Читать книгу Соглядатай - Ларс Кеплер - Страница 10

Больница Каролинского университета – одна из крупнейших в Европе, здесь работают более пятнадцати тысяч врачей. Чуть в стороне от огромного больничного городка расположено психиатрическое отделение. Если смотреть сверху, строение напоминает ладью викингов, но если приближаться к нему через парк, то оно ничем не отличается от прочих построек. Сейчас никотиново-желтая штукатурка фасада еще была влажной после дождя, ржавая вода бежала по водосточным трубам, из подставки для велосипедов торчало переднее колесо с замочком.

Под шинами автомобиля медленно захрустел гравий, когда Эрик свернул на парковку.

Нелли ждала его, стоя на ступеньках с двумя стаканчиками кофе в руках. Эрик не смог удержаться от улыбки, видя ее довольное лицо и наигранно-ленивый взгляд.

Довольно высокая, стройная, с осветленными, безупречно уложенными волосами, со вкусом подкрашенная.

Эрик довольно много общался с Нелли и ее мужем Мартином и за пределами больницы. Нелли можно было бы и не работать – Мартин был главным владельцем «Датаметрикс Нордик»[2].

Увидев, как «БМВ» Эрика заворачивает на парковку, Нелли пошла ему навстречу. Подула на один стаканчик с кофе, осторожно отпила из другого, потом поставила оба на крышу машины и открыла заднюю дверцу.

– Не знаю, в чем там дело, но вид у комиссара озабоченный. – Нелли протянула Эрику стаканчик между сиденьями.

– Спасибо.

– Я объяснила, что мы всегда соблюдаем интересы пациента. – Нелли уселась и захлопнула дверцу – О черт… Прости. Есть салфетки? Я пролила кофе… на твое сиденье.

– Оставь.

– Ты сердишься? Конечно, сердишься.

Аромат кофе наполнил салон; Эрик на секунду закрыл глаза.

– Можно узнать, о чем они говорили?

– У меня не так здорово получается ладить с этой чертовой… я хотела сказать – приятной дамой из полиции.

– Есть что-нибудь, что я должен узнать, прежде чем войду? – Эрик открыл дверцу.

– Я сказала ей, что она может подождать в твоем кабинете и порыться в ящиках.

– Спасибо за кофе… за оба стаканчика. – Эрик вылез из машины одновременно с Нелли.

Заперев дверцу, он сунул ключи в карман, провел рукой по волосам и зашагал к клинике.

– Я пошутила насчет ящиков! – крикнула Нелли ему вдогонку.

Эрик поднялся по ступенькам, повернул направо, вставил карточку в считывающее устройство, набрал код и пошел дальше по коридору, к своему кабинету. Он все еще чувствовал вялость. Надо как можно скорее избавиться от последствий снотворного. Из-за таблеток он засыпал слишком глубоко. Принимать их – все равно что напиваться. Его наркотические сны начинали отдавать клаустрофобией. Вчера Эрику приснились две кошмарные сросшиеся вместе собаки, а неделю назад он уснул здесь, в клинике, и ему снилось что-то про секс с Нелли. Сейчас сон уже почти стерся из памяти, но Нелли в нем стояла на коленях и оставила ему холодный стеклянный шарик.

Мысли рассыпались, когда Эрик увидел комиссара; она сидела в его кресле, положив ноги на корзину для бумаг. Одной рукой гостья обнимала свой огромный живот, в другой держала банку кока-колы. Лоб собран морщинами, подбородок опущен на грудь, дышит полуоткрытым ртом.

Полицейский значок и удостоверение лежали на письменном столе Эрика; женщина вяло указала на них и представилась:

– Марго Сильверман… уголовная полиция.

– Эрик Мария Барк, – Эрик пожал ей руку.

– Спасибо, что приехали сразу же. – Она облизала губы. – У нас свидетель в состоянии шока… Все говорят, надо привлечь вас. Мы уже четыре раза пытались допрашивать его, но…

– Я только замечу, что нас в группе пятеро и я сам обычно не участвую в допросах преступников или подозреваемых.

Отражение потолочной лампы скользнуло в светлых глазах Марго. Кудрявые волосы начали выбиваться из толстой косы.

– О’кей, но Бьёрн Керн – не подозреваемый. Он работал в Лондоне и находился в самолете, когда убили его жену. – Марго смяла банку из-под колы, тонкий металл затрещал.

– Это я знаю.

– Он приехал на такси из Арланда и обнаружил ее мертвой, – продолжила Марго. – Мы не знаем точно, что он сделал, но сложа руки не сидел. Протащил убитую жену через весь дом… Неизвестно, где она лежала сначала, мы нашли ее в спальне, уложенной в постель… Бьёрн прибрал в доме, вытер кровь… По его словам – ничего не помнит, но мебель переставлена, окровавленный коврик – в стиральной машине… Бьёрна нашли больше чем в километре от дома, сосед поехал за ним следом, он так и шел в окровавленном костюме и босиком.

– Разумеется, я пойду к нему, – сказал Эрик, – но прямо скажу, что форсировать допрос – ошибка.

– Он должен заговорить сейчас, – упрямо сказала Марго и снова хрустнула банкой.

– Понимаю вашу фрустрацию, однако он может погрузиться в психоз, если вы станете слишком давить на него… Дайте ему время, и он начнет давать показания.

– Вы помогали полиции, так ведь?

– Много раз.

– Но сейчас… речь идет о втором случае в серии убийств.

– В серии, – повторил Эрик.

Лицо Марго посерело, тонкая подводка на веках казалась ярче в свете лампы.

– Мы выслеживаем серийного убийцу.

– Я все понимаю, но пациент должен…

– Этот убийца сейчас в активной фазе и не успокоится сам по себе, – перебила она. – А Бьёрн Керн – это просто катастрофа. Сначала он бродил по дому и уничтожил все улики на месте преступления до того, как приехала полиция… а теперь из него невозможно слова вытянуть и узнать, как все выглядело вначале.

Марго спустила ноги на пол, прошептала, что пора уже браться за работу, и села, выпрямив спину и сопя.

– Давить на него сейчас – значит рисковать, что он закроется окончательно. – Эрик отпер березовый шкаф и достал чехол из искусственной кожи, для камеры.

Марго поднялась, поставила наконец банку на стол, взяла свой значок и, переваливаясь, пошла к двери.

– Естественно, я понимаю, что ему чертовски тяжело думать о случившемся, но он обязан собраться…

– Да, только это больше, чем тяжело… он может оказаться просто не в состоянии думать об этом прямо сейчас. То, что вы описываете, называется критический стрессовый синдром и…

– Это все слова. – Щеки Марго вспыхнули от раздражения.

– Психическая травма может спровоцировать острую блокаду…

– Почему? Не верю.

– Как вам, может быть, известно, гиппокамп распределяет в памяти пространственное и временное… а после этого переправляет информацию в префронтальную кору головного мозга, – терпеливо объяснил Эрик и указал на свой лоб. – Но при сильном возбуждении, шоке все меняется… Когда миндалевидное тело идентифицирует что-то как опасность, активируются и автономная нервная система, и то, что называется стрессовой осью…

– Ладно, ладно, я поняла. В мозгах происходит до фига всего.

– Важно то, что из-за столь интенсивного стресса воспоминания располагаются не как обычно, а под воздействием аффекта… они как осколки льда, заморожены каждое в себе… изолированно.

– Понимаю. Вы говорите, он старается изо всех сил. – Марго положила руку на живот. – Но Бьёрн мог заметить что-то, что послужило бы нам подсказкой и помогло бы остановить маньяка. Успокойте его и сделайте так, чтобы он заговорил.

– Это я сделаю, но не могу сказать, сколько времени это займет. Я работал в Уганде с людьми, травмированными войной… это люди, чья жизнь дала трещину от края до края. Тут надо работать – внушить пациенту, что он в безопасности, пробовать сон, беседы, упражнения, лекарства…

– Но не гипноз? – Марго невольно улыбнулась.

– Если нет завышенных ожиданий к результатам, то… Иногда гипноз может очень помочь пациенту структурировать воспоминания, и тот сможет их воспроизвести.

– Сейчас я склонна думать – пусть хоть лошадь его лягнет в голову, если от этого будет польза.

– За этим – в другое отделение, – сухо сказал Эрик.

– Прошу прощения. Я, когда беременная, становлюсь вспыльчивой. – Эрик услышал в голосе Марго примирительные нотки. – Но я должна найти параллели с первым убийством, мне нужен почерк, чтобы обрисовать убийцу, а у меня нет ни единой зацепки.

Они подошли к палате. Двое полицейских в форме ждали у двери.

– Я понимаю ваше нетерпение, – сказал Эрик. – Но задумайтесь: этот человек совсем недавно нашел свою жену убитой.