Читать книгу Пламя, или Как мы потеряли ребенка - Ксения Игоревна Хотина - Страница 4

Сегодня должны приехать Маша и Петя, но я не уверена, что они приедут. Маша капризная, может и не захочет ехать, раз накричала на меня по телефону. Но ведь не век же ей на меня злиться. Раньше, когда я работала, когда нужно было кормить семью, я мало уделала внимания детям. Нет, нельзя сказать, что я их не любила или уделяла в чем-то, просто не ценила те моменты, которые мы проводили рядом друг с другом. А что может быть ценнее, чем родное плечо рядом, чем улыбка мужа, чем блеск в глазах твоего ребенка. Но это я сейчас такая умная, а раньше нужно было куда-то бежать, что-то делать, да даже по хозяйству, хотя, какое в городе хозяйство? Мы же как наши предки в полях уже не работали. Маша всегда ходила за мной хвостиком и говорила, мол прочитала то-то, думает, что герой не прав или прав, а я просто кивала между делом и никогда не интересовало, что там с этими героями, что они в этой книге делали, ведь все это ложь, все ненастоящее. Глупые книги, глупые герои – думала я, глупая моя девочка. И я не понимала, что смысл не в книгах и персонажах, а смысл в том, чтобы поговорить с ребенком о том, что ему интересно. С внуком я другая, весь мой мир в нем, но вот жизнь – какая штука, Маша-то с ним делает тоже самое, что и я с ней.

– Да, – телефон взяла, как только вытерла мучные руки.

– Мам, мы будем через пару часов, можно баню затопить, – на заднем фоне слышу голос зятя и какой-то шум.

– Хорошо, я боялась, что вы сегодня не приедете!

– Как же не приедем, Святику в садик с понедельника, помнишь?

– А может оставите еще на недельку или на две даже? – брови мои опустились.

– Все давай, пусть папа баню топит.

Гудки. Пойду отдавать приказ моим мужикам. Уже второй день ягоды сгребают, все не могут закончить, столько в этом году уродилось.

– Гриш, подь суда, – зову мужа, – Маша приедет!

– Ба, – Мироша светится и протягивает мне горсть ягод, – попробуй!

– Спасибо, – провожу рукой по его светлой голове, – я уже пробовала.

– Попробуй, – настаивает и супится.

– Ладно, – сдаюсь я, спорить бесполезно, морщусь, но жую.

– Я пошел тогды байну топить, – муж утирая лоб рукавом, протянулся мне ведро с ягодами.

– Я с дедой!

– Дедин хвостик! Ладно уж, идите, а я пирожки поставлю, как раз спекутся к приезду родителей.

Пирожки Мироша любит больше всего, даже больше пончиков, потому стараюсь печь постоянно. С дедом он проводит много времени, все же мужики ему интереснее, рыбачат, мастерят все что-то. Даже иногда ревную, зато Мироша точно знает, что бабушка всегда накормит, сказку прочтет, за лакомствами всегда ко мне бежит. Мироше звезды я показывала, он говорит, что там со звездами другие человеки живут, вот глупышка. Надо подняться наверх, надеть юбку почище, зять все-таки, да и Машка моя все хает, если я за собой не смотрю, но мне уже нет дела. Я уже дошла до того момента, когда понимаешь, что главное в человеке – душа, если она чиста, то это любой увидит через глаза, они как проводник между нашим внутренним естеством и внешним миром, а что на тебе надето, все фантики.

Спину прихватывает иногда, если бы не перила, которые зять сделал, то подниматься было бы сложно, поясницу порой словно распирает изнутри. Но сейчас я не особенно задерживаюсь на лестнице, тороплюсь, вдруг раньше приедут, а пироги еще не готовы, я не одета. Вот эту юбочку, зеленая насыщенная смотрю на нее, и думаю, что фантик – то, что надо.

Что там такое? Что за дым? Большим разрастающимся клубком насыщался воздух. До боли знакомый участок, где столько теплых объятий, терпения, душевных слов встречало день, вдруг заполнился клубами серого враждебного вещества. Я бы подумала, что это есть туман, но туман не захватывает территорию, он находит лазейку в нашем заборе и расползается по земле. А здесь другое, дымовое облако скопилось в одном месте, образуя собой шар подобно земному, и дым этот словно не собирался подниматься, выше, он концентрировался на уровне второго этажа нашего дома. Может рыбу решил закоптить? – было подумала я. Я смотрю и не верю, нет этого ничего нет, не может быть, это не со мной, это не на нашей даче, нет. Цепенею, еще не понимаю, что нужно бежать туда. Это буквально несколько секунд, но за них я успеваю увидеть руки дочки, еще детские, тянутся ко мне, глаза мужа – такие любящие и невообразимо родные, смех детский звенит в ушах, а вот мой отец, считаем с ним звезды, собираю чернику в лесу, получаю диплом, а рядом моя мать. Вижу проворливый оранжевый язык, он настырно пролезает из-под крыши бани, проталкивает свои искры в клубок дыма. Вырываюсь из онемения – Мироша!