Читать книгу Песочный человек - Ларс Кеплер - Страница 33

Когда Йона подъезжал к Стокгольму по широкому шоссе, поток транспорта уплотнился. Снежинки, покружившись в воздухе, исчезали на мокром полотне дороги.

Ему невыносимо было вспоминать, как он организовал смерть Суммы и Люми, чтобы дать им другую жизнь. Ему помогал тогда Нолен, хоть и не одобрявший идей Йоны. Нолен понимал: если сообщник существует, то они поступили правильно. Но если Йона ошибается, то отыграть назад уже нельзя.

Эти сомнения год за годом ложились слоями скорби на тощую фигуру патологоанатома.

За окном машины промелькнула ограда Северного кладбища, и Йона вспомнил, как опускали в землю урны с прахом Суммы и Люми. Капли дождя со стуком падали на шелковые ленты венков, отскакивали от черных зонтиков.

И Йона, и Самюэль продолжали поиски – каждый по отдельности, не контактируя друг с другом. Разные судьбы сделали их чужими. Через одиннадцать месяцев после исчезновения семьи Самюэль окончил поиски и вернулся на службу. Три недели он терпел боль, а потом сдался. Ранним мартовским утром он отправился в свой летний домик. Спустился на чудесный пляж, где любили купаться его мальчишки, вытащил служебный пистолет, зарядил его одной пулей и выстрелил себе в голову.

Когда Йона услышал об этом от своего начальника, его прошиб озноб.

Через два часа он, дрожа от холода, входил в старый часовой магазин на Руслагсгатан. Магазин давно уже закрылся, но старый часовщик с окуляром в глазу все еще работал, окруженный морем сломанных часов. Йона постучал в стеклянное окошечко в двери и был впущен.

Когда две недели спустя он покидал магазин, он весил на семь килограммов меньше. Он был бледен и так слаб, что каждые десять метров останавливался отдохнуть. Его вырвало в парке, которому позже присвоили имя Моники Цеттерлунд, и на неверных ногах двинулся дальше, к Оденплан.

Йона никогда не думал, что потерял семью навсегда. Ему казалось, что придется быть на расстоянии от жены и дочери, не видеться с ними, не касаться их – какое-то время. Он понимал, что это может продлиться годы, может быть, понадобится несколько армий, но он верил, что сумеет схватить тень Юрека Вальтера. Комиссар рассчитывал, что когда-нибудь сорвет покров с преступлений Вальтера и его сообщника, прольет свет на их деяния и спокойно рассмотрит каждую деталь, – но и за десять лет ушел не дальше, чем за десять дней. Следов было мало, и они никуда не вели. Единственным конкретным доказательством существования помощника стало то, что вынесенный Вальтером Самюэлю приговор был исполнен более чем эффективно.

Официально полиция не усматривала связи между исчезновением семьи Самюэля и Вальтером. Пропажу жены и двух детей полицейского считали несчастным случаем. Похоже, один только Йона продолжал верить, что их похитил сообщник Вальтера.

Йона был убежден в своей правоте, но начинал склоняться к ничьей. Он не станет искать сообщника, зато его жена и дочь останутся живы.

Он прекратил говорить об этом деле, но так как отмахнуться от того, что за ним кто-то приглядывает, было невозможно, Йона оказался обречен на одиночество.

Шли годы, и смерть разыгранная все больше напоминала настоящую.

Он по-настоящему потерял дочь и жену.

Йона остановился позади такси возле главного входа Южной больницы, вылез из машины, пробежал сквозь легкий снегопад и вошел во вращающиеся двери.