Читать книгу За горизонтом мыслей. Современный любовный роман - Лана Малиновкина - Страница 6

Он шел на свидание второй раз в жизни. Первый раз в подобных обстоятельствах он был почти 18 лет назад – это целая жизнь, за этот срок люди рождаются, проходят путь от младенцев до вполне себе взрослых дядей и тетей, получают образование и даже становятся сами готовы дать старт новому такому же кругу человеческой жизни. Вечность.… А Ему казалось, что Он тот же самый юнец, который час назад с дрожью в коленках пригласил свою первую любовь в кино, и вот сейчас стоит перед дверью, обитой коричневым дерматином (как у всех, время железных входов тогда еще не наступило, хотя и было не за горами), которую надо открыть, дойти до двери девушки, живущей этажом выше, и потом рядом с ней находиться в течение нескольких часов. Что Он будет говорить, как будет стараться показаться интересным и правильным, как при этом можно умудриться остаться еще самим собой и сделать так, чтобы эта встреча не оказалась последней? Эти давно, казалось бы, потерянные ощущения оказались так ярки и даже читались на его лице, ка на экране телевизора, что его бабушка, к которой он заехал освежиться после знойного июльского дня, несколько раз посмотрела сквозь очки на его попытки придать одежде вид только что взятой с вешалки и, усмехнувшись, спросила: «Ты на свидание, что ли, собрался?» Он застыл от этого вопроса. Откуда она знает, она что, чувствует? Как она может это предполагать? Как у нее вообще может быть такая мысль – какое у меня может быть свидание?! Воистину, в каждой шутке есть доля шутки…

Так думал Он, сидя в машине и ожидая в ее недалеко от подъезда ее офиса. Место тут было людное и загруженное машинами, почти центр города, и припарковаться напротив было практически невозможно. От сильного волнения Он уже начал сомневаться, что вообще ее узнает. А вот какая она, кстати? Вот чудо… Они были близки, провели вместе почти сутки, они смотрели друг другу в глаза, Он вдыхал запах ее тела и сходил с ума от ее нежной улыбки, а сейчас Он с изумлением обнаружил, что совершенно не знает, как она выглядит. Какого цвета у нее волосы, какая прическа, какой рост, носит ли она очки?… Как же Он узнает Ее? Отвлёкшись от этих беспокойных мыслей, коловших сознание, как шипы на кусте крыжовника колют руки при сборе ягод, Он увидел, как девушка, проходящая мимо автомобиля и смотрящая куда-то вдаль, каким-то неуловимым движение поправила локоны своих светлых, в перышко, волос. Он точно где-то видел такое движение, Он его помнит, даже не в деталях, а в ощущениях. Точно так же мы не видим ветра, но понимаем, что он есть. ОНА? Дальше был провал сознания, Он плохо помнил, как выскочил из машины, догнал…

Что они делали, где были, о чем говорили в тот вечер?

В Его памяти осталось лишь то воспоминание, что Он как завороженный смотрел на Нее, не в силах перевести дух, боясь спугнуть то робкое ощущение, что вот оно, счастье.… Не знал Он еще тогда, что Счастье есть вещь сугубо внутренняя, это собственное мироощущение, которое не зависит от внешних факторов, это скорее гармония с собой и окружающим миром, это понимание себя как частицы этого мира, потому что каждый человек состоит из тех же самых элементов, что и Вселенная, это радость бытия и чувство благодарности Создателю за все, что было, есть и будет.… А для Него тогда счастье заключалось в этой самой девчонке, которую он не мог разгадать, не мог почувствовать на вкус, боялся вдохнуть ее запах и даже посмотреть ей в глаза. А вдруг Она исчезнет, испарится, и Он проснется от грез, и окажется, что все произошедшее до сего момента было сновидением, подобно линии сюжета во многих фильмах и книгах? Но Она была на самом деле, Она оставалась, Она была реальной, и это еще больше вызывало волнение и трепет. Покров волшебства, который, как ему казалось, окружал Их, переливался из одного цвета в другой, сменяясь от зеленого цвета надежды до синего цвета беспечного забытья, и чуть было, не переходя в красно-оранжевый оттенок, напоминающий об опасности. Невозможно быть постоянно в дурмане; завтра Он проснется и встанет у руля кучи дел, больших и малых, серьёзных и не очень, которые почти невозможно и совсем невозможно делегировать. И никто Его не будет спрашивать, хорошо Ему или нет, хочет Он этим заниматься или предпочел бы бросить все и сбежать куда подальше.… И Она – где будет завтра Она? С кем она будет разговаривать, какие проблемы решать, какие трудности и волнения испытывать? Так хотелось положить ее в кармашек, улететь с ней туда, где никто никогда не найдет, где вечное лето, жаркие дни и теплые ночи, так же, как и во время их первой встречи, когда вся природа словно благоприятствовала тому, чтобы они соединились… Мы все называем себя свободными людьми, мы все, от мала до велика, убеждены в полной своей возможности делать все, что нам заблагорассудится – до тех пор, пока не наступит тот самый момент – сойти с ума и дать волю своим чувствам, мыслям и действиям. Тут-то и проявляются во всей своей ужасающей красе все ни нити, силки и цепи, которые, подобно каким-то живым лианам, опутали тебя, охомутали руки, ноги, пальцы, плечи и не дают сделать ни шагу, не позволяют сойти с начерченного пути, заставляют следовать указанным правилами делать то, что было намечено вчера, надо сделать сегодня, и предстоит делать завтра… Так и Они, не будучи в состоянии поменять что-то в этом мире, словно опасаясь своих желаний как фитиля, к которому вот-вот поднесут спичку, могли следовать только той дорогой, которой было Им предначертано. Кем? Чем? Почему нельзя свернуть? …Так и Они, проведя этот вечер в разговорах, которые никто из Них так и не запомнил, приближались по уже вечерней улице к Ее дому.

Ранние сумерки напоминали о медленно, но верно сокращающемся дне. Улицы в преддверии хоть и более прохладного, чем буквально месяц назад, вечера были еще по-летнему жарки, в воздухе пахло урожаем, цветами и чем-то неуловимо волнующим. Так пахнет стог сена после уборки, так пахнет парное молоко, только что принесенное заботливыми руками хозяйки. И вот в тот момент, словно сделав первый шаг к бездне, не рассчитывая уже ни на что, и только находясь во власти непреодолимого просто еще раз оказаться с ней рядом, он предложил ей вновь посетить то место, где они познакомились. Это уже потом из Ее уст прозвучала фраза: «Буду рада, если ты откажешься. И буду рада, если согласишься». Наверное, в этот момент Он бессознательно был готов услышать то же самое. И даже, был готов к этому. В конце концов, что Он может Ей дать, кем Он способен для Нее являться? Зачем Ей все это? Она молодая, красивая, незамужняя, ей надо строить свою личную жизнь… В какой-то момент проснулись и забурлили остатки логики, замелькавшие в сознании – мы здесь, мы правильные, нас надо слушать! Как можно доверять этим эмоциям и стоять на краю пропасти, шагнув в которую, вернуться будет, наверное, просто невозможно?

Она ответила: «Да».

И время понеслось. То самое время, которое раньше, как Ему казалось, стояло, как вода в омуте, серое и безразличное, взорвалось и помчалось куда-то вдаль, отщелкивая часы и минуты, но Они этого абсолютно не замечали. Им было неважно, где и как Они находили друг друга, лишь бы только использовать каждую возможность увидеться. И самое интересное было в том, что тогда Они не понимали, что же с ними такое происходит. Или просто не хотели никаких определений? Он, как глотка воздуха, ждал Ее сообщения, и довольно быстро обнаружил Ее манеру отвечать не сразу, а через какое-то время. И это время казалось Ему вечностью, измеряемой световыми годами – так начинающему подводному пловцу кажется то расстояние, которое он может проплыть, прежде чем вынырнуть и сделать жадный вдох. А может быть, Она в этот момент просто была занята, ведь рабочие обязанности никто не отменял, и у Нее просто не было возможности написать в телефоне несколько слов. Нет, Она такая особенная, думал Он, и сам не знал, раздражает это Его или наоборот, еще больше сводит с ума. Да и настолько далеки друг от друга эти состояния?! Как вообще можно было называть каким-то определениями то, что между ними происходило? Она писала Ему: «Что такое между нами? У нас не любовь, у нас страсть, безумная страсть…», а Он, будучи не в силах игнорировать мигающий сигнал на телефоне, свидетельствующий о полученном сообщении, читал его, стоя в утренней пробке, и удивлялся Ее женской логике. Так удивляются вихрастые мальчишки суждению старшей сестры или одноклассницы, которая внезапно повзрослела и вдруг из девочки, которую можно толкнуть на перемене и спокойно снести от нее затрещину, внезапно превратилась в недоступную девушку, как из Золушки в Принцессу, а ты вроде как остался прежним – просто твое время еще не пришло, девочки быстрее взрослеют, а тебе все еще только предстоит… Она рассказывала ему про разговор с мамой, про то, как прозвучал вопрос, где это Она стала проводить все свободное время, и что может быть стоит уже познакомить ее с, появившимся в Ее жизни, молодым человеком, и как Она ответила: «Там не те отношения, чтоб знакомить». Как это было отрезвляюще правдиво! Но время похмелья еще не настало. Он признавался себе, что не может сам себе объяснить, что же такое происходит между ними, как можно назвать Их отношения, и молча принимал Ее суждение, Ее картину происходящего, ведь свою сформировать Он был не в состоянии. И еще больнее был вопрос – Что дальше? – но этот вопрос подавлялся инстинктом самосохранения, ведь для того, чтобы ответить, нужно было очнуться от сна, вынырнуть из облаков, вернуться в реальность. И никто из Них были к этому не готов… пока.

Однако, не устал ли Читатель от высокоэмоциональных оборотов, от описания влюбленного состояния двух потерявших голову, которые были подвержены внезапно свалившемуся на них чувству? Не слишком ли все лирично, сентиментально и рафинировано? Неужели Он и Она так и будут бесконечно упиваться своими страстными душевными порывами? Бывает ли так, что раз и навсегда устанавливается безоблачное погода, и мы забываем про то, что рано или поздно придет ненастье, дождь, гроза, и скорее всего это произойдет неожиданно?