Читать книгу Жертвы жадности. Общественный договор - Лео Сухов - Страница 3

Стоило ступить под тень деревьев, как мне стало страшно. Я не сказал бы, что боялся умереть – ведь у меня пока почти триста жизней. Одной жизнью меньше – ещё не страшно. Я боялся боли. Все три смерти у меня случились при встрече моей головы с твёрдыми предметами, а голова – орган не такой уж и болезненный. Зато ссадина побаливала до сих пор. И если меня будет в этом слишком правдоподобном мире жрать какая-нибудь хищная зверюга, – мне это, наверно, не понравится. Особенно, если она перед приёмом пищи забудет меня умертвить. Бррр! Нет, надо будет придумать способ, как избежать подобных ситуаций. Одна надежда – на малое количество жизни.

«Кстати, почему разработчики жизнь назвали не HP, как во всех онлайн-играх? Нет, ну просто путаться начинаешь, «жизней – жизни», – стоило мне об этом подумать, как в поле зрения что-то изменилось. Теперь красная полоска с цифрами жизни имела значение HP. Немного полюбовавшись на дело рук своих, я всё-таки вернул всё назад. Привык уже!

Лес оказался не таким уж и густым. Самым частым был всё-таки подлесок, заросший самыми разнообразными растениями. Но стоило пройти несколько метров, как ты оказывался в нормальном лесу, где земля усыпана опавшей листвой, от одного дерева до другого – метра три-четыре, а молодые побеги встречаются редко и почти не мешают. Поднимаясь по ручью, я внимательно смотрел под ноги – и даже успел заметить маленькую змейку яркой окраски, которая при моём приближении прыснула с насиженного камня рядом с ручьём. Пока этот мир и его природа были ко мне ласковы, но чутьё мне подсказывало, что так будет не всегда.

Следуя вдоль извилистого русла, я вышел к каменному обрыву, до края которого, наверно, я бы до попадания в игру мог допрыгнуть и подтянуться. Сейчас я в своих силах не был уверен. Но мне и не нужно было наверх – меня интересовал ручей, который по камню стекал. Я попытался ловить воду, сложив руки «лодочкой», но вода через них уходила быстрее, чем набиралась. В результате пришлось, сидя рядом с водопадом, выедать всухомятку кусок ореха, напоминавший пиалу. Есть я этот орех нормально не мог – во рту было сухо, как в пустыне, но зато набил полный рот. Скорлупу подставил под струйку и долго ждал, когда туда наберётся три глотка.

Но какие это были глотки! Восхитительные глотки живительной влаги. С ними, правда, проглатывались куски ореха, которые я за щеками прятал, как какой-то хомяк, но – тоже ничего. В течение пары часов я наслаждался и блаженствовал, подняв сытость и жажду до 100 %.

– Кто молодец? – спросил я у леса и сам же и ответил. – Я молодец!

Лес решил промолчать. Дело шло к вечеру, а, насколько я помнил, вечер в таких широтах – это неуловимое время суток, пролетающее так быстро, что и опомниться не успеешь. Вот был день, вот наступает вечер, – ан нет, ночь уже. А я стоял посреди тропического леса, из всей одежды – два пушистых хомячка спереди и сзади. И даже крыши над головой нет. А ещё было бы неплохо набрать воды про запас, только куда этот запас девать? В нормальной игре я бы просто набрал воды, и в моём бэкпэке появились бы бутылочки с водой. А здесь – страдай как хочешь. Ни бэкпэка, ни бутылочек с жидкостью.

Так ничего и не придумав с ёмкостью для воды, я отправился назад к пляжу, собираясь устроиться на ночь на берегу. Солнце уже приобрело кровавый оттенок, стремительно опускаясь к горизонту. По моим прикидкам, у меня оставался где-то час на то, чтобы обустроить себе лёжку. Не придумав ничего лучше, я решил строить шалаш. Все хорошие робинзоны строят шалаш всегда! Вот и чем я хуже?

Вернувшись в лес, я попытался сломать тонкий древесный побег, искавший свой путь к солнышку – но тот и не думал так просто ломаться. Он трещал, когда я его качал и крутил, пускал щепки, но свежие волокна отказывались разделяться. Я снова вернулся к ручью и нашёл острый камень, которым вскрывал кокос. С камнем дело пошло лучше. Через полчаса я стал гордым обладателем пяти жердей.

Четыре жерди я в сгущающихся сумерках вкопал двумя треугольниками друг напротив друга. И даже успел протянуть между ними самую длинную жердь – и обмотать это всё водорослями для надёжности, но дальше дело застопорилось. По моей задумке, надо было ещё нарвать прутьев, сделать каркас для листьев, потом эти самые листья собрать и накидать сверху, но где те листья? Я даже море-то уже не видел. Слышал только, как оно шумит. Кто сказал, что самый тёмный час перед рассветом? После заката тоже можно подумать, что ослеп!

Тем временем погода нашёптывала, что скоро мне станет очень неуютно и прохладно. Ветер усиливался, трепал кроны деревьев, нагонял волну, – и даже пробирался под пучки травы, скрывавшие мой срам. Я посмотрел на показатели:

Сытость: 91,00 %

Жажда: 86,00 %

Усталость: 43,00 %

Тепло: 99,00 %

Ну так кто бы сомневался? Вот нет чтоб разработчикам сделать тёплую летнюю ночь – нет, это было бы слишком легко! Наверняка буду трястись как осиновый лист к концу ночи. В темноте я начал копать углубление в песке. Размеры подгонял сам под себя, в отсутствии измерительных приборов. Вскоре на небе заблестели звёзды, и показалась большая луна – значительно больше, чем на Земле. Стало светлее, и теперь уже можно было различить, где заканчивается берег и начинается море, а также стало видно, где растут так необходимые для меня папоротники.

Кровать я себе закончил делать уже поздней ночью. Почему я знаю, что поздней? Потому что в какой-то момент перед глазами появилось сообщение:

День второй.

Вы продержались 1 день!

Через час-полтора была выкопана яма, в которой я даже поместился боком. Дно я выстлал листьями, наваленными толстым слоем. А сверху прикрылся тоже листьями – с головой. Если бы не был таким уставшим – никогда бы не уснул. Из леса теперь доносились странные звуки ночной жизни, и было откровенно страшно. Но глаза буквально закрывались сами собой, а зевнув, я чуть челюсть не вывихнул.

Спал я крепко, и мне даже снились какие-то сны. А проснулся разбитым, замёрзшим и покусанным. Я не знаю, кто меня кусал, но всё тело зудело и было покрыто красными точками. А уж что творилось под моим самопальным поясом – это даже не поддавалось описанию… Ощущение такое, что те, кто меня кусал, – под поясом себе гнездо свили. Скинув свою одежду, я отправился купаться в надежде ослабить терзающий меня зуд. Море ещё, видимо, спало. Вода плавно покачивала мою покусанную тушку. Жизнь за ночь, как это ни странно, восстановилась до максимума, а вот голод и жажда уже опустились до угрожающих 60 %.

Выбравшись из воды, я так голышом и отправился добывать кокосы. Строптивые орехи сегодня не собирались на меня падать, а упорно висели на пальмах, вне досягаемости от голодного меня. Я походил рядом с пальмами, потыкал руками и ногами стволы, но добился только того, что занозил ладонь. Решив, что так ничего не добьюсь, я отправился на поиски снарядов. Набрал небольших камней и палок – и стал бросаться по приглянувшейся грозди будущего завтрака. Ну и обеда тоже. Сбить кокос удалось минут через двадцать, а ещё через десять вниз упало ещё два. Пока я рассматривал добычу, в голову пришла идея – сделать из одного из них флягу. Всё-таки набирать по два-три глотка воды – это весьма утомительно. Вот только как сделать это без инструментов, я себе даже не представлял.

Да кого я обманываю? Я даже с инструментами сидел бы и плакал. Ну не готовили меня, простого офисного мальчика, к робинзонаде! В школе меня готовили к институту, в институте – к кабинету, а когда нужного кабинета не оказалось – пришлось вертеться как мог. И продавцом побывал раз пять, и заказы разносил, и даже помощником завхоза год проработал. Наскучило мне, понимаете ли, дурью маяться с закупками и учётом – и снова попёрся торговать. Ну вот и пожалуйста, три месяца без работы – и я на грёбаном тропическом острове! Молодца, Фил!

Однако пить очень хотелось, да и есть тоже – и я принялся за работу. Сначала раскромсал один кокос по примеру вчерашнего дня, то есть – на поесть. На этот раз внутреннюю часть я сначала проковырял острым камушком, выпил молоко, которого и в правду оказалось мало – и только потом расколол. Выев белую безвкусную дрянь из подходящей для питья части, отправился к ручью и напился. Следующий кокос был подвергнут более тщательной обработке. Первым делом я нашёл несколько заострённых камней, которыми и спиливал верхнюю часть ореха. Делал я это осторожно и терпеливо, боясь неосторожным движением сделать край неровным. Некоторые камни издевательства не выдержали, но у меня-то запас был! На работу у меня ушло три часа и пять очков жизни: на пальцах образовалось три пореза. К счастью, неглубоких.

После каждого пореза я прерывал работу и шёл полоскать руку в море, стараясь забраться на глубину. Заодно, выйдя на берег, успокаивался – прооравшись на весь мир. Невидимые зрители моих оров не оценили, но каждый раз мне становилось легче. Наконец, работа была закончена, и я приступил к следующему шагу. Ещё два часа я потратил на то, чтобы выскоблить мякоть из скорлупы деревянной палочкой, заточенной всё теми же камнями. Мякоть я запасливо складывал на пристроенный рядом листик.

Работа отняла все силы. Я проголодался и опять хотел пить. На этот раз ел я рядом с водопадом, ожидая, когда в мою чашку нальётся достаточно воды. Полностью кокос не заполнился (да я и не надеялся!), зато хватило на то, чтобы сразу утолить жажду. Пристроив флягу из кокоса на каменной стене, чтобы в неё продолжала заливаться вода, я отправился издеваться над вторым кокосом. Ужинал я всё той же мякотью, зато от души напился воды из первого кокоса, который успел набраться до краёв. Остаток дня я делал для своих фляг деревянные пробки. Пробкового дерева под рукой не обнаружилось, поэтому я ограничился деревянными болванками подходящего размера, обмотанными водорослями. Выглядели мои фляги, конечно, неказисто – зато позволяли собрать запас воды и нести с собой.

Укусы за день прошли, как и след от моего пояса, но случилась новая беда – оставшаяся на теле соль вызвала жуткое раздражение. Вот так, мучаясь от новой напасти, я не заметил, как меня начало подташнивать. Пока я снова ходил купаться на море и пока готовился ко сну, тошнота почти прошла.

Шалаш я решил не достраивать. Почему? Да, я просто поймал себя вечером на том, что разговариваю с одной из своих фляг. Я готов был поговорить даже с ненавистным Серым, потому что звуки природы вокруг уже приелись – и хотелось услышать нормальный человеческий голос. При этом в формулировку «нормальный» мой собственный голос почему-то не попадал. Обсудив вслух этот вопрос с самим собой, я решил, что отправлюсь дальше вдоль берега на следующий день.

День третий.

Вы продержались 2 дня!

Утро я встретил в кустах. Незадолго до рассвета меня поднял с моего спального места острый спазм в животе.

На вас наложен дебаф – острая диарея.

Скорость снижения показателя «жажда» + 200 %

Божечки мои, как я дристал! Мне казалось, если ещё немного напрягусь, то вывалю под куст собственную голову. Наблюдая за восходом солнца, я уже всерьёз рассчитывал самоубиться и избавить себя от этих прекрасных ощущений. Когда кишечник, наконец, успокоился, я смог доползти до оставленной на ночь на водопаде фляги и, наконец, поднять уровень жажды с 30 % до 70 %. А вот на кокосы я не мог смотреть без содрогания. Ну откуда я мог знать, что те уроды, которые запихнули меня в эту отвратительно натуралистичную игру, позаботились учесть не только особенности пищеварения, но и индивидуальные настройки моего бедного организма, который не привык к кокосам? Неужели нельзя было ввести в эту их «Жадность» больше условностей, а?

С последствиями отравления я боролся почти весь день. Время коротал, наращивая свою юбочку из травы. Только вечером, когда голод опустился до 15 % – я позволил себе снова съесть проклятый кокос и попить «божественного» кокосового молочка. Убил бы тех, кто радостно впаривает всем на Земле кокосы и рассказывает, какие они вкусные и полезные! Убил бы! Было горько и обидно. А ещё хотелось позвонить родителям и узнать, как у них дела. И хотелось в свою маленькую уютную квартирку на окраине Москвы. Чувствуя, как увлажняются глаза, я вспомнил об очень полезной функции:

– В домике!

На периферии зрения появился таймер, отсчитывающий два часа. И я, уже никого и ничего не стесняясь, разревелся от жалости к себе и от тоски. Окружающий мир получил порцию жалоб:

– Жрёшь кокосы, а где бананы? Кто, сука, сочинил эту песню, которой меня пичкали в детстве, ну кто? Я мяса хочу! Мяса! Жареного, с солью и перцем! Где здесь грёбаные перцы, а? Я «в домике» ваш взял только потому, что реветь хотел! А ведь был уверен, что впервые его возьму, когда девок тискать буду! Кто так строит? Где люди? Где девки?! Какого хрена я за три дня наткнулся только на двух отморозков, да и те педерасты по жизни и сами меня трахнули?! Дважды! Булыжником!

И так далее и в таком духе. Мой в высшей степени позорный монолог продолжался почти всё отведённые мне два часа. Опомнился я потому, что сзади начали раздаваться страшные ночные шорохи. Сходив и умывшись из ручья, я спрятался на своё спальное место, накрылся листьями с головой и уснул.

День четвёртый.

Вы продержались 3 дня!

«И зачем писать про масленое масло?» – думал я, проснувшись и обнаружив перед глазами красную надпись. Однако хорошо, что других сообщений нет. Значит, меня никто не съел, и я всё ещё жив. Утро встретило меня низко висящими тучами, которые намекали, что скоро придёт время принимать ледяной душ. И меня снова кто-то кусал всю ночь – тело зудело. Забрав от спасительного водопада заполненные свежей водой фляги, я заткнул их пробками, примотал к поясу водорослями и отправился в путь. На показатель голода я внимания старался не обращать. Есть мне всё равно предстояло кокос, и когда я на это снова решусь – я не знал.

Пляж оказался не бесконечным. К середине дня я уже преодолел очередной изгиб берега – и увидел впереди вдающийся в океан мыс, представлявший собой многометровую скалу. Чертыхнувшись, я начал искать удобный вход в лес, чтобы преодолеть подъём. Лес здесь был явно гуще и темнее, чем рядом с моим водопадиком. Перед тем как углубляться в чащу, я обрубил первым попавшимся камнем тонкое молодое деревце, организовав себе посох. Идти по зарослям, не проверив, что там может под ними скрываться, – я не собирался.

Прощупывая землю перед собой, я двигался значительно медленнее, но увереннее. Во всяком случае, не звал на помощь удачу, богов и другие виды взлома статистики. Иногда, когда палка тыкалась в землю под папоротниками и травой, растения вокруг начинали колыхаться, обозначая путь улепётывающей живности. А потом на меня напала змея. К счастью, палка была длинная, и первый прыжок рептилии, хоть и стал для меня неожиданностью, – не привёл к опасным последствиям. Я увернулся и отпрыгнул на пару шагов, занося палку.

Змея была большая – длиной в метр, а в самом толстом месте сантиметра четыре. Цвет имела землистый и бледный. Заметь я её раньше – обошёл бы. Но как мне её заметить под широкими листьями? А теперь она меня сильно невзлюбила и решила показать, кто в доме хозяин. Раскрыв широкий воротник под головой, злобная тварь издала шипение.

– Ять, кобра! – то ли от страха, то ли от злости взвизгнул я (всё же скорее от страха!) и что есть дури приложил её своим посохом.

Вы нанесли урон змее – кобра земная: 5

Жизнь кобры земной 10/15

Кобре земной совсем не понравился метод знакомства, и она выстрелила в мою сторону ядом. И попала бы, скотина такая, в глаза, да я как раз оступился и резко дёрнулся. Где-то и когда-то, как и всегда у людей моего века, я прочитал (и запомнил!), что кобра так делает, чтобы противника отвлечь. Потому не стал пялиться на плевок и обнюхивать его, а сразу разорвал дистанцию. Так что следующий бросок гадины снова пришёлся в пустоту, а мой посох выбил ещё 6 хитов. Понимая, что шанса потом может и не представиться, я не стал заносить посох после удара, а просунул его под немного ошалевшее пресмыкающееся и отбросил в сторону. Змея извернулась в полёте, цапнула посох – и никуда не полетела, обвившись вокруг него. А я, ещё больше испугавшись, долбанул посохом по стволу дерева.

Вы нанесли урон змее – кобра земная: 4

Жизнь кобры земной: 0/15

Вы убили кобру земную!

Вы получаете 1 очко опыта.

Вам присвоен 2 уровень!

Вам присваивается 1СО (свободное очко) характеристик!

До следующего уровня осталось – 1 очко опыта!

– Не понял? – стоял я ошарашенный, испуганный и растерянный. – За одно очко опыта – целый уровень? Вы там совсем рехнулись? Это не игра, это дурдом! И руки у разработчиков росли из задницы!

Я от души шмякнул посохом по дереву, потом по траве.

– Вы – полоумные придурки, которым больше нечем заняться? В какой извращённый мозг пришла мысль присваивать уровни за одно очко опыта?!

Посмотрев на увеличившуюся вдвое жизнь и энергию, я разошёлся не на шутку.

– Вдвое жизнь? Я мог завалить крабика и поднять жизнь вдвое?! И всё это время я страдал зазря?! Да чтоб вам пусто было!

Поздравляем, вы закатили шикарную истерику.

Вам присваивается 1СО (свободное очко) характеристик!

Система засчитала достижение, потому что ваше самомнение очень рассмешило зрителей и получило более 1000 единиц одобрения. Всегда приятно наблюдать за самоуверенными дураками. Так держать!

И я сдулся. Нет, вот ей-богу – натурально сдулся. Все слова, все ругательства застряли в глотке. Вот на кого я ругаюсь? На тех, чьей единственной задачей было засунуть меня в эту игру и смешить праздных наблюдателей? Да им до лампочки все мои истерики, моё мнение и реакции – лишь бы было интереснее. Сейчас докричусь – пришлют мне ещё две кобры, и я отправлюсь на перерождение. А я не хочу на перерождение! Поэтому, медленно выдохнув, я продолжил свой путь.

Больше на меня никто не нападал, никто не пытался покусать, отравить или съесть. Мелкая живность разбегалась от постукиваний по земле и моих шагов. Только какой-то дурной муравей прицепился к ноге и стал её грызть. Укус у него, кстати, оказался весьма болезненным. Я беспрепятственно добрался до вершины скалы и пристроился на камушке, оглядывая проделанный путь. Увидев, куда мне предстоит идти, я замер. За скалой тянулась очередная бухта с белоснежным пляжем. Вот только от предыдущей, из которой я вышел, её отличало наличие людей. Весь пляж под склоном, вдоль линии леса, был усыпан разнообразными навесами, между которых ходили, стояли, сидели – да просто были!.. Люди! Много людей!..