Читать книгу Сдавайся, буду согревать - Лана Пиратова - Страница 12

Ты, смотри, как метет! Хорошо, что затарился по полной. Чую, дороги закрыты будут до конца праздников. Вон, как намело! А тракторист с совком не скоро протрезвеет.

Есть и еще один минус – к Надьке не съездишь. Значит, воздержание продолжится. Опять рукой придется наяривать. Сук, надоело.

Рассчитывал, что уж на Новый год оторвусь на Надьке. И на тебе! А она сейчас не помешала бы – до сих пор член дергается, как вспоминаю Снегурку. Кружева сверху. А ножки… мммм.

Так, завязывай, Мурат, а то рано возбуждаешься. До душа бы еще елку нарядить.

Встряхиваю в руках лесную красавицу, которую только что самолично срубил на опушке за домом. Вон, какая! Сейчас с Тихоном нарядим, я – выпью, он – закусит кормом. Потом в душ с мыслями о Снегурке.

Хороший план.

Открываю дверь и сначала сам захожу, еще раз оттряхивая елку от снега.

– Ну что, Тихон? – шагаю назад и тут «Бах!»

Я даже елку отбрасываю от себя и по привычке закрываю голову руками и падаю на пол.

Так и лежу какое-то время. Но ничего не происходит.

– Ауууу, – доносится скулеж Тихона.

Осторожно убираю руки и оборачиваюсь.

Что?!

Тихон скулит и пытается выбраться из-под чего-то, что придавило его заднюю часть тела. Скребет лапами, царапая пол. И тут мне в лицо прилетает… шарик? Какого хера?! Воздушный розовый шарик?! У меня в доме?!

Отбрасываю его от себя и медленно встаю, оглядываясь.

Сука, откуда у меня в доме столько шаров? Кто их надул? Тихон?

Кошусь на собаку, не оставляющую попыток освободиться и жалобно смотрящую на меня.

«Помоги, хозяин!» – так и написано у него на морде.

Распинывая шары со своего пути, иду ко псу. И, только приблизившись, понимаю, что это не что-то придавило его, а кто-то! В шубе? Быстро осматриваюсь по сторонам – может, с сообщниками?

Но нет. Ни движения. Ни звука.

Сажусь на корточки и приподнимаю тело. Тихон сразу же отпрыгивает и начинает вылизывать себя. Интересно, долго он так вообще лежал, бедолага?

Тут до меня доносится стон и я переворачиваю к себе тело. И просто ахуеваю.

Да етит твою налево! Нихуя себе!

Снегурка!

– Эй! – зову ее, не скрывая радости.

Быстро оглядываю. Ахаха! Вот, и моя рукавица! Ай да Снегурка!

Но она вообще живая?

– Эй! Снегурка, – заглядываю в лицо с закрытыми глазами.

Вроде дышит. Но, бля! Тут хоть закусывай! Она пьяная, что ли?

И точно – вон, на полу бутылка начатая.

Наклоняюсь, чтобы послушать дыхание, и тут мне в ухо прилетает какой-то лепет:

– Она умерла в Дрючках…

Хмурюсь и внимательно смотрю на Снегурку.

– Кто умерла? А? Снегурка, кто умерла-то?

Блять, что она уже успела еще натворить? За всю историю Верхние Дрючки не знали такого размаха событий. Но стоило появиться Снегурке…

Усмехаюсь.

Эх.

Подхватываю ее на руки и несу в комнату. Тихон следом бежит, размахивая хвостом.

– Ты не выпустил? – спрашиваю у него.

– Гав! – садится и преданно смотрит на меня.

– Молодец!

Кладу Снегурку на кровать. Так. Пожалуй, раздеть надо. Не в шубе же ей лежать.

Пока снимаю шубу, платье задирается. А там чулки, черт их подери.

Но я – кремень! Я не буду пользовать пьяную беззащитную бабу.

Одергиваю подол платья.

Больше ничего снимать не буду. А то кремень окажется льдом.

Снегурка что-то бурчит себе там. Улыбается. И даже приоткрывает глаза, удивленно смотрит на меня и тут же захлопывает их.

Ну, блять, вот это подарочек на Новый год! А ведь у нас с «подарочком» счеты. Ох, и должна она мне!

Ух, Дед Мороз! Мужик! Угодил так угодил!

Опускаю взгляд на Снегурку и под предлогом поправить платье на груди кладу туда руку и чуть сжимаю. Размер то, что надо. Идеально легла.

Блять, Дедушка Мороз! Но почему она пьяная? Не мог трезвую подогнать?

Ай.

Вскакиваю с кровати и иду в душ. Сегодня был тяжелый день. Хоть и последний в этом году.

Сука, Новый год же! Елка там где-то валяется. Еда – в холодильнике.

Но какая, сука, елка, когда тут такой «подарок» на постели?

Выхожу из душа – Снегурка на месте. Спит. На боку.

Маленькая такая. А попка какая ахуенная. «Райское наслаждение», сук.

Сжимаю член под полотенцем. Ух, и классные новогодние каникулы меня ожидают, чую.

Интересно, как она ко мне попала? Знала, куда идет? Пришла прощения просить?

Хм.

Заныриваю к ней под одеяло и не могу удержаться, сжимаю мягкое тело и трусь членом о бедро.

Ох, сука, как дотерпеть до того, как она в сознание придет?

Я ведь не трахаю пьяных баб. Неблагородно это – пользоваться таким состоянием. Неблагородно.

Скрепя сердцем, убираю руки от Снегурки и поворачиваюсь на другой бок.

Что ж, Новый год в постели. Неплохо. Во всем надо искать плюсы. Я же не один в постели. Ну и что, что пока это лишь тело. Очнется когда-нибудь. Уже в Новом году. А тут и я. Привет из старого года.

Закрываю глаза и даже мне кажется, у меня получается заснуть. Но тут чувствую, что меня кто-то тормошит. Прижимается ко мне со спины.

Поворачиваю голову.

– Тепленький. Пушистенький, – девчонка нагло облапывает меня.

Жду, что же дальше.

– Холодно, – слышу за спиной, а руки все ниже скользят.

Напрягаю пресс в ожидании.

– Ребристое, – забавная. Глаза у нее все еще закрыты. На ощупь проверяет меня. – Ой, пушистое опять. Горячее…

И тут ее пальцы оказываются у меня на члене.

Ох, сука. Я сам зажмуриваюсь и сжимаю зубы.

Что она творит-то?!

А член сразу же реагирует. Ему и так мало что доставалось в последнее время. Все же мои пальцы – не то. Вот Снегуркины.

– Уф, – я громко выдыхаю, когда она головки касается, и резко поворачиваюсь к ней. У нее глаза уже полуоткрыты, но в них прямо туман. Она не узнала меня? – Ты чего не спишь? – часто дышу, следя за ее рукой у себя на члене.

– Ты из Дрючков? – спрашивает она.

Киваю, сглатывая.

– Дрючковец? – запинается и облизывает губы.

– Ты вообще понимаешь, что делаешь сейчас? – усмехаюсь я, чувствуя, что член стал таким твердым, что я точно не усну с ним. И яйца ноют, почувствовав рядом женское тело.

А Снегурка вместо ответа берет меня пальцами за бороду и тянет к себе.

Но я же не трахаю пьяных баб. Не трахаю? Я? А она пьяная?