Читать книгу Любимчик - Л Д - Страница 3

Глава 3. Покупатель

Раздался крик:

– Художник!

Бэл развернулся. Это была девушка, которая хотела купить его картину.

– Привет. Я забыл спросить твоё имя. Меня вот Бэл зовут.

Официантка растеклась в улыбке:

– Знаю, а меня Маргарет. Рада с тобой снова познакомиться. Извини, что убежала так резко. Просто у меня всегда так. Идея голову захватит, и больше ни о чём другом думать не могу.

– Да ерунда.

– Ты ведь ещё не продал ту картину?

– Нет.

– Вот и славненько. Что будешь заказывать?

– Холодный кофе с трубочкой.

– И на этом всё?

– Угу.

– Это же не еда! Сейчас только начало дня. Ты, наверно, совсем голодный. Закажи ещё что-нибудь.

– Я бы рад, но не хочу смущать посетителей.

– Да плевать на них. Что ты хочешь?

– Ладно, давай я перефразирую. Я не хочу, чтобы они смущали меня.

– В каком это смысле?

– Ну, называли уродом или говорили, что от меня им хочется блевать. Из-за этого мне запретили заказывать тут горячую еду.

Маргарет надломила меню, а затем и вовсе разорвала напополам.

– Уроды чёртовы!

Вышел управляющий и упрекнул её:

– Что не работаешь? Увольнения захотела?!

Маргарет кинула меню ему в харю.

– Да пошёл ты, урод!

После чего взяла Бэла за руку и вывела из кафе. А за ними выбежал управляющий с криками:

– Эй! Да что ты себе позволяешь, тварь?! Он даже не заплатил!

– Вычти из моей зарплаты!

Бэл удивлённо на неё посмотрел.

– Пойдём в нормальное кафе, и пусть хоть какая псина посмеет гавкнуть что-то в твой адрес, я им так задам, что вовек не забудут.

Бэл рассмеялся, и Маргарет вместе с ним.

– Знаю я тут одну кафешку неподалёку, пойдём.

– Хорошо, но только если позволишь тебя угостить.

Маргарет улыбнулась:

– Ладно.

Они дошли до кафе, Бэл заказал себе горячего, а Маргарет – всего лишь картошку фри, но Бэла это не устроило, и он добавил к заказу ещё пару блюд и кофе. Бэл огляделся и увидел, что на столах у всех лежали белые пирожные, и заказал его себе. Он было хотел взять такое же для Маргарет, но она его остановила и взяла другое. Им принесли заказ.

– Да не стоило на меня тратиться.

Бэл про себя улыбнулся.

– То, что ты для меня сделала, бесценно, и это самое меньшее из того, что я могу тебе дать. Так что, пожалуйста, прими это.

Маргарет на него так мягко посмотрела, затем перевела взгляд на бар и заметила, как нечто синее смешали с красным, и получился фиолетовый. Им принесли еду. Бэл снял маску и внимательно посмотрел на лицо Маргарет. Оно не выражало ни отвращения, ни страха, лишь небольшое смущение. Они принялись есть.

– Знаешь, я не думаю, что моя картина настолько дорогая, чтобы пахать ради неё.

Маргарет вонзила вилку в стейк.

– Конечно, дорогая, и ещё как нужно пахать. Скажу тебе откровенно, Бэл, у меня сейчас совершенно нет денег. Я просто хочу, чтобы ты понял, для меня самая величайшая плата, которую я могу предложить за то, что задело мою душу, – это хоть какая-то эмоциональная отдача. Деньги на самом деле такая ерунда, они у меня были, и уже тогда я могла купить твою картину, но я не хотела, чтобы это было так просто. Бери что нравится и радуйся жизни? Нет, я ненавижу такой подход, поэтому я отдала эти деньги на благотворительность.

Для меня единственная достойная плата тебе как автору – это мой труд, я хочу доказать самой себе, что достойна твоей картины, даже если ты не будешь знать, что я работаю ради неё. Но вот теперь ты знаешь, и мне приятно. Для меня это не побрякушка, которую можно просто купить, нет! И меня очень злит в этом мире, что люди без конца всё берут да берут. Нужно же и уметь что-то отдавать, и я не о деньгах, хотя, безусловно, я заплачу за твою картину.

Она ухмыльнулась:

– Но моя настоящая плата не в этом. Просто понимаешь, как мне кажется, для любого автора самая лучшая награда – это эмоциональная отдача от других. Вот, допустим, кто-то посмотрел какой-то фильм, и он зацепил его до глубины души. И этот человек, безусловно, отдал деньги за него. И вот он чувствует, что этого мало, нужно что-то ещё, и тогда он пишет рецензию или аналитический разбор, затем отправляет это автору, благодарит его за этот шедевр. По его мнению, конечно. И чувствует, что он отдал что-то равноценное этому произведению. Понимаешь, суть не только в деньгах, но и в эмоциях, которые вкладывает покупатель. Я не могу описать твою картину, но я могу работать в доказательство самой себе, что она меня задела. Это моя плата.

Маргарет улыбнулась:

– В общем, вот.

Бэл вылупил на неё глаза и сглотнул. Затем зачесал волосы назад и произнёс.

– Спасибо, я очень это ценю. Знаешь, в нашем вузе будет проходить открытый показ картин, так что ты на него приходи, там я и выставлю законченный вариант твоей будущей картины.

– Правда?! Это же потрясающе! Я обязательно приду! Это будет самое главное событие в моём календаре!

Мимо них прошла парочка, и они с отвращением посмотрели на Бэла. Маргарет было хотела кинуть в них пустую тарелку, но Бэл взял её за запястье. Маргарет опустила тарелку, скрестила руки и злобно на них посмотрела.

– В следующий раз я точно не сдержусь. И ты меня не сдерживай. Понял?

– Как скажешь.

Они принялись за десерт. Бэл заказал себе треугольное пирожное белого цвета с ореховой стружкой. Оно было стройное, гладкое, внутри находилась булочка с кремом. Маргарет заказала себе простое шоколадное пирожное, небольшое, ничем не примечательное, волнистое, рыхлое и мягкое. Маргарет не начинала есть и ждала, когда Бэл первый попробует своё. Она не скрывала ехидную ухмылку. Бэл откусил кусочек, прожевал, через силу проглотил. Маргарет схватилась за живот и начала хохотать.

Бэл произнёс, смотря на пирожное:

– Но как же так?

Маргарет успокоилась, надломила кусочек своего пирожного, протянула его Бэлу. Он смутился, но попробовал. Его язык ощутил потрясающий вкус, всё было подобрано идеально, консистенция шоколада, запах и сладость. Бэл резко встал из-за стола, захватив с собой белое пирожное, и выкинул его в урну, а затем заказал себе то же, что и у Маргарет. Сел, и за несколько надломов тут же съел его. Откинулся в кресле и вздохнул от облечения. Маргарет надломала пирожное, не спеша положила себе в рот и слизала всё, что было на ложке. Бэл зачесал волосы назад, поглядывая то в окно, то на Маргарет.

– Знаешь, это и напоминает жизнь, – сказала Маргарет. – Люди гонятся за примечательной обложкой, за красивой книжкой, за брендом, и в этом совершенно нет ни жизни, ни искренности, а только внушения других, что это якобы хорошо. Люди так часто обманываются этими обложками, а потом думают, другая обложка будет лучше, другой фантик будет покрасивее, он точно принесёт мне счастье и радость.

Но это не более чем воздушный замок, иллюзия. Ведь для счастья человеку всего лишь нужно быть искренним с собой. Но в этом мире искренний человек осуждается, так как он не такой, как они. Нам не говорили, что это правильно, завопят они. А значит, это неправильно, а если это неправильно, то мы и не должны этому следовать и даже не задумаемся над тем, а вдруг нас обманывали? Знаешь, Бэл всё в этом мире пропитано ложью, и я так устала от этого, от мира, от людей, от всего, и я даже думала об…

Она запнулась.

– В общем, неважно. Но когда я посмотрела на твою картину, всё это ушло, все эти мысли, все гнусные чувства, и я поняла, вот она, искренняя душа, вот она, жизнь. Всё это я увидела в твоей картине. Как бы там ни было, ты не смутился её написать и не побоишься показать другим. Эта картина для меня отражает абсолютно всё, во что я верю. Она мой манифест, моя мечта, просто… – у Маргарет потекли слёзы

– Просто, понимаешь, она доказывает всё то, во что я верю, то, что я права. Всё в моей жизни не было напрасно, всё ради этого момента. Я так хотела создать нечто подобное, нечто искреннее, но у меня не получилось из-за собственной слабости и бесталанности. И так я поняла, что никогда не смогу передать подобного. Так что единственное, что мне остаётся на данный момент, это лишь выразить тебе свою признательность тем, что я сейчас делаю. Я очень тебе благодарна, Бэл, даже если ты этого не осознаёшь в полной мере.

Бэл протянул ей салфетку, зачесал волосы назад.

– А знаешь, что мне напоминает жизнь? Жизнь для меня – это как находиться у края бездны и наблюдать за вращающейся в водовороте тьмой, в которой видны звёзды. И ты, находясь у её порога, сам для себя решаешь, прыгать в неё, смотреть или уйти.

– А что из этого правильно?

– Правильно то, что ты сама для себя решишь. Как ты и говорила, главное быть искренним с самим собой. И ещё. Если хочешь, я бы мог научить тебя писать картины, чтобы ты выразила свою искренность.

Маргарет покраснела и вскрикнула:

– Клянёшься?!

– Клянусь всем, что у меня есть.

Раздался сильный шум падающих тарелок. Маргарет и Бэл обернулись и увидели ударившихся друг об друга официанта и официантку. Они оба были в еде. Потирая лбы, глянули друг на друга и смущённо посмеялись, а из своего кабинета вышел начальник и дал им нагоняй. Они стояли ровно и серьёзно, а затем, когда начальник ушёл, снова переглянулись, улыбчиво смутились и начали собирать побитую посуду и счищать остатки еды с пола и с себя.

Маргарет от испуга впилась ногтями в руку Бэла, а он и бровью не повёл. Надел маску, посмотрел на часы, которые висели в кафе, про себя подумал: «Пора на работу». Затем произнёс:

– Ну что, пойдём. Давай я тебя провожу до дома.

Маргарет опомнилась:

– Нет, не стоит, я сама дойду.

Она продолжала смотреть на официантов.

– Уверена? Я буду только рад тебя проводить.

– О, не стоит.

– Ну, хорошо, тогда ещё увидимся?

Маргарет пронзительно на него посмотрела и произнесла:

– Обязательно.

Бэл был уже у выхода из кафе, как заметил на столах других посетителей белые пирожные. Никто к ним даже не притронулся, хотя некоторые уже давно доели основное блюдо.