Читать книгу Демонтаж патриархата, или Женщины берут верх. Книга для мужчин - Леонид Млечин - Страница 3

Каждая история домашнего насилия кажется уникальной по бессмысленной жестокости, по бесчеловечности и трагизму. Но бьют жен и детей отнюдь не прирожденные садисты.

15 августа 1917 года, в день Успения Пресвятой Богородицы, в Москве открылся Первый Всероссийский церковный собор. Среди прочего Собор обсудил доклад «О поводах к расторжению церковных браков». Вопрос назрел.

На протяжении веков женщина в обмен на замужество (что было для нее совершенно необходимо, потому что придавало необходимый в сословном обществе статус) предлагала мужу абсолютные верность и покорность; жена – прежде всего мать, способная рожать детей, и хозяйка, обеспечивающая жизнь мужчины. При этом она обязана была хранить супружескую верность. На мужа это правило не распространялось.

Бесправное положение женщины было особенно заметно в крестьянских семьях. Избить жену – не считалось чем-то предосудительным. Но суды, как правило, отказывали им в защите и разводе. Невозможность развестись вела к печальным последствиям. В начале XX века каждый третий младенец в Санкт-Петербурге появлялся на свет вне брака. В столице каждая пятая беременность заканчивалась абортом. Росло количество брошенных детей.

Один из опытных дореволюционных юристов, автор книги «О разводе в России», перечислял пагубные последствия невозможности развестись: «…увеличение числа незаконных связей, количества незаконных рождений, детоубийств, супругоубийств, медленное развращение всего общества, видящего и привыкающего к разврату, супружеской неверности, нравственному оскудению и искажению нравственных идеалов».

Вот почему на Соборе митрополит Сергий (Страгородский) призывал осознать, что есть супруги, которым вместе жить нельзя и не надо их заставлять:

– Статистика показывает, что Россия по количеству мужеубийц занимает если не первое, то одно из первых мест во всем мире. Среди язычников-магометан наша христианская Русь стоит на первом месте по числу ужасных преступлений. Один батюшка говорил о снохачестве. Что это такое? Смотреть на женщину как на рабу, которую можно не только бить, но и отдать бог знает на что. И это называется святость брака?..

Другие священнослужители менять ничего не желали:

– Супруг вправе просить о расторжении брака в случае покушения другого супруга на убийство супруга- истца. Но что значит покушение? Повышенный голос, взмах руки, сердитый взгляд – все это можно подвести под покушение… Не забывайте о нравах нашей деревни: она, как известно, не отличается утонченностью. Там бывают и такие случаи. Молодая девушка вышла замуж. Проходит некоторое время, и она жалуется, что муж ее не любит, так как ни разу не поучил, то есть ни разу не побил. И вот представьте: вдруг явится адвокат и надоумит – подай в суд, проси развода за причиненные истязания. Поместный Собор отверг тогда предложение считать поводом к разводу жестокое обращение с супругом.

Прошло сто лет. Домашнее насилие общество по- прежнему не считает преступлением. Сколько людей каждый год становятся жертвами внутрисемейного насилия? Исследование, проведенное в 2017 году в США, показало: убийство – пятая по значению причина смерти женщин в возрасте от восемнадцати до сорока четырех лет. В основном женщин убивают мужья или любовники.

А у нас точной статистики нет, потому что она не ведется! Министерство внутренних дел сообщило: ежегодно четырнадцать тысяч российских женщин убивают их собственные мужья и партнеры.

Тогда я обсуждал эту печальную тему с академиком Татьяной Дмитриевой, которая была министром здравоохранения и руководила Государственным научным центром социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского.

– Для нашей страны характерен синдром избиваемых жен: женщины молчат, и никто ничего не знает, пока женщина, скажем, не совершит самоубийство, – говорила академик Дмитриева. – Причем женщины, испытавшие в детстве насилие, инстинктивно находят бьющих мужей. Им кажется, что это норма.

Прежде мужчина был главным в доме, что принималось как само собой разумеющееся. Отношения в семье изменились, но мужчина пытается доказать, что он все еще хозяин. Мужчины, терпящие неудачу в жизни, часто теряют уважение к самим себе. На них нападает ярость, которую они не знают, на кого излить. Бьют и издеваются над супругами или собственными детьми по большей части самые обыкновенные люди, лишенные садистских наклонностей.

Не стоит думать, что женщины – это всегда слабые, беззащитные жертвы. В половине случаев семейного насилия первый удар наносит женщина. В некоторых случаях это вынужденная оборона, но очень часто женщины сами все начинают. Женщины во многом сравнялись с мужчинами: так же пьют, так же агрессивны.

Например, в Англии за последние десять лет количество преступлений, совершаемых женщинами, увеличилось в полтора раза. Если нынешняя тенденция сохранится, то через двадцать лет уровень женской преступности сравняется с мужской. Опрос, проведенный в той же Англии, показал, что каждый пятый мужчина становится жертвой насилия со стороны женщин. И только каждая седьмая женщина пожаловалась, что ее бьет муж.

Женщины сильно переменились. Они пускают в ход кухонные ножи, колют мужчин спицами, ошпаривают кипятком и обливают кипящим маслом. Но мужчины стесняются об этом говорить. Им стыдно. Некоторые просто напуганы своими женами, впадающими в ярость. Иногда кажется, что некоторым женщинам нравится властвовать над мужчинами.

Академик Дмитриева:

– Женщине приходится стать более агрессивной, чтобы завоевать себе место в мире. Поэтому баланс бьющие жены – бьющие мужья складывается в пользу женщин.

Драки между женщинами происходят значительно чаще, чем это всегда считалось. Особенно часто выясняют отношения между собой молодые девушки, когда зов предков заставляет их схватываться в жестокой борьбе за мужчину. Ревность – чувство, которое выше самой крепкой дружбы между девушками, что бы ни говорили феминистки.

Женщины во многом сравнялись с мужчинами: так же много пьют, так же агрессивно занимаются сексом. Они становятся жесткими на работе, во взаимоотношениях с мужчинами. Когда убивает женщина, это производит особо гнетущее впечатление.

Врачи уверяют, что приступы жестокости у женщин связаны с особенностями их физиологии. В определенные дни некоторые из них не властны над собой. Только что женщина разговаривала спокойно и разумно, а в следующую минуту она хватается за кухонный нож и готова пырнуть им мужа.

Скептики говорят, что эта особенность женской физиологии не может быть оправданием серьезного насилия. Вспышки женского гнева, которые заканчиваются роковым образом, – часто результат неспособности справиться с огромным количеством проблем: на работе, дома, с детьми, с мужем. Но женщины в отличие от мужчин не хотят признаваться, что не справляются, и в минуту ослепления хватаются то за нож, то за пистолет.

Среди бьющих супругов много таких, кто в детстве сам страдал от жестокого обращения, кого бросили родители.

Часть общей проблемы внутрисемейного насилия – насилие над детьми. Родительская любовь считалась понятием незыблемым. Но калечат, избивают и мучают детей нередко их собственные родители. Некоторые ведут настоящую войну между собой и против своих малышей. И, как в каждой войне, есть убитые и раненые. Чаще всего в этой войне гибнут дети.

Точной цифры не знает никто – многие случаи тщательно скрываются. Молчат врачи, молчат соседи, молчат сами жертвы. Избитые, напуганные, они все-таки остаются маленькими детьми, которые не знают, где искать помощи. Замыкаются и в каждом взрослом начинают видеть врага.

Статистика дает лишь малое представление о масштабах повседневной трагедии, которая разыгрывается в квартирах, напоминающих камеру пыток. Родительские побои и истязания, похоже, уносят больше детских жизней, чем все детские болезни, вместе взятые. Педиатры считают, что треть переломов костей у самых маленьких – результат избиений родителями. Нельзя без содрогания подумать о том, что стоит за этой цифрой: глухие звуки ударов, рвущий душу надрывный крик ребенка. Он даже не понимает, почему ему так больно.

Избиения продолжаются годами. Ребенок слабеет, заболевает, становится неуклюжим, неповоротливым, менее сообразительным, и это еще больше раздражает бьющих родителей. Страх остается на всю жизнь, рождает ущербное самосознание. Внешне это проявляется в неумении сосредоточиться, постоянном беспокойстве, ребенок не в состоянии усвоить учебный материал в школе.

В конце концов синдром избитого ребенка оборачивается либо глубокой депрессией, либо открытой агрессивностью. Первое зачастую толкает ребенка к самоубийству, второе приводит к преступлению. Дети без родительского присмотра и при отсутствии нормальной семейной жизни образуют уличные банды. Они создают вокруг себя субкультуру насилия, в которой каждое мерзкое действие порождает стремление сотворить нечто еще более мерзкое. В этой среде, чтобы прославиться, надо сделать что-то особо жестокое. Поэтому появляются новые малолетние преступники. Рано или поздно их ловят, судят, но в своей среде они остаются героями. Они отправляются в колонию, но друзья вспоминают о них с восторгом.

Может быть, преступные наклонности заложены генетически? Нет, убийцами не рождаются. Человека формируют среда, воспитание, поведение родителей.

Педагоги, психологи, и криминологи чувствуют себя беспомощными: всплеск детской преступности остается загадкой. Нет ни объяснений, ни рецептов, как быть. Что же происходит с детьми?

Дети воюют друг с другом. Подростки – с подростками. Причина взаимной ненависти – маленькие радости жизни. Одним они достаются в избытке, а другим остается только завидовать: дорогие кроссовки, модные куртки, телефоны и компьютеры. За новенький телефон могут и ножом пырнуть. По статистике, быстрее всего растет преступность среди тех, кому не исполнилось еще четырнадцати лет.

Иногда трудно понять: это еще игра или уже уголовное преступление? У детей это чаще всего неразделимо. Во время игры они переступают границу и совершают уголовно наказуемые деяния. Долгое время это казалось лишь болезнью роста. Вырастут – пройдет. Новейшие исследования показали: само собой зло не проходит. Детям с преступными наклонностями предстоит полноценная уголовная карьера.

Не очень ясно, какую роль играют телевидение, кино и видеоигры.

Одни психологи говорят, что детям нужны сказки, в том числе и жестокие. Это дает выход детской агрессии и приносит облегчение. Но иногда получается иначе – телевизионные чудовища становятся примером для подражания. Интернет и телевидение перевернули мир с ног на голову. Раньше актеры стремились играть как можно реальнее, сейчас люди в реальной жизни стараются подражать персонажам из фильмов. Еще опаснее видеоигры из Интернета, объединяющего единой сетью детские комнаты всего мира. Интернет проносит в дом такую вспышку насилия, перед которой бледнеет все, что нам известно из телевидения.

Впрочем, теперь уже ясно, что нет единой причины и всеобъемлющего объяснения детской преступности. По подсчетам социологов, примерно пятеро из каждых ста детей проявляют невиданные жестокость и безжалостность.

Современная наука сформировала модель агрессивного поведения. Прежде чем нанести удар, ребенок проходит через три этапа.

На первом – оценивается происходящее: полезно оно или вредно? Но агрессивные дети даже нейтральные события воспринимают как враждебные.

На втором этапе принимается решение: как реагировать? Быстро прокручиваются варианты поведения, пока не обнаруживается подходящий образец. Предпочтение отдается испытанным методам. Чем чаще ребенок реагирует агрессивно, тем больше вероятность включения отработанной программы.

На третьем этапе ребенок обращается к прошлому опыту, проверяя: помогала ли ему агрессивность добиться успеха или нет? Если у него были крупные неприятности, срабатывает команда «стоп». Кулак сжимается, но прячется за спину или в карман. Если ребенок уже перешагнул порог торможения, то он прикидывает чисто практически: выгодно ли ему насилие? Прямо здесь и сейчас? Чем он глупее и моложе, тем хуже представляет последствия своего поступка. Если успех кажется вероятным, дело доходит до преступления.

Из этой модели становится ясным одно. Срываются ли дети с тормозов, протекает ли в их умах и душах настоящая цепная реакция насилия или остается всего лишь нереализованной возможностью – это зависит прежде всего от родителей, их манер и привычек, от домашней атмосферы. Дети копируют взрослых, подражают им. Крепкие семьи, где родители ссорятся редко, способны корректировать поведение своего потомства.

Предоставлять злым детям свободу действий опасно. Терпимость только усиливает агрессивность. Агрессивных детей надо останавливать, а не гладить по головке. Особенно неудачен стиль воспитания, который специалисты называют «непостоянным». Ребенок, которого то наказывают, то хвалят, не в состоянии установить взаимосвязь между своим поведением и родительской реакцией.

От отчаяния юных правонарушителей сажают за решетку. В своих камерах они по ночам зовут на помощь мамочку, по-детски не понимая, для чего нужна тюрьма. Уголовное наказание молодых преступников редко приводит к исправлению. Дети за решеткой становятся не лучше, а только хуже. Воспитывают их там не надзиратели, а старшие по возрасту и более опытные заключенные. С этими навыками они возвращаются в наш мир.

Педагоги и криминалисты считают, что держать детей за решеткой – варварство. Но ничего другого не остается. Детская преступность загоняет нас в угол, признаются специалисты: мы беспомощны. Став взрослыми, они воспроизводят привычную систему отношений: родители-истязатели и дети-жертвы. Только роли меняются. Битые дети становятся бьющими родителями.

А ведь современное государство в состоянии защитить жертвы домашнего насилия. В частности, спасти детей и от побоев, и от последующего превращения в преступников. Конечно, это крайне деликатная тема. Но мы не одни живем на земле. В Западной Европе и Северной Америке выработана система и существуют социальные службы, которые заботятся о тех, чья семейная жизнь невыносима. Сначала супругам пытаются помочь понять друг друга и примириться. Не получилось воздействовать словом – нарушителя спокойствия штрафуют. Если продолжает буйствовать – бьющего супруга отправляют за решетку. А существует еще и незнакомое нам понятие психологического насилия, и от него тоже защищают…

Отличие западноевропейского или североамериканского подхода от нашего состоит в том, что они практичны и стараются все продумать до мелочей, а не ограничиваются разговорами о традиционных семейных ценностях и букетом цветов к 8 Марта.