Читать книгу Организм и стресс: стресс жизни и стресс смерти - Л. А. Китаев-Смык - Страница 7

Очень многое изменяется в людях при стрессе. Особенно заметно это при длительных экстремальных воздействиях. К ним приспосабливаются, от них защищаются, мобилизуя физические и психические ресурсы адаптации, активизируя интеллект и эмоциональное поведение.

Для анализа разнообразия стресса и предохранения людей от его неблагоприятных проявлений нужны не только разные методы, но и различные методологические подходы. Из-за этого еще в 60-х гг. XX в. мною «вычленялись» из многообразной картины длительного стресса его «субсиндромы». Эта дифференциация требовала использования для их изучения разных дисциплинарных подходов, то есть одновременно применялись исследовательские методы психологии, физиологии, социологии, инженерной психологии и др. (Китаев-Смык, 1978 а, б, 1979, 1983 и др.).

Психологические, психофизиологические, психосоциальные исследования стресса у людей при экстремальных воздействиях (стрессорах) разного характера и разной продолжительности позволили нам выделить ряд форм адаптационной активности (каждая из которых характеризовалась большим числом симптомов, принадлежащих к какому-либо одному классу проявлений жизнедеятельности человека), то есть форм «общего адаптационного синдрома», которые можно рассматривать как «субсиндромы стресса» (Китаев-Смык, 1978 а, б, 1979, 1983).

Уже при кратковременных и в ходе многосуточных экспериментов в экстремальных условиях жизни, исследуя тяжелейший стресс (то есть «дистресс» по терминологии Г. Селье), я обнаружил, что первоначально становились заметными (манифестированными) адаптивно-защитные изменения эмоций и поведения испытуемых. Эти изменения были названы «эмоционально-поведенческим субсиндромом стресса». Их описанию была посвящена вторая глава монографии «Психология стресса» (Китаев-Смык, 1983).

Вспомним, что в случае возникновения ситуаций, неблагоприятных, неприятных для человека, его организм, его психика должны срочно защищаться, противостоять стрессору. Биологическая, психологическая (а в сообществах и психосоциальная) защита – это срочная («будто по пожарной тревоге», писал Г. Селье) мобилизация тех адаптационных резервов человека (биологических, психологических, поведенческих), которые «всегда наготове».

У одних людей это может быть злобная агрессия, у других – бегство в страхе. Хотя эмоциональное сопровождение этих форм защитного поведения различно, обе стрессовые формы предназначены для активного удаления стрессора. У первых «удаление» означает уничтожение стрессора. Вторые буквально удаляются от него. У третьих, напротив, при стрессе сразу может возникать замирание или даже обмирание от страха, либо только осторожно-боязливое затаивание. Это стрессовое пассивное защитное поведение для пережидания опасности. Этим типам реагирования, согласно Г. Селье, примерно соответствует поведение на пожаре «пожарников» (первые) и «погорельцев» (вторые и третьи).

Физиологические системы (вегетатика), конечно, обслуживают и движения, и замирания при стрессе. Еще Юлий Цезарь обращал внимание при «профотборе» своих воинов на то, краснеют ли они или бледнеют перед опасностью (об этом подробнее в главе 3).

Есть и четвертые, которые стрессово-радостно (или стрессово-творчески) «осваивают» создающие стресс обстоятельства. Говоря метафорически, они «поедают» либо добычу, либо врага. Так эти субъекты будто бы избавляются от стресса голода или даже и от стрессора – врага. Еще возможно стрессово-творческое созидание радующих разнообразий жизни, уничтожающих стресс монотонной обыденности. При такой форме стресса люди конструктивно прекращают свой неблагоприятный стресс (дистресс). Возможен и стресс любви.

Как сказано выше, это, по Гансу Селье, первая стадия стресса, «аларм-стадия» (не «с тревожностью», а «по тревоге»). Она возникает при критической ситуации и становится преодолением кризиса и перестройкой психики и физиологических систем человека во время перехода от спокойной жизни к существованию в экстремальной ситуации (Китаев-Смык, 1983; Китаев-Смык, Галле, Гаврилова и др., 1972; Китаев-Смык, Галле, Клочков и др., 1969).

В это время вегетативные, то есть физиологические, не управляемые сознанием процессы в организмах людей, переживающих стресс, «обслуживают» эмоционально-двигательные стрессовые реакции. Интеллектуальная деятельность и общение протекают в значительной мере под властью эмоций. Иными словами, в самом начале длительного стресса (так же как и при кратковременном стрессе) доминируют эмоционально-поведенческие адаптивные реакции. Этот период стресса в наших экспериментах продолжался от нескольких минут до полутора-двух часов. Он был идентичен первой стадии стресса по Г. Селье – с мобилизацией как «по пожарной тревоге» всех поверхностных адаптационных ресурсов.

Обращаю внимание читателя на то, что в длительных, многосуточных экспериментах нам удавалось поддерживать экстремальные воздействия на пределе их переносимости испытуемыми. Все их адаптивно-защитные реакции на стрессор оказывались «безуспешными», потому «дискредитировались» и «отменялись», из-за чего нарастали пассивность поведения, вялость эмоций, замедленность движений рано или поздно у всех испытуемых. Такие преобразования протекали не по их воле и, поначалу, почти не отражались в их сознании.

Действие предельно переносимого стрессора продолжалось и требовало защиты организмов испытуемых. На место эмоционально-поведенческой «защиты» приходила адаптационно-защитная активизация многочисленных вегетативных систем, процессов. Они как бы предназначались для предотвращения непонятно-неустранимого, неясно чем угрожающего стрессора. Напомним, этим стрессором были гравиинерционные воздействия, применявшиеся в наших экспериментах. Эта форма-фаза стресса была названа «вегетативным субсиндромом стресса». Он подробно описан в третьей главе монографии «Психология стресса», опубликованной в 1983 г. (Китаев-Смык, 1983).

Продолжавшаяся на протяжении нескольких суток стрессовая перестройка в организмах испытуемых и полезные изменения их поведения совершенствовали адаптированность испытуемых к стрессогенной среде. Интенсивность вегетативного субсиндрома угасала, так и не достигнув удаления стрессора в наших многонедельных экспериментах. На смену ей приходили стрессовые изменения интеллектуальной активности и общения испытуемых – «когнитивный и социально-психологический субсиндромы стресса». Становились заметны активизация или, напротив, нарастание пассивности при выполнении рабочих заданий и в общении. Им посвящены четвертая и пятая главы указанной монографии.

Отмечу, что стрессор в наших экспериментах хотя и был предельно переносимым, но все же – «переносимым» всеми испытуемыми. Благодаря этому проявления стресса становились всего лишь крайне неприятными, на пределе терпения испытуемых. Их энтузиазм как участников уникальных (первых в мире) испытаний и финансирование за участие в этих испытаниях поддерживали личную, субъективную «верхнюю планку» терпения испытуемых.

Чем отличалось адаптивное состояние, при котором проявлялись вегетативные, когнитивные и социально-психологические субсиндромы стресса, от «стадии резистентности» Г. Селье? Ведь в наших экспериментах и его исследованиях адаптирование испытуемых к долгим экстремальным влияниям осуществлялось за счет мобилизации глубинных адаптационных ресурсов.

Субсиндромы стали заметны от того, что у нас предельно возможная интенсивность мобилизации этих ресурсов создавала весьма неприятное, болезненно-дискомфортное состояние испытуемых, хотя и позволяла им терпеть свой стресс. У Ганса Селье, может быть, и не очень мощная мобилизация глубинных адаптационных ресурсов была все же достаточной для вполне терпимого существования в стрессовом состоянии.

В наших экспериментах предельно переносимые, тягостноболезненные ощущения являлись постоянным напоминанием необходимости прекратить опасное действие стрессора. Эта болезненность играла роль сигнального фонаря, требующего защититься от стрессора. В экспериментах Г. Селье такой сигнальный фонарь был не нужен, так как организм подопытных животных был вынужден терпеть стресс, пока не наступала «стадия истощения». И только при ней, как предвидел Г. Селье, ввиду ее губительности могли начинаться отчетливо неприятные переживания.

При длительном течении стресса его субсиндромы могут чередоваться, повторяться или сочетаться друг с другом при поочередном доминировании отдельных синдромов. Однако в условиях, когда на человека длительно действуют предельно переносимые стресс-факторы, эти субсиндромы следуют один за другим в определенном порядке, то есть становятся фазами развития стресса. Дифференциация этих субсиндромов была возможна благодаря тому, что в ходе развития стресса при указанных условиях в наших экспериментах поочередно становились манифестированными (преимущественно выраженными и заметными как для исследователей, так и для испытуемых) разные формы адаптационной активности.

Итак, мной были выделены четыре субсиндрома стресса. Сначала в предельно переносимых экстремальных условиях проявлялся эмоционально-поведенческий субсиндром. Его сменял вегетативный субсиндром (субсиндром превентивно-защитной вегетативной активности). По мере угасания этих двух субсиндромов, а их можно рассматривать как проявления этапов адаптационной активизации относительно низкой (в иерархическом плане) «функциональной системности» организма, становились манифестированными когнитивный субсиндром (субсиндром изменения мыслительной активности при стрессе) и социально-психологический субсиндром (субсиндром изменения общения при стрессе). Очередность манифестирования последних двух субсиндромов стресса обусловливалась индивидуально-личностными особенностями людей, проявляющимися в экстремальных условиях.

Следует сказать об условности такого подразделения субсиндромов стресса. Оно может быть иным. Мной были избраны преимущественно психологические основания для анализа проявлений стресса, возникающих при относительно постоянном (предельно терпимом) уровне субъективной экстремальности стрессора. Иные особенности стрессора либо иные основания анализа развития стресса приведут к другому структурированию феноменов его развития.

Однако каков будет стресс, если экстремальные вредоносные факторы будут нетерпимы, если они за пределами переносимости и наносят нарастающий вред людям (их психике, их организму или их сообществам)? Тогда начнутся кризисные, губительные преобразования, которые тоже можно рассматривать как динамику стресса, ранжируя его кризисность.