Читать книгу Огонь в твоей крови - Лана Ежова - Страница 7

США, Нью-Йорк, 5 мая

Глубоко проваливаясь в серебрящийся на солнце снег, девушка брела по бескрайнему полю. Иногда останавливалась, когда незашнурованные кроссовки спадали с закоченевших ступней. Если бы не вынужденные заминки, она давно бы вышла на трассу и поймала попутку. А потом смогла бы найти телефон и позвонить родным. Позвонить маме. Девушка закусила нижнюю губу, чтобы сдержать подступившие слезы – ей надо быть сильной, ведь если расплачется, то не сможет двигаться дальше.

Желудок скрутило от голода, и она, достав из кармана черного пуховика гематоген, зубами разорвала упаковку. От железистого привкуса привычно затошнило. Третья плитка за утро и натощак окончательно подорвет здоровье, если, конечно, от него что-то еще осталось.

Правая нога в очередной раз потеряла кроссовку, а беглянка сразу и не заметила, потому что стопа утратила чувствительность. Пришлось возвращаться по собственным следам. Целое утро теряла обувь, как золушка, а храбрых принцев все было. Правда, принцев ей не надо, а вот шнурки… полцарства за шнурки! Девушка невесело улыбнулась посиневшими губами и похромала дальше.

Пару дней назад одна из трех сидхе попыталась прекратить свои мучения, сделав удавку из шелковой ленты для волос. Шатун успел в последнюю минуту. Откачав несчастную, сторож отобрал у остальных пленниц возможные орудия самоубийства: шнурки, пояса, колготки, шпильки, цепочки…

Выбравшись на разрезающую поле темной извилистой линией трассу, беглянка испытала облегчение. Лишь теперь она поверила, что у нее все получится: Шатун, одурманенный лекарством, крепко спит и вовремя не обнаружит ее побег, а когда все-таки заметит, она успеет связаться с родными.

Плохо заасфальтированная дорога казалась пустынной – за все время перехода через поле девушка не видела на трассе ни одного автомобиля. Она не знала, в какой стороне ближайший населенный пункт, и шла в сторону, противоположную аду, из которого сбежала.

Когда-то она слышала о вампирских барах, где можно заказать бокал крови хоть человека с редким генетическим заболеванием, хоть полуночника. Но даже и мысли допустить не могла, что окажется донором в подобном заведении. Она! Потомственная огненная магичка, приемная дочь Вожака северных вервольфов. И угодила она туда по собственной глупости.

Машину, обогнавшую ее и затормозившую чуть впереди, девушка увидела, словно сквозь дремоту. Когда до затуманенного сознания дошло, что едва не упустила единственную за много часов попутку, она встрепенулась и заставила себя ускорить шаг. Передняя дверца подержанной красной легковушки гостеприимно открылась.

– Спасибо, что остановились, а то я уже окоченела…

– Садись, подвезу, – предложил весело водитель.

Подошедшая ближе девушка окаменела, когда разглядела его лицо.

– Садись, Анечка, не бойся, – ласково повторил водитель и клыкасто улыбнулся.

Тонированные стекла автомобиля, шапка с шарфом, солнцезащитные очки на пол-лица, перчатки на руках – к дневной поездке вампир подготовился хорошо.

Голодная, замерзшая, больная анемией высокой степени, она не сразу сообразила, что может сбежать и вампир не станет преследовать ее средь бела дня. А когда умная мысль пришла в тяжелую от вынужденной бессонницы голову, кровосос уже затащил ее в машину и пристегнул ремнем безопасности.

– Анечка, как же ты замерзла! – Заботливо растерев ее руки, вампир налил из термоса чай и включил обогреватель. – Ничего, сейчас отогрею тебя, любимая.

Сжимая горячий стаканчик, Аня обреченно уставилась в одну точку. Это конец. Стоило ли удирать из бара, где просто пьют твою кровь, чтобы попасть в руки озабоченного извращенца? Извращенца, который будет не только высасывать из тебя жизнь, а и… Девушка помотала головой, отгоняя страшные мысли. Нет, она еще не сдалась, она еще поборется. А пока сделает видимость, что смирилась.

– Мы долго будем тут стоять?

– Сейчас ты согреешься, и мы поедем домой. Пей, любимая, иначе заболеешь.

Чай на вкус оказался отвратительным: очень крепкий, чересчур сладкий и сдобренный огромной порцией коньяка. Лучше бы просто коньяка налил. Морщась, Аня покорно выпила «лекарство» от простуды.

– Я знал, что, получив таблетки, ты не утерпишь и усыпишь сторожа сразу. И ни на минуту не поверил, что ты просишь снотворное для себя. Кстати, я ждал тебя на дороге с пяти утра.

Болтовня вампира усыпляла, как и езда по ухабистой трассе.

– Анечка, королева моя, я безумно счастлив, что ты наконец со мной.

– Не сомневаюсь, – апатично отозвалась девушка.

Клонило в сон, и ей приходилось прилагать усилия, чтобы не отключиться. Неужели вампир что-то подсыпал в напиток? Сосредоточиться на плане нового побега мешала общая вялость, охватившая все тело. В действительность из полудремы ее выдернул удар и крик вампира. Повезло, что он ее пристегнул, иначе вылетела бы сквозь лобовое стекло. А так лишь сильно ударилась затылком о подголовник сиденья. Автомобиль затрясло. Девушка неловко развернулась и вскрикнула от ужаса – черный джип плющил багажник их машины, наехав на него передними колесами.

– Не вертись! – рявкнул похититель, отстегивая ее ремень безопасности и перетаскивая грубо, как неодушевленный предмет, на свою сторону, а потом вообще выталкивая из машины. Лишь затем вампир выскочил сам и тотчас метнулся к джипу. Водитель внедорожника словно ждал его, чтобы сцепиться в смертельном поединке.

Среднего роста, коренастый, чуть грузный шатен с седеющими висками двигался молниеносно, как змея. И при этом пренебрегал преимуществами даже частичной трансформации. Аня узнала преследователя, как только он выскользнул из джипа. Шатун. Урсолак, то есть оборотень-медведь, добровольно служащий Аристарху ночь знает сколько десятков лет. Недолго же он спал, а она недалеко убежала.

Девушка отстраненно наблюдала за схваткой извечных противников – оборотня и вампира. Кто выиграет, роли не играло, она в любом случае останется пленницей. Но если бы принимали ставки, ее фаворитом стал бы Шатун.

Вампир при свете дня чувствовал определенную скованность и тем самым давал противнику фору. Окончательно кровосос растерялся, когда оборотень сдернул с него шапку. Зашипев от боли, он зазевался и вслед за головным убором расстался и с самой головой.

– Белоснежка, поклонники из-за тебя теряют головы в буквальном смысле слова, – хохотнул Шатун, небрежно сгребая ногой снег на кровавую дугу, оставленную на земле оторванной головой вампира.

Черный юмор оборотня Аня не оценила, промолчав.

Равнодушно наблюдая, как сторож, избавляясь от трупа, обливает легковушку бензином, беглянка замерзла опять, только на этот раз после теплого салона, кажется, еще сильней.

– Садись, – приказал оборотень, открывая переднюю дверь. – И без глупостей, а то прибью тебя, а Аристарху скажу, что это сделал клыкастик в порыве страсти.

Апатия навалилась на магичку вместе с ознобом. Весь путь до бара, временно разместившегося в двухэтажном особняке, Аня, зубами выстукивая отчетливую дробь, мечтала, чтобы антимагические браслеты исчезли хотя бы на пару минут. И она призвала бы внутренний огонь не для того, чтобы поджарить Шатуна, нет. Чтобы согреться, а потом уже и сжечь к демонам сторожа вместе с его охраняемым объектом. О том, что в особняке несколько десятков пленников, девушка эгоистично подзабыла.

– Вот мы и дома, Белоснежка, – заехав во двор особняка и закрыв дистанционно управляющиеся ворота, радостно проговорил Шатун. – Ты была плохой девочкой и заслужила внеочередную уборку в нашем зоопарке. Иди поработай, ведьма.

Аня молча повиновалась и медленно побрела в сторону брезентового навеса, под которым в больших стальных клетках томились оборотни разных видов. Годами лишенные возможности превращаться в людей, они сходили с ума в звериных ипостасях и порой почти ничем не отличались от настоящих животных.

От концентрированных ароматов – запаха сырого мяса, прелой соломы, экскрементов и свалявшейся шерсти – привычно захотелось чихнуть. Хищники на ее появление никак не отреагировали. Лишь бурый медведь поднялся на задние лапы и принялся забавно переваливаться с правой на левую, выпрашивая подачку. Да только Аня не ошибалась на его счет – добродушный на вид оборотень как-то подцепил когтями зазевавшуюся ведьму, чистившую клетку, и, пока не подоспел Шатун, изувечил ей лицо и сорвал часть скальпа. Оправдываясь перед Аристархом, «добрый» сторож обмолвился, что, раз девушка все равно стала уродкой, надо было не отбивать ее – «животинка» хоть наелась бы мяска…

На ватных ногах Аня покатила тележку с соломой к первой клетке. Ее обитательница, смоляно-черная пантера, свернувшись клубком, спала у двери.

– Прости, киса, время уборки, – извинилась девушка и закрутила железное колесо до упора, натягивая цепь, конец которой крепился к ошейнику большой кошки – оборотню, чтобы не быть задушенным, пришлось покинуть свое лежбище и подойти к противоположной стене.

Быстро орудуя граблями, невезучая беглянка вычистила клетку и посыпала пол свежей соломой. Так, разговаривая с пленниками, она убрала у вервольфа, верпумы и любителя нежного девичьего мясца – урсолака. Осталась одна клетка – с вертиграми.

Достигающие метра в холке, но еще не такие крупные, как взрослые особи, две кошки, топорща белые усы, добровольно отошли от двери. По-зимнему оранжевого окраса с черными полосками спины, лапы, хвосты и белые животы радовали глаз чистой и блестящей шестью, чего давно не наблюдалось у остальных веров.

– Привет, котятки, – по-доброму улыбнулась двум молодым оборотням магичка.

Пара вертигров появилась месяц назад. Откуда такую диковинку, а оборотни были редчайшего вида – уссурийский или, как его еще называют, амурский тигр, – достал Аристарх, Аня даже предположить не могла. Как и дикие родичи, занесенные в Красную книгу, уссурийские вертигры жили малочисленными и замкнутыми кланами.

Огненная ведьма привела в действие механизмы, позволяющие безбоязненно заходить в клетку, и открыла задвижку. В отличие от комнат, где содержали доноров-девушек, замки на клетках с верами установили самые простые. Правда, оборотни в звериных ипостасях их бы никогда не открыли, а ведьмы или нимфы побоялись бы их выпустить, хоть и сочувствовали им, таким же пленникам Аристарха, что и они. И лишь девицы-сидхе безосновательно ненавидели веров и нещадно били граблями, когда наставала их очередь чистить клетки.

– Котятки, вы рады, что пришла убираться я, а не одна из сидхе? – посыпая пол соломой, поинтересовалась Аня у полосатых. – Хоть кому-то мое наказание пойдет на пользу.

Один из вертигров замурлыкал, как домашняя кошка. Аня знала, что таким способом они выражают свою признательность и добродушие. Когда же раздражены, отзываются глухим страшным хрипом, а в ярости специфично «кашляют». И лишь во время гона полноценно рычат. Наблюдение за вертиграми и односторонние разговоры девушку забавляли, немного отвлекая от постылого плена.

– Вот и все, я закончила, полосатики, – устало проговорила Аня и развернулась к выходу, чтобы увидеть, как захлопывается дверь.

– Пока не все, Белоснежка, – с жестокой улыбкой на тонких губах произнес Шатун. – Посиди со зверьем, подумай о своем проступке.

Когда сторож крутанул первое колесо, отпуская цепь на всю длину, девушка бросилась к двери, понимая, что вертигр быстрее. Глухой «кашель» и звон стали о сталь за ее спиной – Аня упала грудью на прутья решетки.

– Открой!!!

Шатун издевательски захохотал.

Едва не падая в обморок от страха, девушка, недоумевая, отчего ее не едят, обернулась к отпущенному на длину привязи тигру. Оборотень бил хвостом свои бока и настороженно наблюдал за сторожем.

– Твой выход, киса, – все еще предвкушая расправу над беглянкой, проговорил Шатун и отпустил второго вера.

В один прыжок хищник оказался возле ведьмы, и она, прикрыв голову руками, закричала снова.

– Открой! – Собственный крик вырвал Аню из кошмара.

Похоже, она отбивалась не только во сне – простыня запуталась вокруг ног, а подушки валялись на полу. Ни звона цепей, ни хрипов, единственный раздававшийся звук – ее тяжелое дыхание. В полумраке комнаты она одна, если не считать Венеру, сонно моргающую на журнальном столике у окна.

Сон. Это всего лишь сон, хоть и на основе ее прошлого. Она давно не испуганный подросток, а взрослая самостоятельная женщина. И она в Нью-Йорке, в квартире Романа, уступленной им спальне.

Сам хозяин, растревоженный ее криками, не замедлил появиться.