Читать книгу Почему мы так похожи - Лара Продан - Страница 5

Прошла неделя после исчезновения девушек. Результаты по их поиску были нулевыми. Не находилось ни одной зацепки. Были опрошены все служащие Московской филармонии. По радио и телевидению была дана информация о пропавших девушках с просьбой для всех, кто видел или слышал о происшедшем, связаться по указанным телефонам. Сергей Петрович предложил объявить о значительной сумме для свидетелей, но Алан Стюарт не согласился с этим.

– Если мы объявим о вознаграждении, начнется паника и сумятица. Появится тысяча мнимых свидетелей. Мы утонем в проверке каждого свидетельского показания, пойдем по ложному пути и запутаемся так, что… Да что я говорю. Сергей, ты лучше меня знаешь, – быстро, чеканя каждое слово, произнес интерполовец. – Нам надо сначала уяснить причину похищения девушек. Когда мы будем её знать, тогда будет ясно, кто это сделал и где их искать.

– Логично, – ответил Борисов слегка взволнованным голосом. – Вот только как определить эту причину?

– Практика показывает, что причин похищения много, но их можно разделить на несколько групп – финансовые, психологические и, я бы сказал, личные, – начал рассуждать спокойным и уверенным голосом Алан.

– Как вы можете так спокойно говорить о каких-то причинах, когда мою дочь похитили, а может уже и убили! – истеричным на грани срыва голосом закричала Анна Павловна, тихо сидевшая до этого в углу комнаты, нервно теребя носовой платок. – Похитили и убили, похитили и убили мою девочку, мою Машеньку, – в припадке горя запричитала она.

Сергей Петрович, пытавшийся сохранять спокойствие, обнял свою жену, поцеловал и дрожащим голосом заверил её, что всё будет хорошо, что их любимая доченька жива, что они скоро её найдут. Успокоив жену, отведя её в спальню, где она легла, опустошённая и истощенная переживаниями прошедшей недели, Борисов вернулся к Алану. Его мучил вопрос, как тот может говорить так спокойно, без намёка в голосе на трагедию, произошедшую с ним.

– Я профессионал, Сергей. Да, мою дочь, как и твою, похители, и я не знаю, что с ней. Если я буду распускать нюни, то никогда не найду Морин. В нашем деле время работает против нас. Как говорится у вас, промедление смерти подобно. Правильно я сказал? – примирительно и ободряюще ответил Стюарт.

На лице Сергея Петровича появилась первая за неделю улыбка. Она не была признаком радости, она, скорее, говорила, что он согласен со своим партнером по несчастью.

– Итак, продолжим, – с некоторым воодушевлением произнёс Алан. – Опыт показывает, что когда похищение людей осуществляется с целью выкупа, то есть по финансовой причине, то, как правило, похитители требуют выкуп в течение первых трех дней. Прошла неделя, звонков с требованием выкупа нам не поступало.

– Да, к тому же ни я, ни ты не являемся финансовыми магнатами, которых можно подоить, или на которых можно надавить с помощью финансовых махинаций, – более спокойно, чем раньше сказал Сергей Петрович. – Таким образом финансовые причины похищения можно отбросить, – подытожил он.

– Интересно, – сказал, улыбаясь, Алан. – У нас тоже есть выражение доить кого-то, в смысле выуживания денег. Звучит очень просто «Milk someone». Ладно, давай перейдем к психологическим причинам. Сюда обычно относятся похищения маньяками и психически больными людьми.

Борисов начал набирать какой-то номер по своему сотовому, говоря Алану, что хочет позвонить генерал-лейтенанту Соловьеву с просьбой посодействовать в двух вопросах. Первое, раздобыть информацию обо всех маньяках – кто сидит, кто уже вышел на волю. Второе, получить разрешение на проверку всех психоневрологических диспансеров и клинник для выявления больных с патологией гомицидомании.

– Теперь, Алан, давай подумаем над третьей группой причин. Как ты её назвал – личная. Я уже анализировал своё окружение, тех, кому я когда-то не угодил, и пришёл к выводу, что нет с моей стороны таких злодеев, жаждущих отомстить самым подлым образом – похищением ребёнка. А как у тебя обстоят дела?

– А у меня, в отличие от тебя, врагов навалом. И все они жаждут мщения, – с горькой усмешкой ответил Алан. – Понимаешь, я ведь, можно сказать, главный на международной арене борец с наркомафией и с киднепингом. Я успел многим попортить жизнь. Многих засадил за решётку, много международных преступников находятся у меня в разработке. Я для них как красная тряпка для быка.

– Тебе в таком случае предстоит большая работа в выявлении того, кому ты больше всего насолил, кому ты больше всего мешаешь, – участливо, но не без лёгкого сарказма сказал Сергей Петрович.

– Буду думать, – слегка улыбаясь ответил Алан, уловив нотки сарказма в голосе своего коллеги по несчастью. – Спасибо за аудиенцию, господин Борисов, – не остался он в долгу. – Уже поздно, завтра встретимся у генерал-лейтенанта в девять утра. Надеюсь, будет какая-нибудь информация, – собираясь уходить, сказал Стюарт.

– Может, у нас переночуешь? Слава Богу, квартира большая, есть отдельная комната для тебя, – спокойно, слегка извиняющимся голосом предложил Сергей Петрович.

Но Алан Стюарт молча отрицательно покачал головой, поблагодарил за ужин и вышел из квартиры. На улице его ждала служебная машина, которая отвезла его в гостиницу. Сергей Петрович чувствовал себя несколько неуютно после ухода интерполовца. Он догадался, что тот уловил в его голосе сарказм, и ему было стыдно.

«Мы находимся в одинаковом положении, у обоих похищены дочери. А ты, болван, позволил оскорбить гостя, – ругал себя Сергей Петрович. – А всё почему? Видишь ли, позавидовал его активной служебной жизни», – с горечью сказал себе он.

Сергей Петрович сел в удобное кресло, что стояло в просторной гостиной, откинул голову, закрыл глаза. Вспомнилось, как пять лет назад он под давлением жены вынужден был согласиться на предложение своего друга Соловьева перейти на работу в министерство. Однако Сергей Петрович был боевым офицером, полем его действий были горячие точки планеты. Он долго не мог привыкнуть к роли министерского генерала. В своих снах Сергей Петрович продолжал воевать вместе со своими боевыми товарищами, многих из которых уже нет.

Сон не шёл. Сергей Петрович достал альбом с фотографиями и стал внимательно рассматривать их. Каждая отражала определенный этап его жизни. Он иногда закрывал глаза и откидывался на спинку кресла. Перед глазами мелькали страницы его жизни, жизни, богатой на суровые приключения и трагедии. Сергей Петрович взглянул на очередную фотографию. Он долго смотрел на неё. Глаза его слегка увлажнились, ресницы предательски заморгали, и скупая мужская слеза медленно стекла по правой щеке. На фотографии были изображены молодые десантники, широко улыбающиеся в объектив, полные надежды на будущее. В центре стоял он, ещё тогда майор, тоже улыбающийся и довольный. Эта фотография была сделана перед отправкой их в Бурунди, в страну, называемую африканской Швейцарией. Из той командировки живым вернулся он один. Сергей Петрович смахнул непрошенную слезу, закрыл альбом, бережно положил его на место, посмотрел на часы. Было начало второго ночи. «Поздно, пора спать. Завтра нужна свежая голова», – подумал он и прошел в спальню.

Ровно в девять утра следующего дня Борисов вошел в кабинет генерал-лейтенанта Соловьева. Там уже был Алан Стюарт, просматривавший какие-то документы. Поздоровавшись, Сергей Петрович сел за большой стол для совещаний и вопросительно посмотрел на генерал-лейтенанта.

– Здесь, в этой папке, ты найдешь справки, полученные от всех имеющихся в городе, а также в области психоневрологических учреждений, – сказал Александр Анатольевич, передавая Борисову небольшую папку. – Я уже изучил эти справки. Думаю, вас обоих обрадует, что больных с диагнозом гомицидомании было только двое за последние десять лет. Один из них ушел в мир иной в прошлом году. Другой находится в жёсткой изоляции. Его здоровье настолько подорвано, что он практически не ходит.

– Хорошо. А что по поводу маньяков-преступников? – с болью в голосе спросил Сергей Петрович и в тревожном ожидании посмотрел на своего друга.

Соловьев протянул Борисову другую папку, более объёмную, которую передал ему Алан.

– Документы из этой папки я тоже внимательно посмотрел, – медленно, слегка растягивая слова, произнес генерал-лейтенант. – Информация не совсем удовлетворительная, Серёжа. Месяц назад из колонии строгого режима, что под Воркутой, сбежал один маньяк-насильник. Проблема в том, что он из нашего города, его семья – мать и сестра – живут здесь, в Москве. И, по всей видимости, он направился сюда.

Сергей Петрович побледнел и срывающимся голосом закричал: