Читать книгу За гранью грехов - Лана Мейер - Страница 6

Часть 1
Глава 3
Эрида

Оглавление

Я чувствую себя так, будто во мне сосредоточен весь мир.

Я – целая Вселенная, запертая в крошечную песчинку, мерцающая ярче, чем миллиарды звезд на небе.

Я храню в себе уникальность северного сияния, и шум водопада, пробирающийся сквозь плотную листву диких джунглей.

Я – молчание многовекового камня, и я – легкое пение всех птиц на земле.

Я – легкий бриз и шквалистый ветер, и его последствия, тоже я.

Я – извилистая река, и неизбежное цунами. Землетрясение и извержение вулкана. Я – вся природа, что неумолимо живет миллионы столетий, заключенных в одно мгновение. Я – настоящая. И я – и есть этот момент.

Тщательно рассматриваю руки, испытывая дикую благодарность и любовь к каждому пальчику, к каждой клеточке, из которой я состою. Губы расплываются в ошалевшей улыбке, когда в голову вдруг приходит банальная, но такая яркая мысль: я возникла из крошечного эмбриона, который был создан из случайно неслучайной встречи двух органических клеток, жадно ищущих друг друга в лабиринтах женского тела.

Заливаясь истерическим смехом, я чувствую, что хочу обнять весь этот мир, качаясь на волнах той самой эйфории, которой мне так не хватало.

Это чувство заменяет жизнь, заменяет все.

Стирает критическое мышление, целует абсолютным Божественным или греховным счастьем. Забирает всю боль, чувства вины и обиды…

В моей ладони начинает мелькать телефон, взрываясь калейдоскопом ярких и размытых красок. Каждый цвет с оттенком кислотности и неона. Чудом включаю на смартфоне фронтальную камеру и с неимоверной любовью к себе, разглядываю точеные черты лица.

Я давно не видела себя настолько красивой.

Вторая волна неимоверного наслаждения накрывает еще сильнее. Становится так хорошо, что больше уже ничего не нужно. Даже что-то разглядывать не имеет смысла.

Я не имею смысла.

Только руки, что обнимают меня и крепко прижимают к себе, куда-то несут.

Приятная теплота, исходящая от чужих ладоней, напоминает мне тот момент жизни, который можно вспомнить лишь находясь под гипнозом или под кайфом.

Ты приходишь в этот грязный мир, падая с райских небес и плачешь. Всегда так горько плачешь, до тех пор, пока материнские руки не обвивают тебя. Прижимают к груди, окутывают безусловной любовью и защищают. Вот и сейчас я ощущаю их на своих плечах, проходясь по незнакомым ладоням языком.

Они несут меня. Куда – мне плевать, хоть в другое измерение.

Время и пространство превращаются в бесконечную карусель, с которой я не могу и не хочу слезать.

Оказываясь в незнакомой комнате, я запрыгиваю на кровать. Отталкиваясь вверх от матраца, взлетаю прямо в космос.

Нет, даже выше, еще выше! Выхожу за пределы земли и солнечной системы, превращаюсь в ракету, помчавшуюся наравне с астероидами и кометами.

Чувство полета разрывает сердце. Кажется, меня вот-вот убьет тем самым счастьем, что я испытываю прямо сейчас. Человек не может вынести так много прекрасных чувств одновременно…

А если и чувствует, то быстро сгорает.

«SINS» – это разрушительная сущность, что живет за счет тебя и пожирает изнутри, выпрыскивая при этом мощную дозу эйфории и лидокоина[1].


Я просыпаюсь и резко выпрямляюсь на просторной постели, заваленной мягкими подушками. Далеко не сразу удается выбраться из-под одеяла и осознать реальность.

Протираю глаза сжатыми кулаками, ощущая, как все тело слегка лихорадит. Кости ломит, в голове – не мозг, а переваренная каша из оборванных нейросетей. Зрение возвращается ко мне не сразу, но специальное углубленное дыхание помогает крошечными шагами возвращаться к реальной картинке жизни.

Я больше не в космосе. Вокруг нет звезд и комет, среди которых мне было так хорошо и легко, свободно.

Явь встречает меня роскошными апартаментами с огромными панорамными окнами, за чистой гладью которых, скрываются туманные верхушки небоскребов Манхэттена. Порывисто откинув одеяло в сторону, встаю с незнакомой мне и чужой постели. Поймав взглядом свою сумочку на прикроватной тумбочке, приближаюсь к ней и дрожащими руками ищу сигареты. Ни одной нет, даже в потайном кармашке не завалялось.

Заботливый ублюдок позаботился о моих легких.

Вплотную подхожу к окну и любуюсь открывающимся видом на зеленый «квадратик» Центрального Парка, обрамленного бездушными высотками, пытаюсь по частям восстановить события последних часов. Скорее всего, дней, потому что в наркотическом дурмане от таблеток я обычно блуждаю сутки, а потом постепенно прихожу в себя, валяясь в постели. Отходняк – самое жуткое в кайфе. Он всегда ощущается так, словно тебя выпинывают из рая и отправляют вариться в адском котле, где всем заправляет краснощекий и рогатый черт, постоянно ошпаривающий тебя колким веником в наказание за все земные грехи.

Грешить я давно не боюсь. Самый главный черт в моей жизни пришел по мою душу именно в тот самый момент, когда я была еще максимально невинна, юна, и максимально безгрешна. И где, скажите мне, в мире искать справедливость, после такого?

Нервно кусая губы, я разворачиваюсь спиной к стеклу, и, облокотившись на него, медленно выдыхаю. Стоит лишь прикрыть веки, как перед внутренним взором предстает до невозможности пугающее и столь же привлекательное лицо Дэниела Кинга.

Какого черта я встретилась с ним? Подписала какие-то бумаги? Вцепилась в предложенную им дозу, как дикая? Лишь поманить искусителю стоило.

Рассчитывала ведь, что после стольких лет воздержания – устою, справлюсь, выдержу, нос утру… но ни черта. Сейчас все по новой начнется, ломка не заставит себя долго ждать и приведет меня к его ногам.

Как долго я буду его марионеткой теперь, когда у него в руках есть пульт от моего управления?

– Привет, подруга. Ну и дичь ты вчера творила, – вздрагиваю всем телом, услышав чертовски знакомый голос. Распахнув веки, замечаю разгуливающую в растянутой мужской футболке девчонку, в которой узнаю Лиану – рыжеволосую актрису, с которой изредка сталкиваюсь в гримерной для массовки.

Беглым взором изучаю апартаменты, в которых сегодня проснулась: не сравнить с моим сараем в Квинсе, где постель приходилось делить с клопами, а завтрак с крысами. Да, жила я последние четыре года после развода в неприглядной квартирке в полной антисанитарии. Цены на жилье в Нью-Йорке кусаются, а зарплаты официантки едва хватает на то, чтобы отправлять большую часть из них в Польшу.

А не отправлять… я не могу.

В «королевском» жилье Кинга, разумеется, царит совершенно иная атмосфера. На этом начищенном до блеска паркете даже представить таракана трудно, не то, что когда-либо обнаружить. Кухня совмещена с просторной спальней и гостиной. Учитывая, что все пространство апартаментов построено в стиле лофта, я могу догадаться, что лестница у правой стены ведет наверх, в мини-спальню моей сожительницы. Не удивительно, что я не сразу обнаружила свою соседку, что с незатейливой улыбкой и широким зевком включает кофе машину, махнув мне двумя разными по цвету капсулами.

– Ореховый латтэ или ванильный мокко? – переминаясь с ноги на ногу и игриво виляя бедрами, интересуется Лиа.

– Что ты тут делаешь? – быстро преодолевая расстояние, между нами, дерзко отвечаю я, одномоментно выхватывая из ее пальцев второй вариант капсулы.

– Я твоя соседка по комнате. И я здесь живу.

Спасибо, капитан очевидность. Без вас бы не догадалась.

– И тоже работаю на Кинга, – дополняет Лиана, как только я демонстративно возвожу глаза к потолку.

Девушка, с которой я ранее сталкивалась на пробах, тоже работает на Дэна и будет жить со мной? Совпадение? Не думаю.

– Так ты следила за мной все это время? – небрежным движением включая кофе машину, в лоб задаю вопрос я. Если она не ответит мне правду, я просверлю на ее милом личике аккуратную дырку. Невербальным излучением своей ненависти.

– Нет. Делать мне нечего, – скрестив руки на внушительном размере груди, Ли занимает оборонительную позицию и кидает на меня такой надменный взгляд, на какой способна только рыжеволосая девушка. Весь ее внешний вид говорит о том, что она – саблезубая лисица, которая привыкла спасать свою роскошную шкуру неуловимой хитростью и ловкостью лап. – Просто так вышло. Что здесь такого?

Пробую на вкус кофе, как раз в тот момент, когда наши настороженные взгляды встречаются. В этом мире ничего не бывает «просто». Когда-то я тоже подумала, что мне «просто» по счастливой случайности предложили поработать в Гонконге.

– Так, все понятно. Ты – его верная псина. Я умываю руки, – резко выплескивая остатки горячей безвкусной жидкости в раковину, я порываюсь за своей сумкой.

Я больше ни секунды не намерена в этом театре участвовать. Очевидно, что с самого начала все идет по его больному плану, и куда заведёт – даже Дьявол не знает.

– Что ты сказала? – Лиана цепляется цепкими пальчиками за ткань моего платья-футболки, от чего ее ворот болезненно натягивается на горле и заставляет меня резко затормозить. – Успокойся, Ри. Я не желаю тебе зла.

– Мне плевать, я просто не хочу больше здесь находиться, – озлобленно рычу я, дотягиваясь до столешницы и скидывая с нее чертову кофе машину. Техника с жутким лязганьем и грохотом падает на пол, но легче мне не становится. Будь моя воля, я бы разгромила все, что принадлежит этой семейке.

– А где ты хочешь находиться? – резко огибая меня, Лиа швыряет на опустевший островок новостную газету. Доли секунды хватает на то, чтобы распознать в аристократичном мужском лице на главной страннице своего бывшего мужа.

– Что это? – даже прикасаться к этому дерьму не хочу, но кричащий заголовок достает меня даже на расстоянии. – «Один из самых богатых холостяков Нью-Йорка заявил, что не намерен жениться. Миллиардер Роберт Кинг покупает картинную галерею, особой популярностью у зрителей пользуются полотна с изображением его бывшей жены», – мой голос окончательно садится и надламывается, когда я дохожу до последнего слова. В горле мгновенно застревает иллюзорный зыбучий песок, забивающий трахею и дыхательные пути.

Тотальное удушье заставляет балансировать на грани нервного срыва.

Ладони потеют, все тело сжимается. От оков первородного ужаса, что каждый раз берут меня в плен при мыслях о Роберте, невозможно избавиться.

– Уверена, что это будет лучшим решением? Просто встать и уйти? – не дает мне окончательно впасть в удушливое забвение Лиа.

– Откуда ты так много обо мне знаешь? – фыркаю я, имея в виду тот факт, что Лиа точно знала, что мне подсунуть под нос, чтобы остановить меня от побега.

– Все знают. Вы были популярной светской парочкой пять лет назад. Такие как я, не забывают отрывков из «сливочной хроники». Скоро Роберт узнает, что ты вернулась в Нью-Йорк, – Лиана даже в курсе того, что четыре года назад я инсценировала свой отъезд из страны, чтобы хоть как-то обезопасить себя от контактов с Робертом. – Я здесь, чтобы напомнить тебе об этом. Ты не можешь просто сбежать и уйти, потому что побег ото льва приведет тебя в логово к тигру. Понимаешь, о чем я? – девушка символично проводит большим пальцем по горлу, ярко демонстрируя, что меня ждет в случае побега и не состоявшегося сотрудничества с Дэниелом. – Кстати, мистер Кинг оставил тебе небольшой подарок, – Лиа кивает в сторону журнального столика, на котором стоит лишь пара ароматических свечей и одинокий конверт.

Первая мысль – бежать от противной бумажки до ближайшей границы с Канадой.

Вторая мысль – в словах Лианы есть логика и мне стоит покориться и распечатать очередное письмо от дьявола, что уже начинает мне накапывать воск на мозги – своеобразная прелюдия перед жестким сексом.

Нерешительно подхожу к креслу, и опускаясь на него, снова заинтересованно обращаюсь к Лиане:

– Стой, а что же ты делаешь в его компании? – не могу не утолить свое любопытство. – Прости, но ты не выглядишь, как девочка, разбирающаяся в цифрах и прочей финансовой чепухе, – в моем воображении, женщина, торгующая акциями и скупающая их, выглядит совершенно иначе. Как мужчина и с яйцами. Я не дружу с цифрами и поэтому не могу представить себе девушку, кто рубит кучу зеленых на бирже.

– А кто сказал, что я имею дело с цифрами? – Лиана в один прыжок забирается на кухонный островок и, многозначительно улыбнувшись мне, берет из фруктовой корзинки банан, начиная медленно очищать его от кожуры. – Я… просто общаюсь с необходимыми людьми в нужное время, – с неумолимым аппетитом поглощает фрукт девушка. – Хожу на вечеринки, улыбаюсь, играю… в общем, реализую свой актерский талант доступными мне методами.

– Эскорт? – прищурив веки, уточняю я, глядя на то с какой легкостью она кидает кожуру от банана в дальнюю мусорку, и с первого раза попадает в цель.

– Типа того, – Лиа пожимает плечами, совершенно не смутившись от моего вопроса. – Мне больше нравится слово «шпионка». Чувствую себя Ларой Крофт, – она заливается игривым смехом, явно пытаясь так сбросить внутренне напряжение. – Добываю информацию, подслушиваю разговоры пафосных кошельков, записываю то, что нужно. Дэниелу нужны глаза и уши по всему городу и нас таких ищеек, довольно много. Тебе, я думаю, достанется куда более почетная должность.

– И зачем ему это все нужно?

– Не знаю. Я в этом не разбираюсь. Одно могу сказать: кто владеет информацией, тот владеет миром. Весь финансовый мир сосредоточен на Уолл-Стрит. Чтобы заключать акции выгодные компании, Дэниелу нужно быть не только в курсе утренних новостей, но и тех, что выйдут лишь на следующей неделе.

– Так и знала, что Кинг останется верен своей дурной крови. Он разбогател на инсайдерской информации и построил свою империю во время финансового кризиса не просто так, – заключаю я, ни капли не сомневаясь в том, что не обошлось без незаконных махинаций.

– Хватит болтать, иди конверт распаковывай, – с хлопком в ладоши быстро закрывает тему Лиана. – Так и быть, приготовлю тебе тосты, пока ты знакомишься со своим первым заданием, – не дослушав ее, я беру в руку заветный конверт и вытряхиваю из него все содержимое.

Стиснув зубы и приготовившись к худшему, достаю вложенное письмо. Взгляд с бешеной скоростью скользит по строкам, но сердце заходится в еще более аритмичном галопе.

«Каково возвращение в кроличью нору, детка? Первые изменения, связанные с употреблением препарата, ты заметишь чертовски скоро. Ты будешь расцветать, как увядающий цветок, вовремя оказавшийся в руках искусного садовника. Как долго ты протянешь без любимой таблеточки? Вопрос риторический.

Тем не менее, ты сама выбрала этот путь.

А теперь к делу.

Помнишь Ребекку Стоунэм? Когда-то ты работала на ее бренд одежды…»

На мгновение отрываюсь от чтения, ярко представив перед внутренним взором образ роковой и жгучей брюнетки, и по совместительству обладательницы фигуры с аппетитными формами. Мы начали сотрудничество, как только я переехала к Робу в Нью-Йорк. Менеджер бренда Ребекки «Wild and Classy» предложил мне быть лицом весенней коллекции. В итоге наша коллаборация затянулась на несколько лет. После того, как я окончательно утратила свою былую привлекательность, Бекка быстро попрощалась со мной, заявив, что я больше не соответствую ценностям бренда.


«Они с мужем являются постоянными посетителями одного заведения. Твоя задача – любым способом подобраться к ним как можно ближе и подменить телефон Коула Стоунэма. Любым способом, Эрида. За креативность получишь дополнительные очки», – дочитав продублированное замечание в конце, я мгновенно вспыхиваю.


Подменить телефон? Он издевается? Так вот какую работу я должна выполнять в обмен на чистый унитаз, панорамные окна и надоедливую соседку?

Ощущая, как внутри все горит и бомбит от переизбытка эмоций, я вскакиваю на месте и недовольно пробиваю стопой пол, нуждаясь в их выплескивании. Я скоро взорвусь, если не придушу Кинга голыми руками. Черт.

Недолго думая, я изучаю большую карту Таро с цифрой пятнадцать, что также выпала из проклятого конверта. На плотной бумаге изображен дьявол с чудовищными драконьими крыльями, к ногам которого смиренно склоняют головы обнаженные мужчина и женщина. Привязанные к самому черту стальными цепями, они выглядят подавленными и униженными. Я ощущаю отвращение при одном лишь взгляде на эту картинку. Но отвращение – ничто, по сравнению с острым чувством стыда, что грузом оседает в душе после изучения этого предмета искусства.

Радует лишь восхищение художницей, что нарисовала изображение и смогла передать столько эмоций на столь маленькой карте.

Что означает эта карта? Ровно минута уходит у меня на то, чтобы выяснить, что это – аркан Дьявола. Какого черта? У него новое увлечение? В следующий раз я жду астрологическую карту.

Хорошо. Кинг решил добавить в свои манипуляции нотку безумия. Иного ответа я просто не нахожу.

Проводя мысленный анализ первого задания, я подхожу к зеркалу и уже начинаю видеть первые изменения в своей внешности. Хватило трех дней, два из которых я провела в забытье, чтобы впалые круги под моими глазами уменьшились раза в три. Давно не видела себя такой привлекательной.

Это конец. Я у него на крючке. Я хочу вернуть свою жизнь.

Пдменить телефон, так подменить телефон. Будет сделано, ваше дьявольское высочество.

– Ри, ты слышала? Курьер пришел, – из состояния немого монолога меня выводит проворный и вездесущий голос Лианы. Она резко кидает в меня ослепительно сверкающий кусок ткани. – Это тебе.

– Что еще за хрень…? – мгновенно вспыхиваю я, расправляя на постели серебристое платье, инкрустированное металлическими пайетками.

– Твой наряд на сегодняшний вечер, – небрежно отвечает Лиа, и подмигивая мне, жестом приглашает к готовому завтраку.

* * *

Адрес, что оставил мне Дэниел на обратной стороне конверта оказался закрытым клубом. Я не раз посещала подобные заведения со своим бывшим мужем. Не знаю почему, но богатые люди чертовски обожают всякие дорогие, роскошные клубы только «для своих». Они готовы платить за окружение, азартные игры и шлюх. Никого не заботит пластик, прибивающийся к берегам Индонезии, или умирающие от браконьерства животные. Сироты, обделенные, больные, нуждающиеся в помощи. Никого не заботят дети, пострадавшие от насилия, педофилов и сексуальных домогательств. Шестьдесят процентов моделей, что окружали меня в «тусовке» так или иначе подвергалась харассменту со стороны всех этих толстых кошельков, у половины из которых карман жгут грязные и украденные деньги.

Раньше, я с ужасом читала все эти статьи о Голливудских актерах и режиссёрах, являющихся извращенцами. О мировых звездах, подвергающих психологическому давлению невинные души. Ребенком была и я, когда впервые оказалась под прицелом Роберта.

Оказавшись внутри так называемой «красивой жизни», я осознала, почему среди богатых людей так много тех, кому просто необходимо ломать жизни других. Как правило, более слабых, несформированных личностей.

Приедается в этой жизни абсолютно все. Кроме кайфа, к сожалению. И самый главный кайф в жизни этих миллиардеров – пресловутая абсолютная власть.

В какой-то момент очередное Maserati не приносит счастья, а пылится в дальнем углу личного подземного паркинга.

В какой-то момент даже самая лучшая шлюха или реальная любовница, способная на акробатические «па» в постели, становится банальной посредственной рутиной.

В какой-то момент уже недостаточно подмять под себя свою корпорацию, империю, или целый город.

Человек – жадная тварь, и ему всегда недостаточно. Всегда мало. И в этой системе ценностей, наивысшим кайфом является власть над другим живым существом. Не задумывались, почему они всегда заводят себе так много собак? Содержат ипподром скакунов или даже чертовы зверинцы, как некоторые арабские шейхи?

Все начинается с животных душ, а заканчивается… настоящими людьми. «Мертвыми душами», которых легче всего заманить в свои золотые клетки.

Так и с закрытыми клубами. Каждого толстого кошелька из «сливочной тусовки» до одури радует мысль, что где-то в городе есть красивое место, за стенами которого можно грешить до полной отключки: выпускать своих демонов на свободу и устраивать кровожадные ментальные жертвоприношения с помощью секса, наркотиков и алкоголя.

Все мы полны демонов и сущностей. И некоторым людям, не дано им управлять. Они сбрасывают их в подобных местах, и я очень надеюсь, что мои не подкачают сегодня и стойко выстоят под давлением Кинга.

– Пароль? – деловым и важным тоном окликает меня великан у черного входа, когда я элегантно выхожу из машины, что прислал за мной Кинг.

– Эпоха сухого закона, – уверенно чеканю я, выпуская дым от очередной сигареты прямо ему в лицо. Охранник с жадностью поглощает меня взглядом и, выставив вперед руку, приглашает внутрь, пока его помощник открывает мне дверь.

– Прошу, мэм, – следом за ним, меня встречает дворецкий. Галантно скинув пальто с плеч, освобождаюсь от верхней одежды, оставаясь в том развратном платье, что прислал Дэниел.

Его длина едва достигает середины бедра, а металлические пайетки царапают обнаженную кожу, отчего я периодически покрываюсь мурашками. К тому же, такое платье носят без лифчика и я с удивлением обнаружила, что ему еще есть на чем держаться, кроме тонких бретелек. Дэниел явно не против того, чтобы мы на меня пялились все подряд, и если честно это немного обидно. Все-таки мы один раз умопомрачительно трахнулись. Где инстинкт собственника? Ему плевать.

– Курить запрещено, мэм. Только кальян, – недовольно выдохнув, отдаю сигарету дворецкому и он немедля тушит ее о пепельницу у входа. – Ваша маска, – предлагает мне взамен моего любимого аксессуара между средним и указательным.

– Благодарю, у меня своя, – надеваю инкрустированную металлическими камнями маску на нижнюю часть лица, предварительно достав ее из маленькой сумочки. Бросаю беглый взгляд на свое отражение в зеркале, взмахнув двумя бойцовскими косами, что любезно заплела мне Лиана. Привлекая к себе внимание еще парочки мужчин из обслуживающего персонала, поправляю шнурки на грубых и тяжелых ботинках, что я предпочла идиотским каблукам из посылки Дэниела. Пусть засунет «Моноло Бланик» в задницу своему папочке, я на задании дефилировать не собираюсь.

Как только я начинаю продвигаться глубже, внимание моего взгляда приковывает роскошная люстра в виде распускающегося лотоса, ниспадающая с высокого потолка в шесть метров. Интерьер закрытого заведения напоминает обстановку холла в одном из замков Луары, где мне приходилось бывать. Еще одна особенность и фишка – большие металлические крючки со струящимися воздушными полотнами, на которых выделывают свои блестящие «па» полуобнаженные гимнастки. На многих из них, я узнаю парочку вещиц из последней коллекции «Агент провокатор». Я с любопытством рассматриваю их плавные, манящие и эротические движения на полотнах, и мысленно прикидываю, смогла ли бы выкинуть что-то подобное. Разве что в постели.

По мере продвижения внутрь, я вижу еще больше обнаженных женских тел и откровенных нарядов. Есть и публика в чудаковатых костюмах, есть и те, кто надел все лучшее сразу. Но даже последние не мешают навесить на этот клуб однозначный вердикт и клеймо: здесь нет места стеснению, стыду и запретам.

Животные инстинкты, пребывание в настоящем моменте, поиск греховных наслаждений – добро пожаловать.

Блуд – один из семи смертных грехов. Вот что означает пятнадцатый аркан в долбанной карте Таро, что подкинул мне Дэниел.

В конце концов, миновав парад акробаток и холл в напыщенно королевском стиле, я занимаю наблюдательно-выжидательную позицию рядом с фонтаном пунша. Не проходит и пяти минут, как я нахожу взглядом свою главную цель – чету Стоунэмов. Довольно редко мелькающая в прессе парочка, но весьма популярная в интернете. Ребекка – топовый инфлюенсер в сфере фэшн блогов и признанный местным бомондом дизайнер. Коул – тот еще «темный жеребец», но гугл выдал мне про него весьма многообещающую информацию о том, что он является CEO собственной компании, специализирующееся на информационной безопасности. А вывод из этого один – у Коула в кармане припрятано много козырей из этой области, которые и хочет отнять Кинг с помощью его телефона. И я не знаю, какую защиту Дэн может гарантировать мне, если его недруг вдруг заметит мои махинации и возьмет в плен.

Я довольно долго наблюдаю за Коулом и Ребеккой. Сексуальная и чувственная девушка не пропускает и сантиметра тела своего любимого мужа, постоянно потираясь о него своим, обтянутым сетчатым и откровенным платьем. Такое чувство, что она хочет прикоснуться собой к каждой татуировке своего мужа, выбитых поверх всей его кожи. Тату у Стоунэма нет разве что на лице. Их тела периодически подсвечиваются красноватым светом, олицетворяя слияние их горячей энергии и отожествляя саму страсть и химию, что, безусловно, искрит между ними. Аж завидно. Женаты несколько лет, а до сих пор развратно танцуют вместе и пожирают друг друга глазами. Хоть и выглядят слегка отшибленными, словно под экстази.

Я наблюдаю за пылкой парочкой до тех пор, пока Ребекка не расстается со своим мужем, наградив его глубоким французским поцелуем. Облизнув губы, и отпустив мужчину, Бекс направляется в сторону туалета, и я недолго думая отправляюсь за ней.

С удара ботинком открываю дверь в уборную и замечаю прихорашивающуюся нимфетку. Встаю напротив соседнего зеркала, повторяя ее движения. Бекка не обращает на меня никакого внимания, поправляя красную помаду, выбивающуюся за контур губ. Потом очередь доходит и до волос, что Коул Стоунэм превратил в воронье гнездо, пока жадно всасывал ее пухлые губы в свой рот.

– Одолжить? – наконец, я достаю из сумочки расческу и протягиваю Бекке. Девушка бросает на меня настороженный взор, слегка поджимая губы. Вдруг, ее лицо озаряется знакомой стервозной улыбкой и, судя по слегка приподнятой брови, она узнает меня.

– Эра, какие люди. Не могу поверить, что это ты.

– Как видишь, – небрежно веду плечом.

– Я думала, ты вернулась в Европу. Совсем о тебе ничего не слышно последние годы было.

– Да, так и было. Решила вернуться ненадолго, по Нью-Йорку соскучилась, – откровенно лгу я.

– И не написала мне? Не захотелось вновь вернуться на большой подиум? – немного с издевкой расспрашивает Ребекка. – Я о тебе в модельной сфере тоже давно не слышала. Неужели в Европе на тебя не было спроса? – звучит, конечно, так, словно я вещь, а не человек. Ну да ладно, Ребекка со всеми так общается, и я за словом в карман не полезу.

– Ты же видишь, что я сейчас далека от прежних параметров.

– Все не так плохо. Когда-то «героиновый шик» был в моде, ты Кейт Мосс вспомни, – усмехается Бекс, дружественно касаясь моего плеча. – Красоту ничем не испортишь, Ри, тебе бы только поправиться чуть. Хотя пожалуй, – Бекс вдруг ласково обводит мою точеную фигуру взглядом своих темных и порочных глаз. – И так сойдет. Будь я парнем, я бы все равно тебя трахнула.

– Оу, сочту за комплимент. Кстати, что вы с мужем здесь забыли.

– А ты?

– А я на работу хочу устроиться. Воздушной гимнасткой у входа, – без запинки придумываю я.

– Ого, да что ты? – удивленно вскидывает брови девушка. – Что до нас с мужем: мы обожаем такие вылазки и игры. Ролевые у нас постоянно, но сценарии босса и секретарши, как и уборщицы и хозяина дома – нам уже надоели. Как и все позы в камасутре, – откровенничает она. – К тому же, он любит… ну, ты знаешь, – Бекс достает из бюстгальтера крошечную таблетку. – Раз в месяц мы добавляем немножко этого и идем на безбашенные эксперименты. Хочешь?

Всем моим вниманием в одночасье овладевает крошечная пилюля. И это несмотря на то, что я прекрасно знаю, что эта убогая таблеточка никогда не сравнится с «sins».

– Не откажусь, – томным голосом выдаю я и приоткрываю рот. Ребекка тут же кладет мне ее между зубов, и кивает в сторону крана, предлагая запить угощение большим количеством воды. Я, итак, знаю, что сухость во рту не заставит себя долго ждать и следую ее немому совету.

Боже, что я делаю. Я даже точно не знаю, что это за хрень. Лишь предполагаю, что экстази, отчаянно пытаясь вспомнить, какие последствия станут расплатой за смесь двух наркотиков в организме.

Что ж, время в очередной раз пробить дно своими тяжелыми ботинками.

– Ты всегда мне нравилась, – мягко шепчет Бекс, как только я вытираю губы салфеткой и поворачиваюсь к ней. И только сейчас, когда девушка находится так близко, я вдруг понимаю, что все это время ее зрачки были слегка расширены. Достаточно, чтобы убедиться в том, что их развратные танцы с Коулом проспонсированы таблеткой любви.

Последующий план действий озаряет сознание, выстраивается внутри. Не разрывая зрительного контакта, я приближаюсь к Бекке, прикрыв глаза. Слегка касаюсь ее губ своими, проводя по их влажной мягкости языком. Никогда не чувствовала в себе нетрадиционных наклонностей, но кровь кипит от одной лишь мысли, что очень скоро я доберусь до телефона Коула. И если у меня все получится, я докажу Дэниелу, что все его пляски с заданиями и квестами, угрозами и шантажам меня не напрягают.

Хочет, чтобы я побыла его ищейкой и личной шпионкой? Пожалуйста. Легко и просто. Без напряга и ненависти. Я просто в игре, где являюсь выдуманным персонажем, и выполняю дебильный квест от игрока «сверху». Но только персонаж знает, что именно он обладает властью над зависимым геймером, возомнившим себя Богом.

– Как думаешь, я понравлюсь Коулу? – шепчу около женских губ, ощущая острые коготки Ребекки на своей талии. Она нежно ведет их ниже, расплываясь в порочной и многообещающей улыбке.

– Пойдем, спросим у него, – заливаясь истеричным смехом, Бекс откидывает голову с густой шевелюрой черных волос назад. Еще пара секунд, и мы надеваем наши маски обратно, стремясь к танцполу. Ловлю на нас хмурый и сосредоточенный взгляд Коула, что сопровождает каждый наш шаг по направлению к нему.

При приглушенном и неоновом освещении мне не так хорошо видны его черты лица. Но они определено притягательные и слегка пугающие. Что-то в его взгляде, одежде и нестандартных татуировках делает из него безбашенную рок-звезду. Однако, язык его тела кричит о том, что он относительно остепенившийся и серьезный мужчина, управляющий крупной компанией. Не сомневаюсь, что он живет и балансирует на грани между своими субличностями, но наверняка знает их по именам.

Я сразу узнаю таких же, как и я: безумных, в прошлом надломленных и потерянных. Людей с надрывом внутри. И Коул с Ребеккой, как и мы с Дэном являются таковыми.

Наконец, Бекс поднимается на цыпочки, прижимаясь грудью к широкой мужской груди. Ее полные губы медленно движутся около его уха, до тех пор, пока не захватывают в чувственный плен мочку мужчины. Все это время, я слегка возбуждаюсь, глядя на их игривую прелюдию и покачиваю бедрами в такт битовой музыке. Они похожи на животных, любовно вылизывающих друг друга.

Как только я начинаю поглаживать свою талию и бедра ладонями, Коул Стоунэм резко переключает свое внимание со своей жены на меня, но я не сомневаюсь в том, что именно она стала зачинщицей его интереса.

Черт, ребят. Давайте уже ближе к делу. Уже всем присутствующим ясно, что у нас намечается путешествие втроем. И взлет в страну удовольствия мы будем осуществлять в горизонтальном положении.

Мужчина обводит меня оценивающим, подозрительным взглядом, сменяющимся жадным и голодным. Коротко кивает Ребекке, явно одобряя ее безумное предложение. Кстати, не уверена, что он что-либо принял, в отличии от своей спутницы. И это мне мне на руку… буду выкручиваться, как смогу. И сделаю ставку на то, что для Коула наивысший наркотик – это его обворожительная жена. Вернув Ребекке еще более порочную улыбку, чем у нее самой, он взором приглашает меня в один из затемненных холлов закрытого клуба.

Эти ребята самая сумасшедшая замужняя парочка, которую я когда-либо видела.

Затерявшись не только в наркотическом дурмане, но и в темном коридоре этого злачного заведения, мы вваливаемся в приватную комнату, обставленную в лучших традициях «50 оттенков». Хотя, пожалуй, здесь нет никаких плеток и игрушек, а вот красный цвет превалирует над остальными, возбуждая и без того больную психику.

Все чувства становятся в тысячи раз острее. Хотя, дело тут даже не в цвете кровати и стен, а в крошечной пилюле, что я приняла в туалете из рук Ребекки.

Хотя, действует она весьма странно. Я полностью сохраняю здравый рассудок, и лишь слегка борюсь с желанием затрахать всех до смерти. Я имею в виду, что раньше подобное не поддавалось контролю с моей стороны. Возможно, после «sins» на меня уже ничего не действует в полной мере.

– Давай, детка, – пространство разрезает глухой голос Стоунэма и по его взгляду я понимаю, что он обращается ко мне. – Раздень для меня мою девочку, – Коул вальяжно опускается в кресло, опуская широкие ладони на подлокотники кресла.

Я смотрю в потемневшие глаза Бекс. Притягательные, манящие, карие – в этом темном омуте явно затонуло не мало мужских сердец. Девушка чувственно облизывает губы, и жар внизу моего живота разгорается с удвоенной силой. Стандартное действие экстази – хочется обнять весь мир, прижаться к горячему телу. Безудержная жажда ласки, секса. Невыносимая нужда в любви, тактильном контакте. И все это ощущается, как неудовлетворенная базовая потребность. Как сильный голод.

Но искусственный голод, который я не в силах анализировать прямо сейчас.

Я просто знаю, что Бекка ощущает тоже самое. Коул скорее всего находится в здравом уме и трезвой памяти. Единственный наркотик этого мужчины – его жена.

Подхожу вплотную к дьявольски-сексуальной Бекс, медленно провожу пальцами по ее ключицам. Секунда – и бретельки ее красного платья в сеточку спущены мною с плеч. Оно уже не способно нормально держаться на ее полной груди, которую девушка не удосужилась прикрыть лифчиком. Не сомневаюсь, что взгляд Коула прикован к ее острым соскам, и я начинаю ласку именно с них, параллельно еще ниже опуская черное платье.

– Ты плохая девочка, правда? – манящим голосом шепчу я, снизу собирая ее платье на талии. Теперь оно превратилось в пояс, скрывающий ее плоский живот, но открывающий взору Коула округлые бедра, тяжелую грудь, всю привлекательность изгибов и гладковыбритый лобок.

– Это он любит в тебе? Тьму? – дразнящим тоном интересуюсь я, слегка поворачиваясь лицом к Коулу.

– Без сомнений, – хрипло выдыхает Стоунэм, опуская свою мощную ладонь со вздыбленными венами на джинсы и внушительный член. Сжимает его, через толстую ткань. Мышцы мужского лица инстинктивно скрываются за маской болезненного ожидания и желания. Мимолетом, я быстро отмечаю, что на столе рядом с тумбочкой он выложил часы, телефон и две печатки. Многие мужчины имеют эту привычку: предвкушая секс, они всегда избавляются от всех лишних аксессуаров, потому что они чертовски мешают им наслаждаться моментом. Не могу с ними не согласиться. Будет не очень классно, если волосы девушки запутаются в твоих часах, во время умопомрачительного минета.

– Ты такая же, Эрида. Я тебя хорошо знаю. Поэтому я тебя выбрала, когда ты была не так известна. И я могу вернуть тебе твою славу, – вдруг произносит Реббека, нежно касаясь участка моей оголенной спины. Платье не закрывает ее полностью, и мне становится немного щекотно, до мурашек по всему телу. Ощутив резкий прилив первородного сексуального желания, я прижимаюсь к Ребекке всем телом, плавно покачивая бедрами. Положив подбородок ей на плечо, ощущаю, насколько сильно болит и пульсирует низ живота.

Я покажу тебе, глубока ли кроличья нора.

Химические препараты имеют над нами абсолютную власть. И я знаю, что моя кратковременная «любовь» к Ребекке в данный момент обусловлена очередной таблеткой, при этом я чудом сохраняю трезвость разума. Этого не случалось прежде. Что, если я не буду идти на поводу у желаний своего тела, а сконцентрируюсь на задании Дэниела? В конце концов, я просто обязана швырнуть телефон Стоунэма в высокомерную морду Кинга.

– Не прикасайся ко мне, – вдруг чеканю я, игнорируя предложение Бекс. Подражая вызубренному тону Дэниела, отдаю следующий приказ: – Лучше прикоснись к нему, – отстраняясь от Ребекки, открываю ей путь к мужу.

Морщинка между бровями Коула становится гораздо глубже, а выражение лица четко транслирует фразу: «Какого черта ты здесь раскомандовалась?»

Обхожу Ребекку и встаю у нее за спиной, обнимая. Оглаживая ее великолепное и пышущее здоровьем и сексуальностью тело, поддерживаю зрительный контакт с Коулом:

– Само совершенство, – на выдохе признает свой выбор мужчина, глядя на Бекс убийственно влюбленным взором.

Я мечтаю, чтобы мой мужчина так смотрел на меня.

Мой настоящий мужчина. Не муж-манипулятор, не его сын-кукловод. Не ублюдок, что одержим моим телом. А мой мужчина.

Существует ли он? И сможет ли он когда-либо принять меня со всей той грязью, что присутствовала в моей жизни?

И я безумно завидую Бекс, потому что она нашла своего сумасшедшего. Такого же двинутого на всю голову, как она, кто принимает ее со всеми ее достоинствами и недостатками.

Что до меня… я думаю, меня принять невозможно. Единственный мужчина, от которого я жду этого принятия, патологически не переносит грязь. Понимаете о чем я?

– Ты хочешь ее? – подразниваю Коула я. – Она такая красивая. И только моя на сегодня, – Бекс откидывает в сторону голову, а я после каждого слова касаюсь губами ее шеи, оставляя влажные следы от горячих поцелуев.

– Моя, – хлестким тоном отзывается Коул. – Я не разрешал тебе целовать мою крошку.

– Я ведь под кайфом. Не могу противостоять своим желаниям, – облизываю пересохшие губы, ощущая нарастающую потребность в том, чтобы меня хорошенько отжарили прямо сейчас.

– И я… – томно тянет Ребекка, выгибаясь в моих руках, словно кошка в период течки.

– Чего ты хочешь больше всего на свете сейчас? – согреваю дыханием мочку ее уха.

– Член Коула, – задыхаясь, глухо признается Бекс.

– Моя девочка, – рычит Стоунэм и подманивает ее к себе взмахом ладони. – Подойди ко мне. Обе подойдите. Моего члена хватит на всех, – кинув дразнящий и яростный взор на свою жену, мягко замечает он. Стоунэм играет со своей женой. Выводит на ревность словами, глазами обещая совершенно иное – он только для нее.

Два извращенца. Их же заводит это. На голову больные. Как мне это знакомо.

Вместо того, чтобы напасть на Ребекку, Коул берет меня за подол платья и тянет к себе. Заставляет наклониться к нему ближе.

– Ты одна из нас, – коротко выдыхает в мои губы и в следующую секунду его язык скользит по ним. Мягко, потом настойчивее. С влажным звуком он проникает вглубь моего рта, мастерски заворачивая своими действиями спираль внизу моего живота в пламенеющий кол.

Мне так приятно давно не было, и мне снова хочется раствориться в ощущениях, преумноженных препаратом.

– Бекс, на колени, – приказывает жене, на мгновение оторвавшись от меня.

– Какого черта?

– Не спорь. Займи его своим ртом, пока это не сделала другая, – с провокационной улыбкой заявляет он, намекая жене, на то, что у него в качестве альтернативы сегодня есть я. – Будь хорошей девочкой.

– Размечтался, – злобно фыркает девушка, а я лишь могу издать слабое «ах», когда чувствую, как ладонь Коула скользит по внутренней стороне моего бедра. Его умелые пальцы находят пульсирующий бугорок между сжатых ног.

– Ты очень чувственная. Не прячь это, – с этими словами, он вставляет сразу два пальца внутрь моего тела и сгибает их внутри. Надавливает манящим движением на набухшую точку, в которой концентрируется весь жар и голод. Каскадом разливается по телу, постоянно балансируя на волнах электричества, исходящих из сладкого эпицентра. Эмоции переполняют меня настолько, что я едва ли не падаю с сокрушительным стоном. Хватаюсь за его голову и цепляюсь пальцами в волосы Стоунэма, чтобы не упасть. Наклоняюсь к его лицу, чтобы вернуть горячий поцелуй и схожу с ума, ощущая, как его язык трахает мой рот, пока пальцы творят тоже самое с требовательным и жаждущим большего проникновения лоном.

Ребекке явно не не по душе тот факт, что Стоунэм пробудет другую женщину. Наш жаркий поцелуй с Коулом мгновенно прерывается. Не успеваю и слова сказать, как она забирается на него сверху, отклячив задницу на его бедрах. Начинает плавно двигаться, имитируя секс. Ее красивая грудь колышется напротив его приоткрытого рта. Это выглядит чертовски горячо.

– Я никому тебя не отдам. Ни одной женщине. Даже под кайфом, Коул, – пламенно заверяет она его, обхватив его лицо ладонями. В следующую секунду, она высвобождает его член из джинс и быстро направляет в себя.

От ритмичных и точечных движений пальцев Коула внутри я давно на грани. Прикрыв веки, я прислушиваюсь к их стонам и звукам жаркого секса. Шлепки плоти о плоть сводят с ума и доводят меня до грани чертовки быстро, позволяя ощутить приятную и мощную разрядку, присоединиться к их крикам.

Я уже не понимаю, что происходит. Приятная усталость овладевает телом, и я не уверена, что после столь быстрой кульминации мне хочется продолжения. Все-таки я здесь ради цели, и кажется, сейчас – наилучший момент для того, чтобы сделать все, что мне нужно.

Этим двоим не нужен третий.

Они без ума друг от друга.

Им необходим лишь элемент игры. Создание условий, где нужно вновь противостоять друг другу. Это их отношения, и их все устраивает.

– Никому не отдам, слышишь?

– А я тебя, детка, – слышу приглушенный ответ Коула я. Его пальцы давно не внутри меня, а на теле Ребекки.

– Кажется, я вам больше не нужна, – мой тихий голос теряется в их плавных и быстрых, нежных и страстных движениях. В их голосах, стонах, хрипах, в их одержимости. Вибрации их безумной любви затмевают все остальные звуки вокруг. И это играет мне на руку, несмотря на то что внутри меня гложет зависть.

Я мечтаю о таких отношениях, где не нужно притворяться. Где не нужно пытаться понравиться. Где не нужно заслуживать любовь.

На то, чтобы подменить телефон Коула у меня уходит секунда. Они оба не слышат и не видят никого вокруг. Трахаются, как одержимые, совершенно забыв о своем намерении замутить рандеву на троих.

Меня не смущает, что они занимаются сексом при мне. Секс по любви – это всегда так красиво, завораживающе, каким бы животным и полным греха он ни был.

У меня такое было лишь один раз в жизни. Но сейчас я ненавижу этого человека.

Сделав свое грязное дело, под аккомпанемент стонов перевозбужденной и доведенной до края Ребекки Стоунэм, я украдкой покидаю красную комнату. С облегчением выдыхаю, захлопнув за собой дверь. Прислушиваясь к ощущениям внутри тела, осознаю – я больше не чувствую легкой эйфории. Ничего, кроме пустоты и слегка ускоренного биения сердца в груди.

Надеюсь, от принятия сразу двух разных препаратов, у меня не будет серьезных последствий. Что-то мне подсказывает, что экстази не подействовало на меня должным образом, поскольку в организме еще осталась любимая греховная сладость.

Я это сделала – темно-синий смартфон Коула Стоунэма у меня в руках, а вопрос о его взломе уже не мне решать. Что ж, самое жуткое позади.

Стоит лишь подумать об этом, как Вселенная тут же хватает меня за горло и стремительно опускает в миску с собачей едой. Образно, конечно. Я имею в виду… что в эту самую секунду на меня нападают, до боли в костях сжимая локоть. В мышцах стреляет, в ушах звенит, удушье сковывает шею тугим чоккером. Такое чувство, что незнакомец хочет сломать мне руку или вывернуть ее из сустава. Они, итак, у меня сейчас хрупкие, хочу заметить.

Находясь в полумраке, я не в силах разглядеть своего обидчика сразу. Еще раз вскрикнув от боли, я наконец нахожу его взглядом. Нападающим оказывается взрослый мужчина с глубокими морщинами, поросячьими ноздрями и двойным подбородком. При этом – он, как и все местные богачи, одет с иголочки. Он из тех, кто оставляет состояние на пятой авеню, а вот на спортивный зал свои кровные явно жалеет.

– Какие люди. Горячая соска Кинга собственной персоной, – меня едва ли не рвет от мерзкого голоса, в котором я узнаю одного из дружков Роберта.

Майкл Доминго – один из магнатов его ближнего круга.

– Что ты тут ищешь, девочка? – похотливым тоном выдыхает он, дергая меня на себя.

– Отпусти меня! – истошно требую я, отчаянно осматриваясь в поисках камер и охраны. Но их будто след простыл. Хотя, готова поспорить, что видела их в холле еще пару минут назад и чувствовала себя в безопасности.

– Нет, милая. Ты слишком много хочешь, рыбка. Раз заплыла в сеть – будь готова стать ужином рыбака, – хрюкнув, шутит Доминго, обнажая свои белоснежные и карикатурные виниры. – Ты думаешь я упущу возможность поразвлечься с маленькой соской Роберта за закрытой дверью? – наконец, в конце холла я замечаю мужчину, напоминающего мне секьюрити. Набирая воздух в уставшие легкие, собираюсь закричать, но Майкл успевает заткнуть мне рот свое потной ладонью, от которой несет туалетным дерьмом.

Боже. Меня сейчас вывернет прямо в нее, если он не уберет свою мерзкую клешню подальше от меня.

Но убирает он ее, только лишь тогда, когда толкает меня в ближайшую VIP комнату.

Мой личный кошмар возвращается. Стоит лишь высунуть голову из песка – и я магнитом притягиваю к себе манипуляторов, психов и насильников.

Я и пикнуть не успеваю до того, как мужчина грубо хватает меня за волосы и нагибает вниз. Бросает на колени и ладони, заставляя приземлиться в позе на четвереньках. Внутренности обжигает адским пламенем, наполненным агонией и обидой. Как бы я хотела стать огнем и сжечь его член, если он посмеет им ко мне прикоснуться. Слезы предательски увлажняют глаза, когда его потная ладонь касается мое задницы, отвешивая самый унизительный шлепок в моей жизни.

– Всегда хотел тебя оттрахать, – я пытаюсь встать с пола, вырваться и убежать, но это приводит лишь к тому, что Майкл толкает меня на кровать. Теперь я уже могу разглядеть мерзкое выражение его лица, охваченное похотью и больным вожделением. В блеске его глаз я вижу то, что каждый раз отражалось во взоре Роберта – одержимость.

– Ты была такая уникальная. Он Боготворил тебя, ты знаешь? Он очень обрадуется, когда узнает, что ты вернулась, – под музыкальное сопровождение позвякивающей пряжки ремня, пыхтит Доминго.

Боже, еще чуть-чуть и меня стошнит. Слезы уже не слегка увлажняют веки, а текут по щекам беспрерывными реками. Любое мое сопротивление встречается со силой жирного Доминго. Я со своим весом в сорок пять килограмм просто не в силах оказать ему должный отпор.

– Заткнись! Отпусти меня. Он отрежет тебе член, если узнает, что ты меня трахнул, – пытаюсь вразумить Майкла я и любым способом остановить действия, которые он явно намерен со мной совершить.

– Я под кайфом, детка. Мне плевать. Пусть отрезает. Хочу посмотреть на его лицо, когда он узнает, что мой член был в тебе, – расплываясь в удовлетворенной улыбке, он широко разводит мои ноги. Толкается тазом, вжимаясь в развилку между ними. Я беспощадно царапаю его лицо, но все тщетно: Майклу не составляет труда заломить мои запястья над головой и пригвоздить меня к матрацу.

Это все происходит со мной. Снова. Из-за Дэниела. Нет в мире слов, которые бы описали мою к нему ненависть.

Мысленно я уже попрощалась со своей честью и достоинством (ах, а они у меня остались?), когда почувствовала, что от момента проникновения и насилия меня отделяют считанные секунды.

Губы Доминго настойчиво тянутся к моим и я намерена их искусать до крови. Да только его кровь фонтаном сама изливается на меня, сразу после характерного звука, напоминающего разрезание ножом живой плоти. Истошный крик вырывается из его рта вместе с алой рекой, водопадом стекающей на мою грудь.

От зловонного запаха багряной жидкости, созерцания мерзкой гримасы на лице Доминго и осознания всего треша, что происходит со мной прямо сейчас, я мгновенно вырубаюсь от ужаса.

– Он должен остаться в живых, – находясь в закрытом вакууме, слышу властный и ледяной голос Дэниела. – Доминго в больницу, а Эридой я займусь сам, – по коже бежит ток, от одного лишь представления о том, что мне снова придется остаться с ним наедине.

Больше всего на свете я хочу поставить его на место.

У каждого из нас своя одержимость, не так ли?

И больше чем в «sins», я нуждаюсь в мести. Но настолько тонкой и изощрённой. Напоминающей маленький осколок стекла, который никогда не будет заметен в моем ледяном блюде, что я подам семье Кинг на ужин. Однажды.

1

Лидокаи́н – лекарственное средство, местный анестетик и сердечный депрессант, используемый в качестве антиаритмического средства.

За гранью грехов

Подняться наверх