Читать книгу Удивительный волшебник Страны Оз - Лаймен Фрэнк Баум, Lyman Frank Baum, Edith Van Dyne - Страница 5

Вскоре дорога сделалась не такой ровной и гладкой, как раньше. Идти стало трудно, и Страшила постоянно спотыкался на выбоинах. Время от времени на пути попадались ямы. Тотошка перепрыгивал через них, а Дороти аккуратно обходила. Поскольку у Страшилы вместо мозгов была солома, он шёл напрямик, частенько терял равновесие и падал плашмя. Однако он не ушибался. Дороти помогала ему подняться на ноги, и он первый смеялся над своими неудачами.

Фермы в этих местах были уже не такими ухоженными, как раньше. Дома попадались реже и реже, да и фруктовых деревьев было поменьше. Чем дальше шли путники, тем глуше и мрачней становилась местность.

В полдень они сделали привал у ручья. Дороти вынула из корзинки хлеб, предложила Страшиле, но тот отказался.

– Я не знаю, что такое голод, – сказал он, – и это просто здорово. Мой рот нарисован красками, но если бы вместо этого в голове у меня проделали дырку, солома стала бы высыпаться и голова потеряла бы форму.

Дороти понимающе кивнула и принялась уписывать хлеб за обе щеки.

Когда она закончила свой обед, Страшила попросил рассказать её о себе и своей стране. Дороти рассказала ему о серых степях Канзаса, о том, как ураган забросил её в эти далёкие края. Страшила внимательно слушал, а потом проговорил:

– Никак не могу взять в толк, почему тебе так хочется покинуть эту замечательную и прекрасную страну и вернуться в унылое, засушливое место, которое ты называешь Канзасом.

– Ты не можешь понять, потому что у тебя нет мозгов, – ответила девочка. – Мы, люди из плоти и крови, любим жить у себя на родине, даже если есть страны и покрасивее. Нет места лучше, чем родной дом.

Страшила только вздохнул:

– Конечно, где уж мне вас понять. Если бы ваши головы, как моя, были набиты соломой, вы бы все отправились жить в прекрасные страны, а ваш Канзас совсем опустел бы. Канзасу сильно повезло, что в нём живут люди с настоящими мозгами!

– Может, ты тоже расскажешь о себе, пока мы ещё не двинулись в путь? – спросила Дороти.

Страшила взглянул на неё укоризненно.

– Ты же знаешь, я так недавно живу, что мне нечего и рассказывать. Меня сделали только позавчера. Что было до моего рождения, я не знаю. К счастью, первое, что сделал мой хозяин-фермер, – это нарисовал мне уши, и я стал слышать, что происходит вокруг. С ним был другой Жевун, и фермер спросил его:

– Как тебе уши?

– По-моему, получились криво, – отвечал тот.

– Не беда, – отозвался фермер. – Главное, что это уши, а не что-то другое.

Он был совершенно прав.

– А теперь я нарисую глаза, – сказал мой хозяин. Сначала он нарисовал правый глаз, и, как только закончил работу, я стал с большим любопытством оглядывать его и озираться по сторонам.

– Неплохо! – похвалил фермера приятель, внимательно следивший за его работой. – Голубой цвет очень подходит для глаз!

– Второй глаз я, пожалуй, сделаю побольше, – задумчиво проговорил фермер, и, когда он нарисовал и его, я обнаружил, что вижу гораздо лучше.

Затем он нарисовал мне нос и рот, но я тогда не заговорил, потому что не знал, для чего нужен рот. Я с интересом смотрел, как они делали моё туловище, руки и ноги. Когда на туловище насадили голову, я очень загордился собой. Я решил, что выгляжу не хуже фермера и его приятеля.

– Этот парень быстро распугает всех ворон, – заявил фермер. – Он очень похож на человека.

– Вылитый человек, – согласился его приятель, и я подумал, что он прав. Хозяин взял меня под мышку, отнёс на кукурузное поле и посадил на шест. Потом они с приятелем ушли, а я остался один.

Мне не понравилось, что меня бросили на произвол судьбы, и я попытался пойти вслед за ними, но мои ноги никак не могли достать до земли, и я был вынужден оставаться на этом шесте. Мне было скучно одному – я даже не мог предаться воспоминаниям, потому что мне не о чем было вспоминать. До этого над полем летали птицы, но, увидев меня, они испугались, что пришёл человек, и куда-то скрылись. Это мне придало немножко уверенности, я почувствовал себя важной персоной. Но прошло совсем немного времени, и ко мне подлетела старая ворона. Внимательно меня осмотрев, она села мне на плечо и сказала:

– Неужели фермер вздумал нас провести таким неуклюжим образом? Любая нормальная ворона сразу поймёт, что это не человек, а обыкновенное соломенное пугало-страшила. – С этими словами она преспокойно слетела на землю и принялась клевать кукурузу. Другие птицы, увидев, что я не причинил вороне никакого вреда, прилетели обратно и тоже стали угощаться кукурузой.

Сначала я очень расстроился, так как решил, что я плохое пугало, но та же ворона утешила меня:

– Если бы в голове у тебя были мозги, а не солома, ты был бы ничуть не хуже этих людей, а может, даже гораздо лучше. Мозги в этой жизни могут сослужить хорошую службу не только человеку, но и вороне.

Когда вороны улетели, я стал усиленно соображать, и наконец мне пришло в голову, что надо непременно постараться раздобыть мозги. На моё счастье, мимо проходила ты и сняла меня с шеста. Судя по тому, что ты говоришь, мне тоже надо обязательно попасть в Изумрудный Город: вдруг великий Оз даст мне мозги?

– Надеюсь, что даст, – сказала Дороти. – Раз тебе они так необходимы, он вряд ли откажет.

– Ещё бы! – воскликнул Страшила. – До чего же неприятно знать, что ты безмозглый глупец!

Тем временем огороженные поля остались позади, и земли, что тянулись по обе стороны дороги, никто не обрабатывал. К вечеру путники пришли в такой дремучий лес, что ветки деревьев по обе стороны дороги из жёлтого кирпича тесно переплелись. Свет почти не проникал в эту чащобу, идти было трудно, но Дороти и Страшила не останавливались.

– Если дорога привела нас в лес, рано или поздно она выведет нас из него! – глубокомысленно изрёк Страшила. – А поскольку там, где кончается дорога, находится Изумрудный Город, нам всё равно надо идти по ней до самого конца.

– Это само собой разумеется, – сказала Дороти. – Невелика мудрость!

– Естественно, – согласился Страшила. – Я бы никогда не придумал такого, для чего следовало бы немножко пошевелить мозгами.

Примерно через час и вовсе стемнело, но путешественники по-прежнему ковыляли по дороге. Дороти почти ничего не видела, Тотошка был в лучшем положении – многие собаки хорошо видят в темноте, а Страшила сообщил Дороти, что ночью видит так же, как и днём. После чего он взял Дороти за руку и повёл её вперёд.

– Если увидишь дом, то скажи, – попросила его девочка. – Нет ничего неприятней ходьбы в потёмках, а в доме мы бы могли переночевать.

Вскоре Страшила остановился.

– Справа вижу дом! – провозгласил он. – Хижина из брёвен, крытая ветками. Может, зайдём?

– Давай, – обрадовалась девочка. – А то я что-то устала.

Страшила провёл её к хижине, еле заметной за деревьями. Когда они вошли в неё, то в углу увидели кровать из сухих листьев. Дороти легла и тотчас же заснула крепким сном. Тотошка примостился рядышком. Страшила, который не знал, что такое усталость, встал в другом углу и принялся терпеливо ждать, пока не наступит утро.