Читать книгу Охотник на кроликов - Ларс Кеплер - Страница 16

Тень от тучи медленно ползла по плоскому ландшафту; она перелезла ограду с колючей проволокой, скользнула по лужайке с пожухлой травой и семиметровой стене.

Рабочий день в отделении “Т” закрытого пенитенциарного учреждения Кумла закончился, и пятнадцать заключенных теснились в крошечном спортзале в конце коридора.

Гири, гантели, штанги – все, что можно использовать для нападения, – были здесь под запретом.

Заключенные расступились, когда в зал вошел Рейнер Кронлид со своим телохранителем из тюремной группировки “Братство”. Могущество Рейнера строилось на том, что он контролировал наркоторговлю в отделении; Кронлид охранял свое положение, словно ревнивый бог.

Он обходился без лишних слов; тощий мужчина тут же слез с велотренажера и быстро протер сиденье и руль бумажным полотенцем.

Неподвижный люминесцентный свет лежал на исцарапанных стенах, тяжело пахло пóтом и “Тигровым бальзамом”.

Несколько застарелых наркоманов, как обычно, стояли у разделительной перегородки из плексигласа, двое албанцев из банды Мальмё кружили возле сложенного стола для пинг-понга.

Потемнело, когда туча наползла на бледное солнце.

Йона Линна закончил подтягиваться, отпустил перекладину под потолком, мягко спрыгнул на пол и глянул в окно. Пыльный солнечный свет снова залил спортзал. Зрачки сжались, серые глаза на несколько секунд сделались похожи на расплавленный свинец.

Йона был гладко выбрит, светлые волосы коротко, почти “ежиком” подстрижены, лоб наморщен, рот серьезен. Одет Йона был в голубую футболку, швы на накачанных мускулах расползлись.

– Еще один подход, а потом переходим к широкому захвату, – объявил Марко.

Марко, старый жилистый заключенный, взял на себя роль телохранителя Йоны по собственной воле. Отношения между группировками в отделении всегда были напряженные, и хотя сейчас здесь установилось хрупкое равновесие, Марко везде сопровождал Йону.

В зал вошел новый заключенный с костистым лицом. Он что-то прятал у бедра. Острые скулы, бледные губы, жидкие волосы собраны в хвост.

Вошедший был одет не для спортзала: ржаво-красная расстегнутая флисовая куртка обнажала татуированные шею и грудь.

Кто-то открыл дверь, и с внезапным сквозняком комок из пыли и волос скользнул по полу.

Тощий миновал последнюю камеру наблюдения, закрепленную под потолком, вошел в зал и остановился перед Йоной.

Один из охранников за перегородкой отвернулся, и дубинка, висевшая у него на бедре, проскребла по плексигласу.

Несколько заключенных повернулись спиной к Йоне и Марко.

Атмосфера сгустилась, все стали двигаться по-новому осмотрительно.

В тишине мелко и часто постукивала система вентиляции.

Йона снова встал под турником, подпрыгнул, ухватился за перекладину и подтянулся.

Марко стоял у него за спиной, свесив жилистые, покрытые татуировками руки.

Виски сводило, когда Йона раз за разом подтягивался, поднимая подбородок над перекладиной.

– Это ты легавый? – спросил человек с костистым лицом.

Пылинка медленно опускалась сквозь стоячий воздух. Охранник по ту сторону стекла перекинулся словом с кем-то из заключенных и пошел к посту.

Йона продолжал подтягиваться.

– Еще тридцать, – распорядился Марко.

Человек с костистым лицом, не отрываясь, смотрел на Йону. Пот блестел над его верхней губой, стекал мимо ушей, по щекам.

– Убью тебя, суку, – сказал он и напряженно улыбнулся.

– Nyt pelkään[1], – спокойно ответил Йона и подтянулся еще раз.

– Ты понял? – ухмыльнулся мужчина. – Ты понял, что я тебе сказал?

Он будет целить низко, подумал Йона. Попытается ударить под ребро. Стеклом почти невозможно никого зарезать, но если кусок стекла обмотать скотчем, он может проткнуть кожу и органы, прежде чем сломается.

Несколько заключенных, не торопясь, собрались возле плексигласовой перегородки; в их взглядах сквозило жадное любопытство. Их движения выражали сдержанную энергию. Заключенные на первый взгляд случайно встали так, чтобы загородить камеры.

– Ищейка, – прошипел тощий и посмотрел на других. – Вы знаете, что он легавый?

– Да ну? – улыбнулся один из зрителей и отпил из пластиковой бутылки.

На шее человека с потасканным лицом раскачивалась цепочка с крестом. Шрамы на внутренней стороне руки разъедены аскорбиновой кислотой, которую он использовал, чтобы растворять героиновую базу.

– Зуб даю, – подтвердил задира. – Он из уголовки, грязная свинья.

– Вот теперь понятно, почему все зовут его Легавым, – съязвил человек с пластиковой бутылкой и усмехнулся, глядя в пол.

Йона продолжал подтягиваться.

Рейнер Кронлид с невозмутимым лицом сидел на велотренажере. Взглядом стоячим, как у рептилии, он следил за развитием событий.

Один из албанцев ступил на беговую дорожку и побежал. Тесное помещение наполнилось стуком его ног и посвистыванием ленты.

Йона выпустил перекладину, мягко спрыгнул на пол и посмотрел на вооруженного.

– Ты позволишь предложить тебе несколько слов на подумать? – спросил Йона – приветливо, с неизменным финским акцентом. – Притворное неумение – дитя мудрости, иллюзорная слабость – дитя…

– Что ты несешь? – перебил мужчина.

После службы в десантных войсках Йону завербовали в Особую оперативную группу. В Нидерландах его обучали неконвенционному ближнему бою и применению инновационного оружия.

Лейтенант Ринус Адвокаат тренировал его для ситуаций, подобных этой. Йона точно знал, как отвести руку нападающего, нанести двойной удар крест-накрест по горлу и кадыку, вывернуть руку с осколком, ударить им в основание шеи и сломать острие.

– Заколи ищейку, – прошипел заключенный из “Братства” и рассмеялся. – Не посмеешь…

– Заткнись, – оборвал его мужчина помоложе.

– Заколи, – рассмеялся другой.

Заключенный с костистым лицом сжал осколок и начал приближаться; Йона взглянул ему в глаза.

Если его атакуют прямо сейчас, придется удержаться от того, чтобы провести серию движений, которые накрепко запомнило его тело.

Надо просто отвести руку нападающего, вывернуть, заставить выпустить оружие, а самого его бросить на пол.

Он сидел в тюрьме уже почти два года, и все это время ему удавалось держаться в стороне от драк; он собирался просто отбыть наказание и начать новую жизнь.

Йона повернулся спиной к человеку с заточкой.

Он обменялся несколькими словами с Марко, не спуская при этом глаз с задиры, все это время отражавшегося в окне, выходившем во двор.

– Я мог бы убить легавого. – Новый заключенный быстро дышал узким носом.

– Нет, не мог бы, – сказал Марко через плечо Йоны.