Читать книгу Поющая во тьме - Леди Эм - Страница 5

Глава 4

На рассвете Лекс с рабыней были у назначенного места. Лекс увидел у высохшего колодца несколько людей, закутанных в плащи с закрытыми лицами. Лекс замотал лицо шарфом, и велел сделать то же самое рабыне. Лошади приехавших фыркали и топтались на месте от нетерпения. Хозяева успокаивали их похлопывающими движениями, между собой не переговаривались, делая вид, что всех остальных не существует. Ожидание затягивалось. Наконец, дымка тумана, тянувшегося с гор, немного расступилась и к собравшимся подъехал всадник. Молча кивнул и дал знак следовать за собой. Ехали около пары часов. Поначалу лошади легко справлялись с гористой местностью, однако всё чаще они начали отступаться. Похоже дальше предстоит идти пешком. Проводник спешился, привязал свою лошадь у одного из чахлых деревьев, ожидая остальных. Дальше шли пешком. Лекс заметил, что проводник намеренно петляет. Возле одной гряды они прошли как минимум по второму кругу, но говорить ничего не стал, лишь гадал, где же этот самый храм солнца.

Обманчивое впечатление производят горы. Солнце припекает голову, а температура воздуха падает с высотой. Солнце стояло высоко, день был в самом разгаре. Тело уже начинало ныть от усталости, и всё чаще Лекс начинал поглядывать на молчаливого проводника. Наконец, проводник остановился, переводя дух, нырнул за каменную гряду, приглашающе махнув рукой. Они вошли следом и оказались в просторной пещере. Лекс словил себя на мысли, что мог бы пройти мимо, не заметив это место. Проводник взял с пола пещеры заранее приготовленные факелы, раздал их группе и пошел вперед. Проходы разветвлялись, но он шёл, не сбавляя темпа. Каменные коридоры были то широкими, то узкими настолько, что один человек едва помещался, местами приходилось нагибаться.

После продолжительных петляний в каменных нёдрах, проводник вывел их в огромную, ярко освещённую пещеру. Лекс изумленно смотрел по сторонам. Каменные своды пещеры были обтесаны. На полу было вырублено огромное солнце. Непонятно было, откуда падал свет. Казалось, он шёл отовсюду и ниоткуда. Тем временем проводник оставил ведомых и скрылся в одном из боковых проходов. Пришедших встречал служитель в длинной светло-жёлтой тунике. Одна половина его лица была обезображена шрамами, будто от пожара. Он распростер руки и пригласил пришедших отдохнуть с дороги. Голос его был негромким, но отражался от каменных сводов, вторившее ему эхо создавало странное ощущение многоголосья. Пришедшие потянулись в указанном направлении. Шепотом справлялись у служащих по интересующим вопросам и растворялись в множестве каменных коридоров. Лекс дождался, пока последний из пришедших покинет их, подошёл к встретившему их:

– Я пришёл, чтобы увидеть главного жреца, сына солнца.

Служитель храма чуть покачал головой.

– Сейчас он на службе, подождите немного, -он проводил Лекса и рабыню по коридорам в одну из пещер, небольшую по размеру, обстановка которой состояла из небольшой кровати, стула и некоего подобия стола, вырубленного в стене.

Ждать пришлось недолго. В келью тихо скользнул невысокий лысый старик в белом одеянии и встал в тени.

– Ты хотел меня видеть?

Лекс подался вперёд, заглядывая в лицо старику и отшатнулся. На том месте, где у обычного человека были глаза, у него была гладкая кожа.

– Не бойся, мальчик, – тихо засмеялся старик. – я вижу гораздо больше, чем ты ожидаешь. Зачем ты пришёл?

– Я купил рабыню. Но кажется, она слегка не в себе. Она будто тело, лишённое разума. Она..

Старик жестом прервал Лекса. Обошёл его, взял руку рабыни в свои, немного подержал, потом пробежался узловатыми пальцами по коже от запястья до локтя.

– Дитя моё, – ласково произнёс он, непонятно к кому обращаясь. – Ни разу не видел, чтобы укрощающие тени забирались так далеко вглубь твёрдых земель.

Лекс был поражён. Хендал был одной из тех областей, что не граничат с зыбкими землями. И об укрощающих тенях знали лишь понаслышке.

– Зачем вы пришли сюда?

– Я хочу знать, можно ли излечить её?

Старик отрицательно покачал головой.

– Она не больна. Это единственное, что я могу сказать сейчас. Мне нужно время, чтобы узнать, в чем причина. Побудь нашим гостем. Отдохни.

Старик подтолкнул Лекса в сторону кровати, взял за руку рабыню и покинул келью. Снова ожидание. Судьба будто издевалась над ним, уводя желанное из-под его носа каждый раз, когда ему казалось, что он получил то, что хотел. Он вздохнул и незаметно для себя уснул. Проснулся от лёгкого касания к голове.

– Сын солнца ждёт тебя.

Лекс встал, разгоняя остатки сна, и пошёл по лабиринту каменных коридоров вслед за служителем. Он ввел его в просторное помещение, служившее местом для богослужения.

Старик сидел в центре круглого зала.

– Присядь, Лекс. Не удивляйся, что мне знакомо твоё имя. Твоё нынешнее имя. Солнцу видно многое. Я, одаренный его милостью, могу разглядеть недоступное обычному глазу. Ты обратился ко мне с просьбой, так слушай же. Девушка не больна и не одержима. Но её рассудок сейчас находится глубоко внутри, она будто в гипнотическом трансе. Я не могу сказать, что привело её к такому состоянию. В некоторые тёмные области не дано заглянуть даже солнцу.

– Её можно вывести из этого транса? Я готов заплатить.

Старик снова тихо засмеялся.

– Да, всем нам приходится рано или поздно платить за содеянное. Иногда в погоне за желанным мы отдаём слишком высокую цену. Но понимаем мы это, лишь потеряв самое дорогое.

– Вы сможете это сделать?

– Её разум висит на волоске над страшной бездной. Я один не в силах помочь. Нужен тот, кто сможет взять на себя это груз.

– Что вы имеете ввиду?

– Нить. Связующая нить. Ты будешь лишь рукой помощи, протянутой ей над бездной.

– Когда-то я мог создать связь…

Старик усмехнулся и замахал руками.

– Ты – сосуд вина, выпитый до последней капли. Я говорю не о пуповине силы, питающей тело, – он коснулся головы Лекса.

– Связь, о которой я говорю гораздо тоньше, невесомее.

– Будем ли мы связаны жизнями?

– С какой стороны посмотреть. Если умрёт она, ты выживешь. Если умрёшь ты, она вновь войдёт в это состояние, если у неё хватит сил.

Лекс удовлетворённо кивнул.

– Я согласен.

Старик поднялся, дал знак и из глубины зала вышли двое служителей.

– Подготовьте их.

Лекса отвели в келью, приказали раздеться, напоили горьковатым отваром и вновь повели по коридорам. Отворили дверь одной из келий, ввели внутрь. Служитель храма откинул в сторону циновку с пола. Под ней была железная решётка, служители вдвоём , приподняв её, оттащили в сторону.

– Спускайся вниз.

Лекс заглянул внутрь. К стенке лаза была прикреплена железная вертикальная лестница. Всё остальное тонуло во мраке. Лекс осторожно начал спускаться. Лаз был неширокий, но глубокий. Казалось, ступенькам нет конца. Он спускался в непроглядную темноту, и круг света наверху с каждой ступенькой становился всё дальше. Наконец, нога Лекса коснулась каменного пола. Он запрокинул голову, вглядываясь в маленькую точку света наверху. Потом со скрежетом опустилась железная решётка, лаз закрыли циновкой и Лекс оказался в полной темноте. На ощупь продвинулся немного вперёд, касаясь пальцами стены. Смог сделать лишь несколько шагов и упёрся в стену, вбок тоже самое, под ногами камень, а в одном месте навалена солома. Лекс осторожно сел, ожидая. Было оглушающе тихо. Такой тишины ему ещё не доводилось слышать, будто его выкинули по ту сторону мира. Лекс крикнул, но не услышал ни звука. Абсолютно. Каменное брюхо, в котором он находился, будто поглощало все звуки. Темнота вокруг была непроглядной. Напрасно Лекс напрягал глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то. Темнота и абсолютная тишина будто сжимались вокруг него, появилось пугающее ощущение падения. Лекс схватился пальцами за пол, надеясь остановить головокружение, но пальцы схватили лишь пустоту, и он начал падать. Падение длилось бесконечно долго или ему только казалось, что он летел сквозь чёрную пустоту, сжавшись как младенец в утробе. Он потерял ощущение времени, не понимал, что с ним происходит, казалось, он начинал терять самого себя, тщетно силясь понять, кто он. Его будто стирали из памяти этого мира. Оставалась только пустота и непроглядная тьма.

Пробуждение было резким, его сильно хлопали по щекам. Пришедшего было не разглядеть. Его крепко ухватили за ладонь и повели за собой. Ногой он нащупал ступеньки, начал подниматься вверх. Подъём дался ещё тяжелее, на каждой ступени он подолгу висел, отчаянно цепляясь за перекладины, боясь сорваться вниз, во всепоглощающую пустоту. Ещё одна ступень, последняя, и он ощутил свежий, прохладный воздух. Его подхватили под руки и вытащили. Он открыл глаза и тотчас же взвыл от боли, настолько больно было смотреть на свет. Он отполз на четвереньках от лаза, и его начало рвать. Его выворачивало наизнанку, спазм шёл один за другим. Он опёрся трясущимися руками над лужей собственной рвоты, не в силах подняться. Его в очередной раз подхватили, окатили водой и повели к сыну солнца. Небольшое помещение было усеяно колоннами, на полу начерчены неизвестные символы, а воздух был сизым от множества курящихся благовоний.

– Поставьте его сюда.

Служители привели Лекса к одной из колонн. Завели руки назад, за колонну и связали, ноги тоже закрепили. Лекс едва разглядел сквозь дым силуэт напротив, смутно угадывая в нем рабыню. Сын солнца смоченным в чём-то пальцем начертал на лбу Лекса знак, влил в рот мерзкий на вкус отвар, ласково потрепал по голове, как когда-то отец в детстве, и ласково сказал:

– Будет больно.

Жрец отступил назад, воздел руки в молитвенном жесте и начал нараспев читать молитвы. Ему вторили несколько голосов. По мере нарастания пения Лекс чувствовал как будто в его голове проворачивали огромный заржавевший ключ, каждый поворот которого причинял боль. Если бы не веревки, удерживавшие его, он бы попытался сбежать от этих голосов, которые пронизывали его и будто вытягивали сухожилия. Лекс услышал пронзительный крик, а мгновением позже понял, что и он начал кричать, вторя голосу рабыни. Последнее, что он успел запомнить, была яркая вспышка, взорвавшаяся перед глазами.

***

– Лежи, – толкнули его обратно на постель чьи-то руки. Торопливые удаляющиеся шаги. Тишина. Лекс пытался разлепить веки, но их будто что-то удерживало. Коснулся пальцем, почувствовав засохшую корку под подушечкой пальца. Осторожно подцепил и содрал. Из-под век засочился гной. Краем рубахи он кое-как протер воспалённые глаза и сел на постели, пытаясь разглядеть окружающую обстановку. На столе стояла чаша с водой, которой он ополоснул лицо.

Услышал отдаленный, едва слышный голос и побрёл в его сторону. Передвигаться приходилось мелкими шажками, голова сильно кружилась. Каменные коридоры были пустынны и едва освещены чадящими факелами. Впереди слышался едва различимый, издевательский хохот, прерываемый чавканьем.

– Как она визжала…

– Ссссссс…

– Как она визжала…

Мерзенький смешок.

– Ссссссс…

Лекс шёл на голос, приведший его в келью. Она была точной копией той, из которой вышел только что он сам. С одной единственной разницей – на постели лежала рабыня, укрытая тонким одеялом. Голос смолк, будто и не было ничьих разговоров. Лекс подошёл к кровати, рабыня выглядела бледнее обыкновенного, под воспалёнными веками из стороны в сторону метались зрачки, будто ей снилось что-то. Лекс протянул руку, решив дотронуться до неё, и не успел. Глаза рабыни резко распахнулись. Привычной радужки не было, весь глаз был словно залит чернотой. Внезапно голос, смолкший недавно, обрушился на него, подобно грому. Он исходил из рабыни и одновременно гремел в голове Лекса.

– Сожрать…

Лекс заорал, сдавливая голову, пытаясь избавиться от голоса, причинявшего боль и разрывающего его изнутри. Он чувствовал, будто к нему тянутся чёрные щупальца, вытягивая из него силы. Лекс пошатнулся, вслепую нашарил на столе возле постели железную чашу и из последних сил обрушил её на голову рабыни, нанося удары. Ответом ему прозвучал утробный хохот. Чёрные глазницы, не мигая, впились взглядом в лицо Лекса, губы рабыни были сомкнуты. Но хохот не переставая гремел вокруг.

Его оттолкнули чьи–то сильные руки. Отлетев к стене, Лекс изумленно посмотрел на Сына солнца, не ожидая от невысокого сухого старика подобной прыти. Сын солнца метнулся к постели на которой лежала рабыня, начал что-то нашептывать и водить руками над телом. Лекса, изрыгающего проклятия, уволокли обратно в его келью. Голос, причиняющий страдания постепенно становился тише, переходя в бормотания, пока полностью не затих. Лекса силой уложили на постель, обработали воспаленные глаза, положили на закрытые веки тряпицу, смоченную заживляющей мазью. Через некоторое время в келью кто-то зашел, сев на кровати в ногах. Жрец, сын солнца, догадался он.

– Что это было?

– Ты хотел пробудить её ото сна. Я её пробудил.

– Что с ней такое? Во что она превратилась?

– Увы, сын мой. Мы так мало знаем об укрощающих тенях. Это тайна, покрытая мраком. Мы не знаем, как они становятся теми, кто они есть. Возможно, то, что ты слышал, это остаточные воспоминания…

– Вы знали, что это в ней есть?

Жрец промолчал.

–Так будет всегда?

– Бывало ли раньше такое? До того, как ты привел ее сюда?

– Нет, – твердо ответил Лекс.

– Значит, этого не повторится. Если ее рассудок в спящем состоянии был способен удержать это внутри, то будучи в сознании она легко справится.

– Вы уверены?

– Уверенность в чем бы то ни было – страшное заблуждение. Я лишь предполагаю, опираясь на то, что чувствую. Сейчас вам обоим нужно восстановить силы и отдохнуть. Она приходит в себя, привыкая вновь бодрствовать сознанием.

– Когда мы сможем отправиться обратно?

– Если состояние не ухудшится, не раньше чем через два дня.

Лекс застонал, откинувшись на подушки. Так долго!

– А сколько мы уже здесь находимся?

– Второй день, сын мой. Спи.

Жрец коснулся лба Лекса. По коже разлилось приятное тепло, успокаивающее и усыпляющее.

Все следующие два дня Лекс выныривал из цепких объятий сна только для того, чтобы поесть, выпить предложенные отвары и справить нужду. После опять проваливался в крепкие сны без сновидений. К концу второго дня Сын солнца снял повязку с глаз Лекса, заверив его, что уже завтра он с рабыней сможет отправляться. Если захочет, добавил жрец. Лекс недоуменно посмотрел на жреца.

– Ты и твоя спутница можете оставаться. У нас вам будет спокойно. И лекари не помешают.

– Спасибо, но я не могу.

Сын солнца кивнул головой.

– Твой выбор. Но если вдруг возникнут трудности, обращайся. Ты запомнишь краткую дорогу.

Лекс согласно кивнул.

– Что с рабыней?

– Она в полном порядке. Пойдем.

Лекс прошел вслед за жрецом, заглянув в келью. Девушка спала на боку, подложив ладони под голову.

– Мне нужно зелье, которое бы усыпило ее сознание до завтрашнего вечера.

Жрец пытливо посмотрел в глаза Лексу.

– Ты можешь отказаться от выбранного пути.

– Нет, не могу. Уже не могу.

– Это твой выбор. Тебя разбудят перед рассветом.

Лекс вернулся в келью, достал из кармана брюк своей одежды россыпь камней и протянул жрецу. Тот пробежался по камням, выбрав два янтарных среднего размера.

– Они поцелованы солнцем, как и мы все. Не забывай об этом.

Ранним утром Лекса разбудили и провели к жрецу. Тот напоследок пожелал удачного пути. Лекс замотал лицо шарфом. Рабыня уже ждала у выхода. Проводник пошёл впереди, за ним рабыня, а шествие замыкал Лекс. Дорога обратно оказалась намного легче. Хотя бы потому что в этот раз проводник, следуя приказу жреца, не стал плутать, а кратчайшей дорогой вёл путников к назначенной цели. Спускаясь к низине, Лекс обеспокоился о лошади, на которой они приехали. Проводник махнул рукой, мол, всё с ней в порядке, о ней заботились. Так оно и было. Лошадь не выглядела изнуренной и голодной. Проводник поклонился на прощание и поспешил обратно. Лекс остался наедине с рабыней, посадил её на лошадь впереди себя и ласково погладил по голове:

– Скоро ты проснёшься, Ани́, – и, напевая песенку, стегнул лошадь.

Во двор, едва завидев дорожную пыль, выбежала Мейрим, едва не плача. Лекса тронуло это проявление чувств. Отправляясь в храм солнца, он никого не предупредил.

– Мейрим, успокойся. Лучше сходи, купи еды где-нибудь. Не готовь ни в коем случае. Я ещё сыт после прошлого приёма пищи. И размести рабыню.

Мейрим проворно выполнила поручения. Остаток дня прошёл довольно быстро, к Лексу то и дело приходили больные. Выпроводив последнего, он с облегчением вздохнул и поспешил подготовиться. Действие отвара уже скоро должно закончиться. Он принёс рабыню в комнату, где обычно проводил операции. Усадил её на стул с высокой спинкой, закрепил руки и ноги. Зашёл в дом, смыл с себя пот и дневную грязь, остановился перед зеркалом, рассматривая своё отражение и гадая, узнает ли его Ани́ сразу? Из зеркала на него смотрел молодой мужчина, высокий и крепкий, с темно-русыми волосами и голубыми глазами. Лицо покрывала щетина. Нижняя часть лица с левой стороны была исполосована шрамами, которые переходили на шею и заканчивались в районе груди. Часть спины и ноги тоже были украшены шрамами, побелевшими со временем. Что ж, он не так уж сильно и изменился. Хотя мог ли человек, каждый день видящий себя в зеркале, оценить степень перемен?

Похоже, пора. Захватил бутыль вина и вошёл в помещение, освещённое несколькими масляными лампами. Рабыня резко повернула голову в сторону открывшейся двери, напряжённым взглядом изучая вошедшего. Лекс неторопливо приближался. Сел напротив неё так, чтобы свет от ламп хорошо осветил его лицо.

Она его узнала. Он понял это по тому, как изменился её взгляд с недоумевающего на настороженный. Лекс отхлебнул вина прямо из бутылки, чувствуя, как губы против воли растягиваются в искренне радостной улыбке.

– Давно не виделись, Ани́.

Подняться наверх