Читать книгу Я вас не убивала, герцог! - Ксения Игоревна Руднева - Страница 2

Больше всего этот бред – а это, конечно же, был именно он – напоминал дружеский шарж на фильм про Ивана Васильевича. В какой-то момент мне даже почудилось, что я начала слышать те самые булькающие звуки машины времени.

– А где Иван Васильевич? – вдруг брякнула я и сразу же осмотрелась – не услышал ли кто в палате или, еще хуже, медсестры. Они у нас сидят на посту и круглосуточно следят, чтобы мы никого не убили и не изувечили: ни себя, ни других. Но меня ждало очередное потрясение: все, кто находились поблизости, застыли, будто сделались неживыми восковыми копиями самих себя, застрявшими в остановленном мгновении времени. Что-то подобное я видела в музее в Лондоне, но все же восковые фигуры выглядели не так жутко, как те, что получились из настоящих людей. И если те, кто спал, выглядели еще более-менее нормально, то те, кто остался с вытаращенными глазами, в которых напрочь отсутствовал жизненный блеск, наводили откровенный ужас. Последние уж слишком были похожи на человеческие чучела, которые ни за что в жизни не перепутаешь с живыми особями, как бы силен талант таксидермиста ни был. – Что с ними? – почему-то шепотом спросила я.

– Им тоже нужно помочь, – другая я обняла себя за плечи и закачалась, словно стояла на ветру. – Подойди ко мне, сейчас все зависит от тебя.

Все происходящее выглядело до того натурально, что я решила еще раз проверить свой глюк на прочность.

– А ты Лунтика знаешь? – на полном серьезе спросила у своей странноватой копии и уточнила: – Его очень Софья ждет.

– Какого еще Лютика? – рассердилась та, но быстро исправилась, вернувшись к замогильному голосу: – Он к ней обязательно придет, но только если ты сейчас поможешь мне.

– И что для этого надо делать? – хмыкнула я, так для себя и не определив, прошла галлюцинация проверку или все-таки нет.

– Подойди ближе, – голос глюка превратился в шелест, а я откинула одеяло, встала со скрипучей койки и, поддаваясь любопытству, сделала пару шагов к отсутствующей стене. – Еще ближе, – нетерпеливо командовала копия, выпадая из образа несчастной.

В момент, когда я подошла практически вплотную к ней и остановилась возле чуть видимой преграды в виде поплывшего воздуха на границе двух комнат, другая я резко дернула меня на себя, заставив переступить необычный порог, а сама с возгласом «Да!» рванула в палату. Воздушная стена между нами сразу же начала уплотняться, а я стояла и безмолвно смотрела на это до тех пор, пока перед моим носом не возникла уже настоящая стена, с теми самыми фресками, лепниной и позолотой. Хотя в ее реальности я, конечно же сомневалась. Потыкала пальцем, проверяя на прочность, и к своему неудовольствию обнаружила, что наощупь стена точно такая же, как и на вид. Ожидаемого диссонанса не возникло.

Звуки окружающего мира тоже вернулись внезапно. Я услышала стрекот сверчков за окном, шум ветра и только в тот момент осознала, какая неестественная тишина стояла в помещении до того. Интересно, на самом деле я все еще нахожусь в палате или каким-то неведомым образом выбралась в коридор? Я нервно хихикнула и подождала немного. Но ничего ровным счетом не происходило, поэтому я решила занять себя хотя бы тем, что обследовала чуднУю комнату. Так вот, единственной реалистичной деталью в ней оказались зарешеченные окна и запертая дверь.

– Ну хоть что-то нормальное, – пробубнила я, оглаживая дверную ручку в виде когтистой птичьей лапы, держащей шар, которая легко сошла бы за произведение искусства. И откуда только в моей голове все это? Никогда не фанатела от варварской роскоши, предпочитая современную лаконичность форм и цветов. А еще функциональность. Вот скажите мне, какой толк от позолоченной вязи по всему периметру потолка? То-то же.

Под нормальным имелось в виду, конечно, не фантастическое исполнение ручки, она-то как раз таковой не была, а сам факт закрытой на замок двери. Я еще немного побродила, поглазела на интерьер, каждый квадратный сантиметр которого был достоин самого пристального и внимательного изучения, но потом все-таки отправилась в постель. Видимо, препараты, которыми меня пичкали, брали свое даже тогда, когда подсознание откровенно бредило и сбоило.

Тяжеленное покрывало насыщенно-бордового цвета я сбросила прямо на пол. А что, разве наборный паркет – не достойное место для, пусть и дорогущей, но все же тряпки? По-моему, очень даже. Гладкая простынь пахла приятно, свежестью и какими-то травами, подушка радушно приняла в свои объятия, а одеяло легло поверх уставшего тела приятной тяжестью. Ничего общего с комковатым, не первой свежести ложем в психушке, и я в кои-то веки откровенно порадовалась своему бреду – где еще я так по-царски отдохну? Засыпала я, вполне довольная обстоятельствами, нисколечко не беспокоясь о будущем и уж тем более о произошедшем. Богато обставленная комната всяко лучше захудалой палаты, а галлюцинации – моей реальной жизни. И если выбраться из психбольницы у меня шансов нет, то с гораздо большим удовольствием я предпочту свалившееся на голову забытие.

– Зато как в сказке! – подбодрила я себя вслух и окончательно провалилась в сон.

***

Утро ознаменовалось сильнейшей головной болью. Меня будто автобус переехал. Казалось, мозг, вместо того чтобы, как ему и положено, плавать в жидкости, намертво замуровался в чугун. Мысли еле ворочались, и даже дышать хотелось через раз и очень маленькими порциями. Каждый подъем грудной клетки – как отдельный подвиг.

– Леди Ингрид, леди Ингрид! – прорвался сквозь чугун незнакомый резкий голос. – Пора вставать, леди, просыпайтесь!

Кто-то начал грубо трясти меня за плечо и насильно стягивать одеяло. Но я не собиралась так просто расставаться со своей прелестью, поэтому покрепче вцепилась в край и подтянула его к подбородку.

– Вот ваша леди пускай и просыпается, – объявила строго. – А я посплю еще.

– Леди Ингрид! – не отставала совсем молоденькая, судя по голосу, девчонка. – Вам вставать пора, скоро дознаватель явится, а еще нужно привести вас в порядок и завтрак подать. Или предпочтете общаться с ним на голодный желудок и прямо в постели? Мне же проще, если кормить вас и собирать не придется, – я расслышала в звонком голосе толику презрения.

– Подай мне лучше анальгин, раз ты такая заботливая. И вообще, меня Инга Ревина зовут, свое имя я пока еще помню, так что иди, леди свою в другом месте ищи.

– Что такое анальгин, это какое-то ваше национальное блюдо? Так заключенных по меню не кормят.

– Да, национальное российское блюдо утром воскресенья. Сгинь! – шикнула я на прилипалу.

– Я вас не понимаю, леди, – чопорно отозвалась мучительница. – Просыпайтесь, или мне придется сюда стражу позвать! – на полном серьезе пригрозила.

Так, кажется, я начала кое-что понимать: в моем бреду меня зовут леди Ингрид, а вместо санитарок тут ужас на всех наводит и следит за порядком стража. А что, ничего такая рокировка, в принципе я не против. Все не равнодушные и усталые тетки, для которых ты чуть бесправнее, чем кусок мяса.

– Ладно-ладно, встаю, – я нехотя отодвинула одеяло подальше, чтобы не манило меня обратно в уютное тепло кроватки, села, свесив ноги и застонала. Чугун в голове резко дал трещину, в глазах потемнело, а в ушах начали бить молотки, а скорее даже кувалды. Кажется, я покачнулась, потому как девчонка, скроив недовольную гримасу, поддержала между лопаток.

– Что с вами, леди? Вспомнили, что вчера натворили? – ехидно поинтересовалась она.

– Голова, – единственное, на что меня хватило. Боль затмевала собой все, даже чужое хамство, и я застыла в ожидании, когда же приступ пройдет. Мушки перед глазами постепенно разлетались, освобождая обзор, и спустя некоторое время вместо целого роя осталось лишь несколько десятков, кружащих беспорядочно. А еще спустя пару минут я смогла сфокусироваться на девчонке, которую совершенно точно видела в первый раз в жизни, и поинтересоваться: – Ты кто?

Одета она была в темно-серое глухое платье из грубой даже на вид ткани и чистый белый передник поверх, кудрявые волосы собраны на затылке и украшены старомодной накрахмаленной белой заколкой, видимо в пару к переднику.

– Ваша горничная, – сообщила она так чопорно, будто английской королевой представлялась как минимум. – Меня зовут Санни, Его Светлость герцог Ламандский приставил меня к вам.

– Понятно, – недовольно буркнула я, потому как понятно снова ничего не было, но не признаваться же в этом. Герцог – это наш главврач или, может, завотделения? – Принеси лучше попить и таблетку от головы, а то меня сейчас стошнит.

– Табуретку? – скептически переспросила горничная, которая, судя по всему, была туговата на ухо. – Вам не нужно, в комнате имеется прекрасный пуфик перед зеркалом, там я вам и приведу голову в порядок, не беспокойтесь, – на этой фразе я чуть было не рассмеялась, так как была абсолютно уверена: голове моей уже ничего не сможет помочь. Санни же, не замечая моей реакции, невозмутимо продолжила: – Свою работу я выполню на совесть, хоть и считаю, что самое место вам не в покоях на хозяйской половине, а в подвалах тайной канцелярии.

– Санни, – сквозь зубы повторила я. – Плевала я с высокой колокольни на всякие там прически и уж тем более подвалы, – после нашей психушки меня уже ничем не запугать, так-то. – У меня очень болит голова, вот-вот лопнет, треснет, расколется на две половины! Мне нужно лекарство, чтобы ее унять. Ну или на крайний случай – топор, – мрачно пошутила в конце, но Санни не оценила.

– С топором не получится, леди! Его Светлость запретил вас казнить. Теперь вы полностью зависите от его воли, вот так вам повезло. Хотя все поместье недоумевает, с чего бы такая щедрость…

– Обязательно твою светлость сердечно отблагодарю. Как голова пройдет, так сразу и начну. Так что там с лекарством? – повысила я голос, помня о том, что у девчонки явные проблемы со слухом, а еще с субординацией. Если она действительно горничная, должна бы повежливее вести себя с леди.

– Я позову целителя, – нехотя уступила она и неторопливой походкой покинула комнату, а я откинулась обратно на подушки и принялась ждать, попутно задаваясь вопросом: «Почему эту нахалку до сих пор еще не уволили? С таким-то гонором…»

Забористый у меня бред получается, ничего не скажешь. Тут тебе и целители, и герцоги, и даже казни. Интересно, что дальше-то будет? Что-нибудь в духе бессмертной Анжелики? Не хотелось бы, если честно.