Читать книгу PRO суверенную демократию - Леонид Поляков - Страница 6

Столь устоявшееся положение дел было причиной тому, что вопросы суверенитета ни в эмигрантской русской мысли (и внешней, и внутренней), ни в мысли перестроечно-демократической практически не рассматривались. Что психологически вполне понятно. Критики советского режима, а равно и его улучшатели могли относиться к нему как угодно, но абсолютный суверенитет СССР был для всех очевидным (многие даже считали, что его многовато), и вопрос, как охранить суверенитет той державы, что явится на месте коммунистического СССР, не представлялся особо актуальным – куда ж этот суверенитет денется? За исключением сторонников прямой иностранной оккупации (которые всегда были в ничтожном меньшинстве, да и как, собственно, оккупировать ядерную державу? после победы в ядерной войне?) никто этим вопросом не задавался.

Суверенитет был тем неотъемлемым достоянием, с которым при любом исходе ничего не случится

И. А. Ильин, очень много писавший о том, сколь уродлива будет послекоммунистическая полития, сколь она окажется продажной и в первую очередь – инвалютно-продажной в пользу инвалютных покупателей, был, пожалуй, единственным исключением, но его подозрительность практически не нашла отклика. Для прочих суверенитет был тем неотъемлемым достоянием, с которым при любом исходе ничего не случится. Тем более что всякая мысль об устранении коммунистического режима, воспринимавшегося как трагедия России и как противоестественное ее искажение, сознательно или бессознательно была реставраторской – вернуться к России, которую мы потеряли (см. сходный образ мысли в восточноевропейских странах-сателлитах, где мечтали вернуться в досоветизированный период). Но уж суверенитет той России всем представлялся очевидным, следовательно, Россия возрожденная и вновь обретенная тоже будет им обладать – как же иначе?