Читать книгу Цветок и нож - Landen - Страница 6

Впервые в жизни Оуэн чувствовал такой страх и панику. Он на автомате оделся и на автомате вёл машину. В голове звучал лишь крик Джульетты, а потом голос, он словно где-то его слышал, но никак не мог вспомнить где: « Мисс… простите…, вы в порядке… простите, я… О боже…, что же…прости меня… прости, мне так жаль…». Эти слова доводили до исступления, и хоть он никогда не верил в бога, сейчас молился о том, чтобы с Джульеттой всё было хорошо, однако боль, которая, словно в издёвку, то и дело сжимала сердце, подсказывала, что случилось страшное.

Вдавив педаль газа в пол, он мчался к больнице, где работала Джульетта. Уже издалека, заметил мигающие спец сигналы полицейских машин и скорой. Выбежав из машины, кинулся в толпу. Первое что он увидел телефон Джульетты в луже крови, дышать стало нечем, словно кто-то сжал в тиски. На глаза навернулись слёзы, которые он сдерживал с огромным трудом.

– Джульетта! – крикнул он, паника полностью завладела им, он перестал понимать реальность – Джульетта! Джульетта! – кричал он, пробираясь к машине.

– Оуэн! – его схватили за руку и дёрнули, в следующую секунду он увидел испуганный и наполненный болью взгляд друга.

– Ганц…, Джульетта, что с Джульеттой? Я говорил с ней по телефону она… почему ты молчишь? – спросил он, Ганц опустил взгляд, Оуэн заметил блеснувшие слёзы, и снова боль сковала внутренности. Каждый вдох давался с огромным усилием. – Что? – крикнул он, и начал трясти друга. – Ганц, скажи, что она жива…

– Жива, но там всё плохо…, – Оуэн рухнул на колени, он боялся самого худшего, но она жива " Она будет жить, будет" – подумал он, закрыв глаза. Голова кружилась, во рту пересохло, сердце болезненно сжималось, но всё же, появилась надежда." Мисс… простите…, вы в порядке… простите, я… О боже…, что же…прости меня… прости, мне так жаль…" раздалось в голове. – Где она? – спросил он, посмотрев на Ганца.

– Её экстренно госпитализировали, нельзя было медлить ни минуты…

– Не Джульетта… – помотал он головой.

– А кто?

– Где та, кто сбил Джульетту.

– Та? – Ганц нахмурил густые брови – О ком ты? Джульетту сбил парень. – Оуэн резко посмотрел на друга. – Он вон там, его допрашивают. – Ганц указал на полицейскую машину. – Сказал, что Джульетта выбежала на дорогу, он не успел затормозить, и сам вызвал полицию и скорую.

– Что? – Оуэн не понимал, о чём говорит Ганц, ведь он чётко слышал женский голос: "Мисс… простите…, вы в порядке… простите, я… О боже…, что же…прости меня… прости, мне так жаль…" – Это не правда! Это не мог быть парень! – сказал он и встав, направился к машине где допрашивали того, с кем он уже встречался. – Ты? – процедил он, и тут же понял, вспомнил, где слышал тот самый голос. "Джейн Блэк" – подумал он.

– Здравствуйте, – проговорил парень по имени Мэт.– Вы тоже тут.

– Где она? Где та, кто сбил мою невесту? – спросил Оуэн, злость придала силы, подействовала, словно отрезвляющая пощёчина.

– Вашу невесту? – спросил Мэт.

– Пострадавшая ваша невеста? – спросил полицейский, который допрашивал Мета.

– Да, я разговаривал с ней по телефону в момент, когда это произошло, и я слышал…

– Простите меня! – сказал Мэт, в его глазах стояли слёзы. – Мне так жаль, я не успел затормозить, она выскочила на дорогу…

– Не смей врать! – крикнул Оуэн и схватил Мета за воротник. – Это не ты, я точно слышал…

– Простите меня, – повторял он, и Оуэну захотелось врезать ему, чтобы заткнуть. Сжав кулак, замахнулся, но Ганц перехватил руку.

– Оуэн, не надо! – крикнул он, пытаясь оттащить его.

– Сер, вы должны успокоится, – заметив, что обстановка обостряется, к ним подбежали ещё два офицера.

– Вы сказали, что говорили с ней по телефону…

– Он врёт! Не он сбил Джульетту, эта сделала его хозяйка, Джейн Блэк, я точно это слышал! Она сбила мою невесту, сбила Джульетту! – кричал Оуэн, снова потеряв самообладания.

– Нет же, Джейн Блэк даже не было в машине, – сказал Мэт – Она была на приёме, меня отпустили домой, и я …но я не заметил её, я не хотел, простите меня! – парень был на грани истерики.

– Заткнись! – прорычал Оуэн. – Я знаю, что ты делаешь! Как всегда берёшь на себя всю грязную работу! Это не ты был за рулём…

– Простите меня. Я могу поклясться, встать на колени, всю жизнь буду заглаживать вину, простите меня… – Мэт и правда встал на колени и весь в слезах сложил руки в мольбе.

– Ах ты… – Оуэн снова предпринял попытку, набросится на Мета, но Ганцу удалось его сдержать. – Не ври!

– Так всё, Джек, забирай этого в отделение, там закончишь допрос, а вы – он посмотрел на Оуэна – Я соболезную вам, искренне, но вы должны успокоиться, и сейчас быть рядом с вашей невестой. Мы со всем разберёмся.

– Здесь есть камеры, запросите видео прямо сейчас, пока их ещё не подчистили! – крикнул Оуэн, он не хотел, чтобы его успокаивали. Не хотел слышать дежурные фразы, всё чего он хотел, чтобы Джейн Блэк не осталась безнаказанной, ведь он был точно уверен в том, что это она.

– Сэр, не нужно нам говорить, как выполнять свою работу, пожалуйста, возьмите себя в руки, иначе нам придётся и вас забрать в участок. А я этого совсем не хочу, потому что понимаю ваши чувства… – Оуэн не сдержал истерического смеха.

– Сомневаюсь, что понимаешь!

– Идём, – сказал Ганц, ему с трудом получилось увести Оуэна.

– Джульетта, я хочу её видеть, – сказал он, от безысходности, на глаза снова навернулись слёзы.

– Она, скорее всего в операционной, ты же знаешь, тебя не пустят.

– Зато тебя пустят! – процедил Оуэн – Я должен быть с ней, понимаешь? – Оуэн посмотрел на друга так, что тот, вздохнув, кивнул.

– Хорошо, идём, её отвезли в нашу больницу.

Как и ожидалось, в операционную его не пустили. Ганц вошёл, но почему-то не выходил. Секунды тянулись как часы, и Оуэн просто сходил с ума от неведения, и злости на Джейн Блэк.

– Ну, уж нет! Я всё сделаю, чтобы ты ответила за свой поступок. В этот раз тебе не удастся выйти сухой из воды!

– Оуэн! – по коридору к нему бежала мама Джульетты. Встав ей на встречу, ощутил, как предательски подкашиваются ноги. – Что с Джульеттой? Что с моей девочкой? – спрашивала она, схватив его за руки.

– Я не знаю, операция всё ещё идёт.

– Но как же…, как же это могло случиться? – Оуэн не знал, что на это ответить, он и сам не понимал что и как, грань реальности стерлась, и он словно оказался в самом страшном кошмаре.

Дверь операционной открылась и к ним вышли Ганц и хирург.

– Что там? Как она? – спросила Келли, бросившись к врачам. Ганц молча склонил голову.

– Операция закончена, но, сказать, что будет дальше сложно.

– Что значит сложно? – спросил Оуэн.

– Удар пришёлся по левой стороне, были задеты жизненно важные органы, внутреннее кровотечение и… – хирург замолчал.

– Что? – нетерпеливо спросил Оуэн. Его выводили эти драматичные камеры.

– Ребенка спасти не удалось, – сказал Ганц, не поднимая глаз.

– Что? – Оуэна словно ударили по голове. – Ребёнка? Джульетта беременна?

– Была, да, судя по состоянию плода, третий месяц, – ноги перестали держать, на глаза снова навернулись слёзы, злость, непонимание и чувство безысходности смешались. Это было то, что он никогда ещё не чувствовал, это не физическая боль, так разбивается сердце и умирает душа.

– Почему же она не сказала… я не знал… не сказала… – в голове тут же ярко вспыхнуло воспоминание.

– Посмотри на них, какие милые! – Джульетта указала на детей, которые беззаботно играли в фонтане. Это было всего неделю назад, стоял солнечный летний вечер, и они гуляли по парку.

– Да, милые, пока не начинают кричать, – улыбнулся Оуэн, откусывая мороженное.

– Ты так говоришь, будто не хочешь детей.

– Почему же не хочу, от тебя, хоть десятерых, и каждого буду очень любить! – обняв её за талию, придвинул к себе и чмокнул в носик.

– Десятерых? А любви хватит на всех? – рассмеялась Джульетта.

– Конечно, хватит у меня она безграничная!

– А если я скажу, что беременна? – спросила она, посмотрев на него серьёзным взглядом.

– Правда? – в тот момент он ощутил приятное волнение и трепет. – Ты бер…

– Нет! – улыбнулась она – Пока что нет, но уверяю, ты узнаешь об этом первым! – он всё ещё слышал смех Джульетты, от того, что схватив её, встал под струи фонтана. Помнил холод пломбира, который она размазала по его лицу и то чувства счастья, которое переполняло.

– Но не сказала… – проговорил он, проглотив ком горечи.

***

Джейн резко открыла глаза и села. Ярко светило солнце, на часах было почти двенадцать дня. Она была у себя дома, и абсолютно не помнила, как здесь оказалась. Голова болела, во рту пересохло, и ощущалась горечь. Закрыв глаза, попыталась вспомнить то, что случилось накануне, но всё было будто в тумане. Откинувшись на подушку, вздохнула и облизнула губы. Подняв руку, хотела провести по лицу, но ощутила неприятную боль в руке, посмотрев на плечо, увидела синяки от того что её хватали и след от укола. В этот момент воспоминания вернулись.

– Ари! – крикнула она, откидывая одеяло. – Ари! – её всю трясло, да так, что трудно было надеть халат. В памяти вспыхивали отдельные моменты. На парковки её ждал Ричард, он ей что-то вколол, хотел увезти куда-то, и не трудно догадаться, для чего. А потом, она вспомнила девушку в свете фар. Крик, и лужу крови. – Ах…– судорожно вздохнув, упала на пол, глотая ртом воздух. Слёзы текли по щекам.

– Джейн! – в комнату вбежала Ариэль, лучшая подруга ещё со школы. – Джейн, что с тобой? Ты как?

– Ари…, я … сбила, сбила девушку, – всхлипывая, сказала Джейн. – Что с ней? Где она? Я должна… – Джейн предприняла попытку встать, но не получилось.

– Не надо, ты не должна никуда выходить. Леон сказал, что всё уладит, – сказала Ариэль. – Ты не виновата, это всё твой отчим.

– Нет-нет-нет, я, это я сбила человека, она же могла… о господи, скажи, что она не умерла!

– Нет, Леон узнавал, она жива…

– Слава богу… – выдохнула Джейн и, сглотнув, запустила пальцы в волосы. – Я должна сходить к ней. Должна убедиться, что всё хорошо, и если понадобиться, сделаю всё, что от меня зависит…

– Нет, ты должна оставаться дома. Леон сказал, чтобы ты не выходила и как следует, отдохнула.

– Отдохнула? Как мне отдыхать, когда из-за меня случилось такое?

– Я понимаю, но сейчас уже ничего нельзя изменить, надо только немного подождать, а потом, как всё утихнет, я схожу с тобой. Хорошо? – Джейн понимала, что сейчас лучше сделать так, как говорит Ариэль и Леон, но всё её естество кричало об обратном. Ей было так страшно, что из-за неё кто-то может умереть. Казалось, если это случится, то и ей, жить незачем.