Читать книгу Допра. Книга 3. Уже не игра - Леарок Танн - Страница 4

Пространство смешения двух галактик. Сектор игровой зоны G-24-17. Земля Затэра. Материк Зазеркалье. Клановый город Стражей Допры.

Закат фиолетовой кляксой растекается над клыками бурых скал, виднеющихся вдалеке, размазывает лиловую патину по грубому серому камню клановых построек. Зеленовато-розовое небо светится тысячью серебряных полумесяцев на орбите. Неожиданно разыгравшийся ветер пахнет раскалённым песком, обжигая лицо мелкими песчинками, брошенными небрежно, словно в насмешку.

Мои соклановцы неорганизованной жужжащей толпой слоняются между лавками неписей. Выглядят бывшие заключённые, словно потасканные бродяги, случайно попавшие в цивилизацию. Для игроков с  их прокаченным восприятием толпари пахнут неприятно. Но толпа немытых бродяг откровенно смердит. Тюремная стража разгоняет с площади торгового квартала принятых в клан заключённых, очистив территорию для отбора кандидатов в операторы. Они после инициации смогут переехать в Стелланар, освободив для других соклановцев жильё. Сейчас же многим приходится ютиться в тюремных жилых постройках, в каютах звездолётов реликвантов или просто ночевать на улице, потому что комнат в жилом квартале пока на всех не хватает..

От куста к кусту с садовым оборудованием, видимо уже направленные на работы Аресом, перемещаются синекожие гарги. Лазерными ножами они придают растениям форму, делая из них шедевр искусства. Куст, похожий на лирнейскую гидру, и в самом деле принял её облик. Семь змеиных голов теперь топорщатся возле входа в игровой аукцион, который работает только между игровыми кланами. Там доприйцы за луксы покупают, или продают ресурсы, собранные в Допре, или полученные за прохождение квестов предметы, и необходимые им для прокачки навыков, профессий, или создания артефактов.

После совета, мы расходимся каждый для выполнения поставленной задачи. Киду, кроме покоев в кремлёвском дворце, выделил ещё и комнату в жилом квартале кланового города. У парнишки не получается выйти из аватара в Стелланаре, и понадобился удобный угол, где он может это спокойно делать. Видимо, в анталайском городе Кид уязвим так же, как и во время гиперперехода.

Первая сотня толпарей выстроена тюремной охраной в две шеренги на выложенной бурым природным камнем торговой площади. Я медленно двигаюсь вдоль, проверяя каждого умениями оператора Сети на соответствие анталайскому генотипу, заодно включаю генный сканер. Не то чтобы я надеялся в ком-то из них найти хоть одного нейгата, просто решил одновременно прокачать и эту способность. Из выстроенной сотни отбираю только восемнадцать кандидатов для инициации. У всех рекомендуемый класс: Юнит. Отделил их от остальных и принялся за следующую сотню. Снова Юниты, но уже тринадцать человек. И опять ни одного Инвентора.

Однако волноваться я начал после просмотренной мной тысячи соклановцев. Из них кандидатов набралось лишь сто семнадцать человек и все Юниты. В Инвенторы Сеть позволяла инициировать только тех, чьё соответствие анталайскому генотипу превышает девяносто процентов. Теперь я понимаю, почему Диаспора лишь скептично улыбнулась на моё заверение, что я на место Алисы найду другую ведьму. У Ассистентов порог соответствия выше девяноста семи процентов, а у Хранителей превышает девяносто девять. Приоритетные операторы потому и приоритетные, что найти их теперь сложно, но только они способны восстановить Сеть и восполнить свою численность.

Однако замечаю одну закономерность. Когда инициировал людей Рэя, среди игроков качественного «материала» набралось больше, чем сейчас среди толпарей. Там из полутысячи человек Юнитами стали почти половина. Нда… Дать Василине триста обещанных операторов оказалось сложнее, чем предполагал.

Я приступил к следующей тысяче. Хоть и медленно одолевала усталость, но терять время на отдых сейчас расточительно. Отдохну часик или два перед вылетом, а то уже и вовсе на корабле. До приезда Кристел есть срочные дела. Кроме отбора кандидатов в операторы Сети и их инициации, планировал проверить Люмьерию, провести небольшую разведку, при необходимости зачистить территорию, чтобы местные не нарушили мои планы.

В прошлый раз мне пришлось столкнуться там с полудикими коротышками, которых Глобсис распознала как гризеусов. Настроены они были весьма воинственно, и, кроме того, что обстреляли отравленными дротиками, спустили на меня своих охотничьих уртуков – саблезубых существ, строением похожих на гепардов, но с лысой шкурой.

Продолжаю отбор кандидатов. Чи-энергия быстро убавляется, и уже на третьей тысяче понимаю, что сразу к инициации приступить не выйдет, потребуется короткий перерыв, прежде чем начну. Диаспора крутится рядом, помогая, когда это требуется. Ведьма не только исцеляет лёгкое, но и снимает часть усталости.

Отобрав триста одиннадцать кандидатов из трёх тысяч соклановцев, приказываю ожидать им меня за воротами кланового города, остальных направляю за распоряжениями к Аресу – моему первому заму в игре. Позже друг распределит между ними гражданские обязанности, тогда как юниты теперь станут моей регулярной армией.

– Устала? – Вскидываю внимательный взгляд на Диаспору, которая присаживается на бортик фонтана, и, смочив в прохладных струях ладонь, умывает лицо.

Может, я и безжалостная скотина, как выразилась ведьма, но скотина с пониманием. Женщине и без того тяжело, а ей ещё приходится поддерживать меня. Хотя, скорее всего, в этой ситуации за неё волнуется Нейгарус, а не я. Не помню, чтобы на Ярило-3 проявлял хоть к кому-то сочувствие. То ли так работает эмпатия, которой меня наградил ИскИн? К сожалению, сейчас я не могу обойтись без ведьмы. Рана, которую мне нанёс Барон, делает меня уязвимым.

– Переживу…– вяло бормочет Диаспора.

Я улыбаюсь ей, Ди отвечает в ответ блёклой усмешкой

– Скажи, почему ты называешь Алису испорченной?

– Потому что, она теперь не такая как раньше. – поясняет ведьма, играя рукой с прохладной струёй фонтана. – Инициация ничего не изменит. Как только ты восстановишь Сеть и запустишь разделение галактик, Серый Жнец не позволит ей остаться в пространстве Млечного Пути. Алисе придётся вернуться в Допру, как и тебе. Для нас эта ведьма уже потеряна.

Вот так неожиданность.

– Я думал, что могу контролировать Жнеца.

– Можешь, пока управляешь ИскИнами в ручном режиме. – Задорный голос Хета, заставляет обернуться. Ассасин приближается к нам непринуждённой походкой, на его губах блуждает ироничная усмешка. – Потом это будет работа Мингуэйры, галактическая установка для этого и построена. И кстати об этом… Ты уже запросил у Нейгаруса её чертежи?

– А смысл? У меня нет ни одного Инвентора для строительства.

– Инвенторы – дело десятое. Я буду спокойнее, зная, что нужная информация уже у тебя.

Иногда Хет напоминает мне бесшабашного подростка, а иногда умудрённого жизнью старца. Эти две, на мой взгляд, несочетаемые черты органично уживаются в одном человеке.

– Кстати, искал я тебя для того, чтобы сообщить три новости: хорошую, плохую и… э… непонятную, – объясняет Хет то, почему покинул тюрьму, бросив переговоры с реликвантами, и явился в торговый квартал.

– Начинай с плохой…

– Наша Затэра во всех новостях. К ней стягивают войска Центрального Содружества, одновременно разгоняя гражданские корабли игроков. Наместник грозиться притащить сюда Звезду Смерти, хотя, с его мелким оборонным бюджетом, не понятно, на каких свалках он её откопает.

– А что за хорошая новость?

– Двести четырнадцать игроков уже заплатили выкуп за себя. У нас есть, на что развивать клан Стражей Допры.

– Отлично. А остальные что?

– Сопротивляются пока, – закатывает Хет глаза к небу, – давят на жалость. Говорят, что сумма неприподъёмная.

– Ничего, первые признаки ломки добавят им сил для подъёма суммы. – усмехаюсь в ответ. – Что там с третьей новостью?

– СМИ трезвонят, что Совет Безопасности поддержал новый закон наместника «О всеобщей обязательной чипизации жителей Центрального Содружества». Принятые нормы подгоняют под меры безопасности, как они выразились, в «непростых реалиях действительности». – Хет коротко хохотнул. – Даже меня так не оскорбляли.

– Пхах. Что ж, побуду пока «непростой реалией», только к нам эта новость какое отношение имеет?

– Не знаю, может, какое-то и имеет. Непонятно, чего наместник хочет добиться тотальным контролем. Не забывай, Василина планирует привезти семьи повстанцев сюда.

– Понял, Хет. Приму к сведению. – Мотнув головой в сторону выхода из торгового квартала, предлагаю ведьме следовать за мной. – Пошли, Диаспора, займёмся инициацией.

На Затэре к этому моменту темнеет, кованые уличные светильники на стенах вспыхивают оранжевым огнём, а тысячи полумесяцев в небе заливают пустыню призрачно-серебряным светом. Ветер крепчает, порывами поднимая в воздух колючую пыль. Несмотря на позднее время, народа в клановом городе не уменьшается, где-то слышатся звуки начинающейся драки, но надеюсь на тюремную охрану, в обязанность которой теперь входит не только следить за порядком в «Зубовном Скрежете», но и в клане. Провожу толпарей к Атриуму, и, воспользовавшись аркой телепорта, одного за другим посвящаю в операторы Сети.

«Внимание! Способность Инициация повышена до двадцать первого уровня. Теперь Вы можете инициировать операторов класса Ассистент» – сымитировал Нейгарус игровую механику, начертив золотом на стене Атриума.

«Внимание! Общий уровень Хранителя повышен до семи, способность Лидер повышена до седьмого уровня. Теперь вы умеете объединять под своим командованием группу из ста десяти операторов, что позволит повысить запас «чи-энергии».

Управление нейгатами и генный сканер я повысил ещё на этапе отбора кандидатов. Обе способности выросли до девятнадцатого уровня. Единственное, что у меня отставало и находилось на десятом уровне, так это Управление биоэнергией. Для прокачки этого показателя необходимо активно использовать имеющиеся у меня способности Бесконтактный удар и Взрыв энергии. Но как-то не сложилось…

С кандидатами провозился всю ночь, потратив на инициацию шесть с лишним часов, но когда закончил, меня ожидало новое разочарование. Никакого интерфейса у толпарей не появилось. Хет долго смеялся, когда я спросил его, почему так вышло, а потом объяснил, что анталайцы всегда использовали умения интуитивно. Так же как это сейчас делают ведьмы. Ни шкал, ни иконок перед глазами у Диаспоры нет. Обычно в самом начале операторов направляли наставники, а дальше они развивались сами. Все основывается на умении концентрировать энергию и направлять поток в нужное русло.

Ситуация с инициированными толпарями стала ещё одним препятствием. Я рассчитывал на то, что каждый из них перед отправкой с Василиной загрузит себе знания хотя бы об одном анталайском виде вооружения, но похоже им не только придётся обходиться оружием повстанцев, но и способностями Юнитов они не сумеют сейчас воспользоваться, пока не научатся «шевелить ушами». Всё-таки с игроками намного проще. Нейгарус адаптирует способности оператора под игровую механику.

Пока разбирались с этим вопросом, выяснили, что в чёрной пирамиде хранятся гипнограммы, как раз и позволяющие загружать операторам нужные знания во сне. Но время упущено, и обучить толпарей мы не успеваем.

Под утро я и Диаспора выползли из Атриума уставшие. Зеленоватые разводы восходящего светила наметились над скалой, ведущей в Атриум. За ночь ветер улёгся, а песок остыл. Воздух посвежел, и Диаспора зябко растирает плечи. Отправил ведьму отдыхать, а мне предстояло подготовиться к прибытию Кристел.

«Внимание! Вторжение! Нарушение охраняемого периметра! Рядом с Затэрой из гиперпространства вышел звездолёт класса лёгкий эсминец. Наведение орбитальных орудий на цель…»

– Отмена, – командую ИскИну. Василина предупредила, что скоро должен прибыть корабль союзников повстанцев, поэтому такого «вторжения» я ожидал. – Связаться с командным мостиком.

Как и предполагал, подошли союзники Василины. Открываю проход в астероидном щите, передаю координаты для посадки и предлагаю Лине встретить своих агентов. Сам беру Хета, и ещё десять Юнитов-толпарей, вооружённых лёгкими бластерами из тюремного арсенала. Выбрав через интерфейс в Атриуме место назначения, прохожу сквозь кротовую нору на Люмьерию.

Яркий свет на выходе из пещеры говорит о том, что на этой земле день в самом разгаре. С того момента, как я посетил Люмьерию, воздух очистился, и пыльной взвеси после раздвоения скалы в нём уже не чувствовалось. Каменистая площадка в виде ровного блюдца всё ещё стояла вертикально, перекрывая выход из узкой расщелины, но справа от неё виднелся небольшой проход, не замеченный мной раньше. Один за другим, мы протиснулись в него, выходя на каменистую землю возле бурого хвойного леса.

Сначала мне показалось, что всё выглядит так же, как я запомнил, когда в последний раз был тут, но потом понял, что-то изменилось. Перед вставшим вертикально блюдцем скалы из тонких стволов, веток и какой-то грязи, похожей на глину, сплетено высокое чучело с поднятыми вверх кривыми непропорционально длинными руками. Перед изваянием плоский камень, похожий на алтарь или жертвенник с бурыми пятнами запекшейся крови. Не иначе дикари устроили тут место проведения каких-то обрядов. Но едва двинулись вдоль скалы, как я уловил со стороны леса негромкий шорох и мгновенно обернулся на звук.

«Внимание! «Восприятие» повысилось до восьмидесяти одного!» – скользнули золотые строки по серому камню.

Бросаю молчаливый взгляд на Хета, он возвращает мне такой же напряжённый в ответ и кивает:

– Я тоже слышал…

Поднимаю руку, давая сигнал толпарям остановиться, и внимательно осматриваю чернеющий в тридцати шагах подлесок. Именно оттуда в прошлый раз на меня набросились уртуки, и знакомство с этими клыкастыми тварями мне чрезвычайно не понравилось.

Сдёргиваю с фиксаторов мечи, тут же окутавшиеся зелёным свечением, и зажигаю на скафандре эфирную броню. Меня обволакивает голубоватая сияющая дымка. Но навык «Предчувствие» пока молчит. Я не ощущаю опасности, исходящей со стороны леса. Хет тоже зажёг светляка на скафандре, а в руках ассасина материализовался одноручный меч с тонким длинным клинком.

– Шеф, что там? – шепчет один из толпарей.

– Тихо, – бурчу в ответ, настраивая сканер скафандра на приём биоэлектрических сигналов от существ, размером с уртука и больше.

Обзор закрыло такое количество отметок, что пространство впереди кажется сплошным красным пятном.

«Внимание! Навык сканирования повышен до ста семидесяти девяти!»

– Твою ж налево… – комментирую вслух ситуацию.

– Так много? – спрашивает Хет.

Медленно киваю. Тут же из кустов высовывается пепельно-серое лицо гризеуса, потом ещё, и, наконец, впереди, на протяжении четверти анталайской мили вправо и влево, весь подлесок становится утыканным головами дикарей, словно грядка недозрелыми тыквами. Огромные глаза этих существ теперь не чёрные, а бледно-жёлтые с узкими вертикальными щёлками зрачков.

По шуршанью ног о каменистую почву определяю, что толпари пятятся к скалам. Тут началось самое неприятное. Раздвигая зелёные кусты исполинского папоротника и скаля саблезубые морды, вперёд ужом скользят лысые уртуки. И численность этих тварей раза в три превышала количество их хозяев. Хет даже не шелохнулся, а толпари бросились в пещеру, в попытке избежать ужасной смерти.

– Стоять! – Заорал я. – Дезертиров не пощажу!

– Шеф, у тебя тыква потекла?! – крикнул один из них.

– Сам и стой! Мы не договаривались дохнуть по твоей прихоти!

В попытке скрыться толпари юркнули обратно вдоль скалы-блюдца в узкий проход, и по топоту ног понял, что убегают они вглубь пещеры. Но без меня попасть на Затэру у них не выйдет. Кротовая нора открывается только по моему приказу.

Наверное, со стороны действительно казалось, что у меня не всё в порядке с головой, но рассуждал я так: бегство скорее спровоцирует атаку уртоков, а их скорость настолько велика, что не позволит толпарям добраться до кротовой норы. Плюс я рассчитывал на Хета и свои стремительность и ловкость, которые возрастали после оглушения симбионта. Но главное, почему я отдал приказ не двигаться, заключается в том, что система не предупреждает меня об опасности. Я не чувствую никакой угрозы, и это довольно странно, ведь в прошлый раз уртуков было значительно меньше, а липкие пальцы страха ужасом сдавливали горло.

– Ку-ун-тук! Ку-ун-тук! Ку-ун-тук! – кричат коротышки, вылезая из кустов, тела дикарей прикрыты небольшими кусками цветных шкур. – Ку-ун-тук! Ку-ун-тук! Ку-ун-тук!

Обмениваемся с Хетом тревожными взглядами. Крепче перехватываю рукояти мечей, ожидая нападения. Но вместо этого вперёд к нам выбегает один дикарь, до земли завёрнутый в белый мех какого-то зверька и утыканный пёстрыми перьями. Он поднимает вверх короткие узловатые руки:

– Ку-ун-тук! – кричит гризеус и падает перед нами на колени, а лицом тыкается в каменистую землю.

Его движение повторяют все дикари, плюхнувшись перед нами по примеру того чучела в перьях. В недоумении делаю шаг назад. Вот уж ожидал чего угодно, только не этого. Коротышка в белой шкуре поднял голову и быстро что-то затараторил.

Слышу, Хет давится от смеха. Возмущённо зыркаю на него, но ассасин никак не реагирует, а только советует:

– Биргус включи, Ку-ун-тук…

Лингвотрон системы Биргус – одно из улучшений игровых скафандров, которые доприйцы устанавливают у неписей, разумеется, за луксы. Принцип его работы заключается в том, что в радиусе десяти шагов произнесенные мной слова устройство переводит в мыслеобразы и передаёт собеседникам смысл сказанного. В обратную сторону это так же работает. Биргус захватывает речь окружающих в обозначенной области, переводит в мыслеобразы и транслирует мне в сознание. При этом если собеседников несколько, то я слышу разные голоса, синхронизированные с артикуляцией видимой части речевого аппарата.

– А чего сам не включишь, – упрекаю ассасина.

По сути, чтобы понимать собеседников в радиусе десяти шагов достаточно одного работающего лингвотрона.

– А у меня его нет. – Хет пожимает плечами. – У меня всё устроено иначе. Давай уже, ответь им что-нибудь, а то у шамана от усердия сейчас пена изо рта пойдёт.

Коротышка в перьях, которого Хет назвал шаманом, без конца что-то бормочет, указывая метёлкой из перьев то на меня, то на чучело, то на скалу-блюдце. Включаю Биргус, и понимаю, что Ку-ун-тук на их языке сходно по смыслу с «двигающий горы». Шаман просит пощадить их и не менять местами небо и землю, объясняет, что чучело из веток и глины у скалы – это идол, установленный в мою честь. Теперь это место священно и приходят сюда коротышки, чтобы воздать хвалу Великому Ку-ун-туку, пришедшему с неба, и принести кровавые жертвы, дабы задобрить могучее божество.

– Моё имя Сангок. Мы как раз явились, чтобы провести обряд в твою честь, Великий Ку-ун-тук, и рады что ты лично будешь на нём присутствовать, – лопочет шаман. – Для жертвы выбрали самое лучшее животное. Великий Ку-ун-тук останется довольным.

Хет почти перегибается от смеха, чем меня жутко нервирует.

– А что, похож, – кивает ассасин в сторону идола, – а руки такие длинные, наверняка, потому, что в них у тебя мечи.

Тем временем дикари подводят к алтарю крупного уртука. Видно, что это молодое и сильное животное. Невольно залюбовался его грацией. Под гладкой коричневой кожей существа перекатываются узлы сухих мышц, длинные верхние клыки, выступающие далеко за нижнюю челюсть, сияют ослепительной белизной, а в ярко-жёлтых глазах светится разум. На какой-то миг существо мне кажется сообразительнее, чем его хозяева. Урток послушно идёт за своими палачами, и безропотно ложится на алтарь. Палачи заносят над животным узловатые дубинки, но за миг до того, как шаман даёт отмашку на убийство, останавливаю обряд.

– Подожди! Мне не нужна жертва…

Шаман непонимающе моргает.

– Как это не нужна? Всем известно, что Боги любят жертвы!

– Осторожно, – шепчет Хет так тихо, что расслышать его смог только я, – а то быстро превратишься из божества в жертву. Не надо их расстраивать.

– Я имею в виду, что мне не нужна такая жертва, – мгновенно поправляюсь.

Шаман просветлел в лице. Он махнул рукой своим людям, и они вытащили напуганную, ошалело озирающуюся дикарку. Это чучело в перьях решил заменить одну жертву на другую.

– Нет-нет-нет, – отрицательно качаю головой и размахиваю руками, – не это.