Читать книгу Комната на Самойловском - Леннарт Стиг Хаястани - Страница 2

Цех находился на окраине города и представлял бывший поселковый дом, с двумя пристройками и тремя виноградниками, раскинувшими свои лозы так высоко, между двумя зданиями, что получился неплохой навес, не пропускающий солнечные лучи. Под ним то и работали.

– По объявлению? – выкрикнул лысоватый, с длинными усами, чутка пожелтевшими зубами, вечно держащий в них сигаретку, толстоватый мужичок, лет сорока.

– Да, подмастерье, верно?

– Что умеешь? – мужик встал, протянул мне руку и представился, – Пал Ваныч, – сказал он.

– Олег, – ответил я, – Павел Иванович, верно?

– Ох, так меня со школы не называли, – вдруг улыбнулся он.

– Много чести, – крикнул худощавый, смуглый паренёк, лет двадцати пяти, с чистым лицом. Он был одет в комбинезон и без остановки протирал какой-то черный камень. – Называй его просто Иваныч, этого достаточно.

– Так, что умеешь? – уже без улыбки повторил Иваныч.

– В целом то я студент…

– А, ничего не умеешь, – улыбнулся смуглый паренёк.

– Цыц там, ты тоже не умел. Значит так, студент, особо то и уметь ничего не нужно, полируем, режем камни, сверлим дыры, перетаскиваем, устанавливаем и так далее, работа не лёгкая, но денежки платят неплохие. Подходит?

– Да, конечно, а в связи с чем расширение штата?

– Чего-чего расширение? – Иваныч приложил ладонь к уху, будто бы думал, что не расслышал слово, которого он и не знал.

– Почему набираем работяг, – выкрикнул смуглый парень, – ты чего Иваныч, не знаешь слово штат? – он снова улыбнулся.

– Всё то я знаю. Поправлять меня будешь, когда полировать научишься, а я это, тебя проверял.

Павел Иванович сел на один из камней, поставил руки на свой большой живот, будто бы на стол и, тяжело вздохнув, произнёс.

– Мы это, не успеваем работать, смотри какие тонкие камни, надо чтобы кто-то держал, пока сверлю дыры, а иначе двигается и не выходит ничего, а Толя пока, татарин наш, другими делами занят и не может отвлекаться.

– Какой татарин? – вдруг выкрикнул Толя, – я чистый русский.

– Да-да, конечно, – Павел Иванович улыбнулся, и шёпотом мне сказал, – особенно лицом.

– Я всё слышал, – в очередной раз крикнул Толя, хотя, мне показалось, что ничего он и не услышал.

– Когда готов приступать?

– Оплата каждую смену?

– Нет, в конце недели или месяца, либо как закончим работу, сам выбирай.

– Сдельная?

Иваныч кивнул.

– Тогда в конце недели, – сказал я и протянул руку.

Павел Иванович пожал её и указал переодеваться и приступать к работе.

Весь день, вплоть до вечера, я держал небольшие гранитные камни, толщиной в пять сантиметров, а Павел Иванович сверлил. Время от времени мы останавливали работу и садились отдыхать, не потому, что Иваныч нас жалел, а потому что перфоратор нагревался и ему надо было остыть.

– Завтра, – обычно говорил он во время отдыха, – будем полировать, там воду будешь держать и учиться.

– Воду держать? – удивился я.

Иваныч указал на бутылку с дыркой в крышке, и сказал – да, поливать камень, пока работаю.

– Хорошо. – Соглашался я.

Так и проработали весь день, на обед были варённые яйца в лаваше, с зеленью и брынзой, их нам привёз друг Иваныча – Рубик – Армянин. Вечером, я закинул на плечи тяжёлую сумку со своими пожитками и вернулся в злосчастную комнатушку, на вид всё было в порядке, но явно здесь рылись. Все вещи не на своих местах, а замок сломан.

На утро снова на работу и вечером домой. Действительно весь день я держал бутылку с водой, затем регулировал угол надреза, помогал с отрезками.

В конце недели мы поехали на установку, небольшой камень, метр на метр, надо было перенести, через оградки, к месту установки. Весил он с пол тонны, если не больше. На эту работу Иваныч пригласил ещё десять человек. Но ни с помощью носилок, ни с помощью ремней, и даже таща камень, сдвинуть дальше, чем на два метра, его не удалось.

– Ещё десятерых, что ли привезти, – вдруг произнёс Иваныч.

– Не поможет, – поправил его я, вытирая пот с лица.

– Чего ж это так?

– По закону Парето, двадцать процентов дают восемьдесят процентов пользы. Чем больше будете гнать народу, тем меньше пользы будет.

– Кто этот Порета вообще такой? Зачем такой закон принял? – негодовал Иваныч.

– Вы не так поняли, он не принял такой закон, а обнаружил закономерность. Смотрите сколько человек, явно кто-то да филонит?

– Филонит явно кто-то. – Повторил Иваныч.

Пока мы разговаривали, девятеро, видя, как тяжело работать и не захотев за такие деньги гнуть спины, ушли. Остались мы втроём и молодой парниша, ещё не понимающий в жизни ничего.

– Командуй студент, вот и ушли восемьдесят процентов твоих Поретав.

– В идеале бы журавля построить… Но если здесь и сейчас тащить, то можем поставить эти доски и приложив немного сил и времени, протащить камень до бетона.

Иваныч кивнул. Мы поставили длинные доски на землю, и потащили камень по ним. Когда одни доски освобождались, мы перетаскивали их на другую сторону и тащили дальше, закатывали камень на оградки, таща его по ним, как рельсы используя доски.

В самом узком и неудобном участке, по доски нельзя было ничего подложить, поэтому тащили на свой страх и риск. В середине, мы вдруг услышали треск и внезапно обнаружили в себе столько сил, что смогли ускориться в прохождении этого тяжелого и опасного участка.

Наконец-то, когда время близилось к десяти часам вечера, мы закончили.

Лежа на земле и переводя дух, Иваныч вдруг сказал.

– Молодец, студент. Так, собирайтесь, установим его уже послезавтра, в понедельник.

Вот, машина доехала до цеха, Иваныч занёс в журнал наши имена и выплатил зарплату, мне в двойном размере. – «За смекалку», – сказал он.