Читать книгу Школьное образование и политика британских партий (1870–1997 гг.) - Л. В. Архипова - Страница 7

Учитывая, что вопрос преобразования государством системы школьного обучения неразрывно связан с политическим контекстом, обратимся к характеристике ведущих политических партий и их позиций в отношении народного просвещения во второй половине XIX в.

В 1860-е гг. завершилась трансформация парламентских партий тори и вигов в Консервативную и Либеральную партии. Консервативная партия (от фр. conservatisme – сохраняю, охраняю) поддерживалась престолом, Англиканской церковью и землевладельческой аристократией. Консерваторы выступали за сохранение традиционных устоев британского общества, его политической и правовой организации, неизменность прерогатив верхней Палаты Парламента и Короны.

Социально-экономической базой Либеральной партии (от лат. liberalis – свободный, достойный свободного человека) являлась крупная торгово-промышленная буржуазия, мелкие и средние предприниматели, отстаивавшие позиции свободной торговли, конкуренции и частной собственности. По религиозной принадлежности либералы в своем большинстве являлись представителями нонконформистских церквей.

Начиная с 1868 г. либералы и консерваторы попеременно приходили к власти, что неизменно сопровождалось расширением социального и трудового законодательства. Принятие таких мер обуславливалось необходимостью поддержания интереса электората к политике партий.

Вплоть до 1860-х гг. работа партий с избирателями проводилась через немногочисленные регистрационные общества, созданные как тори, так и вигами для формирования списков выборщиков и привлечения на свою сторону избирателей. Непосредственно вся внутренняя жизнь партий кипела в центральных офисах – «Карлтон клубе» – тори и «Реформ клубе» – вигов. Там встречались лидеры и рядовые депутаты, столичные и провинциальные политики, готовившие предвыборные кампании и принимавшие решения по тем или иным вопросам. Центральные офисы поддерживали тесную связь с регистрационными обществами. В феврале i860 г. либералы основали Либеральную регистрационную организацию (ЛРА), которая со временем аккумулировала прежние функции «Реформ клуба». Основная задача организации состояла в регистрации избирателей, объединении сторонников либеральной партий и проведении избирательных кампаний. Под влиянием ЛРА начался процесс создания местных либеральных организаций, занимавшихся работой с избирателями.

В свою очередь в 1863 г. консервативная партия по инициативе графа Шрюзбери создала Национальную консервативную регистрационную ассоциацию. Ее задача заключалась в содержании в каждом графстве специального агента для изучения местного избирательного корпуса и создании рабочих ассоциаций, выступавших с агитацией граждан в поддержку консерваторов. Осенью 1867 г. Консервативной партией было принято решение об объединении рабочих ассоциаций в Национальный союз консервативных и конституционных ассоциаций (НСККА)[74].

Борьба за голоса избирателей значительно усилилась после второй парламентской реформы 1867 г., когда численность избирателей мужского пола увеличилась с 825 тыс. до 2,5 млн человек, что привело к существенному расширению электората[75]. Все это стимулировало консерваторов и либералов к поиску новых путей по взаимодействию с избирателями[76].

Признавая важность влияния новых избирателей, принадлежавших в своем большинстве к представителям рабочего класса, на результаты выборов Консервативная и Либеральная партии уделяли большое внимание их политическому просвещению и грамотности[77]. С этой целью была усилена деятельность рабочих клубов, входивших в состав местных организаций НСККА и ЛРА. Посещение рабочих клубов воспринималось населением, прежде всего, как возможность проведения интересного досуга. Возглавляли клубы представители среднего класса, поддерживавшие либо Консервативную, либо Либеральную партии. Собрания членов проходили по вечерам за чашкой кофе или бокалом вина. Здесь же устраивались живые диспуты по социально-экономическим и правовым проблемам, проводились научные лекции.

С появлением в 1860-е гг. движения за распространение знаний университетского образования, основанного профессорами Оксфорда, в клубах устраивались встречи рабочих с университетскими преподавателями. На этих лекциях трудящиеся знакомились с политическими, экономическими, прикладными и гуманитарными дисциплинами. Так, осенью 1873 г. инициатором движения – профессором Д. Стюардом в клубах Ноттингема и Дерби был прочитан курс лекций по политической экономии, физике и английской литературе[78]. Спустя несколько лет в своих мемуарах Д. Стюард отмечал: «Где бы мне не приходилось читать лекции, я всегда убеждался в том, что у многих рабочих практически не было возможности приобщиться к культуре и просвещению, поэтому рано или поздно образование должно было двинуться на встречу к тем, кто не мог двинуться к нему…»[79].

Постепенно при рабочих клубах стали создаваться библиотеки, также содействовавшие повышению уровня общей культуры, просвещению и росту грамотности избирателей из рабочего класса.

В рамках мероприятий по привлечению избирателей рабочими клубами устраивались встречи с лидерами партий, подробности этих заседаний освещались в средствах массовой информации, активно привлекаемых как консерваторами, так и либералами.

Таким образом, работа с избирателями из широких слоев населения способствовала становлению политической культуры и образованности рабочих и их семей.

В вопросе образования детей Консервативная и Либеральная партии придерживались собственных концепций школьного реформирования. Так, консерваторы, поддерживавшие воскресные и приходские школы, опекаемые «Национальным обществом по распространению просвещения среди бедных, основанного на принципах практики Англиканской церкви» и частные учебные заведения (грамматические школы и паблик скулз) стремились сохранить в обучении и воспитании детей традиции Англиканской церкви. Согласно концепции консерваторов, цель реформы образования должна была состоять в совершенствовании существующей системы школьного обучения. Для этого предусматривалось повысить выплаты, направляемые государством на потребности англиканских школ. Предполагалось, что источником такого финансирования будет дополнительный налог, введенный с налогоплательщиков на нужды образования.

В свою очередь Либеральная партия ориентировалась на создание государственной системы начального образования со светским характером обучения. Во многом, это объяснялось тем, что по религиозному признаку либералы в своем большинстве были членами нонконформистских («свободных») церквей. Значительная часть учебных заведений, созданных нонконформистами, придерживалась светской направленности в преподавании школьных дисциплин, а в изучении религии – общехристианских основ Библии. Такая система обучения вполне отвечала требованиям современного образования, соответствовавшего научно-техническому прогрессу.

Несмотря, казалось бы, на очевидные расхождения в концепциях школьного реформирования консерваторов и либералов, общим связующим звеном для них оставалось понимание значимости образования в целях обеспечения промышленности квалифицированными рабочими кадрами.

Важным политическим событием 1868 г. стала победа Либеральной партии на выборах в Парламент. Сформированное либералами правительство во главе с У. Ю. Гладстоном вошло в политическую историю как реформаторское[80].

По инициативе премьер-министра и правительства были проведены острожные, но крайне необходимые реформы. Так, в 1869 г. принят закон об отделении государственной Англиканской церкви в Ирландии. Спустя год Парламент утвердил акт о гражданской службе, вводивший экзамен для желающих поступить на работу в государственные учреждения. В 1871 г. проведена военная реформа, отменившая продажу патентов, легализованы тред-юнионы, получившие право на юридическое оформление, а в 1872 г. введено тайное голосование на выборах. Таким образом, инициированные либералами и принятые Парламентом законы имели большое значение для демократизации общественных и государственных институтов[81].

Вопрос о реформировании школьного образования, и в первую очередь начального обучения, был одним из ключевых в политике либерального кабинета У. Гладстона[82]. Правительство считало, что школьная реформа должна обеспечить всех детей Англии и Уэльса от 5 до 13 лет современным начальным образованием.

У. Гладстон

Данная мера была необходима, поскольку даже среди взрослого населения уровень образования оставался невысоким. Так, согласно статистике (из записей регистрационных актов о браках) в 1861 г. только 75,4 % мужчин и 65,3 % женщин указали, что владеют грамотой[83].

Подход либералов к наделению всех детей правом на получение государственного начального образования полностью поддерживал Британский Конгресс тред-юнионов (БКТ), являвшийся крупной и мощной организацией этого времени, объединившей около 2,5 млн рабочих разных промышленных отраслей из 207 тред-юнионов. Проблема обеспечения всех детей начальным обучением обсуждалась на ежегодных съездах БКТ. Так, в резолюции, принятой на конференции Конгресса 1869 г., говорилось: «Местные власти должны помочь каждому ребенку, вне зависимости от социального статуса его семьи в получении доступного и качественного начального образования…»[84].

Ответственность в подготовке нового проекта закона об образовании либеральный кабинет Гладстона возложил на министра просвещения У. Форстера. Говоря об этом выдающемся человеке, необходимо обратить внимание на его биографию.

Уильям Форстер (1818–1886) родился в семье миссионера-квакера. Обучался в заведениях Бристоля и Тоттенхэма. В дальнейшем получил юридическое образование. Несмотря на это решил реализовать свои способности в шерстяной промышленности. Первоначально работал на производстве ручных ткацких станков. В 1841–1842 гг. в партнерстве с У. Фисоном организовал шерстяное дело в Брэдфорде. В это же время Форстер стал проявлять активный интерес к политике и присоединился к кампании за свободную торговлю, познакомился с Р. Оуэном, Т. Купером, Ф. Д. Морисом.

Воспитание и жизненная позиция Форстера не позволяли ему оставаться в стороне от социальных проблем. Так, во время ирландского голода в 1845 г. вместе с отцом он посетил бедные районы Ирландии в качестве помощника от фонда квакеров. Вскоре после возвращения он опубликовал рассказ о трудностях и страданиях, выпавших на долю голодающих.

У. Форстер

В 1850 г. Форстер женился на старшей дочери директора частной школы Регби Т. Арнольда. В течение нескольких последующих лет он регулярно выступал в поддержку парламентской реформы от имени рабочих, что позволило ему в 1861 г. быть избранным в Парламент в качестве депутата от либеральной партии округа Брэдфорд. Спустя четыре года Форстер вошел в правительство графа Рассела как секретарь по управлению колониями, а в 1868 г. премьер-министр У. Гладстон назначил его министром просвещения. С 1880–1882 гг. Форстер занимал должность главного секретаря Ирландии.

У. Форстер придавал большое значение начальному образованию. Работая над законопроектом 1870 г., он говорил: «Новый билль не ставит своей целью упразднение всех существующих школ, напротив, документ направлен на устранение нехватки учебных заведений в нуждающихся районах»[85].

17 февраля 1870 г. Палата общин приступила к рассмотрению законопроекта о всеобщем начальном обучении (акт Форстера). Во вступительной речи У. Форстер отметил, что принятие данного билля имеет большое значение для повышения грамотности и роста благосостояния всей нации. «Процветание нашего государства, – заявил он, – зависит от образования молодого поколения, и если мы сейчас не подумаем о современных начальных школах, то потеряем будущих специалистов для нашей промышленности. Обрекая сегодня наших детей на невежество, мы, в конце концов, окажемся побежденными в мировой конкуренции…»[86].

С целью государственного контроля над реализацией реформы образования предусматривалось разделить графства Англии и Уэльса на школьные округа и создать в каждом из них местные школьные комитеты (local boards or school board), состоявшие в подчинении Министерства просвещения. В обязанности администраций школьных комитетов входило строительство и открытие государственных начальных школ (public elementary schools), назначение в них учителей с наличием сертификата о квалификации, а также распределение государственных дотаций между начальными школами округа.

Дебаты в Палате общин сфокусировались на двух проблемах: во-первых, религиозной направленности обучения в создаваемых государством школах; во-вторых, на предоставлении детям, обучающимся в государственных школах, бесплатного начального образования.

В отношении первого вопроса биллем предлагалось введение в государственных школах религиозного обучения по системе Cowper-Temple (наименование по фамилии У. Купера-Темпла, отвечавшего за подготовку данного пункта в билле). Согласно системе Cowper-Temple, преподавание религии в новых школах сводилось к изучению общехристианских истин Библии без рассмотрения религиозных особенностей, характерных для тех или иных конфессий.

Однако консерваторы настаивали на сохранении обучения и воспитания в традициях государственной церкви Англии. Либералы, напротив, поддержали систему У. Купера-Темпла. «В государственных школах, – заявлял либерал Г. Ауберон, – изучение религии не должно базироваться исключительно на догмах Англиканской церкви. В первую очередь школа обязана давать современное образование и стимулировать детей к самостоятельному выбору религии в дальнейшем…»[87].

«Изучение религии в новых начальных школах, – продолжал министр просвещения У. Форстер, – должно быть добровольным делом родителей и их детей…»[88].

Несмотря на давление Консервативной партии, обсуждение данного пункта билля завершилось в пользу утверждения системы Cowper-Temple в государственных школах.

Законопроектом также предусматривалось, что дети, обучающиеся в государственных начальных школах (public elementary schools), будут получать бесплатное образование. Консерваторы выступили против данной меры, и внесли поправку о введении школьного налога в создаваемых государством заведениях. Предложение депутатов Консервативной партии было вполне обоснованным, поскольку в перспективе англиканские школы, взимавшие пусть и небольшую плату за обучение, не выдержали бы конкуренции с бесплатными государственными школами.

Либералы же настаивали на свободном доступе всех детей государственные образовательные учреждения. Выражая общую позицию Либеральной партии по этому вопросу, депутат Р. Гринфил заявил: «В настоящее время многие семьи, слишком бедны, чтобы оплачивать обучение детей, поэтому взимание платы в государственных школах, на наш взгляд, представляется нецелесообразным…»[89].

Итогом обсуждения явилось принятие Палатой общин поправки консерваторов. При этом либералы отстояли право малообеспеченных семей на бесплатное обучение детей в государственных школах.

Кроме этой поправки Консервативная партия внесла также предложение о выплате учебным заведениям Англиканской церкви дополнительной суммы на строительство школьных зданий в размере 40 % от общей государственной субсидии на образование. В итоге консерваторам удалось убедить Парламент в необходимости финансовой помощи англиканским школам[90].

В июле 1870 г. Палата общин приняла законопроект У. Форстера, а в августе этого же года документ утвердила Палата лордов.

Закон об образовании (акт У. Форстера) широко освещался в прессе. Так, в The Daily Telegraph говорилось: «Школьный закон явился результатом компромисса между Консервативной и Либеральной партиями… Документ предоставил всем детям право на получение современного образования и выбор начальной школы…»[91].

Подобная положительная оценка закону давалась и редакторами The Manchester Guardian в статье «Лучше поздно, чем никогда» («Better Late than Never»). «Школьная реформа, – говорилось в публикации, – открывает путь к светскому образованию, и мы искренне надеемся, что в ближайшие два-три года им будет охвачена большая часть подрастающего поколения…»[92].

Таким образом, согласно школьному акту У. Форстера все дети в возрасте от 5 до 13 получили право на обучение в государственных начальных школах (public elementary schools). Началось территориальное разделение графств Англии и Уэльса на школьные округа, в каждом округе создавались школьные комитеты (school board). Членство в комитетах определялось по результатам местных выборов налогоплательщиков. Каждый из избирателей обладал правом на использование трех голосов в пользу любого кандидата. Подобный принцип голосования давал шансы на членство в комитетах представителям разных религиозных групп, в том числе и нонконформистам, что вызывало недовольство сторонников Англиканской церкви.

С началом реформы под контроль школьных комитетов перешли и отдельные церковные школы, в своем большинстве диссентерские[93]. Получив статус государственных начальных заведений (public elementary schools), они полностью обеспечивались государством.

Начальные государственные школы (public elementary schools) были нацеленные на элементарную подготовку учащихся навыкам грамматики, чтения, математики. В преподавании школьных дисциплин преобладал светский характер обучения. Знакомство учащихся с религией осуществлялось по системе Cowper-Temple, что предусматривало изучение общехристианских истин Библии вне конфессиональных догматов. Это было весьма значимо, поскольку школы посещались детьми различной религиозной принадлежности. Субсидировались данные учебные заведения из средств государственного и местного бюджетов, а также за счет денег, поступавших в школьные комитеты от родителей учеников в виде оплаты налога на обучение. С малоимущих семей налог не взимался[94].

В первый год школьной реформы в Англии и Уэльсе было открыто 2 тыс. 500 государственных начальных школ для 600 тыс. детей. Для сравнения – в это же время функционировало около 11 тыс. школ Англиканской церкви, в которых обучалось более 1 млн детей[95].

Несмотря на существенные расхождения в цифрах, школьный закон 1870 г. создал возможности для освобождения начального обучения от религиозного влияния, что положило начало секуляризации в образовании[96].

Таким образом, акт Форстера открыл в истории школьного обучения Англии и Уэльса новую страницу – государственного начального образования (см. Приложение, схема 2).

Вскоре после проведенной реформы выяснилось, что около 1/3 учеников начальных школ Англии и Уэльса не посещает учебные занятия по причине высокой занятости в производстве. Это свидетельствовало о нарушении принципа обязательного обучения, предусмотренного законом 1870 г.[97]

Б. Дизраэли

В большинстве случаев виновниками такой неутешительной статистики были работодатели, уклонявшиеся от обязательства по посещению детьми школ. Не соблюдалось данное правило и семьями неквалифицированных рабочих, для которых заработок детей имел большее значение, чем их образование.

Для устранения этих причин в 1876 г. консервативное правительство Б. Дизраэли при поддержке либералов провело через Парламент школьный билль об обязательном обучении.

Документ возлагал ответственность на родителей по посещению детьми занятий в школе (вплоть до принятия принудительных мер). По этому поводу в законе говорилось: «Родители любого ребенка до 13 лет обязаны обеспечить ему полноценное начальное обучение…»[98].

В строгом порядке всем работавшим детям надлежало присутствовать в утреннее время на занятиях в школе. При несоблюдении работодателями данного положения к ним предъявлялись штрафные санкции со стороны школьных комитетов. Обязательным правилом при трудоустройстве на работу детей старше 12 лет являлось наличие у них документа, свидетельствовавшего об уровне их грамотности.

Таким образом, в рамках отдельного документа – акта об образовании 1876 г. был утвержден принцип обязательного обучения детей в начальных школах Англии и Уэльса. Это удовлетворяло интересам как либералов, стремившихся к массовому охвату детей и подростков государственным начальным обучением, так и консерваторов, оказавших поддержку англиканским школам в расширении и пополнении их контингента вновь прибывшими учениками.

С введением обязательного обучения посещаемость школ существенно увеличилась, что содействовало росту всеобщей грамотности. Так, в 1878 г. уровень грамотности населения среди ведущих промышленных стран был следующим: Англия – 76 % граждан, Франция – 65 %, Германия – 80 %[99].

Р. Солсбери

В 1882 г. Министерство просвещения представило Парламенту отчет о состоянии дел в школьном образовании. В документе говорилось: «В период с 1880–1881 гг. в церковных школах Англии и Уэльса обучается 2 млн 330 тыс. детей, в государственных заведениях – 1 млн 83 тыс. Размер школьного налога в школах с религиозной направленностью с 1876 г. увеличился до 12 шиллингов, а в государственных образовательных учреждениях остался неизменным с 1870 г. и составляет 9 шиллингов 95 пенсов»[100].

Отчет свидетельствовал о существенном увеличении численности учащихся государственных начальных школ – с 600 тыс. в 1870 г. до 1 млн 83 тыс. в 1881 г., что указывало на востребованность современного образования.

Значительно повысил роль государственного обучения закон об отмене школьного налога, проведенный через Парламент в 1891 г. консервативным правительством Р. Солсбери.

Представляя школьный билль в нижней Палате Парламента, вице-президент Министерства просвещения У. Харт отмечал: «…Вводимая мера не является уступкой. Это право принадлежит всем классам нашего общества»[101].

Палата общин встретила документ вполне доброжелательно, поскольку большинство депутатов Либеральной и Консервативной партий считали отмену школьного налога своевременной мерой. Кроме девяти консерваторов во главе с Дж. Бартли, выступивших против билля и аргументировавших свою позицию тем, что отмена налога на обучение повлечет за собой повышение подоходного налога и налога на прибыль. «В 1870 г., – заявлял Дж. Бартли, – на 1000 жителей Англии и Уэльса приходилось 44 % бедняков. Учитывая, что с 1870 по 1891 г. только в Лондоне бедность населения снизилась с 48,8 % до 21,2 %, я полагаю, что родители способны оплачивать обучение детей в школах…»[102].

Противоположное мнение было высказано либералом С. Смитом. «Сегодня, – говорил он, – только 33 % учеников в возрасте до 13 лет продолжают обучение в начальной школе. Остальные же 67 % детей оставляют учебу и нанимаются на работу для того, чтобы помочь своим семьям, которые в виду низкого материального достатка неспособны платить за школу. Данный факт обязывает нас удовлетворить желание родителей по обеспечению детей бесплатным начальным обучением»[103].

О материальных проблемах рабочих семей заявил и депутат консерватор Эссекса Ч. Грей. «В настоящее время, – утверждал он, – особенно трудное положение у семей сельских рабочих Восточной Англии. Это вынуждает их отказываться от услуг школы. Я убежден, что отмена школьного налога поможет всем семьям трудящихся…»[104].

Итогом дебатов в Палате общин явилось принятие билля в июле 1891 г. Последующее рассмотрение документа Палатой лордов происходило достаточно быстро. В пользу принятия законопроекта выступил и премьер-министр Р. Солсбери. «Если государство, – заявлял он, – сделало начальное образование обязательным, то оно должно снять с родителей материальные затраты по обучению детей и возложить их на себя…»[105]. При поддержке билля Р. Солсбери лорды утвердили документ 5 августа 1891 г.

Таким образом, государство обеспечило всех детей Англии и Уэльса от 5 до 13 лет бесплатным начальным образованием, направляя на содержание каждого учащегося государственных школ субсидии в размере 10 шиллингов в год[106].

Высокую оценку закон об образовании 1891 г. получил в газете The Times. «Отмена школьного налога, – говорилось в статье, – открывает нашим детям большие перспективы для самоутверждения в дальнейшей жизни…»[107].

Отмена платы за обучение привела к росту численности учащихся государственных школ. Так, в 1898 гг. в Англии и Уэльсе функционировало 5 тыс. 539 государственных школ, обучавших 2 млн 23 тыс. детей и 14 тыс. 418 религиозных заведений, посещаемых 2 млн 500 тыс. учащихся[108].

В свою очередь журнал The Economist прокомментировал эти данные следующим образом: «… Высокая востребованность государственных школ говорит о правильном выборе большинства родителей…»[109].

В 1900 г. Министерство просвещения приняло Устав начальной школы. В нем говорилось: «Цель начальной школы – развивать умственные способности детей, формировать их характер, помогать им в подготовке к жизни практически и интеллектуально в соответствии с их потребностями»[110]. Устав разделял начальную школу на младшую и старшую. Младшая школа (детский сад) принимала воспитанников от 5 до 7 лет, обучая их в игровых формах навыкам счета, письма, чтения, музыке и рисованию. Старшая школа предназначалась для обучения детей от 7 до 13 лет. Наряду с грамматикой, арифметикой и чтением обязательными предметами в старшей школе были история, география, естествознание, труд, изобразительное искусство и музыка[111].

Таким образом, устав утвердил основу учебной программы для начальных школ Англии и Уэльса.

В целом, можно сказать, что с развитием государственного образования начальная школа стала доступной для детей из разных социальных слоев.

К этому же времени наметились изменения и в средней школе. Напомним, что предоставлением среднего образования в последней трети XIX – начале XX вв. занимались исключительно частные учебные заведения: грамматические школы (private grammar schools) и элитные паблик скулз (public schools). Как уже отмечалось, в виду высокой стоимости обучались в этих школах дети из привилегированных семей.

В последней трети XIX в. проблема доступности среднего образования неоднократно поднималась британской общественностью, и в первую очередь, профессорами старейших университетов Оксфорда и Кембриджа.

Значимый вклад в ее решение был внесен Оксфордской конференцией, организованной 11 декабря 1893 г. профессором и секретарем комиссии по распространению университетских знаний Т. Садлером. Открывая конференцию, он отмечал: «За последние тридцать лет в нашей стране произошли существенные социально-экономические преобразования. Однако на фоне повышения финансового благосостояния Англии и роста численности населения в обществе с каждым днем возрастает потребность широких слоев населения в получении доступного среднего образования…»[112].

В ходе конференции ее участники обратили внимание на возможности частных учебных заведений (грамматических школ и паблик скулз) – стать на первое время базой для получения среднего образования выходцами из малообеспеченных социальных слоев.

Итогом Оксфордской конференции явилась подготовка официального прошения премьер-министру У. Гладстону об учреждении государственной комиссии по изучению вопроса о возможностях частных школ в деле «получения доступного образования в привилегированных заведениях детьми из малоимущих семей»[113].

У. Гладсон одобрил просьбу и в 1894 г. Парламент создал такую комиссию под руководством Дж. Брайса. Спустя два года комиссия представила отчет, содержавший рекомендации по обеспечению способных детей из малоимущих семей бесплатными местами в частных школах[114].

Предложения комиссии Дж. Брайса были учтены в проекте нового закона об образовании, подготовленного министром просвещения А. Бальфуром во время правления консервативного правительства Р. Солсбери. В декабре 1902 г. Парламент одобрил акт Бальфура[115]. Таким образом, документ закрепил за частными учебными заведениями (private grammar schools and public schools) право зачисления в них способных детей из малоимущих семей[116]. В процентном отношении на бесплатные места приходилось не более 25 % от всех учебных мест, которыми располагала привилегированная школа.

А. Бальфур

В целях эффективности данного положения законом 1902 г. предусматривалось сотрудничество привилегированных школ с местными государственными структурами образования – школьными советами графств (LEA – local education authorities), созданными вместо школьных комитетов (school board)[117].

Схема сотрудничества советов (LEA) с частными учебными заведениями заключалась: в отборе лучших выпускников начальной школы и формировании на этом основании списков претендентов на бесплатные места; в организации подготовки учителями государственных школ претендентов к вступительным испытаниям в частные заведения, что объяснялось отсутствием преемственности учебных программ начальной и средней школ. В обязанности школьных советов также входило перечисление государственных средств на счета частных учебных заведений, оказывающих услуги по бесплатному образованию. За обучение и пребывание в пансионе каждого ученика из малоимущей семьи частные школы ежемесячно получали от государства по 8 шиллингов.

Установленный законом алгоритм взаимодействия позволял школьным советам (LEA) контролировать частные заведения, предоставлявшие бесплатные места. В управлении советов также оставались начальные государственные учреждения (public elementary schools).

Таким образом, в рамках деятельности единой структуры – школьных советов (LEA) было интегрировано начальное и отчасти среднее образование, что позволило расширить контроль государства над школами Англии и Уэльса.

Кроме того, закон 1902 г. создал возможности для получения церковными школами дополнительных субсидий от государства, что в свою очередь стимулировало их добровольный переход под управление школьных советов (LEA) и принятие ими за основу светского обучения и системы Cowper-Temple. При этом за отдельную плату в таких школах сохранялось религиозное обучение в духе той или иной конфессии, но посещение данных уроков всеми учащимися было необязательно и время, отведенное на подобные занятия, ограничивалось 2–3 часами в неделю.

Церковные школы, принявшие данное условие, наделялись статусом учебных заведений, состоявших на частичном государственном обеспечении (provided schools) и именовались школами советов (council schools). Сохранившие же независимость соответственно оставались в положении необеспеченных государством школ (non provided schools) (см. Приложение, схема 3).

Таким образом, акт об образовании 1902 г. предоставил школам Англиканской церкви и школам других деноминаций право выбора в обеспечении государственным субсидированием. Это содействовало улучшению материального положения большинства религиозных заведений.

Давая оценку новому школьному закону, еженедельник The British Weekly отмечал: «Акт Бальфура утвердил наиболее приемлемый и доступный вариант обучения детей для всех религиозных общин…»[118].

Весной 1912 г. на страницах The Morning Post появились выдержки из отчета статистического отдела Министерства просвещения, указывавшие на преобладание государственного образования над религиозным обучением. «С 1906 г. по 1911 гг., – говорилось в статье, – контингент учеников государственных начальных заведений возрос до 4 млн Одновременно с этим число учащихся церковных школ снизилось до 2 млн»[119].

В апреле 1906 г. The Times констатировала успешное проведение реформы в среднем образовании. «В течение последних четырех лет, – сообщалось в издании, – число привилегированных учебных заведений, предоставляющих бесплатные места для способных детей из малоимущих семей, увеличилось с 482 до 929 школ, соответственно процент бесплатно обучающихся учеников повысился с 5,2 % до 9,5 %»[120].

Таким образом, школьная реформа 1902 г. позволила обеспечить доступным средним образованием лучших выпускников начальных школ из малообеспеченных семей.

Резюмируя, можно заключить, что школьное законодательство, принятое в 1870 г., 1876 г., 1891 г. и 1902 г., заложило основы начального и доступного среднего образования в Англии и Уэльсе.

В дальнейшем в 1906 г. и 1908 г. либералами были сделаны попытки провести через Парламент два законопроекта, касавшихся реформирования церковных школ. Первый билль министра просвещения А. Биррелла предусматривал переход под контроль школьных советов (LEA) необеспеченных церковных школ (non provided schools) путем принятия ими религиозного обучения по системе Cowper-Temple. При этом уроки религии традиционные для той или иной конфессии в них сохранялись, но ограничивались 3 часами в неделю и оплачивались из средств родителей или религиозных общин[121].

Законопроект А. Биррелла был утвержден нижней Палатой Парламента, но при его рассмотрении верхней Палатой, в декабре 1906 г. премьер-министр Г. Кэмпбэлл-Баннерман снял документ с обсуждения из-за поправок лордов, противоречивших первоначальной цели билля.

Второй школьный законопроект, подготовленный министром просвещения Р. Маккенна и внесенный в Парламент в феврале 1908 г., имел своей целью освободить государство от финансового бремени по субсидированию церковных школ (provided schools or council schools). Еще по школьному закону 1902 г. эти заведения вступили под управление местных советов по образованию (LEA) и обеспечивались солидными государственными грандами. Согласно биллю Р. Маккенна таким школам разрешался выход из-под опеки советов с возможностью продолжения полноценного религиозного обучения[122]. При этом предусматривалось, что государство будет направлять на их потребности лишь минимизированные субсидии. Как полагал автор законопроекта, в конечном счете, недостаток финансирования приведет к закрытию большей части церковных школ. Однако в связи с отставкой в апреле 1908 г. либерального кабинета Г. Кэмпбэлла-Баннермана движение документа в Парламенте было заблокировано.

Повышенное внимание со стороны государства уделялось и техническому образованию, что обуславливалось необходимостью поддержания лидирующих позиций британской промышленности в мировой конкуренции.

Для более целостного представления обратимся к истории развития технического и трудового обучения. Основа получения детьми навыков труда еще в XVIII в. была заложена благотворительными и религиозными организациями Англии и Уэльса. Среди них наибольшую известность получили «Общество по распространению христианских знаний», «Общество по пропаганде Евангелия» и «Лондонское миссионерское общество». В благотворительных школах, основанных этими обществами, детей обучали грамоте и ремеслу. Так, только «Обществом по распространению христианских знаний» в 1732 г. было учреждено свыше 1300 школ[123].

С развитием мануфактурного производства ремесленное обучение сменилось системой фабричного ученичества. Учитывая выгоду дешевого детского труда, промышленники несколько раз в год набирали детей из бедных семей и сиротских приютов на фабрики в качестве учеников-подмастерьев. Один из них Р. Блинко в своих воспоминаниях описывал суровые будни фабричных учеников так: «Кормили здесь на много хуже, чем в доме приходского попечительства бедных. Нам давали жидкую похлебку на молоке, и прилипавший к зубам, плохо пропеченный хлеб. Картофель и другие овощи мальчики получали в подол рубахи, а девочки – в передники. На столах не было ни ложек, ни вилок. Вновь прибывшие дети с непривычки не могли есть невкусную еду, зато пришедшие с работы подмастерья быстро подбирали оставленный ими обед…»[124].

В раннем XIX в. в Англии появились промышленные школы (industrial schools), создававшиеся на средства состоятельных представителей рабочей аристократии. Данные заведения предназначались для обучения детей из обедневших семей какой-либо рабочей специальности. Большинство учеников совмещало учебу с работой на промышленных предприятиях.

В 1853 г. правительство тори во главе с Дж. Гамильтоном-Гордоном учредило Департамент наук и искусств. В ведении Департамента находились школы искусств (schools of arts).

Дети на фабрике

В 1861 г. в этих заведениях обучалось около 92 тыс. детей. Подавляющее большинство учащихся составляли девочки, обучавшиеся художественному шитью, скульптуре, литографии, а также акварельной росписи по фарфору и стеклу[125].

В последней трети XIX в. начало реформам технического образования было положено либеральным правительством У. Гладстона. Первоначально либералы создали несколько комиссий по изучению состояния школ, специализировавшихся на предоставлении технического обучения.

В числе первых была комиссия Б. Самуэльсона, утвержденная Парламентом в 1880 г. В отчете комиссии за 1884 г. говорилось: «В условиях роста мировой конкуренции необходимо поддержать отечественную промышленность – обеспечить качественную подготовку грамотных специалистов путем создания новых технических школ, отвечающих требованиям научно-технического прогресса…»[126].

Исходя из этого, рекомендовалось модернизировать промышленные школы в современные образовательные учреждения более высокого технического уровня. Кроме того, в докладе предлагалось ввести систему трудового обучения в государственных и частных школах (за исключением частных технических заведений) посредством включения в курс учебных программ естественных дисциплин и комплекса трудовых занятий.

Подобные предложения выдвигались и «Национальной ассоциацией по реализации реформы технического и среднего образования» («National Association for the Promotion of Technical and Secondary Education») (1887), основанной по инициативе британского химика Г. Роско и политического деятеля А. Акланда[127]. Ассоциацией предлагалось дополнить учебную программу начальной школы уроками по изготовлению несложных технических конструкций из бумаги, картона и глины, чтобы развивать у детей «ловкость рук» и «верность глаза». В средних школах, представленных частными заведениями, рекомендовалось ввести изучение дисциплин естественнонаучного цикла и нескольких иностранных языков.

Данные рекомендации нашли отражение в отчете комиссии Ф. Мангуса, учрежденной Парламентом в 1888 г. В состав комиссии также входили Г. Роско и А. Акланд. Отчет комиссии Ф. Мангуса содержал требования по введению во всех учебных заведениях Англии и Уэльса обязательного трудового обучения. «… Наши школы, – говорилось в документе, – нуждаются в дополнительном государственном финансировании. Это позволит обучать детей трудовым навыкам плотницкого дела, работе с металлом, шитью, ведению домашнего хозяйства и кулинарии…»[128].

Парламент одобрил отчеты комиссий Б. Самуэльсона и Ф. Мангуса и в 1889 г. консервативное правительство Р. Солсбери приняло закон о техническом обучении, обязывавший местные власти открывать государственные технические школы (state technical schools) и всячески содействовать развитию трудового обучения в начальных и средних школах Англии и Уэльса. Отныне государство финансировало открытие технических школ, назначив на их содержание ежегодную выплату в размере 10 % от общей субсидии, выделяемой на школьное образование[129].

В дополнение к этому в 1890 г. консерваторы провели через Парламент билль об увеличении акцизов на спиртные напитки (Local Taxation Act), что позволило местным властям направлять средства, полученные от этих налогов, на потребности государственных технических школ (state technical schools).

Данные учебные заведения создавались на базе промышленных школ (industrial schools), но условия обучения и воспитания в них были лучше. Технические школы готовили учеников к получению определенной рабочей специальности. Чаще всего мальчиков обучали столярному и плотницкому ремеслу, профессиям каменщика и краснодеревщика, девочек – швейному, поварскому, парикмахерскому делу, изготовлению шляпок и новомодному искусству – фотографии.

В 1890-е гг. во всех графствах Англии и Уэльса были созданы комитеты по техническому образованию, состоявшие в системе Департамента наук и искусств. Они контролировали образовательную и финансовую деятельность технических школ, субсидируемых государством: осуществляли набор квалифицированных учителей, отслеживали посещаемость и успеваемость учащихся, распределяли субсидии между техническими школами.

Годовая плата в государственных технических заведениях была сравнительно невысокой – около 2 шиллингов в год, что не было обременительно для рабочих семей. В период с 18891892 гг. в этих заведениях обучалось 2 тыс. детей[130].

Особую категорию учебных заведений составляли частные технические школы (private technical schools) доступные в основном привилегированным семьям. Данные школы имели связи с частными техническими колледжами. В 1890-е гг. только в Лондоне открылось около десяти таких колледжей. Наиболее известными из них были Норптон и Вулвич. Технический колледж Вулвич славился лабораторией инженерной механики. В Нортпоне же готовили специалистов, связанных с химическим и металлургическим производством. Учитывая, что колледжи располагали современной технической базой, сотрудничество с ними было выгодно частным школам для совершенствования полученных их учениками навыков на специальном оборудовании. Учебная программа частных технических школ отличалась повышенной сложностью. Ученики изучали иностранные языки, прикладную механику, черчение, геометрию, кораблестроение, горное дело, а также осваивали научно-технические методы конструирования и эксплуатации машин. Для преподавания в заведения приглашались высококвалифицированные преподаватели-мастера, знакомившие на практике учащихся с принципами работы машин и новейшими производственными технологиями.

Столь же успешно техническое и трудовое обучение происходило в некоторых частых школах для мальчиков. Наиболее известны среди них Аппенгхемская школа и школа в Аундле. Администрация этих заведений инициировала включение в учебную программу изучение точных естественных дисциплин и трудовое обучение. Для овладения учащимися практических навыков на территории школ были построены столярные и слесарные мастерские. На занятиях младшие ученики конструировали простые технические модели, изготавливали деревянные коробки для инструментов, предметы кухонной мебели, скобы и гвозди, старшеклассники обучались навыкам краснодеревщиков, собирали электрические звонки, насосы и делали подковы для лошадей. По словам директора школы Аундле У. Сандерсона: «Мастерские – это место детского творчества. Работая над созданием полезных предметов, мальчики тренируют не только глаза и руки, но и внимание и приучаются к аккуратности. Я уверен, что сочетание интеллектуального развития, технических навыков и труда содействует их всестороннему развитию»[131].

Подобное обучение помогало учащимся овладевать практическими навыками необходимыми для повседневной жизни, а некоторых из них стимулировало в дальнейшем к получению фундаментального технического образования.

Таким образом, в конце XIX – начале XX вв. технические школы были представлены как в частном, так и в государственном сегменте образования. При этом государственные заведения были нацелены на обучение детей конкретным рабочим специальностям, что отвечало потребностям британской индустрии, т. к. промышленная конкуренция со стороны других европейских стран постоянно возрастала. Частные же технические школы и колледжи давали учащимся более глубокие знания, ориентируясь на подготовку специалистов более высокого уровня. Согласно статистическим данным за 1905 г. численность учащихся государственных технических заведений составила около 1 млн человек, в частных же школах обучалось более 400 тыс. учеников[132].

В целом, период с 1870–1913 гг. ознаменовался становлением государственной системы школьного образования Англии и Уэльса. Реформы, проведенные в эти годы либеральными и консервативными правительствами, были нацелены на расширение контингента учащихся начальных школ, обеспечение способных детей из малоимущих детей бесплатными местами в частных заведениях и развитие технического образования, что имело большое значение для поддержания промышленного лидерства Британии.