Читать книгу Гибель буревестника - Леонид Кабанов - Страница 3

Пантелей всю длинную дорогу молчал. В голове крутились невеселые мысли: вот-вот привезут людей, а кормить нечем.

– Семка, – обратился он к юродивому, – хоть ты подскажи насчет продуктов.

Семка хитро посмотрел на председателя:

– Сто граммов нальешь – вобью в твою глупую башку нужную мысль.

– Говори, там поглядим.

– Ты питерский. Нашу природу знаешь слабовато. Погляди в степь.

– Смотрю.

– Слышишь свист?

– Суслики балуются.

– Председатель, это решение твоей проблемы.

– Сусликов жрать?

– Ну и дурак, прости меня господи, они ж питаются зерном. Чистейшее мясо.

Пантелей остановил машину, сделал несколько шагов по ковылистой степи. Свист продолжался. Метрах в двадцати заметил нору, оттуда высовывалась рыжеволосая голова зверька. Далее – целый городок нор.

– Семка, с меня сто, нет, двести граммов. Привезу в следующий раз. Людей как обманешь?

– Легко. Пустим слух, что у нас есть кроликоферма.

– Добро! Ложь во имя спасения. Вдруг раскусят?

– Откуда у них на западе суслики? Да и под фашистом они наголодались. Сапоги будут жрать.

На отделении полный разгром: окна выбиты, полы вывернуты, двери валяются по всему двору.

– Семен! Завтра привезу на полуторке пиломатериал, плотника, проволоку под силки, – пообещал председатель.

– Не забудь двести граммов, лучше бутылку.

– С катушек съедешь.

– С них я давно съехал.

Дома Пантелей вызвал к себе Егора.

– Чем сейчас занимаешься?

– Трактор отремонтировал, другим парням помогаю.

– Егор, у меня к тебе ответственное поручение. На четвертое отделение приедут переселенцы. Твоя задача – отремонтировать все здания. Работать день и ночь. Сейчас грузи полуторку, вот список, и в путь. Здесь также мука, макароны, немного картофеля и лука.

– На этих харчах далеко не уедешь.

– Наловите сусликов. Шкурки снимите вдали от поселка, чтоб переселенцы не видели.

– Ты говоришь во множественном числе.

– Тебе поможет Семка. Прошу о его местонахождении – никому ни слова. Убьют!

Егор ухмыльнулся:

– Он давно наказан. Его теперича никто пальцем не тронет.

Председатель насторожился:

– Чего еще учудили?

– Дай слово о гробовом молчании.

– Ну, наверное, даю.

– Месяц назад мужики нашли пенсионера-хирурга. Где – не скажу. Отвезли ему муки и Семку. Последнего напоили и… хирург его оскопил.

Глаза Пантелея расширились.

– Отрезали что ли?

– Почти. С той минуты он как мужик не мужик.

– Ну и звери вы.

– Он-то что натворил – полдеревни рыжих бесенят бегает, все его. За своих баб и поквитались.

Председатель расхохотался:

– Семка демографию поднял. Ладно, ближе к делу. Через неделю появлюсь, чтоб бараки блистали готовностью.

Он достал из стола бутылку водки:

– Передай Семке. И не дури. Я обещал.

Егор сглотнул слюну:

– Я сто граммов себе налью?

– Но не больше.

В субботу прибыли переселенцы из западных областей. Пантелей, увидев их, прикусил язык. Мрак! Четыре старика, две непонятные бабы и куча ребятишек.

– Кто старший?

Вперед вышел крепкий, с сиплым голосом дед:

– Я. Кличут Корнеем Ивановичем.

– Знакомь со своим воинством.

– Я бывший красноармеец, воевал в Гражданскую с Колчаком. Родил четверых сыновей. Все пропали на фронте. Жена умерла. Жить негде, фашист пожег все деревни. Трое стариков, Сергей, Никандр и Григорий – бывшие колхозники. Они, как и я, остались без детей и имущества. Пацанята – наши внуки. Диковатые они. При фашистах занимались подаяниями, воровством. Видишь мальчишку без руки? Димка украл у фрица продукты, тот отрубил ему ручонку. Благо, в селе жил доктор – он и спас ребенка.

С женщинами сложнее. Верка – молчунья, молодая, красивая, на самом деле – урод.

– Кто, кто? – удивился Пантелей.

– Гестаповцы решили, что она партизанка. Пытали хуже, чем в Средние века. Девку изувечили, отрезали уши и язык. С тех пор замкнулась, людей сторонится. Но работящая.

А вот Анка – бывшая партизанка. Огонь девка. Убили, гады, ее мужика, ребенка. С той поры она закрылась сама в себе.

Пантелей вогнал в себя ужас, который услышал, распорядился:

– Деды в одном бараке разместятся, бабы с ребятишками – в другом. Сейчас повечереете и спать. Утром за работу. Да, Корней Иванович, поставь одну женщину кухаркой. Ей в помощь наш мужик, Семка.

– Он не кобель случаем?

Пантелей усмехнулся:

– Семка смирный, даже очень.

Гостям подали на первое уху, на второе – пшенку с мясом. Все были в восторге. Молчаливая Анка произнесла несколько слов:

– Сколько лет не пробовали мясо. Спасибо, председатель!

Корней Иванович полюбопытствовал:

– Мясо чьего животного?

Пантелей не моргнул глазом:

– Кроличье.

Старик усомнился:

– Я до войны держал кроликов. Ваши мелковаты, и вкус не тот.

Председателю подыграл Семка:

– Это южно-казахстанские кролики, они, верно, мелковаты. В нашей жаре крупными не растут.

Старик посерьезнел:

– Что робить будем?

– Пока тепло, отремонтируйте кошары, они все разрушены. Озеро покроется льдом – начнете резать камыш и плести маты. Ими закрывают верх, получается своего рода крыша. Осенью мы научим вас этому ремеслу.

Корней Иванович остановил председателя:

– Мне знакомо это дело.

– Откуда?

– Я отсидел в ваших местах до войны пять лет.

– Убил кого?

– По пятьдесят восьмой статье загремел, по политической.

– Так ты же бывший красноармеец.

– Чудак! Командиров расстреливали, а мы – мусор. Напишет гнилой сосед бумагу – всё, загремел человек на нары. Хорошо, если на тот свет не отправят.

Мужики шли по песчаной дороге, остановились у озера. Председатель дал совет:

– В воде живут карасики. Привезу сеть, ловите, но понемногу. Это озерцо много народу кормило.

– Спасибо! У меня две просьбы.

– Слушаю.

– Мальцам надобно учиться. Мы нуждаемся в куреве.

– Насчет ребятишек решим. На центральной усадьбе организуем школу. Детям из отделения приготовим спальное помещение. Домой, если так можно выразиться, будут отпускать по выходным.

С куревом вопрос проще. В счет трудодней выдадим махорку. Весной под окнами бараков высадите табак. Соберете урожай, порубите листья – вот вам и табачок высшего класса.

Домой председатель вернулся под утро.