Читать книгу Путь без Сталина. Уничтожение СССР и попытки разрушения РФ. Книга вторая - Леонид Масловский - Страница 5

Вот к таким понявшим надо отнести А. Зиновьева и В. Максимова. Достойны ли они прощения? М. Лобанов Зиновьева не простил особенно за то, что, приехав их Мюнхена, где прожил двадцать лет, А. Зиновьев продолжил клеветать на Россию и унижать русский народ. М. Лобанов, на заявление Зиновьева о якобы имевшем место предательстве русского народа во время войны и перестройки, написал: «Не справедливее ли такую характеристику отнести не к народу, а к самому автору, который на реплику интервьюера: «Выходит, борьба с коммунизмом прикрывала желание уничтожить Россию?» – признался: «Совершенно верно. Я это говорил, потому что в своё время был невольным соучастником этого для меня постыдного действия». Этому служили и «изданные миллионными тиражами во многих странах мира» книги Зиновьева, осыпавшие автора иудиными сребрениками» [29, с. 236—237].

Вероятно, А. Зиновьев плохо знал русскую историю, которую изучал в том виде, в котором её преподносили западные фальсификаторы и российская либеральная интеллигенция. Он верил мифам о количестве советских военнопленных, о массовых репрессиях, о массовых выступлениях советского народа против социализма и СССР. Он не читал строки А. С. Пушкина, в которых Пушкин предупреждал о недопустимости осуждения своего народа в период испытаний, выпавших на его долю. Поэтому Зиновьев легко поддался западной пропаганде и сам стал выступать против своего народа. М. Лобанов писал об А. Зиновьеве до издания последним двух глубокомысленных честных книг. Возможно, прочитав талантливо написанную покаянную книгу А. Зиновьева «Русская трагедия», М. Лобанов простил бы его. Но, вероятнее, не простил бы, потому что русские люди не прощают даже раскаявшихся предателей Родины.

Возможно, Зиновьев не был предателем, а любил свою Родину – СССР и свой русский народ и именно поэтому глубоко переживал отсутствие массового сопротивления перестройщикам со стороны русского народа. А массовых выступлений народа не было, так как перестройщиками советский народ был обманут так же, как в своё время был обманут сам Зиновьев. Близко к сердцу он принял и сфальсифицированные данные о количестве советских военнопленных. Зиновьев, конечно, не знал, что в 1941 году «Германия вместе с союзниками имела более 12 миллионов обученных, вооружённых солдат и офицеров и могла очень оперативно восполнять потери своих армий на Восточном фронте и усиливать свои войска. Таким образом, советской Красной Армии численностью 5 миллионов человек в середине 1941 года противостояли армии, подчинённые Германии, суммарной численностью более 12 миллионов человек» [32, с. 103-104]. При таком соотношении сил, конечно, Красная Армия отступала и не всегда имела возможность избежать окружения, что приводило к пленению части советских солдат и офицеров. Но «весь ход войны показывает, что количество военнопленных Красной Армии значительно завышено, как общее, так и в отдельных сражениях.

Например, количество военнопленных, которых немцы взяли под Киевом, Вязьмой и в приграничных сражениях в 1941 году, завышено весьма значительно. Многие российские историки совершают непростительные ошибки:

– во-первых, пользуются немецкими данными;

– во-вторых, когда сами рассчитывают количество пленных, то всех окружённых зачисляют в число пленных, так как не знают потерь во время боёв в окружении;

– в-третьих, количество окружённых берут по количеству войск до начала боевых действий, так как не знают потерь во время боёв до окружения;

– в-четвёртых, совершенно не учитывают, что в подавляющем числе случаев окружённые советские солдаты и офицеры выходили из окружения» [32, стр. 556].