Читать книгу Бесконечная игра. 6R - Lao Bearolla - Страница 24

Томас Халлик шёл домой грустный. Как сказать Руслану про Нилина, он не знал, а сказать было надо. Добавить проблем к уже имеющимся. С Лейлой получилось странно. Они показались ему даже чем-то похожи, Нилин и Лейла. Ещё и этот странный мужик из отеля.

Дома было спокойно; все вернулись с вечерней прогулки, Рэнди укладывал детей спать, Рита ушла к себе, Альдо сидел внизу. Но что толку, Нилина он не знает. Фомка заглянул к Ане, поговорил с ней и вышел на улицу.

Руслан приехал, когда было около 22:00. Вышел из такси. Было видно, что уставший. Ещё бы. Время шло – проблем только прибавлялось. Увидел Халлика на пороге.

– Что дома?

– Дома всё нормально; Лейла в отеле.

– Где ненормально?

– В РФ.

– Что?

– Нилин позвонил, сказал что нашёл и закрыл собак в доме, и что он увольняется. Бросил трубку. Я не знаю, что случилось. Про Риту спрашивал.

– Плохо.

– Ещё мужик один странный завелся рядом; такое ощущение, что он за мной следил… хотя может это у меня мания преследования. Кстати, вон он, – Томас Халлик показал в сторону, – Томас Форш делал вид, что прогуливается по пустынной набережной. Дорожка вдоль моря была единственная и шла мимо их дома. Форш приближался. Когда он подошёл совсем близко, он поприветствовал Фому, картинно сняв воображаемую шляпу, а потом задержал взгляд на лице Руслана. Поздоровался и пошел дальше.

– Странный, – сказал Фома.

– Это всё? – спросил Руслан.

– Вроде да.

– Почему Нилин увольняется, он сказал?

– Нет. Точно не сказал. Он лепил что-то про несовершеннолетнюю русскую девочку.

– Он прочитал статьи в интернете, – спокойно сказал Руслан. – Плохо. И на внятное опровержение нужно время. Уже поздно, я позвоню завтра в Россию, и Нилину.

– Я думал, ты расстроишься…

– Я расстроился. Но что толку? Там уже глубокая ночь, все спят. Хорошо, что он нашел собак. Мишка обрадуется. Я не говорил ему раньше, пока не найдутся.

– И не говори.

– Почему?

– Привезут, тогда скажешь. Кто это сделает?

– Я поговорю завтра с Нилиным.

– Мне кажется, не выйдет. Он слился.

– Я не верю. Это нервы. Пройдет.

– У Нилина нервы? Вряд ли. Он их забыл где-то в прошлой жизни, вместе с чувством юмора.

– Он нормальный, Томас. Просто немножко жесткий.

– Немножко? Ну да, как поезд, – хмыкнул Фома, – А что было в статьях в интернете?

– Про меня и Риту. Всякое.

– Что у тебя с Ритой, Руслан? – Халлик смотрел на него внимательно. Было очень темно и тихо вокруг. Моря почти не слышно. Руслан молчал, Халлик ждал.

– Любовь у меня с Ритой… из прошлой жизни… тяжелая и нервная любовь.

– А с Линдой что было?

– Ты тоже решил поиграть в следователя?

– Ты ведь понимаешь, что есть повод, – серьёзно сказал Фома.

– Понимаю. С Линдой у меня общие дети. Так получилось.

– А с этой Лейлой что?

– Не знаю… не помню… я её встретил в тот же день, что и Альдо. В том же самолёте. Когда летел с Ритой из Москвы.

– Странно всё это.

– Да, – согласился Руслан. – И с Алисой у меня дружба. Если тебе что-то не нравится – говори лучше сразу.

Халлик помолчал с минуту, потом ответил:

– Я не хотел тебя огорчать, Руслан. Иди спать. Утром снова взойдет солнце, а ты помятый…

***

Руслан спать сразу не пошел, позвонил Нилину. Долго слушал гудки. Потом получил смс:

– Я всё сказал Халлику. Разговаривать с тобой мне не приятно. И не надо ничего объяснять. Всё понятно и так.

***

Теперь действительно было понятно. Час назад адвокат объяснял Руслану, что всякая ерунда в интернете, это не ерунда; а влияние на общественное мнение, и эти статьи Руслану вредят. Руслану было не ясно, как ему может вредить написанная кем-то ложь.

Руслан говорил, что те, кто его знает – всё поймут сами, и про него, и про эти статьи; адвокат возражал. Говорил, что необходимо убрать и вычистить в интернете то, что можно. Предоставлять противоположную информацию. Готовить опровержения и делать официальные заявления. Руслан считал, что это лишнее, он уже давно не публичная фигура и никому не интересно, что там про него пишут. Оказалось, адвокат был прав.

***

Руслан написал смс Лейле: «Добрый вечер, простите, пожалуйста, что так получилось. Я только освободился. Надеюсь Вам лучше. Если что-то понадобится срочно – звоните мне, Вернеру или Томасу. Я позвоню завтра. Спокойной ночи».

***

Форш прогулялся вдоль набережной и возвращался по берегу моря. У дома, за которым он наблюдал, по-прежнему сидел Руслан. Уже один. Форш прошел мимо, но взгляда было достаточно, чтобы понять, что у человека очень много проблем. Но каких и в чём их причина, было неясно. Или человек грустит от того, что его оговаривают, или от того, что «хорошо прижали». Неприятно и то, и другое. Да и дыма без огня не бывает.

Форш обернулся, чтобы рассмотреть Руслана получше. Просто стоял и смотрел. Так могут делать дети. Взрослые считают это неприличным.

Руслан спокойно ждал. Не кричал, не нервничал, не вызывал охрану. Это было странно. Человек, загнанный в угол, обычно теряет способность к спокойным реакциям на происходящее вокруг. Начинает дёргаться. Особенно в ответ на такое откровенное действие. Форш провоцировал – реакции не было.

Форш решил проверять дальше. Он подошел к Руслану поближе и сказал:

– Я видел Ваше фото в новостях… сегодня.

– И что?

– Как Вам не стыдно?

Руслан пожал плечами. Стыдно ему не было. Было тяжело, неприятно, грустно. Хотя может быть и стыдно. Если бы он раньше вел себя умнее, этой ситуации бы не случилось. И плохо даже не то, что будут узнавать его, как сейчас; плохо то, что это коснется его детей, его друзей, людей которые с ним общаются. Стыдно будет им – за него. И вот от этого тоже было грустно.

Незнакомый мужчина не уходил, стоял напротив рассматривая его, как картинку.

– Хотите что-то узнать? – спросил Руслан.

– Хочу, – ответил Форш, – про эту русскую девочку.

– Можете спросить, сейчас, видимо, многих будет интересовать русская девочка.

– Это правда, что она не выходит из дома без охраны?

– Правда.

«Разрыв шаблона номер два» – отметил про себя Форш. Реакции были не типичными. По сути, это было признанием ограничения свободы. Статьи писали не про те статьи.

– Очень легко ограничить свободу человека, за которого некому заступиться.

– Да.

«Наглый, но выдержанный, циничный, шикарная стрессоустойчивость» – рисовал про себя психологический портрет Форш.

– Любите развлекаться, придётся и ответить за это, – старался поддеть Форш.

– Разумеется, – соглашался Руслан.

– Только это будет уже не так приятно, как развлекаться.

– Конечно.

«Технично уходит от конфликтных вопросов, не спорит. Не цепляется».

– Вы так спокойно говорите? Думаете Вам удастся избежать ответственности?

– Думаю, зачем Вы спрашиваете?

«Первая активность, хорошо, еще немного и он покажет себя»

– Мне интересно.

– Интересно что?

– Как чувствует себя человек, который обижает ребенка?

Руслан усмехнулся. Подумал. Ответил:

– Очень плохо… если человек делает кому-то больно или плохо – ему очень плохо самому. Вы вот прочитали несколько статей и задаёте вопросы. Не мне ведь, себе… Вам интересно. Вы цинично и нагло вторгаетесь в чужую личную жизнь. Ищите ответы для себя. Так в чём вопрос?

Форш усмехнулся. Он в который раз поймал себя на ощущении, что играют с ним, хотя ему казалось вначале, что игру начинал он сам. Он приписал наглость и циничность Руслану – ему вернули эти же характеристики в отношении его поведения.

– Я хочу знать, что с этой русской девочкой?

– Зачем? Что Вы с этой информацией будете делать? Я скажу, что всё хорошо – и Вы не поверите, будете считать, что я злодей. Я скажу, что всё плохо, и Вы опять не поверите. Потому что если кому-то плохо, и Вы об этом знаете – Вы должны что-то сделать! По человечески. Не пройти мимо. А как тут не пройти мимо, когда возникнет куча проблем. Лучше думать, что всё хорошо. Или нормально. Так легче будет уснуть.

«Разрыв шаблона номер 3. Сильный аргумент» – снова отметил про себя Форш и продолжил:

– Так что с ней?

– Я не знаю. Я не видел её несколько часов.

– Кот Шредингера? – пошутил Форш.

– Кошка; это ещё сложнее, чем кот.