Читать книгу Универсальная ересь. Книга 1 - Ле Го - Страница 5

Церемония окончена. Боги и духи возвратились каждый в своё царство, влюблённые остались сидеть на берегу моря, любуясь отблесками луны на ряби неспешных волн.

Фрейя увлекла меня за собой к располагавшемуся чуть дальше заливчику. За причудливо обточенный волнами скальный выступ, привязана небольшая лодка; слышится хлюпанье волн, пойманных меж её бортом и уходящей в воду скалой. – Ты продолжишь один, – произносит Фрейя, протянутой рукой указывая мне на маленькое судно. – Отправляйся!

Не задавая вопросов, осторожно, в обманчивом свете луны, я спускаюсь к воде и отвязываю швартов. Затем – трос в руке, прыгаю в лодку. Лежащие вдоль бортов два весла только и ждут, когда их установят на привычном месте, стремясь скорее приняться за свою работу курьеров между водой и воздухом.

Курс – полная луна в открытом море. Её диск уже начал спускаться к поверхности океана. Ночь подходила к своему завершению.

На скалистом уступе всё ещё виден силуэт Фрейи. Едва заметно флюоресцируя, она смотрит на мою удаляющуюся лодку, затем исчезает. В моём внутреннем кармане подарок богини – выточенная из ясеня её собственная руна, похожая на заострённую букву «В».

Отдаляясь, берег представляет мне более широкую картину: я вижу совершенную пару влюблённых, всё ещё сидящих в обнимку на своём комфортабельном пляже. Они также видят меня, и приветствуют взмахами рук, словно невольные сообщники богов. Я гребу дальше и дальше. Видимо такова воля кого-то, управляющего моим сновидением. Но всё же вопросы гложут мой мозг: и что теперь? Куда мне направляться? Закончились ли приключения вне реальности? Где я нахожусь? Как я попаду к себе? Боги оставили меня в покое окончательно, или этому хрупкому судёнышку суждено доставить меня к следующему этапу невообразимого? Куча вопросов сталкивается в моей голове, и каждый, претендуя на статус самого важного, требует, что бы его решили в первую очередь. А руки мои между тем продолжали налегать на вёсла. Время от времени я бросал взгляд через плечо на лунную дорожку за моей спиной.

Но когда в очередной раз я захотел взглянуть на путеводный след – его не было. Как не было и самой луны – она была спрятана за ширмой тумана, его-то я видел отчётливо – бледное гало в тотальной черноте ночи. Он ждал меня, недвижим, плотный как сценичный занавес.

Нас разделяет дистанция в несколько метров, я прекращаю грести и поворачиваюсь лицом к этой новой загадке. В общем-то ничего необычного, – так же как и на суше, туман в море – обычное явление. Но в этот раз мне было ясно – я приглашён на сеанс игры в прятки.

По инерции, всё замедляясь, но неотвратимо, лодка продолжала продвигаться вперёд. Я взглянул через борт – ничего. Чернота воды и чернота ночи составляли одно целое.

Лодка моя покоится в пространстве, как на безразмерной картине Альфонса Алле(1).

Отражения редких звёзд исчезают по мере того как я приближаюсь к бледной стене. Я остаюсь спокоен, как зритель в театре, не чувствующий себя принадлежащим к действию спектакля на сцене.

Но это длится не более нескольких секунд. Последние сантиметры проглочены. Лодка касается своим носом волнующего облака, и немедленно окутывается им, как залитая свежими сливками ягода клубники.

Я внутри, в белой тишине, и пробую догадаться, откуда может придти опасность. Неординарные для простого человека события последнего времени, и моя интуиция нашёптывали мне, что не стоит ждать ничего хорошего от этой очередной диссимуляции реальности.

Луна исчезла, солнце вероятно было уже в пути, но ещё очень далеко…Щупальца тумана, холодные и липкие как отвратительные слизни, скользили повсюду. Я жду… Ничего… Долгие минуты протянулись, прежде чем я снова взялся за инструменты продвижения. И к моему несказанному удивлению, после непродолжительной, но энергичной работы вёслами, продвигаясь в слепую, я услышал, как дно моего кораблика трётся о гальку близкого берега.

Секунду спустя лодка спокойно протолкнула свой нос в смесь из камешков, водорослей и морской пены.

Я остаюсь неподвижен ещё какое-то время. Ничего не происходит. Впрочем, я замечаю, что белок тумана начинает растворяться, открывая большой участок земли за линией песка. Я перепрыгиваю через борт. Мои ноги, остававшиеся долгое время в одном положении, почти онемели, и едва смогли смягчить приземление. Колени не спружинили как я ожидал, и поэтому, едва коснувшись поверхности, я потерял равновесие и грохнулся прямо на живот, зарывшись лицом в каменистый песок. Поглядеть со стороны – это должно было быть смешно! И как подтверждение этому, я слышу далёкий приглушённый расстоянием смех. Галлюцинация… Боги не могли предвидеть мою собственную неуклюжесть. Или это было запрограммировано? Тогда надо ждать и других происшествий.

Ну нет! Что за ерунда! Слишком часто люди снимают с себя ответственность, навешивая её на богов.

Я поднимаюсь, и наполненный рвением, уже твёрдым шагом иду прямо вперёд. Туман практически исчез, и неширокая тропинка ведёт меня на вершину холма. Ступив на гребень, я осматриваюсь вокруг. Прямо за мной спускается к берегу дорожка, по которой я пришёл, и я вижу мою одинокую лодку, разнообразящую собой монотонный пейзаж.

Передо мной и по сторонам, океан тумана упорно сопротивляется рассвету дня. Я замечаю ступени лестницы, спускающиеся в белый пар.

Поставив ногу на ступень, я делаю первый шаг, и тут же поскальзываюсь… Удалённый смех достиг моих ушей за мгновение до того, как я, падая, ударяюсь головой обо что-то твёрдое.

Плотная струя падает на моё лицо. Затем ещё, поливая торс. Этот назойливый душ… Я вернулся в бассейн? В «коридор Экзекуции»?

Видение ли это предупредившее меня о вероятном поражении током? Ну, тогда – нет!

Кру-гом! Я возвращаюсь к себе!

Но… нет… это другое… поздно реагировать на предупреждения, поздно для пробуждения. Остаётся продолжать. Я лежу на земле навзничь. Слишком уязвимое положение, для того, что бы чувствовать себя комфортно.

Опираясь на локоть, я пытаюсь приподняться и оглядеться вокруг. Я кашляю, и сопутствующее рефлекторное движение позволяет мне уклониться от очередной струи душа.

Я не понимаю, что происходит. Голова кружится, я едва могу расклеить мои веки, как ещё один поток заставляет их зажмурить сильнее,

Тогда я осознаю, что запах и консистенция поливающей меня жидкости удивительно необычна – несколько капель стекают с промокших волос и проникают в рот.

Пиво! Его горький вкус не спутать ни с чем!

– Я не люблю ленивых! Если ты жив, покажи свой мужской дух. Позорно растрачивать своё время вестнику богов!

Я быстро вскакиваю, сознавая, что не один, и что произнесённые слова напрямую касаются меня.

Вестибулярный аппарат не успевает найти необходимое равновесие, и я снова оказываюсь на земле.

Едкий смех прокомментировал моё достижение. Тот же смех…

В конце концов, кусочки мозговой мозаики заняли надлежащие им места, и вот я снова способен стоять на ногах и воспринимать окружающий мир глазами. Передо мной, на стуле сделанным из подобия стеблей зелёного тростника, под широким зонтом, сотканным из таких же листьев, сидит человек. Он с удивлением осматривает меня, держа в левой руке большую глиняную амфору. В его правой руке – чаша, регулярно посылающая порции пива мне в лицо.

Но что всего более поразило меня, это нижняя часть его тела. Нижние члены его были обёрнуты тканью, состоявшей из тысяч серебристых чешуек, и словно длинный шлейф, большой рыбий хвост завершал этот парадокс.

Но судя по всему, персонаж не испытывал никаких неудобств от своей инвалидности. Более того, лицо его выражало признаки хорошего настроения – по характеру ли его, или благодаря качеству и количеству употреблённого напитка.

В который раз я осматриваюсь кругом. Мы находимся на покрытом густой зеленью холме. Внизу с одной стороны широкая река сбрасывает свои воды в взволнованное море. Солнце поднялось над линией горизонта, чтобы спрятаться за одним из редких облаков. Запах свежей травы, смешиваясь с йодистым запахом моря, рождает терпкий но приятный букет, который тут же марается запахом вымоченного в пиве меня самого. Властительный получеловек, активно способствовавший этому вымачиванию, молча сидит чуть поодаль сбоку.

Ячменный напиток на моей коже начал подсыхать, а мои пальцы неотвратимо склеиваться между собой. Вид протекающей реки вызывает желание пойти и помыться насколько это возможно. Но я не могу просто повернуться спиной к существу, восседающему передо мной. Подобное невежество может плохо для меня обернуться. К счастью, он, всё время наблюдавший за мной, вероятно сканировал мои мысли, и сделав очередной глоток из своей чаши заговорил:

– Нет необходимости мыться, тонкая пивная плёнка защитит тебя от солнечного ожога на время твоего присутствия в моём мире.

Я называюсь Энки.

После битвы, смерти, воскрешения и любви, я окуну тебя в царство мастерства. Искусство культивировать землю, разводить животных, строить и производить – вот фундамент человеческой жизни. Работа ждёт тебя!

Показывая своей рукой на что-то сзади меня, он заставляет меня обернуться. Я поворачиваю голову и ниже на относительно пологом склоне вижу лошадь, запряжённую впереди самого обыкновенного плуга.

Да, именно! Ты будешь работать как на заре любой из всех цивилизаций. Тяжко, страстно, чтобы постичь бесценность земли, ощутить её несравненный вкус. И затем… довольно болтать! За работу!!

Я медленно направился к лошади:

–

Но я не знаю как! Я никогда этого не делал!

–

О! Ты быстро научишься. Это просто, ты увидишь! Это как плавание, – он усмехнулся: как вода которая тебя держит, и подсказывает как плыть, не растрачивая силы впустую.

Словно гром среди ясного неба! Я встал как вкопанный: эта фраза – это же я время от времени прокручивал её в голове, как и во время последнего сеанса в бассейне…но это же был сон… или может быть прошедшая реальность «дежавю»? Или реальность будущая? Я шокирован, – всю мою жизнь за мной шпионили? Или я всё же в глубоком сне? Более глубоком, чем сон Алисы по другую сторону зеркала?

И… поехали! Меткое слово, запущенное великим героем другой эпохи, и здесь как нельзя лучше подошло к более чем приземлённому действу.

Энки установил свой стул прямо на плуг – идеальное место поучать, и вести разговоры обо всём и ни о чём. Лошадь продвигается вперёд, и держа рукоятки, мои руки ни шатко ни валко стабилизируют и направляют мой примитивный агрегат.

Что можно сказать? Тяжёлый труд. Труд, позволивший человечеству открыть изобилие богатств великодушно предложенных нам природой.

Очень быстро на ладонях появились первые волдыри – пахать было куда тяжелее, чем крутить баранку или таскать автомат. Не говоря о тех, кто только и привык, что скрипеть пером или манипулировать вилкой.

Голый торс – я шагаю позади плуга, два широких лезвия переворачивают поверхностный слой земли, пробуждая её запах. Запах не замечаемый нами в городской жизни. Просто запах земли, просто запах жизни.

Наша универсальная кормилица. Всё, всё зависит от её щедрости. Минералы для индустрии и производства, углеводороды для работы заполонивших всё машин и механизмов. Продукты, фрукты и овощи, молоко, мясо и хлеб. Хлеб… Задумываетесь ли вы, покупая в булочной багет или ароматный рогалик о начале? О мистической тайне и её разрешении? Вы – высокомерные жители городов, те, кто насмехается с завидной регулярностью над «культурным уровнем» сельских жителей. Что станет с вами без них? Напомните сами себе о том, что ваша жизнь висит на волоске, и зависит полностью от земледельцев. От тех, кто хранит самый древний из всех секретов, секрет несравненно более важный, чем ваша деятельность адвокатов, футболистов, менеджеров…

– Выравнивай, выравнивай!!

Энки не колеблясь выкрикивает замечания всякий раз, как я допускаю какою-либо оплошность или огрех. Солнце между тем подбиралось к зениту, и моя спина сполна ощущала его жгучее восхождение. Пивная плёнка давно сошла с меня – пот безапелляционно прогнал её прочь. Да и толку то в ней было, – пресловутый защитный эффект, был скорее всего шуткой присутствующего бога –человеческого культиватора. – Знаешь, в вашу эпоху, правительства народов и государств очень далеки от главной – решающей культуры. Высокомерные, они увеличивают ещё более дистанцию, отделяющую их от служителей земли. В другое время, всё было иначе. В день весны, именно они – всесильные владыки, великие священники мудрости, пробуждали землю после долгого зимнего сна. Они выходили в поле. чтобы сделать первую борозду и посадить первое семя.

Уважение человека к своему государю тем сильнее, когда видят его одинаково умелым на лошади с мечом в руке, в роли архитектора, или в обращении с телескопом.

Суд такого господина будет наиболее справедливым и мудрым.

Властители вашей эпохи прячутся как за стенами бункера позади несметных, но ничему не служащих дипломов, разнообразных наук и дисциплин, которые в свою очередь были придуманы и внедрены в жизнь, дабы завуалировать некомпетентность и глупость.

У вас удачная шутка кандидата перед миллионами телезрителей ценится больше чем добротная работа совершённая в тишине. И результат предсказуем – вами правят неспособные.

Талантливые провокаторы, великие интриганы, но как главы государств – полные ничтожества. Все способности и силы которых направлены на одну только цель – удержаться у власти. – Это когда-нибудь тебе подтвердит садовник.

Энки продолжал насмехаться над нашим образом жизни, как над производством глупостей. Над критериями ценностей, затягивающими петлю на нашей шее, и над другими неотъемлемыми от «прогресса» вещами. Но моя работа тем временем продвигалась своим чередом.

В какой-то момент плуг был заменён на борозду. Оригинально совмещённая с лущильником, она по утверждению восседавшего на своём мобильном престоле Энки, избавляла землю от необходимости отравления гербицидами. Снова и снова долгие «туда-обратно» по полю, вконец измотали и меня, и мой челнок с его единожды лошадиной силой.

Отбор семян и засевание завершили первый этап моего постижения сельского хозяйства «вживлением».

Совершенно обессиленный я упал на траву, и болезненная судорога в тот же момент скрутила мои ноги, добавив пикантности к испытываемому от проделанной работы «наслаждению». Ветер доносил до меня звуки разыгравшегося моря. «– И ээх. Пропала лодка» подумал я, вспомнив, что в минуту, когда нас приняла земля, переполненный разными мыслями и думать забыл закрепить швартов…

Вознаграждённый на время передышки кувшином воды и куском хлеба с сыром, я сидел на земле, прислонясь спиной на каменный валун, вполовину увитый тонкими прожилками пресной по своему виду травы, и пытался растянуть свои гудящие сухожилия. Впрочем, предложенная мне пища вовсе не оказалась обычной, что и неудивительно – исходящая из рук бога она не могла не быть сверхнатуральной. Съев всё без остатка, я возродил наилучшим образом свои силы и физическое состояние, а с ними и ожидавшую меня новую работу. В этот раз в качестве скотовода – кормить, доить, чистить. Всё необходимое нашлось в неуловимой беглому взгляду лощинке, – добротное строение фермы, загон с животными, колодец.

До того как солнце коснулось линии горизонта, я попробовал себя в работе каменщика, ткача и столяра.

Что касается плодов моих сельхоздостижений, они подождут видимо кого-то другого, и будет то в соответствующий для этого сезон.

Ночь спустилась с небес; я сижу перед костром на сделанном своими собственными руками стуле. Немного шаткий, не имеющий никакого эстетического аспекта, едва вписывающийся в критерии, определяющие его принадлежность к мебели, но это – результат МОЕЙ работы!

Я отрешённо смотрю в ночную темноту, перебирая в мыслях всё совершённое за день. Мне есть чем гордиться, – один такой день, и можно с достоинством сказать – жизнь прожита не зря. Жаль, что это всё только во сне.

Поле передо мной словно вздуто – нечёткие линии его убегают к побережью, туда, где плещется прибой. Но шум его не доносится до меня уносимый вечерним бризом в морскую даль, уже освещённую поднимающейся слева луной. Свет её необычайно преломившись на границе двух миров – суши и океана создаёт иллюзию смазанной фотографии. Ещё выше, подгоняемые антибризом, тянутся к земле длинные и тонкие облака, разрушающие своим нечётким явлением гармонию целостности чёрного неба. Сразу за мной поднимается сложенная из камней невысокая стена – защита от ветра. Глиняный кувшин у моих ног наполнен пивом, нанизанные на прутья куски барракуды шипят на раскалённом плоском камне, большей частью своей утопающем в мерцающих углях костра. Запах жареной рыбы щекочет мои ноздри. Помимо этого, хлебные галеты и фрукты, водружённые на причудливую раковину, призваны избаловать этим вечером мой желудок.

Полотно грубой ткани служит мне одеялом, – вместе со звёздами в небе, после заката солнца появилась и ощутимая прохлада.

Все мои члены обездвижены напряжением и усталостью. Поддерживаемый в течении дня невесть каким видом амфетамина, тело моё в конечном итоге рухнуло, и только болезненные судороги напоминают мне о том что я всё-таки жив.

–

Никакого амфетамина!

Энки возвращается после непродолжительного отсутствия.

–

Обычно я провожу ночь в море, но твоё дело обязывает меня оставаться рядом с тобой в этот раз.

–

Моё дело? Я никогда не просил быть замешанным во всё это! Может быть Вы? – Вы объясните наконец, как вы умудряетесь продолжать и продолжать мой кошмарный сон?

Ироничный смех…

–

Будь терпелив! Как ранее тебе объяснял Кришна – ты поймёшь… За твоё здоровье!

И он стукнул своим кубком о мой кувшин.

Теперь уже мой черёд смеяться, – усталость и алкоголь опрокинули меня снова в детство. Одной абсурдностью больше. – Передо мной – божество, просто и естественно разделяет мой ужин, возливая тот же что и у меня напиток…

Но слова что последовали за этим дружеским прологом, менее всего походили на комедию.

–

Я расскажу тебе о худшей из всех человеческих ошибок, которая однажды завершится затуханием человечества, если вы не отступите назад. Безнравственные намерения, ложная мудрость, криминальные амбиции проникли паразитами в вашу повседневную жизнь. Цель их – стереть границу в различиях предписанных богами этносам населяющим землю.

Истина в том, что у человечества нет высших или низших рас – все они равны. Но все они различны! Их естеством было им предназначены жить на ИХ землях. Ради сохранения гармонии, избегания войн, болезней и невозможности появления причин преступлений.

Об обоснованности этого вывода, ты может быть узнаешь от другого божества… если бросишь якорь в неподходящем месте… Но я продолжаю!

Народы… Телосложение, цвет кожи, сопротивляемость, интеллектуальные и физические возможности, чувство справедливости, определение чести – всё это было вложено в культуру каждой этнической группы в пропорциях зависимых от влияния той земли, на которой им предназначалось жить. Термин «культура» в данном случае надо понимать как колонию бактерий разводимых в «чашках Петри», как вы люди их именуете.

Современный вашей эпохе транспорт позволил перемещать иноземные этносы в районы не предназначенные для них. Когда мужчина или женщина рождённые со способностями свойственными только ИХ стране или континенту покидают свою родную землю, с которой они соединены жизненными соками организма они разрывают всё!

Влияющее на бодрость артериальное давление, связано с высотой местоположения и местными минералами. Метаболизм, заправляющий синтезом гормонов, зависит от температуры сезона и влажности. Выносливость определяется естественной радиацией и составом атмосферы.

Прибывая в Европу, китаец, араб, африканец и индеец поменяют их врождённое поведение. Многочисленные факторы повлияют на психофизиологический переворот. Структура местной земли, влажность, высота и температура определят анархичность приказов исходящих от гипоталамуса к гипофизу. Несвойственный дотоле синтез гормонов понизит или увеличит напряжение организма, изменит стойкость и интеллект, чувство юмора и ответственности. Пересмотр тысячелетних ценностей заменит честь на подлость, а правду на ложь. Уровень серотонина и дофамина, кортизола и норадреналина повлияют на активную агрессивность или флегматичный пессимизм каждого индивидуума. Метилация ДНК завершит всю трансформацию. И это так, как если бы француз осевший в Аргентине, или австралийский абориген живущий в Сибири, изменятся, сами не ведая этого. Изменится сама их личность, не позволяя владельцу даже осознать происходящее.

Но именно Европа стала тем местом, откуда пошла деградация. Это европейцы, сильные своими техническими познаниями, переливающими через край амбициями колонизировали остальные континенты. При помощи пороха, снедаемые жадностью, устремились они к богатствам и привилегиям. Более и более они развивали в себе удовольствие подчинять себе другие народы земли. Азия, Африка, Америка, Австралия

– на всех континентах, искусство жизни коренных народов было растоптано, извращено. И если войны, рабство и другие пороки человечества существовали ранее, именно европейцы прибавили к ним коммерческую ценность, неудержимо подменяя традиционные нормы морали модными безделушками, – свидетельством «более совершенного» человека. И вот уже в вашу эпоху ответная волна несёт в Европу народы, попирающие её традиционную культуру.

Каждая этногруппа была предназначена для проживания на том континенте, где она была создана. Другая причина этому, – разности в качестве этики и определения добра и зла. Частности, инкрустированные в геноме каждой расы. Некоторые обладают большим гостеприимством, другие полностью лишены понятия чести, – этого слова даже нет в их лексиконе. Некоторые наделены от природы избытком прагматизма, и такие, кто пользуется абсолютным отсутствием чувства стыда. Поэтому например, часто используемая идеалистами в качестве пропаганды фраза: «работать не за страх а за совесть», будет в корне ошибочна. Поскольку не может работать за совесть тот, у кого её – этой совести, просто нет, и никогда не было. Когда человечество было создано, жизненная божественность не преследовала цель распылить по вселенной противоборствующие особенности. Определения «Добро» и «Зло» никогда не увидело бы свет, если бы скоморохи от религий, именуемых вами «аврамическими» не предписали бы своим баранам – пастве, моральных принципов которые только и служат тому, чтобы вышеупомянутых баранов втиснуть в выгодные новым «священникам» рамки.

Сиддхарта Гаутама единственный человек, который учил бодхисатв образу освобождения от самсары –всёзатягивающему пути к добру и злу.

Вы же разрушающе передвигаетесь по планете, игнорируя то, что это БОГИ определили ваше место для жизни на земле. Хуже того, – вы смешиваетесь! Не осознавая того, что именно Боги решили заселить континенты в зависимости от состояния и способностей рас.

Вместо того, что бы вернуться на земли своей прародины вы продолжаете бесчинствовать, умножая страдания нашей планеты. В начале, каждый уголок земли был одинаково благосклонен к проживающим на нём людям. Леса, реки, пустыни, горы могли дать всё необходимое для полноценной жизни. Достаточно было правильно и хорошо их использовать и обмениваться результатами без дестабилизации равновесия. Но вами управляет ревность, месть, алчность… Сейчас – навостри уши свои, и усвой сказанное!

Планета Земля такая, какой вы её знаете, есть живой организм. Она дала жизнь многим богам. Как у любого космического тела у Земли своя структура, она также испытывает влияние звёзд и соседних планет. Давление её атмосферы, сила гравитации, температурный разброс, влажность и множество других факторов, о существовании которых вы даже не подозреваете, различны в зависимости от местности. И ЧЕЛОВЕЧЕСТВО было принято как один из этих факторов, предначертанных меняться только в совокупности с другими. Или же оставаться неизменным!

Так было устроено! И тот, кто захочет бросить этому вызов – бросает вызов богам!

Если вы уничтожаете себе подобных миллионами, для нас – богов, это не повод волноваться, скорее наоборот. Но профанацией, грабительской эксплуатацией вы уничтожаете землю – нашу мать! И перед лицом такого преступления решение было принято. Возмездие необходимое и неотвратимое. Вы будете наказаны за то, что забыли истинных богов ваших предков, за неуважение к вскормившей вас планете.

Одно радикальное очищение –во избежание будущих проблем.

–

Но что же вы – боги не вмешиваетесь в нарушения природы творимые людьми?

Почему не проявите свою силу? К чему все эти пустые слова? Где действия ваши?

Своим попустительством вы также убиваете землю!

–

У богов нет власти, безмерно проявлять себя без позволения самой Земли.

А у неё, выражаясь доходчивым для человека языком, очень медленный метаболизм. Очистительная реакция организма запоздает, но однажды запущенную, её уже невозможно будет остановить.