Читать книгу Девочки - Лариса Столетова - Страница 3

Света всегда мечтала научиться играть на балалайке. Не Бог весть, какая мечта, но в её Самсоновке, куда рейсовый автобус ходил четыре раза в неделю, это было нереально. После окончания школы Света с мамой отправились в областной центр поступать в культпросвет училище. Остановиться было не у кого, поэтому они попросились переночевать в фойе. Вахтёрша хотела выгнать их, но Светина мама, доярка Самсоновского колхоза, подняла крик. Вахтёрша побежала жаловаться к директору, а доярка упёрла руки в бока и приготовилась к бою. Директор Пётр Семёнович всегда славился умением разрешать конфликты и, выслушав обе стороны, сказал: «На музыкальное отделение у нас всё равно недобор, поэтому мы Вас зачислим без экзаменов. Отправляйтесь домой, а в сентябре милости просим на занятия».

Первого сентября Света торжественно вступила в аудиторию, где собрались учащиеся музыкального отделения. По классу балалайки она была одна. Остальные были гитаристами, ударниками, пианистами. Но не только это отличало её от сокурсников – её явная «колхозность» била в глаза. Она была плохо одета и говорила по-деревенски. Рядом с нею никто не пожелал сидеть, после занятий одногруппники не пригласили её гулять по городу. Света с сумкой поехала в общежитие. Своего общежития у «Кулька» не было, поэтому иногородних селили в общежитии индустриального техникума. В комнате стояло четыре кровати. Лишь одна была не занята, Света села на неё и стала осматриваться. Стол возле окна, три стула, шкаф с покосившейся дверцей – теперь это её дом.

Распаковав вещи, Света решила сделать кое-какие покупки и посмотреть город. Её удивляло, что дома такие большие, что так много людей, машин, автобусов… Девушка долго любовалась на фонтан на площади. А когда начало темнеть, она поняла, что потерялась. Стала спрашивать, куда ей идти, но оказалось, что в городе десятки разных общежитий, а она не могла вспомнить, как называется техникум.

Она сидела и плакала. Уже была глубокая ночь, когда мимо прошла весёлая компания. Один из парней спросил, чего она плачет. Света рассказала. «Э, да нам по пути, кульковские с нами живут».

Когда Света вошла в свою комнату, веселье было в разгаре: везде сидели девушки и ребята, курили и пили, смеялись, кто-то нескладно играл на гитаре. С её приходом компания оживилась: «А вот и четвёртая! Заходи, угощайся».

Света терпеть не могла пьяных. Её отец был запойным, и когда напивался, то бил и мать, и её. Два года назад он пьяный упал в овраг и провалялся там неделю со сломанными ногами. Его не кинулись, так как он пропадал регулярно. Отца, уже остывшего, привёз на телеге сосед. Мать рыдала, кидалась на тело, а Света молча смотрела и думала, что никогда не свяжется с алкоголиком.

Увидев в своей комнате пьяную компанию, она громко попросила гостей уйти. Соседки по комнате, с которыми она ещё не успела познакомиться стали уговаривать её, но она стояла на своём: «Не разойдётесь, позову милицию!» Компания разошлась, а за Светой стойко закрепилось прозвище Крыса.

Так началась история безысходного одиночества. Соседки по комнате ненавидели Крысу: грубили и смеялись ей в лицо. Сокурсники со Светой тоже не общались, им не о чем было разговаривать с «колхозницей». Недолюбливали её и преподаватели. Как оказалось, таланта у Светы не было. И, несмотря на её трудолюбие, терпение и многочасовые репетиции, результаты были более чем скромные.

Денег мать почти не слала, продукты привозила редко, иногда Свете приходилось голодать. В середине второго курса она устроилась уборщицей в парикмахерскую неподалёку от училища. На большом перерыве ходила мыть полы, а большую уборку делала после занятий. Свете нравилась работа – простая и незамысловатая, её нравились девчонки-парикмахерши, которые были с ней добры, особенно Вера и Жанна. Её угощали чаем с конфетами, шутили над её выговором, но совсем не зло, а очень весело. Они ей сделали первую причёску. Через полгода Света буквально жила в парикмахерской. Даже, когда всё сияло чистотой, она не уходила, становилась рядом с кем-нибудь из мастеров и следила за движением рук, слушала, как девушки обсуждают особенности той или иной стрижки.

В общежитие возвращаться совсем не хотелось. Соседки распустились до того, что стали водить к себе парней на ночь. Света возмущалась, но ничего сделать не могла, на её жалобы комендант отмахивалась, мол, не забивай голову пустяками.

Если соседки приглашали гостей, Света допоздна сидела в скверике на лавочке, возвращаясь, когда все уже спали. В одну из таких ночей Света увидела того парня, который когда-то помог ей найти общежитие. Он остановился: «Эй, ты снова потерялась?» «Нет», «А чего здесь ночуешь в одиночестве?» Света рассказала о том, как её изводят. На следующий день Олег пришёл в комнату и доходчиво объяснил девушкам, что их ждёт, если они будут обижать Свету. Открыто грубить Крысе перестали, но начали делать пакости: «случайно» запирали комнату, когда она выходила принять душ, и Света просила пустить её под дружный хохот соседей. Они разбрасывали её тетради, а на Светины претензии отвечали, будто это сквозняк виноват… В очередной раз повстречав Олега, девушка сказала, что лучше бы он не заступался: жить стало совсем невыносимо. «Переезжай ко мне», – предложил Олег. «В комнату?» «Нет, в дом к родителям, они живут в пригороде».

Через месяц Света вышла замуж за Олега. Они поселились у его родителей. «Хоть я и вышла замуж не по любви, а всё же мы были счастливы». Родители Свету приняли хорошо. Жизнь налаживалась.

Сразу после окончания училища Света родила дочь Лизу. На крестины она позвала девушек из парикмахерской. Отец души не чаял в девочке, но совсем неожиданно ушёл из семьи. «Он поселился у Жанны, а ведь я ей доверяла как самой себе». Олега словно подменили, всегда добрый и ласковый, он превратился в раздражительного, желчного и жестокого человека. Когда она воспротивилась тому, чтобы он забирал Лизу на выходные к родителям, где теперь жил с новой женой, он сказал: «Не будь Крысой», зная, что бьёт в больную точку. Она отпустила Лизу.

Поначалу Света с дочкой жила у Веры, тщетно пытаясь найти работу. «Пойти что ли к вам снова уборщицей?» – посоветовалась Света с подругой. «Почему уборщицей? Подучись и стриги, думаю, у тебя получится». Тут же в качестве подопытного на кухню был вызван муж Веры. Света взяла ножницы. «Да ты, Свет, не бойся, Верка, вон, тоже на мне училась, а теперь глянь, как стрижёт».

Окончив короткие курсы, Света устроилась работать в парикмахерскую, но не туда, где работали Вера и Жанна. Она арендовала кресло в одном из салонов в центре города. И если в музыке её терпение и аккуратность не пригодились, то теперь приносили свои плоды. У Светы появилась своя клиентура – те, кто не соглашался идти к другому мастеру, если у неё был выходной. Вскоре Света с дочкой переехали на съёмную квартиру.

Когда Лиза пошла в школу, у Олега с Жанной родился мальчик. Несмотря на дорогостоящее и сложное лечение он так и остался недоразвитым. Жанна бросила работу и сидела с ребёнком. Олег, забирая дочь на выходные, теперь требовал у Светы денег. Света давала деньги, покупала продукты, передавала подарки брату своей дочери. Но бывшему мужу этого было мало, он придумывал, будто Лиза разбила вазу, или потеряла пульт от видеомагнитофона, и требовал «возместить ущерб». Света пыталась возмущаться, но он знал её слабое место: «Не будь Крысой, у тебя ведь денег вагон».

Но и денег, полученных от неё, ему, видимо, было мало. При каждой встрече он старался её уязвить. В июне Лиза жила у отца, но Свете не разрешалось приезжать к ним домой повидаться с дочкой. Для передачи подарка на день рождения Лизы Олег назначил ей встречу на автозаправке в десяти километрах от ближайшей остановки рейсового автобуса: «Доедешь на такси, ты ведь теперь богачка».

Но Свету привезла Вера. Света вынесла две сумки. Подъехал Олег, вышел и стал перекладывать продукты и игрушки из сумок в машину, а Света обняла приехавшую с отцом Лизу: «Всё хорошо?» «Да, мамочка. Тётя Жанна завела кошку, мы с нею играем, а ещё у них появились кролики, знаешь, какие хорошенькие…» Дочь что-то рассказывала, а Света стояла, уткнувшись в Лизину голову, и вдыхала запах её волос. Олег всё перегрузил и сказал: «Пора ехать». «Чуть не забыла, Лизонька, я купила для тебя хрюшку-копилку, как тебе хотелось, помнишь? А в хрюшке денежки, если решишь что-нибудь себе купить. Ну, пока, пока…»

Вернувшись к Вериной машине, Света увидела, что подруга плачет, обхватив руками руль. «Вер, ты чего?» Когда Вера выплакалась, она спросила: «Как ты можешь так жить? Зачем ты Лизу к нему отпускаешь? Я смотрела на вас с дочкой и смотрела на него, как он хватал руками связки бананов, палки колбасы и багеты, поднося их к носу, чтобы обнюхать. И мне стало плохо, физически плохо. Захотелось выйти и закричать. Но это твоя жизнь, и я не должна вмешиваться».

«Вер, я терплю это ради дочери. Это трудно понять, но она любит своего отца и брата, и я не вправе наступать на горло этой любви. Пока она хочет туда ездить, я буду это терпеть».

Но терпеть пришлось недолго. Через два дня дочь в слезах позвонила и попросила её забрать. Света приехала. Оказалось, что девочка случайно увидела, что отец тайком вынул деньги из её копилки. «Мам, я сказала ему, что это мои, а он – тебе мать ещё заработает, а я говорю, что ты целыми днями стоишь возле кресла, и присесть чаю попить бывает некогда, и что руки у тебя и спина болят и что… Мам, не отдавай меня ему больше, я не поеду».

Сейчас Света замужем за одним из своих клиентов. Родила дочь Веру.