Читать книгу «Всё с вами, но не ваш». Избранное - Леонид Завальнюк - Страница 34

Ржавеет старое железо,

Устали кони выносить,

Иконы покосились на киоте

И некого спросить:

– Вы здесь живёте?

Всё опустело.

Тихое село

Голубоватым мохом поросло.

Когда-то я здесь жил.

Вон в той избе

Топилась печь и окна настывали.

Когда-то я здесь жил, как на привале,

Как на вокзале.

С гулом поезда

В неведомые дали уносились…

То не иконы – окна покосились.

Квадратов тусклых битое стекло

Кусками на завалинку стекло,

И ржавый гвоздь растёт, как странный гриб,

Венчая дверь, обвисшую на петлях.

Скрипит колодезный журавль,

Пустынным ветром нагибаем…

Ну что, деревня, погибаем?

Где люди, где мои друзья,

С какою вьюгой улетели?

Черным-черно… Лишь белый след метели

В соломе кровель:

Здесь прошла война.

Я помню – холод, голод, недород.

Потом весна, тревожный звон капели.

И бабка, чуть живая встав с постели,

Идёт копать соседский огород.

…Могильный холм. Вон там она лежит.

Пойди, поклоном старую обрадуй.

Скамейка, крест, да деревце дрожит

Над ветхой покосившейся оградой.

О, если б воскресали мертвецы!

Воздать за всё: за слёзы, за мученья!

Вовеки мне не будет излеченья

От бесконечной боли за неё

И за тебя, забытое жильё,

Продутое ветрами стольких лет.

Как я тобой обласкан и согрет,

Как сладко мне рукою прикоснуться

К той горечи, что в сердце берегу!

Я не могу уже к тебе вернуться.

Но и забыть тебя я не могу.

Меня возили долго по стране.

Сначала так, потом – эвакуация.

И всё, с чем я обязан был свыкаться,

Так навсегда и приросло ко мне

И постепенно стало той страной,

Которую мы называем детством

И от которой никуда не деться

Ни в двадцать пять, ни в сорок с лишним лет.

Как бы во сне, ищу я лёгкий след,

Что лёг через огромную разлуку.

И прошлое протягивает руку,

И я иду.

Ночные города

Гудящими вокзалами встречают,

Улыбкой на улыбку отвечают.

Спасибо вам! Я помнил вас всегда.

Когда на прежнем жить не станет мочи

И я строке последнее отдам, –

Сойди, мой стих, посередине ночи

И поклонись далёким городам…

Меня возили долго по стране,

И так по дому я истосковался,

Что в каждой чужедальней стороне

Я всякий раз навеки оставался.

Я думал: вот земля, а вот река.

Мы с мачехой сажали бы картошку.

В чужом дому пожили бы пока,

А там и свой бы вырос понемножку.

Как хорошо!

И не моя вина,

Что где-то снова рушились заслоны,

Нас настигала грозная война,

И долго рокотали эшелоны.

О, на колёсах шаткие избушки,

Как с вами сжился и сдружился я!

Иной раз вижу, как идут теплушки,

И думаю: вот родина моя…

Ан нет, как сердцем ни мудри, она –

Всё то же небо, та же тишина,

Лес над оврагом и замшелый дол,

Забытый дом, дорога верстовая.

Но более всего – тот странный долг,

Что платим мы всю жизнь, не уставая.

О древняя приверженность к земле,

Слезами прокипевшая и кровью!

Где бы ни жил, – живу я в том селе

Всем существом своим,

Всей болью и любовью!