Читать книгу Бриллиантовая обезьяна - Ленар Гимазутдинов - Страница 2

Была бы привычка каждое утро обливаться холодной водой и делать зарядку. Так нет. С первыми щупальцами ядовитого солнца – сплошной туман… Сначала пытаешься обнаружить свое тело: руки, плечи, значительно позже ноги. Остановить головокружение. Волочишь голову по влажной подушке. Открываешь глаза. Разбитые осколки света проникает в сознание. Впрочем, ненадолго. С третьей попытки удается разглядеть комнату с бледно – синими стенами. Знакомая картина. Значит, дома. Хорошо. Хотя, уже осточертело – каждое утро или день пытаться уточнять собственное местоположение… Подняться с кровати или продолжать бороться со странными снами? Лучше встать. Бредовые полеты надоели уже в тринадцатилетнем возрасте. Ноги безвольно свисли с кровати. Сморщенное лицо привычно уставилось в длинную трещинку, спускающуюся к полу. Утро дарило старость, вечер – надежду, отчего хотелось улыбаться, причем постоянно. Рядом никого. Видать, как обычно, ему намедни досталось больше остальных. Штаны надевать не пришлось, они не снимались со вчерашнего дня. Шаги давались с большим трудом. Выкорчевал из комнаты. К середине просторного зала расходился. Здесь огромный стол, наверное, на пятнадцать человек. Никто не проверял – в их компании всего шестеро, плюс минус три человека. Местная жизнь не предусматривала крепких дружественных отношений. Постоянно кто-то выбывал из этого безумного веселья: либо по глупости, либо из-за мелочной выгоды, либо из-за проблем с законом. Плюхнулся на стул, придвинулся к столу. Кажется, нужно позавтракать. Пытался осмыслить, голоден или нет? Можно вспомнить, когда принимал еду в последний раз – тоже вариант. Кажется, человек должен есть хотя бы раз в сутки… Смотрел на деловые перемещения своих коллег по пагубному пристрастию. Даже в глаза не смотрели. Будто стыдились чего-то. Наркоманы и алкоголики понимают, что их образ жизни заслуживает народного порицания, но…, во-первых, это не служит для них поводом измениться, во-вторых, почему-то, все же заставляет проникаться чувством глубокой вины перед кем-то жутко важным. Люди боятся быть настоящими. Непременно хочется быть героями в глазах общественного мнения. Эй! Репутация, обвешанная флагами и платиной! Будь добра… просто… болтайся где-нибудь рядом… всегда… Майка светло зеленого цвета заслонила образ вяло текущих мыслей.

– Наш великий Тосканец…, – перед ним возник человек, опираясь рукой о стол. – Ты, наконец, проснулся! Как настроение?

– Отлично, великий Суховей, – соврал Тосканец, вдруг обнаруживая полную сухость во рту.

– Наверное… ты совсем не против кофе, со сливками и…

– Не против!

– Хорошо, я тебе сейчас приготовлю, – кивнул Суховей. – А ты пока сгоняй в ванную… Освежись.

Тосканец неохотно поднялся. Дико хотелось пить, но он знал привычки своего друга. Требовалось всегда оставаться человеком. Тогда, тебе будет позволено многое! Это в том числе, значит, быть чистым, гладковыбритым, ароматным, выглаженным, молодым… Помимо прочего, эти привычки заметно отдаляют от них проблемы с милицией и соседями. Суховей всех приучил одеваться изыскано, по последним тенденциям моды. На оригинал не претендовали – катастрофически не хватало денег. Приходилось выкручиваться – использовали турецкие подделки, иногда, фабричный Китай. Даже итальянский Roberto Cavalli выглядит не настолько ярко! Со стороны казалось, что у людей есть вкус и, главное, деньги. Кто пойдет жаловаться на соседей, которые отменно одеваются? И кто к ним будет приставать с вопросами о прописке или регистрации? Хотя, если подумать, именно с них и нужно начинать! Владельцы «Бентли» выглядят, как люди, которым пришлось неожиданно выйти на субботник, в надежде, что веники им выдаст начальство. Так что, спасибо Суховею! Безопасность их конторы во многом зависела от него. И, кстати… он, пожалуй, единственный человек, которому доверял Тосканец. Потому и направился чистить зубки и бриться.

Быть человеком сложно, вернее, нудно. Приходится делать одно и то же каждый день, порой, по несколько раз. Убивает однотонность! Наличие разума автоматически предполагает стремление к разнообразию, но тут… Периодически приходится быть тупым животным, чтобы оставаться человеком. Тосканец смотрел в свое отражение в зеркале над раковиной. Изо рта вываливалась пена зубной пасты. Заметил морщинки под глазами и довольно крупные грядки на лбу. Остальные складки испарятся в течение дня. Так всегда бывало. Ему всего тридцать два года. Пока он не должен быть старым. В такие минуты хочется остановить время или бросить истязать свое здоровье. После, простой вопрос – для чего? – ставит в тупик. И веселье продолжается! Нужно знать, для чего или кого быть красивым, молодым и успешным. Он пока не знал. Даже не предполагал! Возможно, он не достаточно упорен в своих поисках? Да, и где искать? Это же глупо! Никто не скажет, где твоя любовь или просто причал, в виде отличной работы или еще чего-то там… Тосканец зло сплюнул. Постоянные мысли о вечном! Сколько можно?! Вода из крана показалась источником жизни. Он жадно заглатывал холодную струю, решив избавить себя от жажды. Кофе будет позже – чтобы превратиться в приличного человека. Вода из крана – чтобы не быть животным. Выходя из ванной комнаты, он вытирался влажным полотенцем, пахнущим чем-то кислым. Кислота потом всегда оставалась на лице и проникала в нос, отчего утреннее раздражение удваивалось. Полотенце нужно сушить и стирать периодически! Устал объяснять окружающим. Сейчас просто отнес его к окну – свежий ветер вполне мог исправить проблему. Кофе в большом бокале уже дымился на столе. Приятно. Тосканец расположился на стуле, вытягивая локти на столе. Вдохнул в себя горячий аромат. Закрыл глаза. Пить пока рано – опасно для языка. Пришлось принимать в себя размышление друзей. Стол для многих служил поводом поговорить. Кто-то зашелестел бумагой слева. Тосканец лениво приоткрыл один глаз. Сейчас на это смотреть не хочется, но… ближе к вечеру уже не сможешь жить без этого. Он знал. Выдранный листок из какого-то журнала. На нем непонятная засушенная трава. Рядом нейтральный хозяин добычи. Подозрительно оглядывал свой трофей. Видать, так себе травка… Скучно. Закрыл глаза. Вечер еще далеко.

– Вот…, – протянул хозяин добычи. – Прибарахлился… Оттяпали дельце… получи награду! Только вот… что это? Непонятно… Но говорят… неплохо прибивает!

– Снова неизвестно что?! – рядом приземлился строгий блондинчик.

– А это так… на всякий случай.

– Хочешь, чтобы опять было, как в тот раз?! Что за мусор ты постоянно приносишь?!

– Да, но… ты вообще пока ничего не принес!

– И слава богу! Травить своих друзей – это… как его… нехорошо! Ты книжек не читал?!

– Пока ты по утрам лобзаешь книжки – я работаю! На благо своей отчизны! Мои друзья мне за это благодарны!

– От растерянности! И… кстати, где ты работаешь по утрам?! Куда постоянно ходишь?!

– О… Это, мой юный друг, большая тайна. Может, у приличного человека быть своя тайна?

– Да, хрен с ним, Люцифер! Просто интересно знать, что это за работа по утрам… тебе за нее дают какую-то траву?! Причем, постоянно разную! И каждый раз мы сильно рискуем!

– А… разве наша жизнь… не ради травки? Ты ищешь другие пути? Может… хочешь поскорее жениться, завести… трюфелей?

– Вопрос… безопасности наших организмов…

– Твоя взяла, мой юный друг! Пожалуй, я избавлю тебя от этой жалкой картины! – Люцифер торжественно пригнулся к собеседнику. – Я спрячу ее с глаз твоих бесстыжих! Но… вечером, когда приспичит… ты ведь первый потребуешь!

– Вот, поэтому ты Люцифер! – поучительно вытянул вверх палец блондинчик. – Потому что несешь в себе зло! Причем плохо очищенное! Вспомни, когда в последний раз ты приносил чистую травку?!

– Зато… я приношу часто!

Тосканец учуял терпкий запах, похожий на вонь, исходящую от травы. Поморщился. Недовольно глянул. Вот это он точно курить… или еще что они там придумают, не будет! Даже вечером! В ней чернели какие-то странные прожилки. Сам товар местами белел зеленым и желтым. Но удивительно контрастировал с картинкой на листке от журнала. Под травкой угадывались чьи-то волосы, словно умываемые теплым океанским ветром. Тосканец склонил голову, пытаясь разглядеть фото девушки на листке. Потянулся рукой. Придвинул к себе. Отгреб траву. Восхищенно усмехнулся про себя, будто подавился. На него смотрела не просто рекламная женщина… Скорее, чудный и, главное, реальный образ его несуществующей любимой девушки! Откуда… они знали… Вернее, кто знал?!

– Меня вот другое волнует…, – к ним подсел Суховей. – С нас никогда не требуют плату за эту квартиру!

– Что?! – обе головы посмотрели в его сторону.

– Серьезно! – закивал головой Суховей, разводя руки в стороны. – Кто-нибудь из вас когда-нибудь платил за эту квартиру?

– Ну… наверное, кто-то другой…

– Именно! Кто?! Мне все так говорят! Кто-то платит!

Блондинчик прокашлялся, стараясь хоть этим заставить свой мозг работать.

– Ты это к чему?

– А к тому! Я не верю в бесплатно честных людей. Не думаю, что у нас есть скрытый спонсор. Скорее всего… мы платим… пусть и не помним когда… но… платим… А если платим…, – Суховей задумчиво уставился в потолок. – То вполне может быть… несколько раз в месяц.

– Что?! – Люцифер возмущенно вскочил, опрокидывая бокал с кофе. – Как в месяц?! Вернее… по нескольку раз?! Это ж… Это ж… В то время, когда стране не хватает продовольствия! В то время, когда старики сызмальства… можно сказать… не получают положенного… Когда колбаса дорожает…

– Почему ты так подумать? – сдержанно спросил блондинчик. Все знали, что от волнения Люцифер, порой, или почти всегда, начинает нести полную ахинею.

– Сам подумай, Блонди…, – как-то обреченно рассуждал Суховей. – Хозяйка никогда к нам не приходила и не требовала оплаты… Хотя, мы ее довольно часто имеем возможность наблюдать…

– Это еще не повод…

– Далее! Каждый раз, когда она нас видит… ты не замечал? Хитро улыбается! Что это за улыбка?! Чего улыбаться, когда видишь нас?!

– Может… мы ей нравимся?

– А чего не нравится?! Платим в пять раз больше! И это в лучшем случае!

– Что?! – Снова взорвался Люцифер. – И когда я каждое утро… Можно сказать, потерявши сон… А вообще…, – он резко успокоился, присев, – если в пять раз… Откуда у нас такие деньги?! Это кто у нас так зашибает бабло?!

– То, что у нас бывают деньжата… это я в принципе замечал… Да и еда в холодильнике… Там у нас периодически семга появляется… Правда, не знаю, куда она потом… В общем, видимо, за месяц мы не плохо закручиваемся! Если уж нас отсюда никто не гонит!

Тосканец не слышал их. Все это время он смотрел на фото девушки. Траву неосознанно просыпал на пол. Сердце вдруг набрало такие темпы, будто пробежало пару раз вокруг стадиона. Лицо окаменело, словно набрав в три секунды понимание вечного смысла и, теперь, от удивления и осознания того, что все напрасно, не находило сил для полноценного функционирования. Отныне, нужно жить иначе! Даже не так, как самые правильные люди на свете!

– Кто это? – он сумел это выдавить тихим голосом.

– М…, – задумчиво отреагировал Суховей. Хотел удостовериться, что Тосканец что-то спросил. Одновременно пытался переключиться на другую тему. Но как можно?! Когда в стране такие дела происходят?!

– Вы только вдумайтесь! – возмущенно вопил Люцифер. – Какая-то сволочь зашибает деньжата, а я в то самое время вынужден волочить свое жалкое существование! И потом еще я же угощаю народ продовольствием!

– Кто это? – с нажимом повторил Тосканец, прихватывая рукав Люцифера.

– Вот именно! Кто?!

Тосканец притянул Люцифера к себе, показывая фото.

– Кто это?!

– Что?! О чем ты? Что ты с травой сделал?! Где она?! – Люцифер кинулся на пол, собирая драгоценный товар. – Дай бумажку! – Он собирал траву на столе.

– Девушка! Ты ее знаешь?!

– Какая девушка?! Дай бумажку?!

Тосканец отдергивал страницу, чтобы Люцифер не дотянулся до нее. Народ с любопытством наблюдал за развитием событий. Определенно, кто-то летал в небесах и еще не успел вернуться.

– Ты ее знаешь?

– Кого?!

– Девушку на фото.

– Какую девушку?! Где фото?!

– Вот! – Тосканец продемонстрировал страницу на расстоянии. – На фото девушка! Ты ее знаешь?

– Да, я даже не знал, что там есть фото! Ты… ты за кого меня принимаешь?! Зачем траву скинул?!

– Теперь знаешь… Посмотри на нее… Узнаешь?

Люцифер прищурился, приближая лицо к фото.

– Да, не знаю я ее! С чего?!

Тосканец продемонстрировал всем.

– Кто-нибудь знает?

Все и с интересом приблизили мордочки. Покачали головами.

– А что случилось? – Суховей тревожно поинтересовался.

– Ничего…, – задумчиво буркнул Тосканец, поворачиваясь в сторону Люцифера. – Кто тебе это дал?

– Что ты от меня хочешь?! Это просто бумага! А в ней… Ты только вдумайся! Была травка! А ты ее…

– Тут внизу написано Римма… Ее зовут Римма?

Люцифер побледнел от негодования.

– Я не знаю ее! Мне нужна была травка! Мне просто дали эту бумажку! И все!

– Кто дал?

– Очень серьезные люди!

– Они же выдернули ее из журнала? Где этот журнал?

– А! – Люцифер схватился за голову. – Я сейчас сдохну! А вы чего молчите?! Не видите, друг в беде?! Спасайтесь, кто может! – Он бросился в соседнюю комнату и бросился в кровать.

Тосканец смотрел в пространство, усыпанное тысячами огней. Хотелось собрать их, будто цветы на лугу и прижать к уставшей от бессмысленной жизни душе.

– Ты в порядке? – Суховей участливо прикоснулся к его плечу.

Тосканец постепенно вернулся к реальности, слабо кивнув.

– Вполне…, – он сложил страничку и спрятал ее в кармане брюк. – Пойду… прогуляюсь.

Улица встретила его влажным, будто бросившего слезу, ветерком. Солнышко мягко грело. Люди шли ему навстречу, не подозревая о своей роли для него. Он всматривался в их лица. Высунул страничку и развернул. Показал первому встречному.

– Вы ее знаете?

Мужчина в дешевом пиджаке инженера испуганно отпрянул. Несколько успокоился, когда увидел перед собой фото девушки. Отрицательно закачал головой, поспешно отходя в сторону.

– Посмотрите внимательно! – крикнул ему вслед Тосканец. Сбоку обнаружилась женщина лет пятидесяти. Он направил фото в ее сторону. – Вы ее знаете?

Женщина от неожиданности приостановилась. Глаза округлились. Посмотрела на него. Пришла в себя.

– Молодой человек! – нравоучительно проговорила она. – Пить надо меньше! Займитесь чем-нибудь! – И направилась дальше.

– Так… вы ее знаете?

– Нет!

Тосканец медленно шел по мостовым, показывая фото девушки каждому встречному. Сегодня все подозрительны, несколько пугливы и отрицательно загруженные…