Читать книгу Веселые истории про бегемота Мотю и его друзей - Лариса Андреевна Базарова - Страница 2

Однажды Моте позвонила Тюпа и сказала:

– Мотя, что ты собираешься подарить Пуне на день рождения?

Мотя слегка растерялся. Ведь он пока ничего не собирался дарить Пуне, потому что Пуня его на свой день рождения еще не приглашал.

– Тюпа, меня Пуня не приглашал! – так и сказал он Тюпе.

– Ой, – растерялась она, но тут же взяла себя в руки, то есть в лапы: – Ну и что такого? Он просто тебя еще не успел пригласить. Но обязательно пригласит!

– Точно? – с сомнением спросил Мотя.

– Да точно, точно! – ответила Тюпа, но Моте показалось, что в ее голосе не было уверенности.

Попрощавшись с Тюпой, Мотя сел около телефона и стал ждать.

Телефон не звонил.

И Мотя начал подозревать, что Пуня, наверное, вовсе и не собирается его приглашать. С чего это Тюпка взяла, что Пуня его обязательно пригласит? А он вот возьмет и не пригласит!

– Ой-ой-ой! – Мотя подпер лапами щеки и покачал головой.

И снова посмотрел на телефон.

Телефон молчал.

– Конечно, зачем ему меня звать? – размышлял Мотя. – Пуня – поэт. Он стихи пишет. Ему другое общество нужно… Поэтическое. А я ведь стихов не пишу. Да, но ведь и Тюпа их не пишет. А Тюпу он пригласил.

Телефон по-прежнему не звонил.

– Наверное, он меня не приглашает, потому что я такой большой, – продолжал свои грустные размышления Мотя. – Слишком много места занимаю. А еще он, наверное, боится, что вдруг мне угощения не хватит. В самом деле, зачем Пуне эти заморочки – столько еды готовить? Хотя, наверное, Мишастика он пригласил. А Мишастик тоже большой. И тоже ест много. Да, но я-то все равно больше. Ой-ой-ой…

Наконец телефон зазвонил. Мотя схватил трубку, но это опять была Тюпа.

– Не позвонил? – спросила Тюпа.

– Нет, – ответил Мотя.

И они оба замолчали.

– Может, он просто забыл? Или у него случилось что-то? – наконец сказала Тюпа.

– Ничего он не забыл, – грустно ответил Мотя. – Просто он не хочет меня приглашать. Вот и все.

– То есть как это – вот и все?! – тявкнула Тюпа. – Он еще месяц назад мне сказал, что обязательно нас всех троих к себе на день рождения пригласит. И добавил, что именно тебя, Мотя, он будет особенно ждать.

Мотя почувствовал, как у него внутри что-то приятно защекотало. Он понял: это радость. Но тут же опять загрустил, потому что решил, что, наверное, Тюпа это просто так сказала, чтобы его утешить, а на самом деле Пуня ничего такого ей и не говорил.

– Тюпа, ты, наверное, просто меня успокоить хочешь, вот и обманываешь, да? – спросил он.

– Мотя, ну зачем мне тебя обманывать?! – возмутилась она. – Ну хочешь, я сама сейчас Пуне позвоню, и спрошу, почему это он тебя не приглашает.

– Ой, нет-нет, Тюпка, ты что, не надо, не звони! – испугался Мотя. – Ведь тогда получится, что это ты его заставила меня пригласить. А вдруг он не хочет? Может, раньше хотел, а теперь передумал? Может такое быть?

– Не может такого быть! – отрезала Тюпа. – Очень даже он хочет тебя пригласить. И раньше хотел, и теперь… еще больше хочет! Но если ты возражаешь, я, конечно, не буду ему звонить.

И тут Мотю вдруг осенила идея.

– Тюпка, а что Пуня любит больше всего? – спросил он. – Ну я насчет подарка. Знаешь, если даже он меня так и не пригласит, я ведь все равно могу ему подарок подарить, правда? Он ведь мне друг? Друг. И мало ли почему он меня не приглашает? Ведь могут быть у него какие-то уважительные причины. А мне он все равно дорог.

– Ой, Мотя, какой же ты молодец! – сказала Тюпа. – И мне он тоже дорог. И ты мне дорог. И Пуне ты тоже дорог. И Мишастику. И все мы друг другу дороги, правда?

– Правда! – сказал Мотя, почувствовав, как легко стало у него на душе.

– А больше всего Пуня любит стихи, – продолжала Тюпа. – Он ведь поэт!

– Точно! Как же я сам не додумался! – ответил Мотя. – Тогда я ему подарю собрание сочинений Пушкина. Или лучше Лермонтова?

– Лучше Пушкина, – сказала Тюпа. – Во-первых, собрание сочинений Лермонтова у него уже есть. А во-вторых, у него имя начинается с тех же букв, что у Пушкина. Можно сказать, они почти однофамильцы!

– Однофамильцы? – Мотя задумался. – Но ведь Пуня – это имя, а не фамилия.

– Ой, точно! – сказала Тюпа. – Ну тогда одноименцы… В смысле – тезки. Хотя нет, тезки тоже не получаются: Пушкин – это ведь фамилия, а не имя! Но все равно у них много общего, правда? Главное, что они оба поэты!

– Конечно! – обрадовался Мотя. – Пушкин ему точно понравится! Я думаю, что и Пушкину Пуня бы понравился! Он же написал про кота ученого, а это ведь почти про нашего Пуню!

Мотя очень любил читать, а потому хорошо знал литературу, а особенно классику!

Поговорив с Тюпой, Мотя отправился в книжный магазин. Настроение у него было прекрасное. По дороге он даже весело подпрыгивал, и в такт свои шагам повторял: «У лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том! И днем и ночью кот ученый все ходит по цепи кругом!»

В магазине он долго выбирал собрание сочинений Пушкина, и наконец выбрал самое красивое – своего любимого синего цвета, с золотым тиснением на корешках.

Когда он уже возвращался домой, неожиданно зазвонил мобильник.

Это был Пуня.

– Мотя, тебя прямо никак не застать, – сказал Пуня. – Я тебе на домашний звонил, а у тебя то занято, то вообще тебя нет.

– А это я с Тюпкой разговаривал, а сейчас… из магазина иду, – Мотя так обрадовался, что чуть не проговорился про подарок.

– А я вот тебя на день рождения хочу пригласить. Я вообще-то давно уже собирался, – извиняющимся голосом сказал Пуня. – Да только, понимаешь, у меня до сегодняшнего дня никак правильные стихи не сочинялись. Я же не могу тебя прозой пригласить! Ты мне для этого слишком дорог.

«Значит, Тюпка не врала! – думал Мотя. – Мы все в самом деле друг другу дороги!». Его сердце стучало весело и радостно.

– Ну вот я вчера весь день думал-думал, – продолжал Пуня. – И даже всю ночь думал. А потом все утро. А когда придумал, так до тебя не дозвониться, оказывается. Ну ладно, слушай.

Мотя даже через телефон почувствовал, как Пуня набрал побольше воздуху, приосанился и принял торжественную позу, подняв глаза к потолку, одну заднюю лапу выдвинув немного вперед, а переднюю лапу вытянув в сторону. На морде у него в такие минуты появлялось особенное вдохновенно-возвышенное выражение.

– Мне завтра будет много лет! – наконец продекламировал он.

А потом продолжил:

– И я зову вас на обед.

Мотя думал, что будет продолжение, и молчал, готовясь слушать дальше.

Но Пуня сказал:

– Вот.

И Мотя понял, что стих окончен.

– А чего это, тебе, Пуня, так уж много лет? – осторожно спросил он. – Ты же вроде бы еще не старый… А наоборот очень даже молодой.

– Ну, это чтобы в размер укладывалось, – сообщил Пуня, и Мотя зауважал его еще больше за то, что он так много знает про поэзию и стихосложение. – Ну а вообще-то как тебе стих?

– Отличный! Отличный стих! – радостно воскликнул Мотя, чувствуя, как Пуня в трубке просто тает от гордости.

Моте было очень приятно, что Пуня, оказывается, все время помнил и думал о нем, и даже написал такой замечательный стих. Его от этого охватила такая радость, что он даже слегка подпрыгнул и торжественно произнес:

– Пуня – супер-поэт! Ура Пуне!

– Ну да ладно уж… – заскромничал вдруг Пуня. И добавил: – В общем, я тебя жду завтра к двум. Все наши будут. И Тюпка, и Мишастик. Посидим, поговорим… Стихи почитаем. А то ведь лучше стихов ничего на свете нет…

И Мотя понял, что Пуне обязательно понравится его подарок.