Читать книгу КГБ шутит. Афоризмы от начальника советской разведки - Леонид Шебаршин - Страница 3
Хроники безвременья
(заметки и афоризмы бывшего начальника разведки)
Часть I К перелому через вывихи
1989–1992 годы
Персоналии
ОглавлениеТузы, бубновые валеты и шестерки
Самый бойкий из стада баранов выдвинулся в козлы отпущения.
КГБ не оценило генерала К. В отместку он предложил себя на продажу с публичного аукциона.
Сдал партбилет и потребовал вернуть членские взносы.
Когорта великих сыновей недостойного Отечества.
Новый тип политика – гибрид Стеньки Разина и Гегеля.
Горбачев втискивает в русский язык странное слово «судьбоносный». Ему кажется, что оно звучит интеллигентно.
Личность не вывеска режима, а симптом его болезни.
В нашем цирке каждый хочет быть клоуном.
Не знаем пока, за что, но судить их будут…
Без Бога в сердце и без царя в голове.
Евреев нет, а все решения – соломоновы.
Руководство ничуть не поглупело, народ поумнел.
За время перестройки многие вышли в люди. Кто-то из низов, а кто-то из подонков.
Блестящий народный депутат. Как новенький доллар.
Не в свою лужу не садись.
Все ошибки объясняют неопытностью – ведь каждый-де из нас впервые оказался в этом мире.
Кресло формирует человека.
России сукины сыны.
На переправе не меняют лошадей, но стоило бы поменять кучера.
Дураки разнообразны, как мир, но их объединяет одно – отсутствие способности сомневаться.
У вождей не осталось ничего, кроме отечества. Им они и торгуют.
«…хотя сам Маркса не читал, но слепо ему верил. А теперь стал верить Ельцину, благо читать у него нечего…»
Нужны ли личности там, где каждый норовит дать другому по морде?
На фоне нашей пестрой действительности выделяются только темные личности.
Величественные пустяки и пустяковые величины.
Нынешние руководители знают жизнь лучше, чем довоенные. Тогда не было телевидения.
Не каждый политик продается. Кое-кто сдается в аренду.
Дело худо. Горбачев обещает довести начатое до конца. А нас уже почти доконало само начало.
Имена нынешних вождей история напишет на заборах. Разумеется, если останутся заборы.
Последствия злоумышления и благонамеренного идиотизма неразличимы. Руководство всегда может сказать, что хотело как лучше.
Не обязательно совершать великое злодеяние, чтобы войти в историю. Можно совершить великую глупость.
История величественна, но орудия она выбирает жалкие.
Если бы государством управляли кухарки, они не оставили бы народ голодным.
В современной России не может быть просвещенного монарха. Все претенденты учились в вечерних школах марксизма-ленинизма.
Голоса ведомых: «Мы погибаем!» Голос вождя: «Кто это – мы?»
Судно тонет. Поразительно спокоен капитан. Он уверен, что уйдет на дно последним. Или есть варианты?
Может ли доведенный до умопомрачения народ избрать нормального президента?
Речь на панихиде: «…лучше бы он не посвящал свою жизнь служению народу…»
По мере обострения ситуации фразы становятся все округлее, жесты размашистее, глаза жуликоватее.
Горбачев: «…развязность в навешивании ярлыков…» («Правда», 3 июля 1991 года). Человек – это стиль?
К чести наших вождей надо сказать, что ни отдать за них свою жизнь, ни отнять чужую ни у кого желания не возникает.
Старо, как мир, – крысы бегут с тонущего корабля. Но когда они пытаются построить свой корабль – это уже что-то новое.
В каждом выступлении присутствует слово «судьбоносный», как клеймо.
Ново-Угореловский процесс.
Разговор в очереди: «Смотрю на нашего президента и думаю – неужели он мог руководить целой областью?»
По специфике страны ей вполне хватило бы в качестве руководителей лисы Алисы и кота Базилио.
За публичное оскорбление чести союзного президента устанавливается штраф. Попытка залатать бюджетные дыры?
Может ли лидер свалиться в пропасть на 10 %? Может, если зацепится штанами за выступ.
Историческим достижением Сталина было то, что он предельно упростил картину мира и сделал ее доступной для секретарей обкомов.
«Я неисправимый оптимист!» – говорил Горбачев. Хотелось спросить: «А могила не исправит?»
Рыночному обществу – базарного вождя!
Российских лидеров окутывает покрывало таинственности – уж больно неприглядными они окажутся в натуральном виде.
Совет людям, которые говорят, что наш президент плох, – на себя-то посмотрите!
Нерон играл на лире, Горбачев – на любительской сцене, а Ельцин играет в теннис.
Строй изменился, система осталась.
Бой с тенью – Ельцин против коммунистов.
Василий Шуйский не был секретарем обкома до избрания царем.
Есть в верхах один русский человек, да и тот чеченец.
Витязь на распитии.
Горбачев возглавил «Зеленый крест». Сделает с экологией то же, что сделал с Советским Союзом.
19 января 1993 года объявлена очередная война преступности. Демократия делает вид, что хочет пожрать свое дитя.
Орхидея нашей демократии – Г.Старовойтова. Изысканно экзотична.
Фамилия Яковлев как бы специально изобретена. Она сочетает громкость с анонимностью.
Президент встречается со своим премьером по вторникам. Понедельник – тяжелый день.
«Всего-то рубль потеряли!» – мог бы сказать Гайдар, уходя в отставку. Ельцин назвал Гайдара умным, потому что тот знал слово «макроэкономика».
Постулат Шеварднадзе – в политике главное вовремя покаяться. Грешить можно в любое время.
Старые вожди думали похоронить капитализм. Не вышло. Нынешние – хоронят нас самих. Получается.
Министр обороны – отец солдатам, прячущийся от алиментов.
Лидер напивался прилюдно. Подхалимы шептались о тайной слабости вождя.
У меня есть принципы. Только я ими не всегда пользуюсь.
Преимущество диктатуры перед демократией очевидно каждому – лучше иметь дело с одним жуликом, чем со многими.
Советский Союз медленно погибал, и тогда Горбачев выступил с концепцией ускорения.
Требуя правления «жесткой руки», каждый демократ рассчитывает стать палачом, а не жертвой. Но не может же палачей быть больше, чем жертв. А население России уменьшается.
«…продолжать реформы до последнего русского…»
Нынешняя власть – это похмелье перестроечного пира.
Говорят о коалиции «здравого смысла». Так где ж его взять?
23 февраля 1993 года на улицы вышли те, кто сидел дома в августе 91-го. Те, кто был на улице в августе, попрятались.
Историческая справедливость в России торжествует слишком часто. Опять подходим к очередному торжеству.
Живем за счет времени, сэкономленного на строительстве коммунизма.
Президент сердится – парламент не помещается в его карман. И парламент сердится – в его карман не помещается президент.
За три года парламент прошел путь от резинового штампа до фабрики бумаг.
Пациентам сумасшедшего дома хочется, чтобы доктора были нормальными.
Вопрос на референдум: «Ты меня уважаешь?».
Эпоха последних съездов. Съезды вымирают подобно динозаврам. Нужно что-то более компактное и динамичное, вроде автомата Калашникова.
Раньше все неудачи валили на погоду и происки внешних врагов. Теперь – на народных депутатов.
Ветви власти соревнуются в стремлении доказать, что все они одинаково вредны обществу.
19 марта 1993 года первый вице-премьер России сказал, что условия для гражданской войны еще не созрели. Есть варианты: то ли власть созреет для 1937 года, то ли народ для 1917-го.
Для того, чтобы скинуть Горбачева, отдали Советский Союз. Для того, чтобы удержаться у власти, отдадут Россию.
В низах нет власти, в верхах – совести.
Президент плюнул в Съезд и попал. Съезд плюнул и тоже попал. Эпохальная русская дуэль.
Таким образом, пляска политических мотыльков над костром продолжается.