловаться прямо сейчас? Вдруг это оглушит её настолько, что кричать она перестанет?

– Он не король демонов, – говорит лисица, стопоря Тэуну все его коварные планы. – И я не на свидание к нему явилась, а ты… ты…

«Ага, так они не пара. Ну, хоть что-то хорошее из своей шпионской вылазки вынес».

– Тогда кто он? – переводит он тему. На часах Тэуна три ночи, и в такое время, даже если они стоят посреди пустыря, шуметь в его районе нельзя. Лиса, должно быть, тоже это понимает и отвечает уже спокойнее:

– Тангун. Бог всех корейских монстров. Бог, понимаешь, тупое ты создание!

– Болезный какой-то бог, – не впечатляется Тэун. – И что? Он же меня не убил.

– А мог бы! – снова взрывается лиса. – Ты даже не представляешь, в какой опасности мог оказаться, если бы он… Руки убери! Куда потащил, остолоп?!

– В тихое место, – проговаривает Тэун сквозь зубы и тянет лисицу со стройки. – Пойдём… те ко мне домой, хорошо? Там и поговорим.

– Никуда я не пойду с тобой, идиотом, – отмахивается лиса.

«Харин, её зовут Харин», – вспоминает Тэун с удовольствием. Самое важное, что он узнал в подземном мире, где ему грозила жестокая смерть и другие увеселительные мероприятия – это имя лисицы.

– Хорошо, не ко мне домой, – соглашается Тэун. – К вам, да? Где вы живёте? Я провожу, заодно послушаю про вашего бога.

Харин вырывает локоть из его пальцев, когда оказывается на прилежащей к широкому проспекту улице. Останавливается, смотрит на Тэуна снизу вверх. Всё-таки, отмечает он, эта красивая женщина не такая уж и высокая, даже на каблуках. Ниже него на голову и злющая до одурения.

Просто мечта.

– Ты должен испугаться, – припечатывает вдруг она и вздыхает. Харин стягивает с волос резинку, и те рассыпаются по её плечам ярко-рыжей волной – настоящий огонь в ночи, искрящийся в жёлтом свете уличных фонарей. У Тэуна на миг замирает сердце.

– Я должен… Что, простите, что?

– Испугаться, – повторяет Харин с нажимом. – Нормальные люди боятся нечисти, страх должен вас останавливать от подобного рода глупостей, а ты, дурнина семифутовая, попёрся за мной, будто сталкер. Великие Звери, что у тебя в голове вместо мозгов?

– Вы, – не задумавшись, отвечает Тэун. Харин трясёт головой.

– Придурок. Балбес. Почему ты не боишься?

Тэун беззаботно пожимает плечами.

– У меня атараксия.

– Что за болезнь? Прямые извилины?

– Нет, – Тэун вздыхает и трёт шею раненой рукой. Морщится, когда рану задевают отросшие волосы. – В практической психологии это означает отсутствие страха.

Харин моргает пару раз, прежде чем до неё доходит. Но, как и многие люди в жизни Тэуна, понимает его диагноз по-своему.

– Значит, ты бесстрашный идиот. Кто бы сомневался. На Гриффиндоре бы учился, небось.

– Что, так заметно? – улыбается Тэун, и Харин шикает.

– Это не комплимент, дурень. Покажи руку.

От неожиданного приказа Тэун тормозит, и Харин хватает его за запястье, не спрашивая. У неё обе руки чистые, ни царапины от осколка не осталось. Должно быть, на теле кумихо всё заживает, как на собаке. Сравнение ей не понравится, если Тэун о нём вслух заговорит.

Она рассматривает его рану, хмурясь и кусая нижнюю губу. Какая же красивая…

– Порез надо промыть и обработать, понятно тебе? Зачем было так калечиться, угораздило же меня…

– Но это я за тобой пошёл, – возражает Тэун, переходя на совсем неформальный тон. Харин ему «тыкает», он тоже уже может, верно?

Харин поднимает к нему глаза. Между ними всего пару футов, и сейчас Тэун борется с желанием притянуть лисицу ещё ближе и поцеловать. «Можно ведь? Не убьёт же она за поцелуй, сама предлагала это пару часов назад».

– Ты понятия не имел, куда попадёшь, а всё равно чуть руку себе не отрезал, – выдыхает она сердито. Отпускает наконец его запястье и делает шаг назад. Вздыхает. – Иди домой, детектив. Хватит с тебя на сегодня приключений.

– А ты?

– Тоже домой поеду.

«Ага, значит, живёт она не в этом районе. Где, интересно?..»

– Что смотришь? – снова злится Харин. – Тебя чуть в квихва не превратили, а ты лыбишься.

– Квихва? – переспрашивает Тэун, продолжая улыбаться как дурак. Харин забирает у него плащ.

– Призрачные огни, – поясняет она. – Души умерших, ожидающих перерождения, ты их видел. Они тебя к Тангуну привели.

– А… Они не показались мне опасными.

– Тебя бы Тангун к ним в клуб анонимных идиотов отправил, если бы ты перед ним без моего сопровождения появился. Не стоит недооценивать бога монстров, Кван Тэун.

Тэун послушно кивает.

– Буду знать, Харин.

Харин замирает, щурится. В глазах вспыхивает жёлтый огонь.

– А ты реально сталкер, – припечатывает она. Тэун снова кивает. А что ему ответить? Да, виноват, но извиняться не станет. Что сделано – то сделано. Кроме того, он себя чувствует победителем, а не проигравшим. Столько полезного узнал по своей глупости.

Харин опускает взгляд к ногам, где пристроился пульгэ. О нём Тэун совсем позабыл, но пёс покорно ждёт, когда гости его хозяина отправятся по домам. Доложит потом, небось, своему повелителю.

– Передай Тангуну, я приду к нему через неделю, – говорит Харин псу.

– Аги, – подсказывает Тэун. Харин дёргает верхней губой.

Пёс радостно виляет хвостом, услышав своё имя. Хороший мальчик.

– Валите оба спать, – приказывает Харин и шагает к проспекту, по которому даже в такое время ездят такси. Она ловит машину, оборачивается к стоящему у живой ограды Тэуну и собаке рядом с ним. – Тебя я тоже найду. Как-нибудь. Увидишь что-то необычное, пока меня нет, не высовывайся, понял? Не суй свой нос в дела квисинов, целее будешь.

С этими словами она садится в такси и уезжает. Тэун провожает её преданным взглядом, совсем как Аги.

Едва такси с рыжей красавицей исчезает за поворотом, у Тэуна звонит телефон. Он со стоном вытаскивает его из кармана – на экране высвечивается номер Ингён. Ох, твою ж мать.

– Да, Ингён? – отвечает Тэун и идёт в гору. Возвращаться домой бессмысленно – в квартире разбито окно, спать там будет уж-жасно холодно. Может, у Ингён как раз попросить ночлег? Нет, дурацкая идея, Юнсу давно говорит Тэуну не заигрываться с девчонкой, если стать парнем ей он не думает. Ох, Ингён…

– …и стою у твоего дома, а ты не отвечаешь, ты где?

Голос Ингён, сердитый и звонкий, звучит, кажется, уже не в телефоне, а на улице, хотя до квартала Тэуна ещё идти и идти.

– Я-э-э-э, я не дома, – мямлит Тэун и тут же сворачивает с намеченной траектории. Выглядит он кошмарно, и если в таком виде перед Ингён появится, та с вопросами не отстанет. Надо бы такси вызвать и к Юнсу завалиться, вот что.

– Я уже поняла, – сердится Ингён сильнее. – И где ты? Я тебе токпокки твои любимые принесла, думала, поедим вместе. У тебя пиво есть? Пиво и токпокки, что может быть лучше!

– Слушай, у меня сегодня дел невпроворот, прости.

Тэун останавливается у автобусной остановки и тщетно высматривает городской транспорт в сторону Намьянджу. В такое время, конечно, ничего он уже не поймает.

– Чон Ингён?

Та молчит – дуется.

Чон Ингён, звезда дорам, принцесса Кореи, всеобщая любимица публики. Её гонорары за рекламу, в которой она мелькает секунд тридцать, превышают годовую зарплату детектива второго ранга, а это, между прочим, достаточно высокая должность в полицейской иерархии. Выше только капитан, которого Тэуну с его характером дадут в ближайшее никогда. Почему первая красавица малых телеэкранов двадцати трёх лет водит дружбу с простым служителем закона? Ну, Тэун полагает, что это её каприз. Юнсу утверждает, что Ингён влюбилась в Тэуна, когда тот спас её от сталкера, и с тех пор пытается подкатить.

Тэун знает её три года: Чон Ингён с первого дня их знакомства была для него младшей сестрой, и ничего больше дать ей он не может. В конце концов, между ними почти десять лет разницы, она и годится ему в сёстры!

«Интересно, сколько лет Харин?..»

– Так ты домой не вернёшься? – спрашивает Ингён, выдержав красноречивую паузу, которую Тэун благополучно прослушал.

Ответить «нет» сейчас очень легко и соблазнительно. У Тэуна нет сил объясняться перед Ингён в очередной раз, почему она не может приходить ночью в квартиру холостяка, не годящегося ей в парни ни по статусу, ни по возрасту. И Тэун почти отвечает, но…

– Сейчас приду, – говорит он, ругая себя. – Посажу тебя на такси до дома и свалю.

– Что? Но, оппа[41]…

– Никаких «оппа», Ингён. Забыла, что в прошлый раз тебя чуть не спалили папарацци? Нетизены тебя в порошок сотрут в интернете, если узнают, что ты с токпокки к какому-то тупому полисмену по ночам ходишь!

Ингён молчит, тяжело дышит в трубку. Потом, ни слова не говоря, отключается. Когда Тэун приходит к дверям своей квартиры, рядом никого нет. Вот и разобрался…

* * *

– Слышал новость? – спрашивает Тэун у Юнсу вместо «привет, я переночую у тебя, потому что в моей квартире разбито окно, как это случилось, спросишь ты, а я отвечу, что адский пёс влетел ко мне в хату, когда искал лисицу».

Юнсу стоит перед Тэуном на пороге своей квартиры – сонный и недовольный в одних трусах и мягких тапочках с мордой котика.

– Совсем ошалел? – спрашивает он, но Тэуна впускает и запирает за ним дверь, громко ворча на всё на свете.

Тэун стаскивает с себя тесные кроссовки, бросает сумку с вещами в углу коридора и идёт в комнату, на ходу снимая куртку. До Намьянджу он добирался на попутках и жутко устал, а спать остаётся всего часа… три? Он уже ненавидит новый рабочий день и хочет только упасть лицом в диван и уснуть.

– Так какого квисина ты у меня забыл? – повышает Юнсу голос, уже подбирая слова поаккуратнее. Надо отдать другу должное, он знает, когда ругаться не стоит. В отличие от Тэуна.

– Ичхоль из девятнадцатого отдела, знаешь его? – спрашивает Тэун и падает на диван мешком с костями.

К нему тут же прыгает Рыжий, кот Юнсу. Вообще-то, у него серый в полоску мех, и почему Юнсу назвал его Рыжим, для Тэуна загадка века.

– Эй, привет, малыш, ты как? Он на последнем деле с ума сошёл, лепетал какую-то чепуху, и напарник сдал его в дурку, прикинь.

– Кто? Мой кот? – не догоняет Юнсу. Он включает свет в гостиной, со вздохом плетётся на совмещённую с гостиной кухню, чтобы налить себе и Тэуну воды.

– Ичхоль из девятнадцатого отдела.

Юнсу оборачивается и весь сморщивается, как пересушенный фрукт.

– И ты приехал ко мне про Ичхоля поговорить?

– Не-ет, – тянет Тэун. Рыжий обычно устраивается у него на коленях, но сегодня фыркает, шипит и сбегает. Видимо, от Тэуна несёт адским псом, и коту это не по нраву. Резонно. – Ичхоля напарник в дурку сдал.

Юнсу наконец принимает жестокую действительность, в которой его лучший друг припёрся к нему посреди ночи и несёт чушь. Юнсу садится на диван к Тэуну, протягивает ему кружку с водой и вздыхает.

– Я об этом, конечно же, пожалею… Напарник его сам отвёз? Ужас.

– Некрасиво, скажи? – с готовностью поддакивает Тэун.

– Да, очень дурно с его стороны было так поступить.

– Ага. Значит, ты против таких бесчестных поступков?

– Конечно. Погоди, что? – Юнсу наконец замечает хитрую ухмылку Тэуна и медленно прикрывает глаза. – О нет. Что?

– Меня ты в дурку не посадишь, так? – на всякий случай уточняет Тэун. Когда Юнсу не отвечает, он набирает в грудь воздуха и продолжает на одном выдохе: – Ко мне в квартиру ввалилась лиса и убила какую-то тварь, сказала, что это ённо, потом огненная собака разбила окно в гостиной, и лисица сбежала с ней, но я за ними проследил и попал в подземный мир к…

– Чего? – перебивает его Юнсу. – Ты с ума сошёл? Нет, стой, тупой вопрос, ответ я знаю. Ты пил после того, как я ушёл?

Тэун машет забинтованной рукой и жмурится. Юнсу носит дома круглые очки, дужка которых блестит в свете люстры и бросает на Тэуна золотой блик.

– Не пил я. И с ума не сошёл.

– Это не тебе судить, – отбривает Юнсу. – Прекращай фантазировать на ходу. Если тебе снится чепуха, это не повод выливать на меня свой бред. И не повод припираться ко мне посреди ночи.

– Ты не улавливаешь суть, – лыбится Тэун. – Адская псина разбила мне окно, и спать в своей хате я не могу.

Лицо Юнсу вытягивается от удивления, потом морщится, потом застывает цирковой маской, словно не определилось, какую эмоцию выразить.

– Твою ж мать, Тэун, – вздыхает Юнсу.

* * *

В итоге в участок на следующее утро Тэун и Юнсу приезжают вместе. И их сразу же вызывают на ковёр.

– Кван! Ли! Срочно ко мне в кабинет!

Тэун смотрит на Юнсу: что на сей раз-то они сделали? Тот пожимает плечами. Они встают с места, идут к начальнику, продолжая переглядываться.

«Мы кого-то убили?» – спрашивает Тэун одними губами.

«Нет, я бы запомнил», – хмурится Юнсу.

«Думаешь, он про лисицу узнал?» – кивает в сторону Тэун.

«Не мог он так быстро обо всём узнать», – мотает головой Юнсу.

Вдвоём они вваливаются в кабинет: застревают плечами в дверях, кое-как по очереди протискиваются, вызывая ещё большее раздражение начальника.

– Ну, – рычит тот, глядя на понуро склонивших голову детективов. – Что за бардак вы устроили на этот раз?

– Мы не знаем, начальник Кан, – честно сознаётся Тэун.

– Поговори мне тут! – рявкает начальник и смотрит на Юнсу. – Ты почему за ним не проследил?

– Почему я? – ахает он.

– Потому что, – отбривает начальник. – Вы, придурки, лезете в чужие дела? Я уже устал за вас перед руководством отчитываться, как петух ряженый!

Тэун косится на Юнсу. Юнсу глядит на Тэуна.

– Вы, – вздыхает начальник, – Биба и Боба, два дол…

– Не надо так нервничать, – прерывает Тэун, и начальник взрывается снова.

Очередной день в отделении полиции округа Хансон протекает в обычном режиме. Приходящие на дневную смену полицейские только привычно вздыхают, кто-то закатывает глаза. Детектив Кван и детектив Ли снова доводят начальника Кана до аневризмы.

– Ну, – едва не капая слюной на стол, цедит последний, – кто из вас мне скажет, какого квисина отдел в Мапхо сейчас рвёт и мечет по мою несчастную душу? Кван!

– Я.

– Ты запросил дело в «Абсолюте»? Зачем?

– Я не запрашивал.

Начальник Кан стучит по столу кулаком, кружка с кофе дребезжит вместе с клавиатурой и стопкой документов на подпись. Та покачивается, с верхушки срывается лист и летит под ноги свирепому руководителю Тэуна. Тэун спокойно продолжает:

– Я не понимаю, о чём вы говорите, начальник. Никаких запросов я им не направлял, первый раз слышу вообще.

– А вот Ким Намсон из Мапхо говорит, что ты к ним суёшься без моего ведома, – настаивает начальник. – Говорит, утром в оцепленный ночной клуб заявилась какая-то длинноногая девица, а поймавшей её охране сказала, что она от твоего имени по углам там шарится.

Желудок Тэуна сжимается в привычном, ожидаемом спазме. О. О, неужто…

– Ничего мне сказать не хочешь? – спрашивает начальник. Юнсу косится на Тэуна и толкает его локтём в бок.

– Простите, начальник Кан, – улыбаясь против воли, вкрадчиво уточняет Тэун, – а эта девушка – рыжая?..