Читать книгу Кошачье семейство. Эмпат - Ксения Райза - Страница 2

Настоящее время, Мелар,

в сотне миль к югу от столицы

Мелар раскинулся на побережье, занимая довольно узкую равнину между морем и горной цепью Аратай, переходящей на юге в предгорья Радерна. Ширина этой равнины варьировалась от двухсот до трехсот пятидесяти миль, зато в длину Мелар тянулся вдоль моря на добрых полторы тысячи, если смотреть по побережью.

Когда-то Мелар был небольшим герцогством примерно равным в длину и ширину. На его границах в то время была возведена оборонная линия из редкой цепи мощных замков и более частых небольших фортов. По мере расширения территории аналогичные укрепления возводились и на последующих границах страны. Каждый замок отдавался во владение одному аристократическому роду вместе с прилегающими землями, форты оставались укреплениями короны. В фортах, как правило, ставились командирами безземельные аристократы, которые оставались там жить и служили поколениями на одном месте.

На Первой Линии, ближайшей от столицы, сейчас живут герцоги, на Второй – графы, на Третьей – бароны. Четвертая Линия обороны до сих пор остается пограничной, и титулы тамошних хозяев еще даже не все наследуемые. В основном там обитают недавно произведенные в бароны безземельные аристократы, часть из которых за заслуги перед короной уже получила право передавать титул и земли потомкам.

Побережье Мелара тянется с юго-востока на северо-запад, однако для удобства Линии делят на Южные и Северные.

Ровные широкие дороги для каров заканчиваются на Второй линии. Дальнейший путь на Третью и Пограничную Линии возможен либо по морю, либо по узким грунтовкам, накатанным крестьянскими телегами, по большей части которых кар с его низкой посадкой не пройдет. А если и пройдет, то скорость его будет вполне сравнима со скоростью верхового, вот только, в отличие от лошади, кар после такого путешествия почти наверняка потребует дорогостоящего ремонта.

Это было сделано намеренно для затруднения врагу передвижения по стране в случае войны и прорыва Пограничной Линии. Широкие торговые тракты были накатаны в основном в поперечном направлении, от портов к горам. Почти вся международная торговля у нас была сосредоточена в портах Второй Линии. Меньшую значимость имели порты Первой и Третьей линии. Третья Линия в целом менее богата, нежели центр страны, а для Первой установлены повышенные в сравнении со Второй торговые пошлины, имеющие целью снизить поток иностранных кораблей вблизи столицы ради военной безопасности. Отделяющие нас от остального материка горы проходимы для крупных караванов только в южной части, в предгорьях Радерна, за счет небольшой высоты скал. Однако и там путь несравнимо тяжелее морского перехода.

Замок моих родителей располагался на Третьей Южной Линии и был вторым по счету владением от побережья, поэтому мы решили двигаться на каре до Порт-Лаона Второй Линии, дальше по морю добраться до прибрежного Сан-Брайта Третьей Линии и уже на лошадях преодолеть три десятка миль до моего родного замка Де’Рион. Крупного города в наших владениях не было, около замка раскинулся довольно большой поселок, не имевший отдельного названия.

В принципе, можно было и сразу из Порт-Лаона двинуться напрямую к замку Де’Рион на лошадях, но ночевка в лесу или, в лучшем случае, в деревне по пути, если такая нам попадется, никого из нас не прельщала. Сан-Брайт же был портовым городом, как и Порт-Лаон, и постоялые дворы там мало чем уступали Второй Линии.

Со мной отправились трое оперативников, официально – моя группа сопровождения, по факту – недолгие попутчики. Ребята направлялись на смену своим коллегам, отдежурившим два месяца на Пограничной Линии. Мое задание навестить замок Де’Рион было прикрытием для их незаметного отбытия из столицы. Для тех же, кто способен копнуть глубже и связать мой позывной с настоящим именем, мое задание оборачивалось обычным отпуском в семейном гнезде. Наше начальство вообще любит такие многослойные легенды, в которых не разберешь, где цель, а где малозначимые подробности.

Выезд был назначен на рассвете из постоялого двора на окраине столицы. Наш кар подготовили и пригнали туда же техники конторы еще с вечера. При встрече оперативники не проявили ко мне видимого интереса, хотя исходящие от них снисходительность и пренебрежение я уловила без труда. Все они – опытные, закаленные в регулярных стычках на границе воины, неудивительно, что молодую девчонку из штаба, которую навязали им в попутчицы, они всерьез не восприняли. Что ж, нам вместе не так уж долго путешествовать. Если все пройдет без непредвиденных задержек, через три дня они уже покинут замок Де’Рион в направлении Пограничной Линии.

Коротко представились, обменялись формальными любезностями, закинули дорожные мешки в грузовое отделение кара и поехали. Нам предстоял целый день в пути практически без остановок, если мы хотим попасть в Порт-Лаон к вечеру.

По прямой от столицы до Порт-Лаона было около двухсот пятидесяти миль. Но, учитывая оживленность и густонаселенность земель Первой Линии, нечего было и желать держать здесь скорость больше 20 миль в час, особенно в выходной. После пересечения Первой Линии дороги станут посвободнее, там уже можно разогнаться до сорока. Теоретически кар может выдать и пятьдесят, правда, значительно увеличив расход энергии, но этой крайностью мало кто пользуется. Летний день в этих широтах довольно длинный, и у нас есть приличный шанс успеть до ночи в Порт-Лаон, если сменять друг друга за рулем кара каждые несколько часов.

Настоящее время, Мелар,

Вторая Южная Линия, Порт-Лаон

Мы въехали в Порт-Лаон, когда солнце коснулось горизонта. Золотистый закат отбрасывал блики разных оттенков на стены строений, подсвечивая их непредсказуемым образом. Безликие коробки складов на окраине вдруг заиграли загадочным перламутровым отсветом, а величественный приземистый храм почти растворился в серебристо-серой дымке.

Я с интересом скользила взглядом по улицам и фигурам редеющих прохожих и едва заметно улыбалась, впитывая атмосферу города, так непривычно раскрашенного закатом.

– Ты впервые здесь? – поинтересовался Даэн, уверенно направлявший наш кар к центру города.

– Нет, – коротко ответила я.

– С таким интересом рассматриваешь все, что кажется, ты вообще впервые за пределы столицы выбралась, – усмехнулся с заднего сиденья Релат.

– Не впервые, – столь же коротко отозвалась я и почуяла недоумение, которым явственно потянуло от спутников.

Оно мешало мне чувствовать город, поэтому пришлось пояснить:

– Я просто стараюсь увидеть то, что отличает это место от других. Любое место, куда я попадаю. Да, по большому счету все города и поселения похожи друг на друга, и люди везде одни и те же, с одинаковыми проблемами и желаниями. Но мне не нравится такой серый и однотипный мир, с таким подходом скучно и однообразно будет везде.

Недоумение ушло, а оставшаяся в мужчинах легкая нотка скепсиса мне уже не мешала.

Порт-Лаон в свое время был крупнейшим портом на побережье Мелара, да и сейчас еще играл заметную роль в торговой жизни страны. Однако по мере развития портов Третьей Линии он постепенно сбавлял обороты грузопотока, и, как ни странно, это пошло ему на пользу.

Из шумного, суетливого, никогда не спящего перекрестка торговых маршрутов он превращался в неторопливую столицу степенных купцов, привыкших на длительных морских переходах к размеренности жизни. Снизившийся поток кораблей в порту позволил властям наладить работу таможни и вытеснить отсюда практически всех контрабандистов и авантюристов, для которых вечно спешащий порт был неизменным источником быстрых заработков, от полностью легальных до грозивших вечной каторгой.

Сейчас Порт-Лаон привечал лишь солидных торговцев с караванами судов из закатных стран и исследовательские экспедиции, снаряжаемые короной все чаще в поисках разных знаний чужих народов и племен. Из города ушли сверхприбыли незаконной торговли, но и нищета вечно голодных трущоб, жители которых готовы были на любой риск ради куска хлеба и исчезали при первом звоне каблуков стражи, постепенно сменилась достоинством небогатых ремесленников, обосновавшихся в городе надолго.

Мы почти прибыли к месту нашей ночевки, когда мою расслабленную негу, навеянную сытым городом, вдруг сменила звериная тоска и бессильная ярость загнанного зверя.

– Останови! – резко бросила я Даэну, распахивая свою дверь кара.

Надо отдать должное оперативнику, отреагировал он мгновенно, кар встал посреди улицы.

Сальер и Релат выпрыгнули на мостовую вслед за мной.

Я вернулась на десяток шагов назад и нырнула в узкий проход переулка, в котором сумерки уже сгустились настолько, что очертания предметов лишь угадывались.

В десятке шагов от перекрестка, прижавшись к запертой решетчатой калитке входа во внутренний двор, яростно скалил зубы крупный темный зверь. Его окружали трое не самого опрятного вида парней, двое из которых держали в руках короткие клинки, а третий навел на зверя арбалет.

Странно, что они его так легко поймали, мелькнула мимолетная мысль. Но тут зверь переступил с лапы на лапу, и раздался характерный звук погремушки. Я присмотрелась и увидела, что одну из его задних лап опутывает гремучее боло.

Эти связанные между собой колючей проволокой небольшие пустотелые жестяные кубики очень любили охотники. Были мастера работать с боло, метать его они могли чуть ли не на дистанцию арбалетного выстрела. Арбалеты все еще оставались довольно дорогой игрушкой, да и широкое распространение получили не так давно, а с помощью гремучего боло охотились издавна.

При удаче боло спутывало две лапы зверя, и убежать он уже не мог, равно как и выпутаться самостоятельно. Этому повезло, боло зацепилось только за одну лапу, но темп передвижения оно ему явно обрезало прилично, да и погремушка выдавала его маршрут половине района.

– Что здесь происходит? – рявкнула я.

Один из обладателей клинков обернулся на мой голос с явным желанием послать любопытную незнакомку куда подальше, но вид мрачных мужчин за моей спиной сразу отбил у него это желание.

– Идите своей дорогой, добрые люди, – насколько мог вежливо, ответил он. – Эта собака совсем отбилась от рук, и это только наше дело.

Собака? Теоретически в темноте оскаленный зверь еще мог бы сойти за волка, непонятно как оказавшегося на городских улицах, но с собакой его перепутать было невозможно.

Видимо, мои ребята думали так же, потому что секунду спустя я услышала два щелчка взводимых арбалетов за спиной.

– Собака? – уже почти спокойно усмехнулась я. – Что-то не похож он на собаку.

Встретив недоверчивый взгляд зверя, добавила:

– Если ты меня понимаешь, иди к нам.

Зверь сделал шаг вперед, заставив попятиться того, кто перекрывал ему путь, и парой быстрых прыжков, сопровождаемых оглушительным грохотом железа о камень мостовой, преодолел расстояние между нами. Я присела на корточки перед ним, чтобы не перекрывать сектора стрельбы своим ребятам, и вновь внимательно посмотрела ему в глаза.

– Ты оборотень?

Зверь оскалил клыки и уселся на задние лапы в шаге от меня.

– Не можешь вернуть свой облик?

Зверь зарычал, по-прежнему не делая попыток двинуться с места.

Зажавшие его парни повернулись к нам и с интересом следили за этим своеобразным диалогом.

– Натворил что-то, и теперь они на тебя обижены?

Зверь коротко проскулил что-то и опустил морду.

– Понятно, – улыбнулась я и протянула к нему руку. – Разберемся.

Он недоверчиво посмотрел мне в глаза и осторожно потерся головой о ладонь.

Я притянула его к себе, обнимая за шею, и перевела взгляд на непонятную троицу.

– Чем он вам так досадил?

– Так это… – в замешательстве промямлил их лидер, – правда, что ли, разумный он?

Зверь приподнял голову и зарычал.

Я чуть сильнее прижала его к себе коротким успокаивающим жестом.

– Разумный, – кивнула. – Оборотень он. Почему облик свой человеческий вернуть не может – не знаю. Но, вероятно, смогу его помочь. И он пойдет со мной. А вам бы подумать, что он сделал не так, и вообще не так ли. Может, вы его просто не поняли?

Парни переглянулись.

– Он это… приблудился к нам, – начал говорить лидер. – С месяц, наверное, жил около трактира моего отца, кормился, чем там добрые служки ему из остатков еды выносили. Отпугивал шваль всякую. А сегодня к нему сестра моя вышла с едой. Так он зарычал на нее, загнал ее на сеновал и уселся под дверью, выпускать не хотел. А когда ее дружок заявился, так и вовсе готов был броситься на него, да только как будто от двери отходить не хотел, чтобы ее не выпустить… Дружок этот поругался да ушел, обещал завтра явиться, а мы этого отогнали-таки от сеновала. Сестру отец дома запер, а мы вот… за этим погнались.

Я отпустила зверя и встала.

– Сам уже понял, да? Защищал он ее. От дружка этого и защищал.

– Да вот похоже на то… Знать бы сразу, что разумный он!

– За сестрой присмотри лучше, – усмехнулась я. – А оборотню я помогу.

– Благодарю, – кивнул подавленный парень. – Так, мы пойдем?

– Идите.

Я повернулась к оборотню.

– Пойдешь с нами?

Зверь коротко рыкнул на троицу и прижался к моему бедру. Я распутала боло, стараясь не поранить зверя еще больше, да и себе руки в кровь не разодрать. Вряд ли, конечно, короткие «шипы» проволоки добрались до кожи через его густой мех, они все-таки больше предназначены для спутывания проволоки при перехлесте, но это не значит, что его можно тянуть не глядя. Бросать оставшийся у меня в руках снаряд хозяевам я даже не пыталась и подходить к ним тоже не стала, оставила боло на мостовой. Нужно оно им – заберут.