Читать книгу 17 дней пути некроманта - Ксения Кураш - Страница 3

День второй

2.1.

Справка:

Денежная система Ромты:

1 иошик – мелкая монета

100 иошиков = 1 иошень

100 иошеней = 1 иош

Ромштант – поместье рода Дайдрейн.

Когда солнце рассыпало золото по черепице домов, я уже спускалась в свою столовую, постукивая тростью по дубовым ступеням лестницы.

Как всегда аккуратная. Как всегда чуть надменная. Как всегда немного пугающая. И это я не специально, нет.

Внизу уже ждал накрытый к завтраку стол. Единственный мой слуга стоял у спинки стула, ожидая свою хозяйку. Этот сухой старичок жил в этом доме еще со времен деда, знаменитого и родовитого Бернарда Рарена Дайдрейн.

Чопорный с гостями, знающий назубок свои обязанности, но при этом порой ироничный с работодателями. Его едкие замечания, которые он себе позволял, не обижали. Наоборот, чаще они были продиктованы заботой. И чаще всего – обо мне. Идеальный слуга семейства некромантов. А род Дайдрейн был именно таким. Все члены рода имели склонность к некромантии. Чаще всего с рождения. Только я вот от рождения обладала способностями к зельеварению, поэтому обучение в Главном Училище Магии Ромты начала на факультете ведьм. Но сила некросов все равно пробудилась. Просто нужны были условия. Жуткие условия для рождения наследного дара и высвобождения огромного потенциала.

– Госпожа, доброго утра,– чуть склонил голову слуга.

– Доброго, Светлор. Почту уже доставили?

– Да, госпожа. Я отнес ее в ваш кабинет. Как всегда,– на морщинистом лице не дрогнул ни один мускул.

Я только рассеянно кивнула в ответ. Мысли была полностью заняты визитами, которые еще ночью я запланировала для себя.

Завтрак был достаточно скромен. Можно было даже сказать скуден. Яйцо всмятку, несколько тостов с разными джемами, фрукты, свежие сливки и кофе. Любого другого представителя голубых кровей Ромты такой набор разочаровал бы. Но я уже давно поплевывала на чужое мнение откуда-то очень свысока. Питание должно быть сбалансированным и скромным, никаких излишеств. Так заповедал дед. Это позволяло магу оставаться в форме в любом возрасте. За своим физическим состоянием я следила и, в пору работы преподавателем, гоняла студентов, любивших обильную и вредную пищу. От этого порой могла зависеть жизнь некроманта.

Прием пищи занял чуть больше получаса. Тоже давно устоявшееся время. Чтобы нарушить его, требовались серьезные причины. Например, забредший на задний двор усадьбы лич или наводнение. Но, кладбищ в этой части столицы не было, равно как и водоемов, способных выйти из берегов. А в настоящих полевых условиях мне не работалось уже давненько.

– Светлор, после завтрака я отправлюсь по делам. Сегодня должны привезти отчеты из Ромштанта. Приложи их к почте. Я посмотрю по возвращению.

– Госпожа, позвольте задать вопрос?– тут же откликнулся слуга.

Кивок.

– Ваши дела связаны с вчерашним вызовом к Его Величеству?

– Да, Светлор, связаны,– я смотрела на своего камердинера и лакея в одном лице.– Возможно, мне скоро придется уехать на некоторое время. Или не придется. Это будет зависеть от сегодняшнего дня.

– Я понял, госпожа. Вы вернетесь к обеду?

– Скорее всего, да. Благодарю за завтрак,– я поднялась из-за стола и отправилась к себе в спальню за перчатками и ридикюлем. Брала я его с собой нечасто, обходясь карманами в платьях. Привычка, оставшаяся со времен молодости – руки должны быть свободны.

Собрав то, что было нужно, направилась к ожидавшей ее коляске, запряженной вороным жеребчиком. Сильное животное держал под уздцы мальчишка-конюший. Еще со студенчества я, наплевав на все правила приличия, управляла лошадью сама. Не брезговала прокатиться и верхом, вызываю волну недовольств от аристократичных матрон двора. Дед только посмеивался в усы и ни слова не говорил внучке, которую любил безмерно. Вот и сейчас, забравшись в легкую повозку, приняла вожжи и умная лошадь сразу развернулась в сторону ворот усадьбы.

День сегодня обещал быть плодотворным.

2.2.

Пустив жеребца легкой рысью, я наслаждалась легким ветерком и пока еще нежаркими лучами солнца. Некроманты, властители над смертью, ходящие по обе стороны жизни, подобных радостей не чурались. Вопреки глупым мнениях недалеких.

На въезде в город подтянула вожжи, принуждая лошадь идти шагом. Задавить какого-нибудь зеваку сегодня в планы не входило. Доехав до центральной площади, уверенно направилась в сторону столичного рынка. Дамы-аристократки сюда не заходили, предпочитая посылать за необходимыми вещами слуг. Так что госпожу некромантку здесь знали. Она выделялась.

Заехав в одну из улочек, на которой лепились стенами друг к другу маленькие домишки, подозвала одного из мальчишек. Они постоянно толпились здесь, пытаясь украсть что-нибудь или найти, при удаче, какой-нибудь посильный заработок. Бойкий лохматый сорванец подскочил к коляске:

– Здравствуйте, молодой человек. Вы сможете присмотреть за моей лошадью?

– Конечно, госпожа,– важно отозвался мальчик.– А сколько заплатите?

– Пяток иошиков, думаю, хорошая цена?

Глаза юнца засияли, это и вправду была приличная сумма для него.

Удовлетворенно кивнув, я выбралась из коляски. Уличный хулиган уже держал вороного за узду, гладя его по лбу и что-то бормоча вполголоса. Мимолетно улыбнувшись этой милой картине, отправилась туда, куда планировала.

Толкнув крепко сколоченную дверь одной из лавок, я вошла внутрь. За спиной зазвенел колокольчик, предупреждая торговца о посетителе. Обычно, входящие люди замирали на несколько секунд, давая глазам привыкнуть к сумраку. Но мои глаза итак были наполнены тьмой, поэтому я сразу же направилась к прилавку.

– Подождите минуту, я сейчас выйду!– раздалось откуда-то из-за стеллажей.

– Когда бы я не пришла, Боумиель, у тебя всегда какое-то неотложное дело.

Голос охнул, что-то мягко шлепнулось на пол и в проходе между шкафами возник торговец:

– Госпожа Дайдрейн! Профессор!– всплеснул он руками, попутно сбив какой-то сосуд с полки. Охнув еще раз, упал на колени и принялся собирать осколки в ладонь.

– Боумиель, ты вообще не меняешься,– я нахмурилась.

– Что поделать, профессор, что поделать,– весело отозвался снизу мужчина.– Таким уж я уродился, таким и умру! Госпожа Дайдрейн! Я рад вас видеть!– наконец выпрямился он, стряхнув остатки вазочки в мусорку, он, наконец, подошел к прилавку. Немного заостренные уши выдавали в нем каплю эльфийской крови. Но именно что только каплю, потому как изящества и худобы перворожденных ему не перепало нисколько.

– Когда я была твоим профессором, ты думал иначе,– немного иронии никогда не помешает.

– Ну, вы скажете! Конечно. В ту пору все было иначе. Но что привело вас ко мне?

– Боумиель, у меня есть к тебе пара вопросов. Но поговорить нам лучше где-то там, где нас никто не услышит.

Торговец, а по совместительству и мой бывший ученик, озадаченно уставился. А затем, откинув вверх часть прилавочной доски, вышел в зал. Открыв дверь, поглядел на улицу и, повесив табличку с надписью «Перерыв», запер ее на ключ.

– Не беспокойтесь, госпожа Дайдрейн, нас никто не услышит. Я в лавке один, пойдемте.

Сделав приглашающий жест рукой, молодой мужчина первым двинулся вглубь лавки. За стеллажами обнаружилась небольшая берлога холостяка. Внимательным взглядом окинув обстановку, спросила:

– Так и не женился, Боумиель?

– Что вы, профессор! Кому нужен такой книжный червь, как я? Нынешние девушки любят комфорт и веселье, а я… Я люблю науку,– он ласково провел рукой по корешкам каких-то потрепанных изданий, стоявших на одной из полок.

В ответ на это заявление я только согласно кивнула головой, подтверждая его. Этот студент был одним из лучших. Вот только так и остался теоретиком. Для серьезной практической работы был слишком слаб духом и телом.

– Так что же все-таки привело вас ко мне?– подвинув мне видавшее виды кресло, молодой торговец примостился на табуретке напротив.

Несколько секунд у меня ушло на то, чтобы оглядеть его внимательнее. А потом я резко спросила:

– Скажи, Боумиель, когда ты был дома в последний раз?

Мужчина сразу нахмурился и почти по-детски засопел. Эта тема была больной для него, я это знала. Выходцев с Рваных болот не любят. Считают их злобными колдунами и обвиняют в каждой неудаче или несчастье. Поэтому, те, кто дерзнул перебраться оттуда жить в другое место, скрывают это. Вот и ее бывший студент, еще в пору обучения говорил всем, что родом он с западных границ страны. Правду знали только ректор да она, Свияга.

– Что-то случилось, профессор? Что-то, чего я не знаю?

– Нет, Боумиель. У меня нет никаких вестей для тебя. Ни плохих, ни хороших. Но у меня есть вопросы.

Торговец немного расслабился и облегченно потер лоб.

– Так когда?

– Года два назад, примерно,– он в задумчивости постучал пальцем по переносице. Потом пожал плечами.– Вы не думайте, профессор, я не отрекся от своих, просто родители уже мертвы, а сестры живут своими домами, им я не особо-то и нужен теперь. Там я теперь, скорее, не родственник, а ценный работник. Деревню проверить, мелкую пакость обратно в болота загнать, животных от нее почистить,– он усмехнулся.

Я была с ним согласна, в той местности некроманты всегда были в цене. Они единственные могли настроить защиту селений, людей, скота от нежити разных видов. А этого «добра» там было в избытке.

Но люди жили. Жили, рожали детей. Приспосабливались. Хотя и старались держаться поближе друг к другу. На всю огромную площадь, которую сейчас занимали болота, приходилось всего две деревни. Да и те располагались на самом краешке опасной территории. Большие, укрепленные, обнесенные защитой.

В умениях ученика я нисколько не сомневалась. Свое дело я знала и учила их на совесть. Тот, кто усваивал – оставался жить. А кто нет… Ну, что ж, выходить «в поле» или нет каждый некрос решает сам. А там уж как повезет.

– Какой был фон полтора года назад?

– Госпожа-а Свияга,– протянул в ответ мужчина,– если бы вы мне не сказали сразу про вести, то я бы подумал, что на болотах все-таки что-то произошло.

Взгляд у него был испытующим настолько, насколько он мог позволить себе смотреть на своего наставника.

– Но, раз уж вы уточнили этот момент, то у меня в голове рождаются другие мысли… Профессор, вы что, хотите туда поехать?– наконец выпалил он.

– Мне всегда нравились твои логические выкладки, Боумиель. Но, давай вначале ты расскажешь все, что меня интересует. А потом, может быть, я отвечу на твои вопросы.

– Да, да, конечно, простите,– заторопился мужчина.– Так, значит фон… Фон был мутноватый. Чистым он там никогда не бывает, но в этот раз эманации другой жизни были растворены в воздухе. Я еще удивился, раньше такой концентрации рядом с деревней не было. Но обнаружить я никого не смог. Хотя порядком там полазил,– он пожал плечами.

– По фону, как думаешь, это крупняк был, или мелочевки много расплодилось?– я задавала вопросы сухим и деловым тоном. Это тоже сейчас была часть моей работы.

– Думаю, мелочевка все-таки. Я никого не засек. Мелочь еще могла удрать от поисковой сети, а кого покрупнее я бы увидел.

– Понятно. Люди?

– Люди как обычно. Настроения не меняются, ни лучше, ни хуже. Пропадают, бывает. Как обычно всё. В таком же количестве. Как обычно: дети, заблудшие старики или те, кто выпил лишнего, хотя там с этим не балуются.

Рассказывая, ученик бывшего преподавателя Государственного Училища Магии, постоянно мял пальцы. Он этого даже не осознавал, но его руки были все время в движении. Поправить прядь волос, почесать кончик носа, разгладить брюки по коленкам. Я смотрела на него и наметанный взгляд фиксировал все, не упуская ничего. Когда мужчина замолк, некоторое время просто молча смотрела ему в глаза. Неудивительно, что собеседник заневничал.

– Госпожа Дайдрейн, вот сейчас я вспомнил учебные будни особенно ярко. Вы… Можно так не смотреть, пожалуйста?

Я усмехнулась:

– Прости, отработанный на сотнях шалопаев прием. И знаешь, что я заметила? Ты мне либо врешь, либо что-то не договариваешь.

Я чуть склонила голову, ожидая ответа и давая понять, что теперь врать уж точно не стоит. А Боумиель занервничал еще сильнее. Поерзав на стуле, махнул рукой:

– Знаете, профессор, я понимаю, почему вы ушли из Ведомства. Примерно потому же, почему и я из лаборатории Училища.

– Почему же?

– Там стало невозможно. Цензура государства давит и не дает работать. В отчетах все радужно и стабильно. Но те, кто работают в полях, знают какого на самом деле. И сейчас я не знаю, вы пришли ко мне с такими вопросами от кого-то или сами по себе. Исходя из этого, я не знаю – как мне вам отвечать.

Выпалив это все, четверть-эльф уставился на меня честными и наивными глазами.

– М-да уж, не думала я, что мои ученики когда-нибудь будут подозревать во мне засланца от служб государства,– я хмыкнула.

– Жизнь такая, профессор,– развел руками Боумиель.– Меня достаточно жестко вытурили из лаборатории. Сказали, что разработки не имеют перспектив, потому что отрабатывать их не на чем. И мягонько посоветовали прекратить подобные изыскания. Тишь да гладь у нас везде! М-мать их… Ой, простите!– спохватился он и зажал рот руками.

Я слегка поковыряла тростью сучок в половой доске и подняла глаза на мужчину:

– Пригодились? Разработки-то?

Ответом стал молчаливый кивок.

– А теперь, если у тебя здесь действительно безопасное место, расскажи мне, как все обстоит на САМОМ деле.

Теперь ответом стал тяжелый вздох.

За три часа разговора удалось выяснить, что на Рваных болотах стало хуже. Нет, никакой крупной нежити Боумиель действительно не видел. Но эманации мертвяков были сильны. Магический фон просто гудел от энергии смерти. И это было плохо. Очень плохо.

Боумиель Брегонат был больше теоретиком, но на практике работать умел тоже, хоть и не любил. Так вот, когда он подчищал родную деревню, то его интуиция просто вопила о ненормальности происходящего. Те комки нежить-пиявок и нежить-змей, которые он уничтожал и отгонял, не могли обеспечить такое напряжение маго-фона. На это была способна только нежить покрупнее, посолиднее. Но он ее не чувствовал. Она никак себя не проявляла. Обычно, почуяв работу некроманта, зомбаки (как их звали полевые некросы) и личи (если были поблизости) сразу же устремлялись к нему, пытаясь убить. А тогда было тихо. Очень тихо. Как на приличном кладбище. И это настораживало Боумиеля.

По возвращению он запрашивал в Ведомстве сводку по обстановке на Рваных болотах. Ничего страшного в ней не было. Обычная отписка с информацией о том, что все под контролем. При этом он досадливо морщился, потому что знал от родных, когда в последний раз приезжали с инспекцией государственные некроманты. И даты были разные.

Насторожило все это сейчас и меня. Подрабатывая по частным заказам вокруг столицы, я тоже замечала, что нежить стала энергетически сильнее. И это в главном городе государства, где самые высокие контроль и защита. Что ж тогда говорить об окраинах?

По всему выходило, что истинная картина происходящего скрывается. Но зачем? Кому это нужно? И стоит ли вообще в это ввязываться теперь?

– Госпожа Дайдрейн, а вам это все вообще зачем?– снова осторожно поинтересовался ученик у бывшего преподавателя.

– Видишь ли, Боумиель, у меня заказ. Частный.

– На Рваных болотах?– ужаснулся он.

– А что? Твоя семья живет там. Место как место. Подумаешь, нежити навалом. Да и была я там уже. Приходилось,– я слегка помрачнела.– Я еще не взяла этот заказ. Информацию собираю.

Торговец книгами закивал согласно головой. Такие заказы с бухты-барахты не принимаются. И стоят они весьма дорого. Тот, кто обратился к Свияге Дайдрейн явно не дурак. К кому, если не к ней?

– Профессор,… А вам спутники не нужны?

– А ты бы поехал?– заинтересованно глянула я на мужчину.

– Поехал бы!

– Ты же не любишь поле. Тем более, ТАКОЕ поле. Это не кладбище с тремя зомбаками.

– Поехал бы,– снова повторил он.– Там какая-то ерунда творится. И мне…интересно.

Вот тут мне стало по-настоящему смешно:

– Все-таки ты фанатик, Боумиель. Только они способны засунуть свою голову в пасть личу ради научного интереса.

Я поднялась, давая понять, что разговор закончился и никак не комментируя его вопрос о спутниках. Только уже стоя на пороге, обернулась:

– Я подумаю, Боумиель. Я пока не знаю свои полномочия в этом деле. Но я запомнила твое предложение.

Молодой некромант только молча поклонился. Он прекрасно знал характер своего бывшего профессора, поэтому не удивлялся ничему. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что она всегда кристально честна и к ней можно повернуться спиной в бою.

Эти качества некроманты ценили.

2.3.

Выйдя от своего бывшего студента, я направилась дальше по улице. Сейчас меня интересовал маленький магазинчик чуть дальше по улице. Над беленой дверью красовался венок из различных растений и чашка. Даже тот, кто не умеет читать, понял бы, что здесь торгуют чаем и травами. Внутри знакомо стоял крепкий дух, источаемый сотнями листьев, стебельков, семян и кореньев. Свежих и высушенных, сохраненных целиком и разделенных на части, перемолотых и просто истолченных.

Это не была лавка в привычном ее понимании. Это был дом, на стенах, полках, да и просто на полу, которого висели, лежали и стояли товары. В центре стоял большой стол из толстых досок. На нем можно было найти травы, ступки, ножи и какие-то другие инструменты. Ворохом лежала упаковочная бумага и пакеты для чаев. В одном из углов, рядом с небольшой печью, стоял чайный столик и пара кресел. Возникало ощущение, что здесь не столько торгуют, но и полноценно живут.

– Некромант с утра – прибыльный день,– раздался кряхтящий голос откуда-то слева.

– Примета возникла на основании личного опыта, Дерик?– я отозвалась моментально, даже не повернув головы на голос.

– А как же!– обладатель голоса выдвинулся в поле зрения.

Это был невысокий, чуть сгорбленный мужчина. Лицо было усыпано мелкими морщинками как осенний подсыхающий листок. Пышные седые волосы только оттеняли его сильную худобу, вязаный зеленый жакет висел на плечах как на вешалке. Бывший когда-то цветущим и полным жизнью, сейчас коллега Свияги Дайдрейн напоминал измученного болезнью старика.

– Какого лича ты не пользуешься своими настоями, Дерик!– возмутилась я.

– А зачем?– старик оперся рукой на кадку, в которой плавали замоченные листья Раффлезии.

– Чтобы не уйти раньше времени,– я действительно была расстроена увидеть его в таком состоянии.

– Эх, Свияга,– махнул рукой он в ответ, отходя к креслу.– Ты и сама знаешь, что до положенных трехсот я никак не дотяну. Так зачем пытаться? Проживу как обычный человек.

Это была правда. Сильные маги могли прожить около трех сотен лет, в отличие от простых людей. Мне сейчас было шестьдесят шесть лет. У меня в запасе еще лет 200-250 есть. А Дерик… Он был таким же сильным как я когда-то. Именно он на той злополучной практике в их юности распознал первым во мне некроса. И он тогда был ранен. Когти зомбака порвали не только обычные артерии, но и магические. И если кровь их наставник смог остановить, то предотвратить потерю волшебной энергии не смог. Так и остался юноша магом-инвалидом. Его сил едва хватало на бытовую волшбу. О поддержании жизненной энергии говорить не приходилось.

– За чем пришла, подруга?– вопрос нарушил мои воспоминания.

– Бадьян, Дерик. Мне нужен бадьян,– я подошла к столу и достала из ридикюля листок, на котором записала необходимое.

Старый друг удивленно приподнял бровь, но полез в один из шкафов:

– Сколько? Одну склянку, две?

– Три флакона.

– Сколько?– тут уж удивление было практически осязаемым.– Ты куда собралась, моя старушка? Учить первокурсников как косить зомбаков деревянной палкой?

– И еще мне нужен болиголов одна склянка, валерианы два пучка и жасминовый чай. Пакета будет достаточно,– я, в своей привычной манере, проигнорировала старого друга.

Подойдя к столу с другой стороны и упершись в него крупными, но худосочными кулаками, товарищ юности посмотрел на меня тяжелым взглядом:

– Свияга, зачем тебе столько бадьяна? Сколько ран ты готовишься залечить тремя флаконами, если нужно всего несколько капель?

– Боюсь, мой друг, это не моя тайна. Пока что не моя. И даже не буду обещать, что когда-нибудь расскажу.

Мы стояли друг напротив друга и мерялись взглядами. Оба немолодые. Оба прошедшие Училище, службу в Страже и Ведомстве. Оба умелые. И пусть, у него уже не было достаточной магической силы, знания его остались с ним. Черные глаза против светло-ореховых.

– Двести тридцать иошеней,– наконец сказал он.

– Дерик, это грабеж!– возмутилась я.

– И это со скидкой!– поднял он вверх указательный палец.

Молчаливая дуэль окончилась. Каждый из нас был достаточно опытен и умен, чтобы не задавать лишних вопросов и не требовать на них ответов. Не в салочки всю жизнь играли, в самом деле.

– Три флакона бадьяна, склянка болиголова, валериана, жасминовый чай. Все, как ты просила,– на стол аккуратно лег холщовый мешок.

– Спасибо, Дерик,– я в свою очередь положила на стол три столбика монет.

– Будь осторожна, подруга,– протянул мужчина сухую кисть.

– Буду,– пожимая ее, я была серьезна.

Не нужно было много объяснений. Именно Дерик помогал мне залечивать раны в пору бурной полевой работы. Мы понимали друг друга и ценили. Вот и сейчас расстались друг с другом спокойно, без затаенных обид и недовольства.

Постукивая тростью по брусчатке рынка, я отправилась к своей коляске. Наверняка, маленький уличный хулиган уже изнывает, ожидая ее и свои монеты. Нужно расплатиться с ним и отправляться дальше. День еще не закончен.

2.4.

Уплатив бойкому мальцу его заслуженные иошики, вновь уселась в коляску. Застоявшийся жеребчик бойко зашагал по улицам, вливаясь в движение столицы.

Автоматически управляя лошадью, думала о своем. То, что я узнала от Боумиеля, мне не нравилось. Совать голову куда попало я уже давно отучилась. Рука непроизвольно дотронулась до шрама на щеке. Эта метка до сих пор иногда напоминала о себе фантомными болями.

Если на самом деле магический фон на Рваных болотах искрит энергией, это может принести ненужные сложности в пути. Много энергии означает что ее кто-то излучает. В данном случае, учитывая местность, сомнений быть не могло. Нежити в топях стало намного больше. А кому она нужна? Да еще и практически один на один? Правильно, никому. Тогда стоит ли ехать?

Чрезмерным патриотизмом я уж точно не страдала. Кидаться очертя голову спасать принцессу (а это именно спасением и будет) рискуя эту самую конечность потерять, точно не стану. Нужно вначале все просчитать. Все взвесить. А для этого нужно больше информации.

Решительно потянув вожжи, заставила жеребца повернуть в улицу, на которой располагалось Ведомство Магии Ромты. Нужно взять официальную сводку по магофону на болотах. Да и в болтовне со служащими может проскочить ценное зернышко. Мне, по старой памяти, не откажут в чашке чая.

Благо, государственное учреждение разорилось на мальчишек-конюхов, так что искать, кто присмотрит за лошадкой, не пришлось. Вручив расторопному служке несколько монет, попросила его напоить и накормить животину. Сама же направилась в мрачноватое здание по знакомым каменным ступеням.

Здесь все было так же, как и во времена моей службы. Деловитая суета, иногда перемежаемая громкими вскриками, если происходило что-то из ряда вон. Посетители и просители чинно восседали на маленьких пуфиках, дожидаясь своей очереди на прием.

Мазнув взглядом по неуклюжим охранникам, не замедлив шага ни на секунду, пошла на второй этаж.

– Госпожа!– попытался было ее задержать один из них.

Я только молча обернулась и в упор посмотрела на него. Парень уставился в бездонные глаза, наполненные тьмой и от страха даже начал заикаться:

– Д… Добро пожаловать, госпожа…

Снова резко развернувшись, пошла на второй этаж, фыркая про себя. Кому нужна эта охрана? Здесь чертова куча магов, от кого им защищаться? Разбазаривание государевых ассигнований.

Ну, вот и он. Отдел некромантского надзора.

Сказывалась любовь некросов ко всему черному. Пол, стены, потолок, двери – все было темных оттенков. А что, практично, удобно. Попробуйте полазить по ночному кладбищу в светлом одеянии. Дверь кабинета статистиков открылась легко.

На звук повернулись одновременно две головы. И, если одна из них осталась бесстрастной, то вторая расплылась в улыбке:

– Боги! Каким ветром тебя занесло в наши пенаты? Неужто на службу возвращаешься?– мужчина подскочил и вышел из-за своего стола.

– Не дождетесь, господин надзиратель,– у меня внезапно отчего-то охрип голос.

– Бери выше, я теперь господин старший надзиратель!– довольно упитанный служащий Ведомства залихватски хлопнул себя по лычкам на мундире.

– А пузико-то тоже наросло,– совсем нетактично заметила я, усаживаясь в кресло для посетителей.

– Так не у меня одного,– грустно заметил собеседник.– Ты бы знала, сколько молодых сейчас выглядит как я. Вот только мне-то уже сто двадцать, а им по тридцать-пятьдесят.

– Гонять вас некому.

Мужчина посмотрел на часы, а потом на коллегу, сосредоточенно что-то писавшего:

– Лео, перерыв через полчаса. Ты можешь идти, а я поговорю с посетительницей.

Молодой человек тут же поднялся, прекращая изображать бурную деятельность, сложил документы в папку и вышел, буркнув что-то на прощание.

– Совсем молодь?– я кивнула вслед ушедшему.

– Не говори. Нет нормальных кадров,– досадливо отозвался хозяин кабинета.– Набирают кого попало, работать невозможно.

– Ну, даже со слабым даром молодые некроманты всегда предпочитали идти в поле, а не сидеть у тебя, перекладывая бумажки.

– А ты думаешь в твоем отделе сейчас лучше? Свияга, в оперативном даже хуже! Платят сейчас катастрофически мало, кто захочет рисковать собой за иошик? А требуют… Штат неукомплектован, молодежь уходит на вольные хлеба.

– Нет полевых?– вот это была новость!

В ответ мужчина только развел руками, подтверждая.

Это было странно. За всю свою жизнь и службу я привыкла отбиваться от желающих пойти на задание. Вчерашние выпускники, да и не только они, стремились сходить со мной «в поле». Перенять опыт, посмотреть, поучиться. Молодых парней и девчонок привлекал адреналин, риск, удаль, испытание своих сил.

– Чай будешь?– предложил мужчина.

– Нет, спасибо. На чай у меня уже времени нет. Я к тебе по делу.

– Ну, естественно,– фыркнул он в ответ.– Когда ты просто так на чашку чего покрепче заходила?

Я улыбнулась. А старший надзиратель, плеснув себе в кружку какого-то настоя, вновь сел рядом.

– Что надо?– серьезно спросил он.

– Скажи мне, старый друг, как сейчас дела на Рваных болотах?– я внимательно заглянула в глаза собеседнику.

Он, шумно выдохнув, даже откинулся на спинку кресла:

– Ты всегда отличалась даром задавать вопросы не в бровь, а в глаз.

– На том стоим,– парировала, не отводя глаз.

Чашка была отставлена в сторону, а мужчина встал, чтобы закрыть дверь кабинета изнутри.

– Скажи мне, пожалуйста, а с чего ты взяла, что там что-то не так?– его взгляд тоже стал цепким.

– Со слов короля.

– Короля? Король… Король – это серьезно. Раз уж он счел возможным сказать тебе это, то и я расскажу. Отвратительно там, Свияга. Вот так. Чрезвычайно отвратительно.

– Конкретнее.

– Нежить плодится и мутирует. Когда вы еще ездили туда и подчищали местность – все было нормально. Ну, ты помнишь,– махнул он рукой, снова беря свой напиток.– А вот в последние года… Началась оптимизация Ведомства,– он горько усмехнулся.– Содержание нам урезали, полевых заставили писать бесконечные отчеты. Бюрократия! Многие талантливые и сильные ушли, не желая тратить свое время на заполнение бумажек. Молодежь туда ехать боится. Да я бы и сам на их месте не поехал. Они умные, обученные. Но выходить на зачистку без должного обеспечения – поездка в один конец. Как следствие – нежить плодится. На болотах много захоронений. Растет фон, они и поднимаются. Ну, что я тебе прописные истины объясняю!

Я внимательно слушала, не перебивая.

– Так вот. Энергии там накопилось катастрофически много. Это видно уже даже по близлежащим территориям, которые пока относительно безопасны. В поселениях, которые еще существуют на болотах, не было наших людей уже несколько лет. Отчеты пишутся, подаются, конечно. И там все хорошо. Вот только это неправда.

– Почему не отражают истинное положение дел? Кому это надо?

– А вот это хороший вопрос. Я не знаю, Свияга,– заметив мой недоверчивый взгляд, он подтвердил еще раз.– Я действительно не знаю. Нам спускают сверху инструкции, из канцелярии Короля. То ли не хотят спонсировать полноценную работу, то ли что-то скрывают… Не знаю. Но, это бомба замедленного действия, ты же сама понимаешь.

– А в кулуарах что говорят?

– А ничего! Кто был недоволен – ушли давненько. Тех, кто держится за должность – помалкивает.

– А ты?

– А что я? Я, наверное, смирился,– он со злостью поставил опустевшую чашку на столик.– Мне сто двадцать, Свияга. Я слабый некромант. Частным полем я на жизнь не заработаю. Можешь считать, что я смирился,– он замолк на несколько мгновений. А потом спросил:– Осуждаешь? Мозги будешь вправлять?

Я даже оторопела от такого вопроса:

– Нет. Каждый живет так, как он считает нужным. Я уважаю выбор любого. А мозги я вправлять не умею. Я их больше привыкла вытаскивать. Из разбитых черепов.

– Спасибо,– в голосе мужчины послышалось облегчение.– Но юмор у тебя, конечно, как был специфическим, так и остался.

–Какой есть, мой друг, какой есть,– задумчиво протянула я.– А скажи мне, пожалуйста, как определили, что на болотах происходит мутация? И в чем она проявляется?

– Последние экспедиции доложили. Нежить, которую они встречали, никак не реагировала на обычные боевые заклинания. Она была сильнее, быстрее и опаснее. Некоторые из ребят не возвращались,– он раздраженно потер грудь под мундиром.– И животные. Дикие животные. Они изменились. Нет, не стали нежитью, они живы. Но они…другие.

– И?

– И ничего! Все отчеты, как всегда, прошли через меня. Как обычно. И легли под сукно. Сверху велено не давать никакого хода ничему выдающемуся. Все хорошо в стране. Все хорошо, госпожа Дайдрейн.

– Ясно,– задумчиво пробормотала я.– А о новых видах нежити не докладывали?

– Нет. Вот этого не было. Вроде все по-старому. Но как-то иначе.

Я узнала все, что хотела и порывисто встала:

– Спасибо, мой старый товарищ. А дай-ка мне официальную сводку по Рваным болотам. Можешь?

– Конечно, о чем речь,– мужчина тоже поднялся и прошел за свой стол.

Через пять минут он протянул женщине бланк, на котором ровными столбиками стояли цифры и наименования. С печатью и подписью, все как положено.

Еще десять минут ушло на прощание и предложение встретиться в менее официальной обстановке. Дав обещание подумать, я, наконец, покинула давно знакомый кабинет.

Выйдя на крыльцо, окинула взглядом небольшую площадь перед Ведомством. Ничего не изменилось. Экипажи ехали. Люди шли по своим делам. Солнце светило так же, как и всегда.

Но интуиция глухо ворчала. Там, куда мне предложили отправиться, происходило что-то нехорошее. И это что-то несло угрозу моему привычному миру и всему населению Ромты.

Настроение Свияги Дайдрейн стремительно ухудшалось.

2.5.

Идеальный камердинер встречал хозяйку на крыльце. Несмотря на то, что постепенно все приходило в упадок, я любила этот дом. Здесь я выросла. Здесь прошли мои самые лучшие годы. Городская усадьба рода Дайдрейн.

– Светлор?

– Доброго дня, госпожа Дайдрейн. Подавать обед?– в голосе слуги слышалось тактичное осуждение. Нечасто в этом доме запаздывали с приемом пищи.

– Да, пожалуйста, Светлор. Я только приведу себя в порядок и спущусь.

Переодеться и умыться заняло немного времени. Через 10 минут я уже вошла в столовую и приступила к еде. Как обычно – скромной.

Куриный бульон с яйцом, запеченное мясо с овощами, подсушенный хлеб и укрепляющий настой.

– Госпожа, пришли счета. Я все отнес к вам в кабинет.

– Из Ромштанта что-то есть?

– Да, госпожа. Все в кабинете.

– Спасибо, Светлор.

Закончив свою трапезу, занялась разбором писем.

Увидев конверт с штемпелем Налогового Ведомства, мысленно скривилась. Наступила осень, а значить пришла пора уплачивать ежегодные взносы. Дворянин ты или простой горожанин, Государству обязаны платить все.

Вооружившись пером, аккуратно выписала все суммы и пока отложила. Следующим было вскрыто послание из родового поместья. Убористым почерком управляющего были расписаны доходы и расходы. Последних было чувствительно больше. Уже несколько лет поместье приносило только убытки. Внизу были даны подробные объяснения, но вчитываться даже не стала. Я ничего не смыслила в управлении землей, зачем терять время?

Подсчитав все, что требовалось внести в казну и направить в Ромштант, чтобы покрыть убытки и дать людям нормально перезимовать, раздраженно потарабанила пальцами по столу. Из года в год эти суммы увеличивались, а мой личный доход не позволял оплачивать все. Нет, у меня сейчас были средства. Но после погашения необходимых счетов от них останутся только воспоминания. В свете наступающей зимы и сокращения заказов (зимой нежить была менее активна, поэтому услуги некромантов требовались реже) положение могло стать аховым.

Но, выхода не было. Нужно было рассчитываться. Достав чистый лист, владелица нищего поместья быстро написала ответ. Расплатиться и выслать необходимое я хотела в течение недели.

Остальная почта была уже не столь важной, но просмотра все же удостоилась. А потом была отправлена в мусорную корзину за бесполезностью.

В течение последующего часа я подсчитывала имеющиеся деньги. Сразу было отложено то, что уйдет в счет государства. По здравому размышлению добавила еще 50 иошей к тем деньгам, которые просил управляющий родового поместья. Зима на носу.

Жалкая горстка монет, которые остались лежать передо мной, вызывала досаду и раздражение. Этой суммы не хватит, чтобы перезимовать мне самой. А дом, по-хорошему, нужно утеплить и выполнить мелкий текущий ремонт. От этих размышлений даже разболелась голова. Я была сильным магом и отличным специалистом в своей области. Но от домоводства у меня еще с детства сводило скулы и начиналась мигрень. Можно было бы нанять знающего человека, но ведь ему тоже нужно платить.

Положение было нерадужным. Даже отвратительным, если начистоту. Каким бы великим не был род Дайдрейн, финансово он разорен. Я прекрасно это понимала. Как и то, что нужно срочно что-то делать, чтобы выправить положение. Аккуратный стук в дверь отвлек ее от мыслей:

– Да, Светлор, входи,– кто еще мог постучаться в доме, где постоянно проживали только мы вдвоем?

– Госпожа, вы сидите здесь уже несколько часов. Я забеспокоился.

– Все в порядке, мой дорогой друг. Я просто задумалась.

– Плохие новости?

– Нехорошие,– вздох вырвался сам по себе.– Мы на грани разорения. Поместье снова не принесло никаких доходов. Наоборот, только требует вливаний.

– Может быть, стоит поменять управляющего?

– На кого? У тебя есть подходящая кандидатура на примете?– левая бровь иронически изогнулась.

Слуга промолчал. А затем задал тот вопрос, который я, после собранной сегодня информации, не хотела сама себе задавать:

– Тогда, может быть, стоит взять заказ короля?

– Светлор, я не говорила тебе, что государь предложил мне дело,– темные глаза внимательно смотрели на камердинера.

– Госпожа, я начал служить в этом доме еще во времена вашего дедушки. Вы работаете точно так же, как и он. Когда намечалось важное дело, он тоже уезжал собирать информацию. А утром вы сказали мне, что ваши дела связаны с вызовом к королю. Все просто,– слуга был полон достоинства и на пристальный взгляд никак не отреагировал.

– Мастер логических выкладок,– притворно-раздраженно пробормотала я.– Нужно думать, Светлор. Поездка, что предлагает глава Ромты может быть с билетом только в один конец.

– Вы поступите правильно, я уверен,– преданный служитель слегка наклонил голову, а затем удалился.

Для принятия решения понадобилось еще около получаса. Денег у меня не оставалось, а жить на что-то было нужно. С этой своеобразной продажей своего таланта я давно смирилась. С тех самых пор, как меня попросили уйти из Ведомства магии.

Откинувшись на спинку кресла, спокойно смотрела в окно. Когда дар проснулся, дед делал вид как будто все так и должно было быть. Но она знала, что он был очень рад. Знаменитый род Дайдрейн. Все члены рода были некросами. С разным уровнем силы и контроля, но им всем подчинялась темная энергия. И только юная Свияга проявила себя в ведьмачестве. С детства любила ковыряться с травками, распахивая своими лопатками лужайки в Ромштанте. Единственная и любимая внучка господина Бернарда. Он никогда не давил на меня, терпеливо дожидаясь пробуждения родового дара. В том, что он проснется, дед даже не сомневался.

Проснулся. Очень страшно и в результате дикого душевного потрясения, но проявился. А потом была учеба. Много учебы и работы. Она помогала забыться и не думать о погибшем возлюбленном. Результатом этого всего стало появление великолепного специалиста с очень большим магическим резервом. Я работала в Ведомстве, параллельно преподавая в Училище Магии. Это позволяло учить молодых некромантов не только в аудиториях, но и, выводя их в поле, давать практику. Это было хорошее время. Состояние всеобъемлющей реализованности. Для женщины, у которой не было семьи, детей, работа была страстью. Я была собой и наслаждалась этим. Мои услуги ценились. Мне не было равных. А потом политика государства начала меняться. Нет, нежити не стало меньше. А вот Свияга Дайдрейн стала не нужна. Подстраиваться и унижаться я была не обучена, поэтому хлопнула дверью очень громко, высказав начальникам все, что думала. И ушла на вольные хлеба. Вначале все было замечательно. Ее способности были на слуху, ее нанимали на зачистку различных территорий, она искала ответы у умерших по просьбам живых. Было дело, даже натаскивала доморощенных некромантов, которые не хотели учиться в Училище, а дар требовал применения.

Но все проходит. Постепенно количество заказов стало уменьшаться, а мои дела становиться хуже. И вот, докатились до того, что приходится выбирать: принять опасный заказ, в который ехать в одиночку это сумасбродство, или медленно умирать от голода здесь. А главное – мое душевное состояние. Я мучительно страдала от безделья. У меня появилось время. То самое, беспощадное, безжалостное явление, когда появляется возможность покопаться в себе. И я нашла там много накопившихся обид, разочарований и боли. Избавиться от них могла позволить только работа. Не заглушить, нет. Я была уже в том возрасте, когда не врешь себе. Именно избавиться, сбросить этот груз и начать новую жизнь.

Решение было принято. На белоснежный лист бумаги быстро и ровно ложились строки. Написав послание и запечатав его своим фамильным перстнем, позвала слугу, велев вызвать нарочного и отправить письмо адресату сейчас же.

В дедушкином баре всегда было вино. Всегда красное, другого он не признавал. Взяв наполовину наполненный бокал, я подошла к окну. Почти зашедшее солнце раздробило свои последние красно-желтые лучи в тяжелом хрустале.

– Здравствуй, ночь. Ты прекрасное время. Граница жизни и смерти. Ты снова пришла.