Читать книгу Загадочные рисунки Брэдли - Ксения Несмелова - Страница 2

***

Фрэнки сидела со своей подругой Марлой в пабе «Старый чеширский сыр» по улице Флит-стрит, 145. Они любили приходить сюда по пятницам. Это особенный паб, непохожий на другие. По обыкновению подруги располагались в отдельной уютной комнате с приглушенным светом, открытым очагом, старинной мебелью. Обстановка помогала расслабиться, располагала к дружеской беседе и откровению.

– Хорошо выглядишь, подруга, – сказала Марла. – Что же послужило причиной преображения?

Фрэнки стала еще изящнее, а синие глаза, казалось, еще больше, на лице блуждала улыбка, ушло напряжение, которое обычно сковывало ее.

– Фрэнки, аууу, дорогая, ты меня слышишь?!

– Что? Прости, что ты сказала?

Было видно, как она растерялась, на щеках выступил легкий румянец.

– Я тебя спрашиваю: в кого ты влюбилась? Давно тебя такой не видела.

– Влюбилась? Нет. Ни в кого я не влюбилась! Что за глупости! – ответила Фрэнки с легким раздражением, но тут же загадочно улыбнулась и поспешила сменить тему разговора.

– Лучше расскажи: как твои дела с боссом? Он еще не выгнал тебя за вздорный характер? – спросила Фрэнки, слегка подтрунивая.

Марла поджала губы, что ужасно рассмешило Фрэнки. Они часто подкалывали друг дружку и никогда не обижались. Светлокожая худенькая болезненного вида Фрэнки и слегка полноватая жизнерадостная афроамериканка Марла, как кофе с молоком, оттеняли друг друга, придавая дружбе неповторимый вкус.

– Не заговаривай мне зубы, Фрэнк, расскажи о нем, – сказала Марла, давая понять, что отступать не намерена.

– Ладно, ладно! И, я не влюбилась, ты поняла? Не влюбилась! – сказала Франческа, при этом убеждая больше себя, а не подругу.

– Как ты помнишь, в среду вечером шел дождь, – Фрэнки не успела договорить, как Марла перебила ее.

– Дождь – это мягко сказано, лило, как из ведра.

– Марлуша, дорогая, не перебивай меня, а то мой рассказ на этом и закончится!

Марла сделала виноватый вид и притихла, Фрэнки улыбнулась и продолжила:

– Я как раз шла из редакции домой, при этом очень торопилась, хотелось побыстрее оказаться дома. Представляешь, всего пара секунд и я оказалась на асфальте – подвернула ногу и упала, при этом весьма неудачно. Ты же знаешь, как несчастья любят меня… Я поднялась, стараясь делать вид, что ничего страшного не произошло. Плащ был испачкан, нога болела, идти я уже почти не могла, хотела поймать такси, но в такую погоду это было невозможно.

На мое счастье остановилась машина, выбежал молодой человек и предложил подвезти. Сначала я отказывалась, как то неудобно, да и мужчина незнакомый, но он так настойчиво предлагал свою помощь, а нога так болела, что я согласилась. Всю дорогу мы болтали, смеялись, как будто знали друг друга давно, я забыла о боли, о дожде и обо всем на свете. Он проводил меня до квартиры, помог зайти и ушел.

Фрэнки замолчала, лицо ее приобрело задумчивый вид. Но голос Марлы быстро вернул ее к действительности.

– Как ушел? Просто ушел и все? Что, даже номер телефона не спросил, никакого продолжения? – спросила Марла с возмущением.

– Он спросил мой номер телефона и обещал позвонить, но так и не позвонил, хотя, прошло всего два дня. А впрочем, с какой стати он вообще должен мне звонить?

Это был скорее вопрос в никуда, произнесенный так, чтобы подруга поняла, что разговор на эту тему окончен.

Конечно, чтобы Фрэнки не говорила, в душе она ждала, надеялась, что новый знакомый ей позвонит, спросит о ноге, о планах на вечер, расскажет, как провел свой день, куда-нибудь пригласит.

Подруги просидели в кафе несколько часов. Марла рассказала о своих последних столкновениях с директором, о том, как случайно пролила на него кофе. На самом деле, Марлуша была хорошей, доброй девушкой, очень энергичной, порой чересчур, но для риэлтора – это скорее положительное качество, нежели отрицательное. Дружили девушки несколько лет, с того момента, как Марла помогла Фрэнки приобрести квартиру в центре Лондона. Ближе Марлы у Фрэнки никого не было.

В тот вечер Франческа вернулась домой уставшая, она быстро приняла душ и легла спать, но никак не могла уснуть, что-то мучило ее, не давало покоя. Она встала, открыла окно, свежий воздух наполнил комнату. Фрэнки уснула. Ей снился странный сон, как они с Ли, так он просил его называть, сидят на лужайке в парке и вместе рисуют. Вот только рисунок ей никак не удалось разглядеть.

Выходные пролетели незаметно, основную часть времени редактор журнала «Информ» СиБиЭй посвятила работе, которую обожала. Воспоминания и мысли о незнакомце тускнели и все реже беспокоили ее.

Утро понедельника доставило немало хлопот, телефон разрывался, всем что-то было нужно. Для работы над новой статьей не оставалось времени, об обеде тоже не могло быть и речи. Во второй половине дня сотовый Фрэнки в очередной раз зазвонил, абонент с незнакомым номером настойчиво ждал ответа…

– Франческа Хардли, слушаю Вас, – ответила Фрэнки, голос ее при этом прозвучал холодно и резко, это было совсем на нее не похоже.

– Добрый день, Франческа Хардли, – сказал Ли, улыбаясь, тон Фрэнки позабавил его. – Или он для вас совсем не добрый? Это Брэдли, я подвозил тебя в пятницу.

Фрэнки была рада слышать Брэдли, его голос звучал как-то породному, успокаивающе. Она поспешила реабилитироваться.

– Брэдли, рада тебя слышать! Прости, день выдался тяжелый, – оправдываясь, ответила Франческа.

– О, все в порядке, – сказал сочувственно Брэдли.

– Как твоя нога?

– Нога почти не болит, все благодаря волшебной мази, которую ты посоветовал. Спасибо!

– Ну, и отлично! Какие планы на вечер? Предлагаю сходить куда-нибудь, поднять тебе настроение. Как ты на это смотришь? – голос Брэдли был такой спокойный и одновременно соблазнительный.

Фрэнки была готова прыгать на месте от радости, что могло быть лучше вечера, проведенного с таким мужчиной. Но, как истинная женщина, попыталась скрыть эмоции, что у нее плохо получилось.

– Да, конечно, вечером я свободна! Буду рада встретиться с тобой, – сказала она с энтузиазмом.

Ли не ожидал такого пыла от собеседницы и рассмеялся.

– Тогда в семь часов заеду за тобой. До встречи, Фрэнки.

***

Брэдли Смит в последнее время мучился нарушением сна, он плохо засыпал, часто просыпался, спал по несколько часов. Иногда ему казалось, что он просыпается от собственного крика, но при этом не мог вспомнить ни одного своего сновидения, не мог понять, что его так пугало. Конечно, не было ничего удивительного в расстройствах подобного рода.

Прошлым летом один из лучших хирургов Лондона вместе с женой и восьмилетним сыном отправился за город. Это были счастливые летние дни, Брэдли с трудом выбил себе небольшой отпуск и проводил его с семьей. По возвращению домой начался ливень. Небо потемнело, из-за дождя ничего не было видно, стеклоочистители не справлялись с потоком воды. Жена Брэдли – Сара советовала мужу остановиться и переждать дождь. Но до Лондона оставалось совсем немного, и Брэдли решил не останавливаться.

Водитель не справился с управлением, машина несколько раз перевернулась и упала в кювет. Ливень прекратился буквально через полчаса после аварии, какие-то полчаса могли спасти жизнь погибшим. Очевидцы аварии вызвали спасателей, но было уже поздно. Сара с ребенком скончались на месте от полученных травм. Брэдли Смит был доставлен в ближайшую больницу в бессознательном состоянии.

В себя Брэдли пришел спустя сутки, он получил ушиб мозга. Очнувшись в больнице, Ли никак не мог понять, где он, и, что происходит. Оглядевшись и осознав, где находится, Ли начал восстанавливать картину прошедшего дня, последние минуты, проведенные с Сарой и сыном. В панике он начал метаться, пытаясь освободиться от капельниц и прочей аппаратуры, ему необходимо было узнать, что с женой и ребенком. Поспешивший на помощь врач призывал Брэдли успокоиться, в его состоянии нельзя было так волноваться. Успокаивающие, обезболивающие, даже в те редкие минуты, когда Брэдли приходил в себя, действительность ускользала.

О гибели жены и сына Брэдли сообщили только спустя три дня. Похороны прошли без его участия, он даже не смог попрощаться с погибшими. Боль переполняла его, он хотел умереть, дальнейшая жизнь не имела смысла. Брэдли не знал, как можно жить дальше без них.

В больнице Брэдли часто навещал его друг и коллега – Майкл. Он заставлял его есть, выводил на прогулку, рассказывал о клинике, о том, как все без него скучают и хотят, чтобы тот поскорее вернулся.

Тело Брэдли Смита продолжало жить, несмотря на состояние его души. После выписки из больницы семейный дом был продан, Брэдли купил квартиру недалеко от работы. Ему было страшно возвращаться в тот дом, он не мог простить себя, да и прощение не имело никакого смысла.

Спустя полгода после трагедии Брэдли вернулся на работу. Стал проводить там еще больше времени, чем раньше. Он должен был делать то, что умел: спасать жизни других людей. Работа потихоньку возвращала его к жизни. Те редкие выходные, что выпадали, Ли часто проводил с Майклом и его женой, они устраивали пикники, совместные чтения, иногда приглашались и другие гости. Но Брэдли не покидало чувство одиночества и опустошенности, это была не его семья, как ни крути, здесь он был чужой.

Проблемы со сном стали беспокоить Брэдли не сразу. После очередной ночи кошмаров он вышел на работу в ужасном состоянии. Майкл поймал Брэдли в коридоре, за час до начала операции, он уже не первый день наблюдал за состоянием друга и решил, что с этим надо кончать.

– Хреново выглядишь, друг! Что с тобой, Ли? Ты вообще спал сегодня? – спросил Майкл обеспокоенно.

– Часа два-три. Не мог заснуть, – Брэдли отвечал отрывисто, явно не стремясь обсуждать эту тему. Он нервничал и потирал лицо руками.

– Когда у тебя операция? Ты не можешь оперировать в таком состоянии?! Я тебя подменю.

– Я в порядке, Майкл! Не надо за меня так беспокоиться!

Брэдли повысил голос, что никогда прежде не происходило. Он был человеком, полностью контролировавшим себя, обстановку, да и многих других людей.

– А я не за тебя беспокоюсь, идиот, а за твоего пациента. Послушай, Ли, – тон Майкла смягчился, он искренне переживал за друга, – иди домой, проспись, а если подобные проблемы будут беспокоить и дальше, то обратись к психологу. Пообещай мне.

Майкл, выжидающе смотрел на Брэдли.

– Хорошо, обещаю, – ответил Брэдли виновато. – Прости, что накричал на тебя.

Через неделю Брэдли обратился к знакомому психиатру. Рассказал о проблемах со сном. О кошмарах, которые периодически тревожат его, которые он не может вспомнить после пробуждения. Врач не нашел ничего удивительного в том, что у Брэдли могут быть нарушения сна, зная о произошедшей трагедии. Он выписал снотворное, указал дозировку приема препарата. Сны, которые Брэдли не мог вспомнить, очень его заинтересовали. Эндрю практиковал гипноз, с согласия пациентов и в исключительных случаях, с помощью гипноза Брэдли, наверняка, вспомнил бы все, что ему снилось. Но с этим Эндрю решил повременить, надеясь, что проблема разрешится самостоятельно. Следующий прием был назначен через неделю.

В свою очередь, Брэдли не все рассказал Эндрю. Сон, который он видел последней ночью, четко сохранился в его памяти.

Во сне Брэдли оказался в абсолютно белой комнате, посредине которой стояли мольберт, с закрепленным холстом и кистью, а также банка с красной жидкостью похожей на краску. Брэдли озирался, не понимая: что происходит, где он находится; не мог оценить размеры помещения. Глаза начали болеть от такого количества белого цвета. Ощущение ужаса нарастало с каждой минутой, страх пронизывал тело до костей… Как только глаза адаптировались, Ли обратил внимание на странные звуки похожие на шипение, которые постепенно усиливались, минут через пять он уже отчетливо слышал: «Рисуй, рисуй…». Ли нерешительно подошел к мольберту. Он не умел рисовать. Но Голос не унимался, он все громче и громче шептал: «Рисуй, ты должен рисовать!» Вскоре шепот перешел в зловещий гул, казалось, голова просто лопнет. Ли взял кисть и начал рисовать, как ни странно, рисовал он быстро, как будто кто-то вместо него водил кистью по холсту. Когда картина была закончена, Брэдли отошел назад, чтобы разглядеть рисунок – это была алая гроздь винограда, краска кое-где подтекла и размазалась, но это лишь придавало рисунку особую привлекательность.

Утром Брэдли проснулся отдохнувшим, в хорошем расположении духа. На среду была назначена всего одна операция, которая успешно закончилась через пару часов, а на вечер был запланирован поход к Эндрю. Брэдли закончил мелкие дела в клинике и поехал в сторону дома, надеясь по пути заскочить в аптеку. Начался дождь. Брэдли ненавидел дожди, все его естество сжалось, а на коже выступили мурашки. Двигаясь по Флит-стрит, он заметил промокшую до нитки девушку, которая, к тому же, шла слегка прихрамывая. Нужно было помочь ей. Ему было прекрасно известно, что непогода порой не оставляет никаких шансов.

Его попутчица оказалась очень милой и интересной собеседницей. Франческа была настоящей красавицей, хотя, по видимому сама не придавала этому значения. Ее синие глаза, тонкая белая кожа, длинные пальцы рук, нежный аромат, ничто не осталось незамеченным. Впервые, за столь долгое время, он заинтересовался женщиной и получал удовольствие от общения с ней. Доставив Фрэнки домой, Брэдли поспешил на встречу.

Вернувшись домой, он принял снотворное и быстро уснул, оказавшись, уже в знакомой белой комнате с мольбертом. Обстановка не пугала Брэдли, а вызывала, скорее, интерес. Подойдя ближе, он увидел, что прежнего рисунка не было, холст был чист, а количество краски в банке уменьшилось. Краска показалась ему странной, слишком густая, с каким-то странным запахом, он хотел дотронуться до нее пальцем, но уже знакомый голос остановил его: «Рисуй!», Брэдли отдернул руку и стал озираться по сторонам, но никого не было. Голос, как и прежде, не унимался: «Рисуй! Ты должен рисовать!». Брэдли знал, что ему нужно было делать, чтобы это все поскорее закончилось, он начал рисовать, еще быстрее, чем в первый раз. И, вот, на холсте вновь появилась алая гроздь винограда.

Сон повторился на следующий день и через день. В последний раз, когда Брэдли видел этот сон, банка с краской почти опустела, а Голос требовал: «Рисуй на ней, Брэдли! На ней! Рисуй на ней!». Он не мог понять, смысла этих слов, хотя, интуитивно догадывался – кто эта: она и, что нужно делать. Эта мысль пугала Брэдли. Он не мог так поступить или думал, что не мог.

На работу Брэдли пришел, уставший и взъерошенный. После обеда решил позвонить Франческе, нужно было, во что бы то ни стало, встретиться с ней.

Свидание было назначено на семь вечера.

Брэдли готовился к встрече с Франческой также тщательно, как обычно готовился к операции. До семи оставалось еще достаточно времени. В магазине был приобретен льняной холст, подготовлена самая «тонкая кисть», в портфель уложены все необходимые препараты, заказан ужин на двоих в ресторане «Авеню».

Если еще утром его обуревали тревоги и сомнения, то теперь от них не осталось и следа. Это был уже не тот Брэдли Смит – талантливый хирург, спасающий жизни людей, это был скрытный, одержимый навязчивой идеей человек.

Как они и договаривались, ровно в семь часов вечера машина Брэдли стояла у дома Франчески. Фрэнки не заставила себя долго ждать. Она появилась в легком платье насыщенного синего цвета, которое изумительно подчеркивало фигуру и цвет ее глаз. Брэдли был очарован ею, он поспешил выйти из машины, и подарил букет из желтых и синих ирисов.

– Потрясающе выглядишь, Франческа! – с восхищением сказал Брэдли, откровенно рассматривая девушку.

– Спасибо! – робко ответила Фрэнки, улыбнувшись. – Очень красивый букет, обожаю ирисы!

Франческа светилась от счастья, ведь Брэдли Смит искренне ей нравился.

– Ну что, поехали? – спросил он, улыбнувшись, открывая Франческе дверь машины.

Ресторан, где был заказан столик, оказался очень уютным, на удивление, посетителей было немного. Заказанный столик располагался в глубине зала, где их никто не мог побеспокоить.

– Расскажи мне о себе, – попросил Брэдли Франческу, при этом взяв ее руку в свои.

Кожа ее рук была тонкая, нежная, как шелк. Он гладил руку Фрэнки кончиками пальцев, ему нравилось прикасаться к ней.

– Что ты хочешь обо мне узнать? – спросила Фрэнки в замешательстве.

– Только то, что ты сама захочешь рассказать.

– Я родилась на окраине Лондона. Родители погибли, когда мне было пять, я их почти не помню. Воспитывала меня бабушка, всем, чего я достигла, обязана ей. После школы поступила на факультет журналистики и по окончанию получила диплом с отличием первого класса. Мне нравилось учиться, нравилась моя профессия. Сейчас работаю редактором журнала «Информ» СиБиЭй и очень люблю свою работу.

На этом Франческа решила закончить свой рассказ, она доверяла Брэдли, но ей не хотелось посвящать его в свою личную жизнь, наверно, время еще не пришло. Она гордилась собой, тем чего достигла и что имела. Люди уважали и любили ее за честность, преданность и доброту.

Брэдли слушал этот короткий рассказ очень внимательно, лицо его при этом было серьезным. Слушая, он всматривался в лицо Франчески, запоминая каждую черточку, при этом в голове его крутилось: «Почему она? Почему ни какая другая?»

Но выбор был сделан и, как ему казалось, судьба сама подобрала для него «холст».

Фрэнки заметила, как изменилось выражение лица Брэдли, он помрачнел, а взгляд серых глаз затуманился.

– Я, наверное, очень скучная собеседница, – сказала Франческа, глядя на Брэдли с заботой. – Лучше расскажи мне о себе. Я ничего о тебе не знаю. Кто же такой Брэдли Смит?

Брэдли внимательно посмотрел на Франческу, ему, почему-то, захотелось все рассказать этой замечательной женщине. Он рассказывал и хорошее, и плохое, раскрывая душу. Когда речь зашла об аварии, в глазах его стояли слезы, но Брэдли сдержался.

Вечер пролетел незаметно. Франческа была по настоящему счастлива, да и Брэдли давно так хорошо не проводил время. Он привез Фрэнки домой и, как и надеялся, получил приглашение зайти. С собой у него была припасена бутылочка красного сухого вина и особые сюрпризы.

Квартира Фрэнки была не очень большой, но при этом уютной и гармоничной, чувствовалось, что у хозяйки хороший вкус.

Пока Фрэнки ставила цветы в вазу и переодевалась, Ли разлил вино по бокалам, и подготовил тряпочку с эфиром, зажав ее в левой руке. Когда Франческа вернулась, он протянул ей бокал, потом взял свой. Франческа взяла бокал с красным вином и стала поворачивать его вокруг невидимой оси, наблюдая за следом от вина на стенках бокала. Затем закрыла глаза, поднесла бокал к носу и вдохнула аромат.

– Ммм… Пино Нуар, – произнесла она, улыбнувшись.

Брэдли был удивлен, ведь бутылка все время была в бумажном пакете, Франческа хорошо разбиралась в винах или была прирожденным сомелье.

– За встречу, – чуть слышно произнес Брэдли.

– За встречу, – повторила Франческа.

Она успела сделать лишь глоток и поставить бокал. В следующую минуту Франческа, надышавшись эфиром, была похожа на тряпичную куклу, повисшую на руке Брэдли, с которой можно было делать все, что угодно. Глаза девушки, в тот момент, когда Брэдли зажал ей рот, были полны недоумения и ужаса.

Все шло по плану. Брэдли частично раздел Франческу и положил ее на кровать лицом вниз, достал из своего портфеля антисептик и тщательно обработал спину Франчески. После чего, достал скальпель и начал вырезать на спине Фрэнки рисунок, реальность покинула его, вокруг была уже знакомая белая комната. Казалось, время остановилось, но в действительности на рисунок ушло примерно минуты две. Движения скальпелем были уверенные, как и всегда. Когда работа была окончена, Брэдли достал льняной холст и приложил к спине Фрэнки, после того, как отпечаток был сделан, он положил его рядом с телом и отошел. Именно этот рисунок он видел в своем сне, никаких сомнений не было.

Брэдли присел на кровать рядом с Франческой, он смотрел, как она спит, гладил ее волосы. Просто уйти уже было нельзя, он взял скальпель и перерезал им артерию на шее жертвы. Кровь хлынула из раны, унося с каждой каплей драгоценную жизнь синеглазой красавицы.

Нужно было поскорее убираться из квартиры, Брэдли протер бокалы и все предметы, к которым прикасался, собрал портфель, последний раз посмотрел на мертвое тело девушки и ушел.

Проснувшись утром, Брэдли почувствовал себя свободным, впервые за много дней. Он сел на кровати и задумался. События прошедшего вечера казались ему очередным ночным кошмаром. Чтобы взбодриться и отмести дурные мысли, Ли решил принять душ. Эта процедура была не просто необходима для поддержания гигиены, а помогала расслабиться и снять стресс. Вода уносила с собой все тревоги и волнения. Простояв под душем не менее часа, Брэдли совсем потерял счет времени. Выйдя, он сварил себе утренний кофе и после завтрака окончательно пришел в себя. Вернувшись в гостиную, он увидел портфель, лежавший на столе. В этот момент им овладел ужас. Брэдли подошел к столу и осторожно взял портфель в руки, точно ядовитую змею, руки его при этом тряслись. Открыв портфель, он достал холст с отпечатком грозди винограда. Осознание того, что это был не сон, а кошмар наяву и порождением этого кошмара был он сам, повергло его в шок. Спрятав рисунок в ящик стола, Брэдли поскорее оделся и отправился на улицу. Нужно было привести мысли в порядок. Сам того не замечая, Брэдли оказался в Сент-Джеймс парке.

Осенью в парке особенно хорошо. Шелест опавших листьев, это великолепное сочетание желтого, оранжевого и зеленого. Можно прогуляться или просто посидеть на траве любуясь видами. Ли очень любил кормить серых уток и пеликанов. Единение с природой приносило ему истинное удовольствие.

***

Тело Франчески Хардли было обнаружено на следующий день младшим редактором журнала. Франческа не вышла на работу и никому не позвонила, что озаботило коллег, такое поведение было ей не свойственно.

По сводкам полиции Франческа Хардли была убита в собственной квартире, из квартиры ничего похищено не было, подробности убийства не освещались. Расследование было поручено детективу Томасу Уэлшу.

– Итак, Марла, давайте попробуем еще раз, расскажите все, что знаете о Франческе Хардли?

Томас держался спокойно и уверенно. Он уже второй раз допрашивал подругу жертвы, пытаясь найти хоть какую-то зацепку.

– Фрэнки была замечательной девушкой. Ее родители погибли, когда она была крохой, всего в жизни Франческа добивалась своим упорством и трудолюбием. Это был светлый человек с добрым сердцем, – голос Марлы задрожал, а в глазах появились слезы.

– Я понимаю, что вам трудно об этом говорить, но, пожалуйста, успокойтесь и постарайтесь сосредоточиться.

Томас, выжидающе, смотрел на Марлу. Конечно, подруга была в шоке от произошедшего, но от того, что она могла знать и вспомнить, зависел ход всего расследования.

– Хорошо, – кивнула Марла в ответ.

– Меня интересуют факты и подробности, которые могли бы помочь найти убийцу вашей подруги. Марла, когда вы в последний раз видели Франческу? В каком настроении она была? Что рассказывала?

– Мы встречались в пятницу – 6 сентября в «Старом чеширском сыре». Фрэнки была очень счастлива. Кажется, у нее кто-то появился.

– Мужчина, вы имеете в виду?

– Да, она рассказала, что в среду, возвращаясь с работы, подвернула ногу и упала, незнакомый молодой человек помог ей, подвез до дома. Больше она ничего не рассказывала.

– Имя, фамилию, место работы нового знакомого, не торопитесь, вспомните, что Франческа говорила о нем.

– Ничего, как я не пыталась выспросить. Она сказала только, что он спросил номер телефона, но так и не позвонил.

Томас уже дал задание проверить все входящие и исходящие вызовы на сотовый и домашний телефоны Франчески за последнюю неделю. Особенно его интересовали звонки в день убийства.

– Хорошо. А как обстояли дела в редакции? Может быть, кто-то из коллег ее недолюбливал?

– Ну что вы! Фрэнки не возможно было не любить. Она была со всеми в хороших отношениях, любила свою работу. От нее я никогда не слышала жалоб на коллег.

– Зависть?

– Нет, не думаю.

– Спасибо, Марла. Сегодня вы можете быть свободны. Если что-нибудь вспомните, сообщите, пожалуйста. Любая мелочь, даже самая не значительная может помочь, – сказал Томас, вручив Марле свою визитку.

Томас Уэлш был одинок, что было довольно-таки странным. Внешность сорокалетнего мужчины привлекала внимание многих женщин, высокий брюнет с голубыми глазами, в прекрасной физической форме, обладавший харизмой и тонким чувством юмора. Томас в свою очередь не особо интересовался женщинами, в юности он пережил любовь, а другая к нему не пришла. Он, конечно, встречался с женщинами, как и любой другой нормальный мужчина, но все эти отношения были бесперспективными и быстро заканчивались. Поэтому основную массу своего дневного и ночного времени Томас посвящал работе. В полиции детектива высоко ценили за порядочность, работоспособность, а главное высокую раскрываемость дел. Томас умел подмечать все нюансы, самые незначительные улики, фразы, события, обладал профессиональным чутьем. Ничто не могло скрыться от этого пронзительного взгляда голубых глаз. Единственным серьезным противником для Томаса Уэлша было время, как известно, чем меньше времени проходит с момента совершения преступления, тем больше вероятность его полного раскрытия.

Расследование убийства Франчески Хардли сразу поручили Томасу Уэлшу, так как от этого дело «дурно пахло», что осознал и сам Томас. Кто мог желать смерти Франческе, у которой не было наследников, врагов, на работе коллеги уважали ее, никто не стремился занять ее место.

Анализируя ночь убийства, Томас пришел к выводу, что Франческа в этот вечер с кем-то встречалась, вероятно, с новым знакомым. На полу лежало платье, букет ирисов и бутылка вина, также свидетельствовали о последнем. Именно этот кто-то видел Франческу последний раз, именно он ее и убил. Кто он, кто этот ненормальный и почему выбрал именно Франческу, предстояло выяснить. Самым интересным для Томаса был, конечно, рисунок, вырезанный ножом или скальпелем на теле жертвы – гроздь винограда. Это был не просто рисунок, а ключ к разгадке.

Тело Франчески было направлено на вскрытие. Все предметы в квартире были обследованы на наличие отпечатков пальцев. Томас запросил информацию о звонках. Назначил время для допросов ближайших друзей и коллег.

Детектив работал один, так как считал, что помощь извне, порой, может принести больше вреда, чем пользы. До готовности результатов экспертиз детектив не терял время и провел маленькое исследование по поводу каттинга. Каттинг – это особый способ шрамирования, рисунки выполняются скальпелем, объемность и выпуклость изображения зависит от наклона скальпеля. Именно данную технику использовал убийца при нанесении рисунка на тело. В Лондоне было не так много мест, где можно было украсить тело подобным образом. Объехав их все Томас не получил ни какой существенной информации. Никто за последнее время не интересовался каттингом, сами мастера работали давно, Франческу Хардли никто из них ранее не видел. Нужно было искать в другом месте.

Опрос коллег также не принес нужной информации. За весь день Томас не раз слышал, какая Франческа добрая, замечательная, интересная, готовая прийти на помощь, к тому же, профессионал в работе. Никто никогда не видел Франческу с мужчиной и не знал, чтобы она с кем-то встречалась. В общем, ангел воплоти.

К вечеру были готовы результаты вскрытия тела и прочих экспертиз. Смерть наступила из-за большой потери крови, в результате повреждения артерии на шее. В легких был обнаружен эфир, жертву сначала усыпили, затем нанесли порезы на спине, после чего убили. Жертва не имела сексуальных контактов в тот вечер, следов побоев и насилия обнаружено не было. Что касается порезов, они наносились быстро, но при этом аккуратно, под прямым углом, при помощи скальпеля, он же послужил орудием убийства. Что интересно, тело жертвы было предварительно обработано антисептиком, а, судя по тому, как был нанесен смертельный порез, можно предположить, что убийца является медицинским работником. На предметах не были обнаружены никакие отпечатки пальцев, кроме, как Франчески, на большинстве предметов вообще не было обнаружено отпечатков, что свидетельствует о том, что они были стерты, либо человек, бравший их в руки, был в перчатках.

Среди входящих и исходящих звонков не было никаких интересных. Кроме одного входящего звонка на сотовый телефон накануне убийства, звонок был произведен из автомата и длился чуть больше минуты. Судя по общему количеству звонков, а также беря во внимание профессию жертвы, информация о звонках не могла принести никакой пользы.