Читать книгу Лабиринт снов - Леонид Кудрявцев - Страница 3

Город был по-прежнему пустынен, только в тех домах, внутри которых виднелись щупальца, слышалось чье-то тяжелое, прерывистое дыхание.

Миновав пару улиц, я подумал, что принять предложенную зморой игру мог только полный идиот. Такой, как я.

Эх, сюда бы Гунлауга-учителя. Уж он бы нашел какой-нибудь выход. Впрочем, он бы просто в такое положение не попал.

Ладно, хватит сожалеть. Ничего не изменишь!

Я шел и шел. Купол мира зморы поднимался над моей головой все выше и выше. Опять стало жарко. На несколько секунд асфальт у меня под ногами как-то странно заскрипел, и только когда скрип смолк, я догадался, что именно о нем мне и говорила змора.

Действительно, этот скрип ни с каким другим перепутать было нельзя. Ну и черт с ним.

Я прошел мимо куч золота. Из ближайшей по-прежнему торчала мумифицированная рука. Только теперь она была крепко сжата в кулак.

Остановившись, я несколько секунд смотрел на нее. Конечно, надо было бы подойти и узнать, что это за такая странная рука. Но я этого делать не стал. Почему-то мне этого не хотелось. Очень не хотелось.

В конце концов, пожав плечами, я все же двинулся дальше.

Не доходя до того места, в котором очнулся, вернувшись из статичного мира, я свернул направо. Теперь солнце у меня было за спиной, а жара стала просто невыносимой. Впрочем, впереди уже виднелся просвет между домами. Именно к нему я и шел.

Чем ближе он становился, тем больше поднималось мое настроение. Все-таки, несмотря ни на что, я вырвался из статичного мира. Да, я мог застрять там на бесконечно долгое время, а здесь… здесь был шанс что-то придумать.

Город кончился…

Передо мной до самого конца мира зморы простирался, кое-где покрытый вереском и зарослями полыни, пустырь лабиринта снов.

Посмотрев на дальний конец мира зморы, туда, где купол смыкался с землей и лежали длинные голубые тени, я в очередной раз поразился тому, что относительно небольшой, километра два с половиной в диаметре, пустырь скрывал под собой огромный, состоящий из сотен снов лабиринт.

Впрочем, когда имеешь дело со снами, бывает и не такое.

Весело насвистывая, я пошел по пустырю.

Сейчас мне не хотелось думать ни о зморе, ни о нашей с ней игре, я радовался, что снова попал в сны. И пусть меня ждет жуткая смерть. Она будет еще не скоро. Да и будет ли? А сны – вот они, можно прикоснуться.

Где-то неподалеку пересвистывались похожие на сурков зверьки.

Я вспомнил, как три года назад меня со связанными руками вели по этому пустырю серые рыцари. Впереди них шла змора. Она была горда и довольна. Еще бы, поймать инспектора снов.

Я поежился.

Воспоминание, конечно, было неприятное.

Завидев меня, пересвистывавшиеся зверьки высоко подпрыгивали и исчезали в норах.

Через несколько десятков шагов попался первый вход в сон. Он походил на туманный шар диаметром около метра. Я хотел было в него сразу прыгнуть, но передумал. Наверняка змора рассчитывала, что я прыгну именно в этот первый сон, и приготовила для меня в нем несколько неприятных сюрпризов. За кем угодно, а уж за ней по этой части не заржавеет. Нет, сразу приканчивать меня она не станет, но вот, например, скинуть в средней паршивости кошмар – это запросто. Будь у меня птица-лоцман, я бы рискнул. А так…

Я обошел первый сон стороной, а вслед за ним и второй, третий…

У седьмого или восьмого я остановился и огляделся. Теперь вокруг меня виднелись десятки и десятки входов в сны. Какой же из них выбрать?

Я подумал, что в этот момент похож на буриданова осла.

Надо было делать выбор, и как можно скорее.

Я присел на корточки перед входом, возле которого стоял, и заглянул в него.

Вход как вход. Едва заметные голубые полоски по краям указывали на то, что он настоящий. Впрочем, иногда попадаются очень хорошо сделанные обманки. Бывают обманки, у которых в центре даже видны малиновые крапинки.

Прыгать или не прыгать в этот сон, я раздумывал минут пять и уже совсем было решил прыгать, как вдруг в траве мелькнул «сурок». Остановившись у входа, он деловито принюхался, а потом резво скакнул в сон.

Похоже, передо мной была не обманка. Животные всегда совершенно точно знают, где сон, а где его копия. Вот только уж слишком демонстративно в нее прыгнул этот зверек. Кстати.

Я решил подождать.

Если в течение ближайших пяти минут в этот сон прыгнет еще один «сурок», то можно будет не сомневаться – это штучки зморы. Зачем-то она хочет, чтобы я в этот сон попал.

Зверек появился. Так же как и первый, остановившись перед входом в сон, он принюхался, но, вместо того чтобы прыгать, стрелой бросился прочь.

Я почесал затылок.

Точно, чем это еще может быть, как не шуточками зморы?

Вот только мне-то что теперь делать?

Послышался топот копыт. Я оглянулся и вздрогнул.

Ко мне ехали пять серых рыцарей. Они были не так уж далеко и, увидев, что я их заметил, пришпорили коней.

Это мне не понравилось.

Один из рыцарей на скаку выстрелил из лука. Стрела пролетела в нескольких сантиметрах от моей головы.

Ого!

Я посмотрел на вход в сон.

Конечно, прыгнуть в него – проще пареной репы. Не слишком ли просто? Может быть, серые рыцари появились только для того, чтобы загнать меня именно в этот сон?

Вторая стрела вонзилась в землю в сантиметре от моего ботинка.

Вытащив из кармана пистолет, я неторопливо прицелился и выстрелил. В этот момент серый рыцарь уже готовился пустить третью стрелу. Пуля попала ему в грудь. Он откинулся на спину и стал медленно заваливаться набок, а стрела, поблескивая наконечником, полетела вверх.

Я подумал, что она наверняка воткнется в купол, но сейчас было не до нее. Оставались еще четыре серых рыцаря. Они по-прежнему скакали ко мне. Нас разделяло метров сорок, не больше.

Вот они словно по команде выхватили из ножен мечи и наклонились к гривам лошадей. Теперь попасть в них будет труднее.

Все же я еще два раза выстрелил и, конечно, ни в кого не попал.

Теперь оставалось рассчитывать только на быстроту ног.

Я побежал к соседнему сну.

Топот копыт за моей спиной становился все громче. Когда до входа в сон осталась всего лишь пара шагов, над моей головой свистнул меч. Резко метнувшись в сторону, я увернулся от удара и в следующую секунду прыгнул в сон. Прежде чем его стенки сомкнулись у меня над головой, я умудрился выстрелить еще раз и даже вроде бы не промахнулся.

Впрочем, теперь это уже не имело никакого значения.

Я был уже в сне.

Меня подхватил нисходящий поток и осторожно, можно даже сказать – бережно, стал опускать вниз. Сунув пистолет в карман, я принюхался.

Сон, в который я попал, почему-то пах паутиной.

Это мне не понравилось. Хотя что-либо предпринимать было уже поздно. Даже если здесь меня ждала ловушка, избежать ее не было никакой возможности.

Обдумывая это, я между тем опускался все ниже и ниже. Окружавший меня туман был зеленым. Почему-то от него у меня защипало в носу. Я даже чуть не чихнул. А туман становился все гуще и гуще, собирался в струйки. Они гладили мне лицо, погружали в состояние приятной истомы. Поеживаясь от их прикосновений и, кажется, даже слегка хихикая, я подумал, что жизнь выкидывает довольно забавные штуки. Вот совсем недавно, казалось, со мной покончено, но появилась надежда. Она, безусловно, окажется ложной, и я опять решу, что со мной покончено.

Интересно, попытаюсь ли я еще когда-нибудь застрелиться? Вряд ли. Зачем повторяться? Это так неоригинально. Нет, в следующий раз надо попробовать веревку или, на худой конец, цианистый калий. Душевная, говорят, штука.

Туман поредел, потом, словно театральная кулиса, рванулся вверх, и я стукнулся ногами о пол мрачного, сырого, увешенного заплесневевшими гобеленами коридора. В конце его виднелась тяжелая, окованная железом дверь.

Кто-то за моей спиной кашлянул. Повернувшись, я увидел красноносого толстого бородача в кирасе, украшенной серебряными насечками, с алебардой в руке. Физиономия у него была жутко заспанная.

– Добрый день, – вежливо сказал я. – Мамонт здесь не пробегал?

– Что? – удивленно спросил толстяк и наморщил брови, пытаясь понять, что это я такое ему сказал. Чувствовалось, что интеллектом его не задавишь. Оставалось попробовать нечто старое, как сам мир.

– Птичка! – Я ткнул пальцем вверх.

– Где? – оживился он и задрал голову.

Я ударил его в челюсть.

Рухнув, бородач загремел так, словно уронили несколько жестяных тазов.

Теперь по крайней мере я увидел другую часть коридора. Ничего особенного в ней не было. Повернувшись, я снова посмотрел на окованную железом дверь. Очевидно, толстяк ее охранял. Взглянув на распростертое у моих ног тело, я заметил пристегнутую к поясу стражника связку ключей. Наверняка среди них был один от этой окованной железом двери, за которой скорее всего лежали несметные сокровища или же пара пустых, наполненных пылью сундуков.

Это нужно было проверить. Но только не сейчас. Попозже. Пока я падал в сон, мне пришел в голову изумительный план. Для того чтобы его претворить в жизнь, нужна была горсть-другая чего-нибудь ценного, например, бриллиантов или золота.

Вот только прежде чем пускать в ход золото, нужно было устроить небольшой переполох.

Я пошел в противоположную окованной железом двери сторону. За первым же поворотом, сладко причмокивая и пуская пузыри, спал стражник.

Некоторое время я задумчиво смотрел на его сонное, блаженное лицо. Честное слово, уж слишком сладко он спал. Грех было тревожить такой сон, но выхода не было.

Я вытащил у стражника из ножен меч и легонько уколол его острием в плечо. Тот вяло взмахнул рукой, словно отгоняя муху, но просыпаться и не думал.

Тогда я ударил по шлему стражника рукояткой меча. Это его пробудило. Он вскочил и забормотал:

– Осмелюсь доложить… что за время… хр-хр… когда проходит мое дежурство… хр… а также на вверенном мне посту…

– Вот я тебя! – гаркнул я. – Сейчас на куски разрублю и скормлю свиньям! Да я!..

Стражник подпрыгнул, повернулся и с неожиданной прытью бросился наутек. Убегая, он натыкался на стоявшие у стен покрытые плесенью большие кувшины. Они падали и с грохотом разлетались на куски.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. На бегу я методично разбивал рукояткой меча те кувшины, которые стражник пропустил.

Со следующим попавшимся мне стражником произошло то же самое. Со следующим – тоже. Короче, минут через десять впереди меня бежали уже три перепуганных, отчаянно работающих ногами, похожих друг на друга как две капли воды толстяка.

Чувствуя, как начинаю задыхаться, я подумал, что замок в этом сне очень странный. Похоже, расшевелить его обитателей не так-то просто. В любом другом месте на тот грохот, который производили я и трое моих подопечных, уже сбежалось бы уйма народу. В этом же замке никто даже не попытался открыть дверь в коридор, высунуть нос и поинтересоваться, что происходит.

Так, может, здесь никого, кроме стражников, и нет?

Я остановился и перевел дух.

Топот убегающих стражников становился все глуше и глуше.

Нет, надо узнать, живет ли здесь еще кто-нибудь, кроме этих толстяков.

Заметив неподалеку какую-то довольно узкую дверь, я распахнул ее и попал в просторную комнату с обтянутыми бархатом стенами и большой, под балдахином, кроватью. Возле нее стояла юная, одетая в платье с большим декольте девушка, судя по всему – придворная дама, может быть, даже фрейлина.

Увидев меня, она от удивления открыла рот, показав белейшие в мире зубки. Я подумал, что при большом переполохе женский визг просто необходим, и, сделав зверское лицо, гаркнул:

– А вот я тебя сейчас изнасилую!

Издав радостный вопль, она кинулась ко мне.

– Мадемуазель, – бормотал я, пытаясь освободиться от ее изящных, но удивительно сильных и цепких рук. – Нет, только не так… Что вы делаете?.. Мадемуазель, опомнитесь… Нет, нет…

Игриво хихикая, она стала подталкивать меня к кровати.

– Мадемуазель! – чувствуя, что слабею, простонал я. – Дело о жизни и смерти! Я должен спасти другую женщину, которую безумно люблю! Но если вы так уж хотите, я могу с вами поразвлечься… часок, не больше. А потом я отправлюсь спасать ту… ту… воздушную, неземную и божественно кра…

Она зашипела и, отскочив в сторону, отвесила мне звонкую пощечину. В течение нескольких секунд она вытолкала меня в коридор и с грохотом захлопнула за моей спиной дверь.

Прислушиваясь к скрежету закрываемого засова, я потер левую щеку и ошарашенно чертыхнулся.

Вот это да! Что же теперь делать?

Ничего не оставалось, как отправиться по коридору дальше.

Шагов через десять до меня дошло, что в замке почему-то тихо.

А где храбрецы-стражники?

Вытащив из кармана пистолет, я двинулся дальше. Впереди вполне могла быть засада.

Минут через пять, свернув за очередной угол казавшегося бесконечным коридора, я обнаружил всех трех стражников. Они спали как убитые. Сон, похоже, сморил их на бегу.

Чувствуя, что начинаю злиться, я закурил и посмотрел вверх.

Под самым потолком было узкое оконце. В него пробивался лучик света, в котором плясали золотистые пылинки. Я подумал, что у них своя, сложная, наполненная движением и тайным смыслом жизнь. Может быть, в ней даже имелось нечто роковое, трагическое.

Не то что у меня. Мне всего лишь было нужно разбудить трех сонных стражников.

Минуты через три окурок стал жечь мне пальцы, и я быстро сунул его за железный ворот кирасы ближайшего ко мне стражника. Через некоторое время оттуда стала подниматься тоненькая, но постепенно густеющая струйка дыма. Постучав по шлему стражника согнутым пальцем, я сказал ему в самое ухо:

– Пожар. А ну-ка вставай, соня, а то сгоришь.

Стражник беспокойно заворочался, потом открыл один глаз и спросил:

– Что, действительно пожар?

– Конечно, – сочувственно сказал я ему. – Между прочим, горишь именно ты.

– Ну и черт с ним, – пробормотал стражник.

Отцепив с пояса большую флягу, он поболтал ею возле уха. В ней явственно булькало. Отвинтив у фляги крышечку, стражник вылил ее содержимое себе за ворот. Дым исчез. Удовлетворенно хрюкнув, стражник уронил пустую фляжку на пол и, закрыв глаза, в ту же секунду захрапел.

Я тяжело вздохнул.

Действительно, устроить переполох в этом замке довольно мудрено. Может, рискнуть и попытать счастья снаружи? Только надо не забыть перед тем, как отсюда уйти, заглянуть в сокровищницу. А почему бы в нее не отправиться прямо сейчас?

Уходя, я думал об этих блаженно похрапывавших стражниках и слегка им завидовал.

Может, плюнуть на все и поступить на службу в этот замок? Хотя бы на недельку. Забыть о всяких там зморах и лабиринтах, целыми днями спать, есть и снова спать. Судя по тому, какие стражники упитанные, кормили их неплохо. И никаких забот, никаких хлопот…

Страж сокровищницы лежал в той же самой позе, в которой я его оставил. Судя по издаваемому им храпу, он тоже самым бессовестным образом спал.

Мне даже стало слегка страшно. Что-то совершенно неестественное было в этом сонном замке. Впрочем, во снах бывает еще и не такое.

Сняв с пояса стражника связку ключей, я подошел к окованной железом двери. С пятой попытки ключ подошел, замок открылся, и дверь со страшным скрипом распахнулась.

Войдя в сокровищницу, я огляделся.

Груды золотых и серебряных слитков, сундуки, набитые монетами, шкатулки с бриллиантами, кучи великолепно отделанного холодного оружия.

Да, сокровищница была что надо.

На куче платиновых слитков сидел зомби зморы и смотрел на меня неподвижными мертвыми глазами.

– Привет! – сказал я ему и направился к сундуку с золотыми монетами.

– Привет, – как эхо повторил за мной зомби. Голос у него был сиплый, словно у старого алкаша.

Я запустил руку в сундук, вытащил горсть монет и высыпал себе в карман.

– Так вот ты какой, инспектор снов Сверир. – Я мог бы поклясться, что голос у зомби был задумчивым. – А золото тебе зачем?

– Не твое собачье дело.

– Все-таки ты грубиян, – пробормотал зомби. – Одного не пойму… Зачем змора с тобой возится? Могла бы запросто шлепнуть. И все! Ни забот ни хлопот. Ну-ка, скажи мне, чем ты для нее так ценен?

– Да ты не поймешь, – сказал я, засовывая в карман вторую горсть золотых монет. – Где уж тебе…

– Ну да, где уж мне… – Зомби погладил рукоятку висевшей у него на боку шашки. – Только я ведь тоже когда-то был живым. Эх, золотое было времечко! Я тогда в доме одном жил. Там еще по ночам собака выла и колдовство всякое происходило. Странный был дом… Это я помню хорошо… А может, этого всего со мной и не было, может, это еще будет? С нами, зомби, ведь знаешь как? Мы такие чудные не только потому, что помним свою прежнюю жизнь, но также и будущую. Мы ведь не люди, мы между ними, между двумя воплощениями, предыдущим и последующим. Мы…

Он замолчал и стал, словно африканский колдун, раскачиваться из стороны в сторону, все сильнее и сильнее. Потом он издал протяжный вопль, застыл и, ткнув в мою сторону пальцем, возвестил:

– Ты, ты пришел согнать меня с моего места! Большие неприятности ждут тебя. Очень большие! Тебя живьем сварят в смоле, пронзят серебряными иглами и разрежут на тысячи кусков. Откажись от этих мыслей! Откажись!

– Это что с тобой? – удивленно спросил я, продолжая наполнять карманы золотом.

– А? – Зомби опустил руку, некоторое время смотрел на нее, словно пытаясь вспомнить, для чего эта штука служит. Наконец он пожал плечами и, переместив на меня тяжелый, мертвый взгляд, спросил:

– А вот ты, что ты будешь делать, когда умрешь?

– Ну, уж во всяком случае, не докучать живым глупыми вопросами, – буркнул я. – Буду тихо лежать в могилке и прорастать травкой, а может быть, и кустиками чертополоха.

– Прорастать, конечно, здорово, – сказал зомби. – Если тебе дают это делать. А если нет? Кстати, без дурацких шуток, на полном серьезе, заруби на носу – когда змора тебя угробит, на мое место не рассчитывай.

– Да зачем оно мне? – удивился я. – Впрочем, меня еще сначала угробить надо. Это будет сделать не так-то уж и легко.

– Гораздо легче, чем ты думаешь. Хотя, по моим сведениям, под хорошее настроение ты вполне можешь покончить с собой и сам. Взять, например, и пальнуть себе в висок из пистолета.

– А вот это уже не твое дело. – Я начал злиться. – Таких, как ты…

– Ну да, – кивнул зомби. – Кстати, кроме тебя, в гробу меня видело еще очень много народу. Ты лучше скажи мне одну вещь. Не то чтобы я жаждал ее услышать, но вот все же мне немножко интересно. Скажи, а инспектором снов быть хорошо?

– Зачем это тебе?

Не хотелось мне с ним об этом разговаривать.

– А может, я в своей следующей жизни стану инспектором снов? Хочу знать, стоит ли быть таким, как ты? Я ведь кем только не был. Даже став зомби, не сидел без дел. Одно время подрабатывал призраком. По Европе шлялся. Кому-то это было выгодно, забыл его фамилию… вроде бы фамилия у него была Парвус и еще там кто-то, такой суетливый в движениях, такой из себя… Не важно это все. Кстати, жил я тогда припеваючи, платили мне совсем неплохо.

Он задумался и вдруг, обнажив в усмешке кривые зубы, сказал:

– Ладно, все это в прошлом. Лучше расскажи мне, как ты стал инспектором снов.

– Как? Да очень просто. Я им родился. Мои отец и мать тоже были инспекторами снов. Так что, если, родившись, не обнаружишь у себя способностей инспектора снов, будь уверен, стать им тебе не грозит.

– И где ты жил, пока не вырос?

– В одном очень красивом сне. Его нашел папа. Там было здорово. Там стоял наш замок. Шпили, высокие крепостные стены, ров.

– Здорово, – сказал зомби. – Я тоже как-то в одном замке побывал. Это в прежней жизни. Мы этот замок штурмом брали. А потом, когда всех его обитателей развесили по крепостным стенам, выяснилось, что у них в подвале хранилось недурное винцо. Нам бы, прежде чем вешать хозяина замка, с ним надо было хорошо потолковать, а мы поторопились. Короче, этого вина попробовали немногие, да и то наспех. Замок-то к тому времени уже вовсю полыхал… Да, золотое времечко. Это когда я воевал под знаменем железного барона… А что, твой замок еще цел?

– Нет, – помотал головой я. – И родители погибли. Тогда было нашествие робооборотней. Они блокировали сон, в котором стоял наш замок. Отец с матерью все же умудрились выкинуть меня в другой сон, а сами прорваться уже не смогли. Так они там, в том сне, и остались, погибли.