Читать книгу Квон-Кхим-Го - Леушин - Страница 2

Страх, бедствие, слёзы и смерть ходили по всей великой стране.

А это Корея, север.

Страна «знаменитого» Хой-Ге.

Отсюда и история о странствующем монахе в соломенной шляпе.

Было бы чем похвалиться.

Тот бы сказал много.

Но у парнишки ничего не было.

Ни крыши над головой.

Ни денег.

Вроде «несмышленый», низенького роста.

Не любил он смотреть свысока.

Много горя увидела его судьба.

Сам отвергнутый.

Был изгнанный.

Кинет камень, отвернётся и пойдёт прочь.

На что ему было надеяться.

Не умел такой сразу сказать, подойти в глаза, объяснить.

Всегда один, ни с кем.

Вроде, и говорил больше сам с собой.

Умел не многое.

Сделает доброе дело и уйдёт.

Кое-что исправит, где подсобит.

Много работает на поле.

Лишнего никогда не попросит.

Казалось, весь мир и вся земля отвергли его.

Нет, не обижался он на людей.

Не было у него «близких».

А провожало его в пути небо.

Соломенную шляпу часто было видно издалека.

Мокрая она или нет, всё же хорошо прикрывала его плечи и голову от дождя.

Чему радовался юноша.

Все бегут в укрытие, а он нет.

Протянет в небо ладонь.

Стоит, вся земля пропитывается от слёз.

Вода течёт по лицу.

Вытрет её и молчит.

Никто не видел его глаз.

Ничто не скрывало его характер.

А прогнать мог всякий.

Дескать, незачем появляться в этих местах.

Шли в след мародёры.

А, схвативши, оставляли.

Отделавши парня вроде кулаком.

Не был он силён.

Вроде ненужный.

Как лишний.

Своё имя произносил утайкой.

Хой-Ге.

Этот Хой-Ге вор, притворщик, бандит.

Так разноречиво боялись люди.

Боролось неуверенное чувство.

Сострадало молодое невинное сердце.

Крой высокого дерева крыша.

Сразу мягкая трава, листва, а от маленького костра тепло.

Не умел он утаить страх.

Не мог больше терпеть боль.

Вроде, на самом краю.

Что ли, в далёком краю бесправия.

Где по дорогам идти опасно.

А то злая болезнь незаметно подойдёт.

Нет сочувствия, стёрлись воспоминания.

Черноволосый.

Длинноволосый.

Черноглазый.

Одежда свободная.

Латаная.

Тёмно-серая.

Говорят, Хой-Ге не возвращался никогда.

Было, кое-кто да накормит его.

Кто-то да скажет откровенно.

Мысль, она находит скитальца сама.

Пробегает и бесследно уходит.

Смотришь на дорогу, изнутри гнетёт страх.

Город Се-ёже не многолюдный, всегда спокойный, тихий, а на этот раз проходил праздничный карнавал.

Говорят, диво он увидел первый раз.

«Остепенённым» вошёл в самые широкие ворота.

Как в этот день ярко светило солнце.

Оказалось столь многолюдно.

«Нет!» – громко крикнул он.

На широкой тропе человек на ходунках внезапно подхватил его за руки.

Неловко Хой-Ге перевернулся вниз головой.

Сразу закружилась голова.

Неуверенными глазами, было, не поверил, как это оказалось легко.

И веретено раскрученной ткани внезапно окутало юношу с самой головы.

Тот подтянутый акробат шёл, приближаясь к высокой лестнице.

А что удивляться.

Народ шёл сюда за подарками.

Приходили увидеть представления.

Кто-то высматривал что купить.

Здесь ловкие акробаты, красивые танцовщицы.

Был человек с лютней.

Жалобно пела она в его руках.

Мелодия грустно затрагивала и менялась с руки.

Хой-Ге не смел взглянуть старому человеку в глаза.

Он сразу сильно устал, а, наверное, с длинной дороги.

Солнце.

Яркое солнце согрело добрую душу.

Знойное солнце притомило его, и он уснул.

Кто ты?

Долго ли будил его странник.

Весь изнемогая, Хой-Ге протянул ладонь.

««Небось» притомился», – спокойно пробормотал он.

Я сейчас уйду.

Да, но куда?

Куда-нибудь.

А где твой дом?

Нет его.

Но я верю, он будет большой и уютный.

Слеза прокатилась по его щеке.

Ты иди ко мне.

Нет.

Ты болен.

Нет, только устал.

Долго ли шёл их разговор?

Шло третье лето одиночества с того дня, когда юноша потерял всех родных.

Страшная волна с берега моря смыла их кров.

Ведь видел сам, как долго плыла небольшая крыша.

Так и осталось это воспоминание.

Страх, слёзы, крик, бегство.

Вода хлёстко задевала за берега.

Одного не забыть, как чья-то рука ухватила с плеча вещевой мешок.

А что там было.

Немного посуды, латаная рубашка.

Осталось чудом то, что дороже всего.

Ближе к душе.

Закругленный небольшой талисман.

Значился-то он неправильно – синий дракон!

Оберег ему дал отец.

Что скрывалось в юной душе, а какая выпала доля?

Ну, смелее же.

Свободно и просто повторил старик.

Ему, видимо, девяносто лет.

А бодрый.

Ловкий.

Что ли, лукавый.

Его зовут Хве-Танг-Хе.

Имя, видимо, китайское?

Он молча глянул на юношу двадцати шести лет.

Замученный, что ли?

Не «озлоблен», но в глазах нет огня.

Трудности, печаль и слеза неловко следили за ним вслед.

Долго ли они шли по извилистой дороге в горы.

Тропинка сузилась в высокий застойный лес.

Здесь нет цивилизации.

Краем небольшой поляны у озерца очень маленький дом.

Низенький.

Нет ничего лишнего.

А тепло.

Сели они вдвоём.

Может, и долго молчали.

Тепло и мягкая ткань отдавали душе полный покой.

«Это что?» – невыразительным голосом спросил Хве-Танг-Хе.

Не знаю, за что, но эту пёструю ткань дал акробат?

Он быстро перешагивал на ходунках.

Как мог не упасть?

А разве это сложно?

Почему ты туда пришёл?

Наверное, угадал или повезло.

Оно, навязчивое любопытство, бежало впереди.

Одолевала страсть и людская беззаботность.

Повеселиться и сразу за радостью шли люди, так же шёл он.

Но зачем, не знает?

Наверное, захотел увидеть актёров.

Зачем так много наговорил.

Пусть будет из всего этого рубашка.

Я сошью тебе её.

Странно, но вместо иглы он взял с рыбы кость.

Вместо тонкой нити волокна из травы.

Сидел на низеньком твёрдом пеньке.

Стол укрывала старая кожа.

Видимо, отсюда начинался строиться весь дом.

У самой возвышенности.

Возле чащи высоких и низеньких деревьев.

На просторах дикой, неописуемо красивой природы.

Будь чуточку помоложе, я бы брасом пробежал по земле.

Вдруг бодро и сразу засмеялся деда.

Ты молод, силён, стань решительным!

Да, только как?

Этому надо научиться.

Для начала, пусть твоё имя станет Кхим-Го!

Видимо, тебе дано право стать хранителем ценности сокровищницы Дао-СС!

Сказать так, сразу-то не усомнишься.

А разве Хой-Ге понимал тайну имени.

В правильном переводе значится – огненный вихрь.

Мы, люди, сами правим совестью.

Стань тем, кем предназначено судьбой.

Найди себя среди всей неуверенной суеты.

Найдёшь ответ, не станет грусти и зла.

Смолчал юноша.

Только крепче привязался к старому человеку.

Отшельник знал, и в полном совершенстве владел Дао-СС!

Стиль боевого искусства Хо-с-рёк!

Надо видеть, чтобы сказать, или это вообще не дано знать?

Секреты неповторимы.

Здесь своя техника много рисует круг.

Очерченная по земле полоса лежит прямо промеж ног, разделяя шаги.

Со всего самого простого и начинается весь корейский бокс.

А как легко далось знать юноше весь стиль.

Сказано гордо, будешь непобедим.

Найден смысл, есть шанс, впереди путь.

Борьба оказалась проворной, непредсказуемой, гибкой.

Нет «неясного», пропущенного, а разобраться вся.

Неужели это богатство собиралось века?

Может, и трудно пришлось, но деда, как стать сильному духу, тщетно и мощно, как следует тренировал его.

Пробежали годы.

Прошла пора, минувшая десять лет.

Молодость очертила храбрость и спокойствие.

Буду утверждать, сто тысяч раз Кхим-Го пробежал по склонам горы.

За это время он научился читать и писать.

«Небо, ты наше!» – кричал он в небеса.

«Молодость вечна», – прислонялся он к твёрдой земле.

Пил чистую воду из ручейка.

Так научил жить великий воин Хве-Танг-Хе.

Она, жизнь, даже в камне, по крохи земли, и в воде.

А это значило, со всего взявши, он просил прощенье.

Мезга кружилась возле него.

По земле проползала земная тварь.

Мимо пробегал лесной зверь.

Пролетала в небесах птица.

И это давало сил любви.

Было много сказано добрых слов, прочитано мудрости, каждый день молодой человек искал в жизни совет.

«Самое» близкое берёг и хранил.

Часами наблюдал за всей природой и красотой.

Со спокойствием духа.

А как он любил шелест листвы.

Было много времени, но не потрачено зря.

Однажды Кхим-Го долго и внимательно рассматривал свой знак.

Он искал подтверждающий, неопровержимый ответ.

Неужели утрачен смысл, или нет действительного?

Неожиданно, гордым нравом встревожившись, встал Хве-Танг-Хе.

Кто тебе его дал?

Я всю жизнь ношу при себе этот талисман, с ним прожил всю свою жизнь.

Его передал мне отец, сказал: оберег на всю жизнь.

Это символ ордена синей звезды.

Он имеет значение – воин Дракон.

А ещё есть другое название – Семь звеньев!

Теперь Квон-Кхим-Го верил: боги отдали ему свой божественный талисман.

Семь звеньев – эти слова отразились в века.

Хой-Ге стал Кхим-Го.

Не сразу его имя стало Квон-Кхим-Го!

Хве-Танг-Хе же сам когда-то носил имя Квон-Танг-Хе.

Можно себе представить, был стражником королевского дворца.

Верноподданным Его Величества, самого короля Шань-Су-Бёо.

Именуемая техника в Хо-с-рёк, секрет самого правителя, не могла сама выйти за ворота и стены двора.

Строгая дисциплина тогда царила во всей корейской армии.

Хорошо обученные солдаты не имели права подойти близко к правителю Когё-ре Шань-Су-Бёо ближе вытянутой руки.

Творение, таившееся у него, по праву считалось божественным.

Сам непревзойденный мастер меча.

А личная охрана его – сто шесть человек.

Народ сказывал – демоны войны!

Вооружены они были не сильно, деревянной палкой и твёрдым соломенным щитом.

Говорят, каждый умел прыгать выше крыши.

Богатый опыт, заслуженный в поединках на войне, ценился не меньше.

Как говорил король: ««Рождённые» без страха».

Жил такой смысл – отвага и честь!

Искусство Дао-СС, оно вправе считается нашим, и созданное на корейской земле.

Ты его знаешь Хо-с-рёк.

Правда, она своя, и название стиля своё.

Корнем названное искусство давно пережилось.

Деда, а если я буду стиль нашего боевого искусства называть – семь звеньев?

Нет.

Никто не вправе переменить.

Искусство знается и даётся по праву избранными людьми.

Десять лет Квон-Кхим-Го учился свершенной науке боевого искусства Хо-с-рёк!

Двенадцать месяцев в году, семь дней в неделю молодой мастер продолжал тренировать несокрушимое Дао-СС!

Воин и искусный боец стал во истину непобедим.

Теперь видным он шёл по всей корейской земле.

Настали времена, никто его больше не узнавал.

Не за что было очернить.

Его путь часто отражала вода.

Возвышенная рельефом природа.

Синее просторное, необъятное небо.

Раньше он и не смог бы такое представить.

Как было трудно, становилось порою невыносимо.

Столь непредвиденности и несправедливости, но случай оправдывал его.

Большое сделанное дело оказывалось с добротой.

Настал день, когда учитель и ученик шли в Когё-ре.

Буду уверен, это самый большой город.

След непременно проведёт мимо в центральные каменные ворота большого дворца.

Как считал и сказал в юности Квон-Кхим-Го, видный военачальник спит и живёт с большим животом.

Охранник стражи и все другие не причём?

«Не надо говорить зря», – так свободно высказывал Хве-Танг-Хе.

Их не победить!

Наверное, это не любопытство, здесь-то и завязалась случайная драка?

Мастер Хо-с-рёк сразу отследил темп и темперамент опытных бойцов.

Следуя всей острой ориентации, хороший следопыт заранее понимал, кому и как нанести удар.

Здесь стоилось, видимо, острое внимание, все точные и сразу наработанные движения стражников сводились рукой.

Продвигаясь, чередуя внезапность, виртуозный боец, накинув клейкую паутину, жёстко и успешно атаковал.

«Гм», – сидя смеялся деда.

Ой да, ой да Хой-Ге!

Маятник выше уровнем от бедра отводил от себя все острые и тяжёлые предметы.

Острый нож во всю пядь с усилием вонзился в деревянную дверь.

Здесь же под ногами лежал наполовину сломанный меч.

Непристойно простолюдину знать такое сложное искусство борьбы.

И кто же он такой есть, если смог положить всю вооружённую стражу самого королевского дворца?

Связать техникой сложного боя и победить сорок хорошо обученных солдат?

Бой следовал приметливостью и яростно, крики доносились так далеко.

Нет ничего неопределимого, непонятного, вот он какой есть – необратимый хладнокровный непобедимый боец!

Бой остановил наследный принц королевства Когё-ре, Тое-Сан-Тье.

Небольшой отряд на лошадях остановился в пяти шагах от уверенного бойца.

Кхим-Го смеялся.

Его рука неправильно откинула сломанный прямой меч.

Видимо, есть и наработан большой опыт.

Есть сила, ловкость, проворство, но он невежда.

Как он осмелился так поступить?

Перед всеми стоял непобедимый боец по имени Квон-Кхим-Го.

Незамедлительно своевременно подошёл деда Хве-Танг-Хе.

Сразу спешившись, принц медленно и презренно подошел в глаза.

Нет, не те годы великих битв переживала страна.

Знает ли он смуту и ненависть народа?

Видимо, не ведал такой лишенья, не знает что такое страх?

Ведь со стороны смотрел на стремительную настойчивую атаку, как молодой воин непредсказуемым боксом стойко и умело атаковал.

Как перешагивая в чаше равновесия, наносил удар.

Мысль свойски проходила и нравно своя.

Трепетно бороздила по черте старых стен волокита.

Жадность и малодушие единым хватом старались взять.

Мера и равновесие души боролись «против».

Нет страха, нет неуверенности, отсутствует гнев.

За неповиновение, тем более дикое вторжение – смерть.

Всегда отрадно, когда даруется жизнь.

Нет слов, он принёс с собой тайну, с нею уйдёт?

Такой, видимо, закон – жить или умереть.

Истинная правда отвернулась от глаз.

А этот не понял.

Неужели его смог научить всему этому дед?

Они умеют повелевать силой духа и воли.

Воздух пропитывает правдой до глубины.

Вы знаете Дао-СС?

Знать, владеете изысканной наукой побеждать?

«Вовсе просто и прямо», – простодушно сказал принц.

Наверное, хитрость таится «возле» от самых плеч?

Хамство блуждает сзади и стоилось в глазах?

Смолчал юноша.

Сковывало, что ли, изнутри, захотелось уйти, а нет сил.

Ударило жаркое солнце.

Нельзя озлобиться или встать покорным.

Деда Хве-Танг-Хе хорошо понимал, истинный король Ока-Йо долго и настойчиво его искал.

Видимо, только сейчас он выдавал суть всего действия и действительного?

Наверное, молодой принц знает и наслышан от отца о ценной реликвии сокровищницы боевого Дао-СС?

Нет смысла говорить неправду.

Господин.

Помилуйте.

Простите его.

Я старый солдат, обезумивши, обучил его науке военного Хо-с-рек.

Я служил в личной охране самого короля Шань-Су-Бёо.

Есть на это документ, утверждающий моё имя.

А его зовут Хой-Ге.

Здесь, видимо, скрывается прохвост?

Не дано права поднять выше головы, а ты своенравием и гордостью напал на саму стражу королевского дворца.

Смолчал Квон-Кхим-Го, только было б что на это сказать.

Сам понимает, был не прав.

Вроде, не виноват.

Неужели это правда, истина «непобедимого» боевого искусства Хо-с-рёк не видит и не замечает чин?

Здесь надо понимать по-другому.

Воин честью Хо-с-рёк умеет доблестно умереть!

Не подумайте неправильно и превратно, у «непобедимых» длинная в жизни дорога.

Особый талант преждевременно предугадывает и атакует в след.

А что ещё можно больше понимать, всё происходит прямо на глазах.

Только трудно и невыносимо страшно, такого как Квон-Кхим-Го постоянно атаковать.

Неужели ты и в правду смог так сильно его натренировать?

Да, господин!

Я три десятка лет верностью и правдой служил Его Величеству Шань-Су-Бёо.

В старые времена, воины славились особой выучкой.

Есть своя мера и строгий подход охранять короля.

Почитая за большую честь заслужить этакое большое доверие.

Ты и вправду знаешь все законы дворца, но не вправе учить.

Эти слова тронули старого человека, то было сказано не зря.

Трудно не согласиться, невысокий ростом старичок владеет искусством достойного чести короля!

Вы ищите убежище.

Идите со мной.

Да, господин.

Но мы уже уходим.

Мы простые бродяги, ищем покаяния.

Дам я вам покаяние.

Ищите то, чего нет.

Будете иметь большее.

Оглянулись отец и сын.

Стража надлежаще обступила сзади и по сторонам.

Идите же.

Наверное, семь десятков шагов шли Квон-Кхим-Го и Хве-Танг-Хе вслед.

Длинная дорога непринуждённо сразу повернула в палаты большого каменного дворца.

Синее небо рисовало воле, мягкий всплеск.

Небо и волны вод памятью проникали в глаза.

И как в эти самые минуты Квон-Кхим-Го любил свободу.

Вольная воля, так её много и часто называл Хве-Танг-Хе.

Задетое самолюбие вырывалось уйти.

Эту ночь таинственные чужаки провели, как подобает господам.

Самое простое слово – оставайтесь здесь.

Краем невежества оставалось, повиновение.

И зачем ты им это сказал?

Больше подступило волнение.

Я же не сразу понял, перед нами сам принц, наследник короля.

Но деда, я б убежал.

Ты тихо ушёл.

А теперь?

Видит судьба.

Видимо, окно напротив отражает свет.

В эти самые минуты Квон-Кхим-Го боялся за деда.

Он же не знал, что значит для принца Тое-Сан-Тье боевое искусство Хо-с-рёк?

Я же был солдат, верноподданный Его Величества.

Есть закон, подтверждающий это право, а сказано достойно: никто не смеет мне возразить.

Однако говорят, железный трезубец проникает намного глубже.

Подтверждая не исход битвы, а истечение обстоятельств.

Видимо, я ошибся.

Но если юноша честен и благородных кровей, он не сможет убить, тем более причинить мучительную боль.

Кто может знать, что задумал король-отец?

А он не сдержан.

«Наслышан», не умеет оценивать врага.

Твёрд.

Непримирим.

Холодного слова.

Видимо, принц хорошо понимает – Хо-с-рёк обязывает и даёт «целостную» поддержку.

Были времена, воин Хве-Танг-Хе воевал против набегов японских пиратов.

Те проникали в страну с особой жестокостью.

Тронуло сердце былые времена, вздрогнули все воспоминания жизни.

Да, слава покрывала с потом лицо.

Сам король дарил ему обоюдно острый прямой меч.

Пришло время возвратиться домой.

Оказалось, старый дом сгорел, родные здесь давно не живут.

Се-ёже город не большой, в округе живописной природы, среди возвышенностей скал и ветвистого леса.

Да, хотелось возвратиться?

Грустно вспоминать, как сильно тогда взволновалось чувство.

Нет, не было неуверенности.

Хватит придумывать новые обстоятельства.

Возвращаться было нельзя.

Нашлось место в долине гор Хау-то, близко у озера.

Чистое озеро, рыбное и очень холодное – Ид-най.

В уединении.

На самом краю земли.

Неужели воин Хве-Танг-Хе нашёл повод и время похитить ценную единственную хорошо охраняемую книгу Хо-с-рёк.

Так мог подумать принц Тое-Сан-Тье?

Что же на самом деле произошло, учитель Хве-Танг-Хе никогда никому не говорил.

Он умалчивал о реликвии и ценности выше любых драгоценных вещей.

Нет, старый человек полностью доверял молодому человеку.

Он передавал тайные знания  правильным путём из уст в уста.

Говорил, как следует, поочерёдно, со смыслом.

Его надо было понять, каждый день учитель просто и требовательно подсказывал и показывал технику его непревзойдённой борьбы.

Момент отслеживался по глазам.

Мысли задевали «самое» нужное, обоюдно необходимое.

А передать надо то, что даёт и будет просвещать.

Как же сделать так, чтоб Квон-Кхим-Го сам выбирал свою судьбу?

А принц, наверное, не лукавил?

Видно, понял и задуманное хранит?

Мнение, оно убывает, остаётся попытаться уйти?

Оказывается, ненужным человек стаёт, когда его настигают года.

Ставши простолюдином, он, Хве-Танг-Хе, не раб.

Так сказал король Шань-Су-Бео.

Сказанное им – закон.

Как посмотрит на это принц Тое-Сан-Тье?

На все права нет причин, но сказано «свысока» – уважаемый гость!

Оказывается, один миг и час переписывает всю судьбу вновь.

Придёт время, сразу поймёшь все ошибки.

Станет грустно – уединишься от всех.

Одно мгновение остановит безумие.

Сразу вздохнув свежего воздуха, ты прочитаешь пережитую мудрость.

Есть шанс, но его надо взять со смыслом.

А значит, надо думать.

Ты спи, Хой-Ге.

А мне надо думать?

Такой выразительный взгляд у деда Хве-Танг-Хе был только тогда, когда он тренировал.

Скажу так, он был очень доброго характера.

За десять лет жизни никогда не сердился, больше проявлял великодушие, сдержанность, надлежащий времени ум.

Жизнь научила видеть и понимать увесистую середину.

Есть возвышающий миг вседозволенности, свой найденный и оставленный верный ответ.

Надо только ухватиться за правдолюбие.

Увидеть в человеке честь.

Неважно кто он и как одет.

Пусть ясное выражение и смысл слов правильно скажут о себе.

Твёрдо решив уйти, Хве-Танг-Хе хорошо понимал – судьба ценной книги в надёжных руках!

Но её может искать принц Тое-Сан-Тье?

Наверное, он понимает непредвиденность, столь высокий, но краткий уровень и сложность всего мастерства?

Было поздно, и уже стемнело.

Явь тишины погрузилась в мираж.

Тревожное чувство разом отступило.

Насытившись терпением, молодой и очень талантливый боец сразу уснул.

Долго и настойчиво деда вспоминал свой непредсказуемый острый приём.

Он жил жизнью отшельника, замечая и обдумывая боевую позицию во всевозможных вариантах.

Во все сто лет старец был сильным и бодрым.

В один миг того самого времени, он взялся отразить пустоту, выискивая самый простой и правильный бокс.

Находчивость прятала и таила из самого сложного непобедимого стиля борьбы своевременный нужный приём.

Что-то подталкивало его медленно и быстро передвигаться по «осевой».

Что открывает книга, то даёт.

Это натренировать не поздно.

Что стал правильно сразу понимать Хве-Танг-Хе, оказывается совсем неважно знать великий предел.

Надо только научиться ориентироваться и находить хорошо выраженную тень.

Эта философия закрыта, хотя находчивый и истинно сильный боец ею живёт в душе.

Можно долго понимать, как и каким ударом атаковать.

Только явная приближающая опасность выскажет, будет ли победа в пути.

Надо практично и много тренироваться.

Тренировать боевое Хо-с-рёк!

Сколько добра смог сделать Хве-Танг-Хе.

А сколько добродушия осталось от него и любви.

Трудно, но нельзя проговориться и высказываться о борьбе.

Ещё труднее нарушить приказ.

Волю короля Шань-Су-Бёо.

Хве-Танг-Хе ещё раз взглянул на Квон-Кхим-Го.

Борода седая, большая, белая.

Выразительные ясные глаза.

Более двух часов великий воин терпеливо тренировался Хо-с-рёк.

Столько же его боялась чёрная тень.

Три минуты четвёртого он сел.

А способ выйти прост.

Отвести беду от Квон-Кхим-Го.

Нельзя быть грубым.

Глупым.

Смешным.

Хве-Танг-Хе тронул рукой «спящего» Хой-Ге.

Сразу проснувшись, молодой человек встал.

Будь терпеливым.

«Устремлен» цели.

Как и опрометчив.

Такие слова пробудили неуверенность и волнение.

Ты уходишь один?

Да.

Отсюда начинается в твоей жизни путь.

А выход из окна – бегство.

Жди восхода солнца.

А что же станет с тобой, деда?

Я найду способ выйти отсюда.

Умей слиться с пустотой, соединиться с ветром, пробежать стремительно, как леопард.

Улыбка отобразила сообразительность и сразу удачу.

Взять случай в руки, означает оставаться самим собой.

Так оно было и есть, следовать терпению.

Оставаться неколебимым, осмысливать каждый шаг, быть бдительным, не полагаться на случай.

Во всём равновесие, сразу исключается шанс.

Стойкость, она ещё и уверенность.

Проникая в сокровищницу великого Дао-СС, значение знать боевое искусство большой труд!

Умей видеть изнутри.

Следуй как тень.

Стань неприступным, как пропасть.

Дно перевёрнуто, значит, ты чист.

Оставайся «правдив», не причиняй себе и людям зла.

А как ты, деда?

Я буду ждать тебя в горах Хау-То.

Не сразу, медленно крепкие руки сжали деда.

Слеза покатилась по его щеке.

Она невзначай упала прямо на пол.

Знать, так говорит великий разум.

Близкий ты мой человек.

Он качнул головой, снял с себя вещевой мешок.

Отдал не многое.

Книжку, которую берёг больше всего.

Береги и храни.

Будешь один, откроешь откровение.

Смысл взят из глубины моих чувств.

Правда понята и найденная не случайно.

Я её обдумывал всю свою жизнь.

Слово, правящее тобой – главное оружие против бессилия и зла.

Иди в горы Хау-то.

Помнишь, где возвышается самая высокая скала.

Сразу увидишь большую каменную голову, я её называю храм небес.

Смотри на самую неприступную стену, в ней таится и прячется «тайный» проход.

Было моё убежище.

А войти можно лишь с южной стороны.

Взобравшись, сразу увидишь каменный очень тяжёлый валун.

Сдвинь его, там найдёшь мой обоюдно острый меч.

Сразу же возле него хранится очень старая книга.

Это Дао-СС!

Боевое искусство Хо-с-рёк! Храни её.

В ней записаны все приёмы нашей борьбы.

Но деда.

Я, наверное, скоро уйду на упокой.

Мои дни сочтены.

Может, правдиво сказано.

Но до сих пор деда Хве-Танг-Хе о книге молчал.

Рано утром учитель Хве-Танг-Хе вышел и, наверное, ушел навсегда.

Квон-Кхим-Го остался один.

Видимо, он пошёл своей дорогой домой?

Холодно было на душе.

Возник непредвиденный разговор, старый человек рассказал давнюю историю жизни.

Только теперь всё встало на свои места.

Оказывается, боевое искусство Хо-с-рёк нашло и обрело вторую жизнь.

Время искало нового хозяина.

Случай нелепый, сам себе подтвердил Квон-Кхим-Го.

Хотелось немногое, только уйти.

Зачем дрался?

Наверное, таилась и спала в глубине души гордыня.

Подтолкнуло тщеславие, просторное продвинутое самолюбие.

Вспоминая себя, молодой человек понял: он никогда своенравно и своевольно ни с кем так не поступал.

Что же сдвинуло его на столь безумное решение?

Взгляд как есть открывал и задевал самое откровенное.

Видимо, жизнь не имеет скользких противоречий.

Боевое искусство надвинуло на неуверенного, даже боязливого человека цель!

Этими мыслями Квон-Кхим-Го ложился поздно спать и рано вставал.

Он возмужал так быстро.

Время не прошло зря, юноша ревностно оглядывался и с завистью слушал былую правду и историю о жизни великих мастеров.

Стражник подтолкнул молодого человека сзади и безуспешно перевернулся вниз головой.

А с этого-то и началось.

Улыбка отобразила сдержанность и сразу удачу.

Взять случай в руки, перешагивая барьер.

Прошло ненасытное чувство.

Пробудилось «другое», открылись необъятные просторы мысли и великодушия.

Так оно было и есть, встать на свой уровень и свою высоту.

Я найду способ выйти отсюда?

Квон-Кхим-Го хорошо знал горы Хау-то.

Те стены неприступны.

Хотелось немногое, только уйти.

Приглашение Тое-Сан-Тье, оно ещё и разговор?

Стану краток, буду стоять на своём.

Таким чувством Квон-Кхим-Го опустился на пол, закрыл глаза и присел.

Словно небо и земля обводили бороздой ясную черту.

Вчера светило солнце, оно немного пьянило.

Не было сил бороться или бежать.

Не страх ли суетиться возле меня?

Пришло ненасытное чувство и сразу ушло.

Мелькнула нашумевшая непримиримость.

Вот-вот и ушёл бы?

Деда приблизился в тот самый миг, когда верховые всадники воины продвинулись вплотную в лицо.

Достаточно повести пальцем, подтолкнуть, и на воина обрушилось б сверху остриё.

Один и без поддержки он будет биться против ста тысяч хорошо вооружённых солдат.

Бесстрашие, непринуждённость и спокойствие продлевают на полях сражения жизнь!

Видимо, прожитые годы не напрасны, а как сильно переменился характер.

Никчёмный я человек, так вдруг сам себе вслух сказал Квон-Кхим-Го.

Не семьи.

Ни уюта.

Не тепла.

Кроме деда у него никого не было.

Нет и, наверное, не будет друзей.

Сломанное впечатление.

Нет покоя на душе.

Нет смысла сбежать.

Нет смысла остаться.

Не будет покоя там.

Не станет покоя здесь.

Видимо, не находит он места на этой грешной земле.

Да.

Постучали в дверь.

Она была не заперта.

Вошёл военный.

Простите, господин, вы ищете путь.

Можете идти.

Но сам принц Тое-Сан-Тье просит взять его с собой?

***

Нет сил перечить.

Нельзя быть скованным.

Пусть утомится.

Быть тому, как сказал молодой принц.

Ежели не смутился разум, пусть идёт как простолюдин?

А туда, куда последует путь.

Теперь Квон-Кхим-Го первым и молча вышел в дверь.

Они шли дорогой на Се-ёже, в долину гор Хау-то.

Впереди возвышенный контраст высоких и невысоких гор.

Сияние и переменчивость.

Самый сложный рельеф, дивом пёстрая красота.

Нет ничего прекраснее и красивее этих земель.

Долины гор и горизонты соединёны в небосвод.

Здесь на дороге деда и Квон-Кхим-Го часто тренировались у возвышенности.

Трепетно пролетала мимо красивая птица.

Много по пути ручейков.

Схоже стены на них смотрела самая высокая сопка Тон-го.

Наверное, эти горы строили великаны.

Город Се-ёже небольшой, весь отстроен из камня.

Зайдёшь, а уют преследуется издалека.

Теперь у Хой-Ге есть крыша и кров.

Красивое место, но безлюдное.

Это страна восходящего солнца.

Мир, уединяющий от всего.

На самом краю земли.

Теперь Тое-Сан-Тье и Квон-Кхим-Го шли вместе.

Шли не спеша.

По-простому одеты.

Родовое поместье принц оставил наверняка?

Вернётся.

Знать, хочет знать Дао-СС! Наверное, зря.

Да не трудно с ним.

А что он может?

Вроде умён.

Что есть, то ест.

Хитрость она останется позади.

Смута есть и остаётся внутри.

Видимо душа человеческая сулит правосудия.

Только подлец знает выгодный шанс.

Выгода взять чужое – самообман.

Не знаю, что он задумал, но видно по глазам – совесть чиста!

Квон-Кхим-Го хорошо понимал предназначение сокровищницы ценной книги Хо-с-рёк.

Сам же первый раз услышал о ней.

Как же столько времени Хве-Танг-Хе мог это утаить?

Выдержка, сдержанность, постоянный самоконтроль – оказалось дали Квон-Кхим-Го главный урок.

Где истина, от которой бегут.

Как трудно сказать на правду ответ.

Почему люди не любят, когда им высказывают в глаза.

Шло время.

Бежали по небу большие белые облака.

Правда тронула сердце.

Смысл он торопливо обгонял путь.

Однажды, Тое-Сан-Тье рассказал о себе.

Смело рассказывал о возвышенном.

Сказал о навязчивой и капризной сестре.

Неловко он взял в руки недлинный шест.

Борозда, она оставалась, когда он обводил кругами с руки.

Ты теряешь энергию.

Торопишься.

Надо прятать в сердце самоконтроль.

Быть тому, значит, не суетится.

Стать терпеливым.

Да.

Но не промедливши.

Следует чёткий шаг, дистанция, ритм.

Впервые Тое-Сан-Тье сказал слово друг.

Воины неба ходят по облакам.

Где живут и резвятся братья драконы.

Этим взглядом Квон-Кхим-Го имел в виду «боевое» Хо-с-рек.

Небо, ты знаешь, как резвятся драконы.

Ты хочешь знать Хо-с-рёк?

Возьми меня в ученики!

Учение, Квон-Кхим-Го назвал принцу – Семь звеньев.

Бывает за постоянство, силу воли, сдержанный ум большая награда.

Одно пойми: если войдёшь, выход останется навсегда позади.

Учитель.

Учитель – теперь это слово Тое-Сан-Тье повторял много раз.

Идём же в Се-ёже.

Пойдём в долину гор Хау-то.

Знаешь, где живут доблестные рыцари неба!

Квон-Кхим-Го стоял и гордо смотрел принцу в глаза.

Будь уравновешен, бдителен, спокойной души, поделись со мной истиной, отведай моей.

Нелегко придётся, но ты осмысленно пойми сейчас.

Знать, учиться тебе этому искусству целых десять лет.

Я буду тренироваться упорнее, учитель.

Нет, науке рукопашного боя отведено своё время.

Будем тренироваться вместе.

Запомни, боевое искусство – это стиль жизни.

Я буду навсегда повязан с твоей судьбой.

Можно было много об этом говорить.

Учитель был точен и краток.

Сразу же, перехватив из рук Тое-Сан-Тье шест, Квон-Кхим-Го правильно показал мягкую и жёсткую технику «сложного» и трудно приглядного Хо-с-рёк.

Было видно препятствие под стопой неровности и песчаный грунт.

Задевая за куст, нащупывая стопой камень, низкая устойчивая позиция наступала вперёд.

Столь непредсказуемых разворотов.

Стремительно, большим и маленьким «крутом» руки.

Техника беспрепятственно и свободно находила невидимого нападающего с руки.

Видимо, этими боевыми приёмами хороший боец владел больше четыреста лет!

Задетая волна впечатлений обуяла будущего короля.  Он так сильно стал понимать настойчивость и целеустремлённость бойца.

Оказалось, наука знается теоретически с сильной стороны.

Неужели Квон-Кхим-Го заучивал некоторые основные фразы наизусть?

Он без запинки правильно показывал подтверждающий найденный вариант.

Казалось, нельзя подступить ни с какой стороны.

Как быть, ежели он возьмёт в руки копьё?

Грустным и молчаливым Тое-Сан-Тье шёл сзади.

Он не смог до конца уяснить, старик Хве-Танг-Хе тренировал его с книгой или нет?

Длинная извилистая дорога вела свои впечатления.

Наверное, туда можно прийти за три часа, они же не спеша шли целый день.

Эхо, эй, тебе доверяю я тайны.

Только тебе скажу откровенно мой путь.

Только с тобой поделюсь истиной дней.

Дай сил любви, прошу тебя, проводи меня к счастью.

Здесь, с краю леса, впервые Тое-Сан-Тье увидел низенький дом.

Заброшенный или его кто-то пошатнул.

Дверь надевается на запор.

Квон-Кхим-Го сразу поспешил видеть деда.

Он окликнул его несколько раз, сразу побежал на озеро.

Где-то вдали юноша услышал громкий раскатистый шум.

Эге, крикнул он громко, деда Хве-Танг-Хе там.

Как-то свободно и легко Квон-Кхим-Го дал знать Тое-Сан-Тье пробежаться.

Только оступившись об камень, он почувствовал непримиримость и чужака.

Неужели я так легко вхожу в доверие.

Однако чувство не боролось и не отвергало.

Наоборот, целый день он чувствовал себя хорошо.

А ничто не подталкивало на откровенный разговор.

Нет, Тое-Сан-Тье не оказался дурным.

Первое впечатление было превратным.

Он, Квон-Кхим-Го хорошо знал: непримиримость и неудовольствие к власти с ним останется навсегда.

Говорится – жизнь не пустяк.

Что сделанное, оно непременно отразит.

Нет, деда Хве-Танг-Хе сюда не приходил, наверное, не возвратиться?

Задумываешься и молчишь.

Нет недоумения, а грустно.

Надо искать.

А где он может быть?

Учитель.

Трижды громко крикнул Квон-Кхим-Го.

Уныние и горькая слеза каплей упали вниз на траву.

Что же я наделал, кроме него у меня никого нет.

Учитель, простите меня.

Учитель, я никогда не оставлю тебя одного.

Таким сочувствием встал поперёк дороги Тое-Сан-Тье.

Большее, что осталось – ждать.

Наверное, Квон-Кхим-Го и Тое-Сан-Тье сразу поняли, их объединяет союз.

Каждый день неколебимым взглядом, мыслью, заданной целью, не считаясь с непогодой, а больше на берегу озера Ин-дай они стали тренироваться.

Сколько надо тренироваться, чтобы стать мастером?

Столько сколько на небе звёзд.

Рано или позже ты будешь великий воин!

Говорят, небо и вечность запоминает большие сражения.

Немое пространство и великая пустота властвуют над всей великой землёй.

Воздух и ветер знают в великий предел все виды воинских искусств.

Можно взять сыпучую горсть земли.

Мягкие чёрные крупинки оставят на пальцах твердь.

Наверное, со всего понемногу взявши, начинает жить та самая сильная и непобедимая борьба.

А начинается она с самого простого: надо научиться равновесию и устойчиво стоять на ногах.

Сколько раз учитель Хве-Танг-Хе подталкивал позицию, захватывал руки в замок, атаковал стремительно наступая.

При этом шаги Квон-Кхим-Го сохраняли координацию и баланс.

Техника боевого Хо-с-рёк оказалась непредсказуемой и сразу гибкой.

Её реакция и подвижность больше и чаще наносили единый точный смертельный удар.

Нет, не зря учитель подсказывал идти в горы и тренироваться там.

Он стоял над пропастью у отвесной стены, захватывая руками воздух.

Часто его руки подхватывали мягкие облака.

А ты знаешь, как сильно бьёт о берег волна.

Каким хлёстом вода выбрасывается на берег.

Какое дыхание у природы и силы стихии.

Квон-Кхим-Го вставал рано утром и сразу бежал по извилистой узкой высокогорной тропе.

Он останавливался, когда восходило и выдвигалось красное солнце.

Этот вид выраженности нельзя было пропустить.

Небо открывало особой неописуемости красок горизонт.

Видно, как стелется по низине белый туман.

Здесь, на вершине, учитель и ученик учились управлять силой воли.

Нет слов сказать по-другому.

Если есть смысл, он обязательно пробудит ответ.

Так говорю я: нет в жизни «невозможного»!

***

Тое-Сан-Тье человек не гордый.

Слишком большой опыт отца не вразумил его.

Быть высокомерным не означает быть сильным.

Силы даёт большой опыт и неосквернённый ум.

Шань-Су-Бёо обладал такими качествами.

Он умел замечать большее: боль и сострадание других.

До сих пор во дворце его вспоминают добрым словом.

А каким он был, отец Ока-Йо не говорит?

Видимо, Хве-Танг-Хе верой и преданно служил его семье.

Разве принц смел его не отпустить.

Видимо, есть о чем поговорить?

Хотелось бы спросить и больше познать о правителе Шань-Су-Бёо.

Хве-Танг-Хе владеет той самой наукой из сокровищницы дворца.

Богатая техника достоверная, она созданная для самого короля.

А разве была крадена?

Следует тайна, которую непосвящённым нельзя знать.

Такое оно, невидимое оружие.

Боевое Искусство Дао-СС – одна ветвь и правильное направление «сильного» непобедимого Хо-с-рёк.

Оно сохранилось и, видимо, таится в тайнике?

Книга, видимо, путеводитель судьбы.

Знаю, Квон-Кхим-Го о ней знает.

Предать, осквернить доверием будущий король не мог.

Разум чист и мысли бодрые.

Говорят, все великие мастера боевых искусств преднамеренно знают судьбу.

Что даёт человеку боевое искусство?

Он Квон-Кхим-Го не так-то и прост, а поверил Тое-Сан-Тье.

Не смутил его возвышающий и сразу вызывающий взгляд.

Наверное, он видит по глазам.

Ныне, как говорится, друг учился побеждать.

Как построить кров и крышу над головой.

Чем наполнить свой желудок.

Какая таится внутри всей природы опасность.

Где лучше расположиться на ночлег.

Особенно хотелось раскрыть тайны неприступного Дао-СС.

Боевое искусство Хо-с-рёк, дословно – подлинник.

Другое название – Белый лотос.

Цветок означает чистоту души.

Вроде жизнь неколебимо «идущего» впереди.

Семь звеньев – просветление!

Книга толстая.

В ней больше восьмисот страниц.

Много написано истины.

Понятно рассказывается о борьбе.

Отчётливо ясный текст.

Много рисунков.

Скажу так, даже есть графические таблицы.

С виду на обложку старая рукопись ни о чём не говорит.

Семь талисманов отражают в её глубине значение и, видимо, семь учителей?

Говорят, в эпоху нового века Танг-Кхве-Го первым понял и создал технику всесокрушающего кулака.

Оказывается, воздух подталкивает, если дыхание и энергия высвобождается вне.

Большая волна бодрости изливается изнутри.

Мастер взял в ученики девушку.

Сой-Да-Й.

Здесь есть путаница, технику всей острой подвижности создала она, не её сын.

Скажем, последователем оказались сразу несколько учеников.

Это сильные братья Квон-Хой-До, Хвон-Хок-Го.

Говорят, они были непобедимы и неразлучны.

Сой-Да-Й не смогла правильно воспитать сына.

Он вырос захмелевшей гордыней и стал полновластный пират.

Надо понимать высокомерие, ненависть и страшную злобу.

Говорят, идущий по волнам был неуловим.

Может быть, он и пользовался боевым искусством, но изучить, как следует и подобает его, не хотел.

Имя его знаменитое – Цуи-Юан-Го.

Трудно говорить: миссией Квон-Хой-До и Квон-Хок-Го стала смерть Цуи-Юан-Го.

Только это могло убедить Сой-Да-Й обучить своему нетрадиционному стилю взятых учеников.

Время задевает за «самое» откровенное.

Квон-Хок-Го и его последователи ученики донесли это боевое искусство «неизменным» до наших дней!

Мастер Кхве-Го смог найти недостающее звено во всей необъятной и сильной науке в великий предел.

Название обрело сразу три смысла.

«Правящий» судьбой! Не под власти стихии!

«Разрушающий» мечом!

Он смог понять всю весомую, точную, неограниченную грань всего истинного мастерства.

Создавая учение, смог описать великий космос.

Говорится: вечность и время «едины» необъятному пространству.

Великий разум и великая пустота зародились вместе.

Смелое описание.

Книга трудно понимается непосвящённым.

Горел королевский дворец.

Две башни стражи охраняли последнюю дверь.

Оказывается, на краю всей жизни сам Шань-Су-Бёо прикрывал её собой.

Сзади вонзилась острая стрела.

Видимо, стрелял кто-то из «своих»?

Или правитель сам передал эту книгу, или её взяли из рук?

Тое-Сан-Тье уже хорошо понимал, кому осталась ценная книга.

Хве-Танг-Хе наверняка знает о великой сокровищнице великого Дао-СС.

Он же чисто владеет всей наукой Белого лотоса!

Квон-Кхим-Го тот, кто сможет научить этому искусству меня.

Надо полагать, книга сохранилась?

Или я сам, как получится, её напишу?

На это потребуется много времени.

Пройдут годы.

Что же на сердце тревога?

Как хочется увидеть родную сестру.

Меня смог понять и поддержать дядя Су-Тхе-Во.

Он бывает непредсказуем и никогда не лжёт.

Наверное, не зря он уговорил отца не выдавать в замуж принцессу Чжи-Шань-Ши.

Сказал только после моего возвращения.

Здесь тишина и безмолвие.

Ничего красивее не видел, как восход солнца.

Увиденное, оно впечатляет, оставляя следы.

Наверное, никогда в своей жизни Тое-Сан-Тье не чувствовал себя сильней.

Так хочется много тренироваться.

Как сильно жжёт высота познания.

Изнутри подсказывает: Квон-Кхим-Го не подведёт.

Не знаю, почему, сразу появилась надежда найти книгу?

Толстый трактат, что аккуратно записывался все тридцать лет!

О ней не раз говорил мне отец.

Не понимаешь ты, что такое непревзойдённое великое Дао-СС.

Такая  сила.

Столько мощи.

Взять солнце рукой.

Будешь непобедим, станет непобедимая армия.

Отец ощутил больше утраченное, недоступное противостояние.

Увы, было видно, как он сожалел.

Оказывается, учение и большой опыт без учителя не одолеть.

Правлению Ока-Йо двадцать шесть лет.

История ведёт девять лет междоусобной войны.

Сколько смертей.

А король Шань-Су-Бёо искал путь примирения.

Он всячески добивался цели мирным путём.

Глаз зверя, видимо, затаился во дворце?

Было восстание, смута народа, которое усугубил враг.

А те люди преследовали единую цель – убить короля!

Три раза трактат Хо-с-рёк пытались выкрасть из дворца.

Раз, король, спасая её, вытащил рукопись из огня.

Однажды преследуя, повозка точно врезалась в стог.

Какое удивление «увиденного», книгу в руки взял молодой солдат.

«Кровь на ней», – кричали все.

Путь «проклятого».

Кинь её.

Её середина затмевает человеческий рассудок.

Говорится – просыпается и начинает властвовать зло.

Тот, кто владеет этим искусством, в истину становится непобедим.

Да, он неуязвим на войне и будет беспощадно убивать! Такое грозное и сильное оружие создал Кхве-Го, а закончил писать ученик.

Неужели Квон-Кхим-Го, так звали того ученика?

Это слово много значило для отца.

Значит, имя Квон-Кхим-Го завещал и дал учитель Хве-Танг-Хе!

Окно напротив отражает свет.

Знать, изнутри начинает жить чёрный дракон.

Ничто не смущает великого воина.

Он дышит, предполагая, и, наверное, всё видит наперёд.

Имеется в виду неуязвимость и покой.

След Хо-с-рёк даёт право разобраться в ошибках самому.

Знать, и овладеть истиной всей борьбы – большой труд!

Кхим-Го, я вижу, ты не можешь принять решение.

Ты знаешь тайну исчезновения книги.

Может, она у тебя?

Гм, улыбнулся Квон-Кхим-Го.

Ты видимо таишь зависть.

Брат, я дам тебе клятву.

Даже так.

Только не злись после.

Ведь дороже боевого искусства Дао-СС у меня ничего нет.

Идём же тренироваться.

Главное, не дать переубедить в себе гордыню.

Вот он какой, неприступный боец.

Скользко и вёртко друг уходил от его рук.

Проворное тело уклонялось от низа бедра.

Кулаки то проваливались или проникали в пустоту.

Отслеживай технику.

Не торопись.

Так повторял несколько раз мастер.

Учись терпеть боль.

Ничто больше не колеблет внутреннее состояние.

Ни ветер, ни солнце, ни дождь.

Неподвластна стихия природы.

Дракон символизирует неуязвимость, неприступность, решительность, отвагу и ум.

Чёрная тень захватывает целиком.

Можно много думать и множить приём, на этом, видимо, построен весь быстрый и сразу поучительный бокс.

Друг, ты будешь король?

Буду!

Я старший брат и наследный принц.

Есть младшая сестра.

Она характером не гордая, даже безобидная, порою ведёт себя как простолюдин.

Квон-Кхим-Го встал, руки сжали плечи Тое-Сан-Тье.

Только я не слуга.

Видимо, сын короля Ока-Йо не нашёл больше слов.

Стало видно – Квон-Кхим-Го не утешится никогда.

Видно, места он не может найти на этой земле.

Только разговор не случайный.

Ведь принц этого не хотел.

Он не сможет обидеть или быть в стороне.

Взять и завладеть великим наследством.

Стать того не могло.

Книга короля у простолюдина?

Ты хранишь боевое искусство, как наследство короля.

Да, только книга не моя?

Сковывалось чувство.

Отрадно или все равно?

Было обещано отцу большее и книга.

Кхим-Го знал: этого нельзя было говорить.

Ведь клялся никого не тренировать.

Клятва лежала совестью на сердце.

Но пришло, видимо, время всё решать самому.

Нет, не стал учитель сразу забираться в тайник.

Он ни разу не рассказывал о «сокровенном».

Не бывает такого, чтобы всё в жизни давалось легко.

Жизнь соединила их судьбы и взгляды навсегда.

Сказать, наверное, оба поняли дружбу.

Не часто верные друзья уходили к людям.

Город Се-ёже очень красиво расположен среди гор на холмах.

Задевая за каменную стену, сразу ощущается присутствие очага.

Улицы тесные, отступают сразу к двери.

Редко саженые деревья, низенькие изгороди, много цветов.

Крыши домов выложены из глиняной черепицы.

«Покатистые», переступями, отождествляющие высоту.

Окна со ставнями, затрагивающими фасад.

«Увиденное» впечатляет, даже под ногами каменный тротуар.

Мы вошли в широкие ворота Се-ёже.

Место, где впервые Хой-Ге увидел деда Хве-Танг-Хе.

А какая прозрачная и чистая вода в колодце, холодная и вкусная.

Ворота заперты, но на большой рынок можно пройти через открытую дверь.

Здесь тень будет медленно переходить, отступая к стене.

А когда стемнеет – на улице тишина.

Вроде, город не нарочно погружается в глубокий сон.

Местами, ярко освещая улицы, горит фитиль.

У двери близко ставят сиреневый или ярко красный фонарь.

Как ни скажи, всегда видно, кто, где прошёл.

Утро наступает раньше, открываются ставни, открывается дверь.

Выходит на улицы много людей.

Все занимаются своим делом.

Наверное, слышали такие слова – город мастеровых.

Тое-Сан-Тье увидел этот мир жизни изнутри.

Заглатывая воды, он ощутил внутреннее равновесие и перемену.

Оказывается, как много с собой в его жизнь принёс Квон-Кхим-Го.

Будущий король ощутил всем сердцем и душой, как нужен мир!

Жизнь, она пробирает свободой великодушия.

Учитель, ты научил меня замечать чужую боль.

Страна развивается, но в ней процветает рабство.

Не знаю, почему я этого раньше не замечал.

Хочется жизнь прожить не скользкой удачей.

Сделать многое для людей.

Городская площадь скоро будет заполняться людьми.

Купить можно всё, наверное, даже красиво сделанный меч.

Но, оружие носить строго запрещено.

Здесь принц Тое-Сан-Тье понимал смысл жизни.

Душа брала сил добра сил любви.

«Да вон он», – громко выкрикнул Тое-Сан-Тье.

Странник Хве-Танг-Хе.

Деда.

Эти слова неожиданно громко крикнул Квон-Кхим-Го.

Деда Хве-Танг-Хе.

Обернувшись, на дороге стоял немо растерянный старик.

Пожилой человек медленно покачал головой.

Не сразу и невнятно сказал своё имя: «Я Чхве-Сун-Джи».

«Надо возвращаться», – медлительно и робко сказал Квон-Кхим-Го.

Бежим обратно домой.

Зябко на душе, холодно от переживаний, даже жутко.

Страх, он внезапно настигает на пути.

Бежит в след или стремится напасть.

Хватается, сколь есть мощи.

Как больно стало, и отчего-то екнуло сердце.

Квон-Кхим-Го, ты болен.

Нет, я остро ощущаю опасность?

Нет покоя.

Возможно, тебе скоро придётся возвратиться назад?

Нет, этому не бывать.

Ты не останешься один.

Сразу откровенно сказал Тое-Сан-Тье.

Вот увидишь, всё будет хорошо.

Возможно, мы найдём деда Хве-Танг-Хе?

Нет, он не вернётся.

Было сказано так, как прощается навсегда.

Взгляд Квон-Кхим-Го был упрямый, словно что-то вотвот должно произойти.

Присутствовала напряжённость, обоюдная пустота, наверное, и неуравновешенность.

Ты веришь в чудо.

Да.

Оно есть, или его трудно понять.

Ведь в столь краткий срок всё переменилось.

Меня спас деда Хве-Танг-Хе.

Сроком десяти лет я учился «боевому» Хо-с-рёк! Теория, безусловно, описывает острый точный удар.

Удар, парализующий любого нападающего с руки.

Значит, исцеляющая тонкая нить энергии ци несёт в себе всесокрушающий кулак!

Достичь высокого уровня мастерства на деле оказалось сложней.

Наука рукопашного боя продолжает быть труднодоступной и сложной даже тогда, когда её знаешь хорошо.

Квон-Кхим-Го овладел тайными знаниями боевого искусства до великого предела.

Впредь никого не боялся.

Понимал человеческие глаза и сразу характер.

Знал то, от чего не уйти.

Всегда, следуя своей дорогой, много наблюдал.

Как трудно порой понимался гнев, нестабильность, страх, заносчивая нервозность и обида.

Холодный расчёт выраженного слова.

Деда говорил просто и свободно.

В человеке отсутствует стойкость и равновесие души.

Опасность таит или высокомерие, либо соблазн.

Лучше бездействовать, чем углубить не желаемое и порок.

Сказанное сбывается «сквозь» года.

Немое молчание.

Взгляд, проникающий в глубину.

Непринуждённость.

Природа, оказывается, беспрерывно зовёт.

Аромат свежести и чистоты пробуждает в спокойствие.

Отражает всё и пространство, и небо.

Как дико.

Эти самые слова сказал Тое-Сан-Тье.

Так жил отшельником Хве-Танг-Хе с Квон-Кхим-Го?

Взобравшись на горы, Тое-Сан-Тье увидел красивый необъятный непредсказуемо богатый край.

Сама природа построила каменный дворец.

Многоступенчатость.

Сияние света, контраст, продлевающий перемены.

Сколько всего?

Ответ будет таить нераскрытая каменная книга.

Мудрость, тронутая беспрерывным проливным дождём.

Задевая рукой за камень, всё состояние блага пропитывает эта твердь.

Квон-Кхим-Го не сможет жизнь прожить по-другому.

Нет той необходимости, противиться или бежать.

Взявшись за дело, надо обязательно его довести до конца.

Тренироваться!

Надо увидеть и запоминать все приёмы нашей борьбы.

Стратегия обязательно подтолкнёт.

Хо-с-рёк настойчиво подсказывает, как кого, каким ударом атаковать.

Скоро верные друзья, высоко взобравшись, сразу нашли книгу и меч.

Неужели Хве-Танг-Хе хранил её в поднебесной высокогорья многие лета?

Это же под чередующим хлёстом снега и дождя, порывами ветра, промерзающей до основания глубины.

Может быть, он верил в чудеса жизни?

Знайте – воин жил не воспоминаниями, он всю свою жизнь хранил и держал книгу при себе.

Да, спал с нею.

Уходил.

Никогда, ни с кем о Хо-с-рёк не говорил.

Как же Хве-Танг-Хе утаил её от меня?

Такие слова были неожиданностью для друга Тое-Сан-Тье.

Неужели тайна скрывает суть действительного?

Молча Квон-Кхим-Го открыл священный трактат Кхве-Го.

Книга столь богатой стратегией, выражено обводила жёлтую каймою серую печать.

Печать Шань-Су-Бёо.

Видимо, Хве-Танг-Хе был тот самый стражник, охраняющий последнюю дверь?

Никто не смел зайти или перебежать уровень.

Нельзя было видеть сокровищницу знаний.

Ключ имел только король.

За стенами смотрели десять охранников.

Зайти со стороны было нельзя, замок неприступен.

Что же на самом деле произошло?

Эта книга – ключ к загадкам и таинствам неопровержимого начала.

Возможно, другой такой нет?

Дао-СС задевает верх меры и достижимого.

Нрав, смысл, «самое» важное и необходимое, приёмы и их последовательность по «возрастающей» в мастерство.

Первая эмоция пробудила острое восхищение.

Она твоя Кхим-Го.

Листая страницы, братья боролись чувством.

Ей, оказывается, более четырехсот лет?

Восемьсот листов чёрного текста.

Свыше двух тысяч рисунков.

Её писал философ, непобедимый мастер и учитель Хо-с-рёк!

Наверное, мы неразлучны.

Эти слова впервые произнёс Квон-Кхим-Го.

Он понимал, Тое-Сан-Тье не захочет, возвратится без книги во дворец.

Что-то подсказывало быть рядом.

Вряд ли примет находчивого скитальца король отец?

Заглядывая в будущее, отражало сразу действительностью.

Трудности угнетали.

Читая вслух возвышенное вдохновение, идею, смысл, сразу ответ – неуверенность и вопросы сразу оставались позади.

Кхве-Го создал самое избранное, обоюдно пробивное, практичностью правильную борьбу!

Увидеть её больше никому нельзя.

Это вслух высказал сразу учитель.

Думаю,    так    же    задумчиво    понял    Тое-Сан-Тье.

Они сошлись на едином мнении – носить её пока при себе.

Воздух, насквозь пропитанный тайной.

Здесь, в горах, остались жить воины, которые сложили и записали легенды.

Отсюда рано утром встаёт солнце.

Видна великая страна древней цивилизации – Корея.

Земля – добродушная кормилица.

Песнь о любви, сила, дающая счастье.

Мать и отец, которую так люблю.

Никто не мог знать, куда ушёл деда.

Трудно было предположить.

Бодрый, жизнестойкий, простодушный, неунывающий человек.

А как хотелось понять истину с его уст, достичь большего мастерства.

Как не хватало совета.

Не было возвращения в прошлое.

Мечта, она только что появилась.  Будет день, счастье не пройдёт мимо.

Как хотелось встретить девушку мечты.

Даже отзывалось нежное чувство.

Любовь ко всему живому на земле.

Восторг и наслаждение скиталец получал каждый день.

Три раза в день братья тренировались.

Запоминали и изучали больше приёмов борьбы.

Так надо следовать терпенью.

Большой труд, большая выносливость, острота слуха и внимание, давали знать всё о себе.

Как красиво Квон-Кхим-Го научился писать.

Старательно выводил сложный иероглиф, описывая судьбу.

Надо полагать, это подсказал друг.

Жизнь пробегала свойски.

Не сразу Тое-Сан-Тье рассказал историю своего народа.

Каждое сражение, отдельную авантюру и убийство.

Как живёт и много сострадает великий народ.

Великая страна будет процветать, а самое сильное оружие – стратегия и тактика боевых искусств!

Корень великого воинского дерева, он, видимо, из Кореи?

Неужели Когё-ре есть колыбель зарождения всех видов воинских искусств?

Так записано в этой книге.

Если пропустить военные заслуги и отмеченную доблесть на войне.

Остальное окажется не интересным.

Что скажет в ответ простой смертный человек?

Небось, увидит незнакомца, запрёт дверь.

Небо  над  головой  меркнет.

Страх пробирает с ног до головы.

Что есть, оно бережётся, лучше отойти от двери и молчать.

Увидеть бесстрашие большая редкость в наших местах.

Боевое искусство разве могло переплыть через океан?

Жизнь задевает надобностью «необходимого».

Выше знамя.

Громче кричите, так, чтоб дрожала земля.

Пусть враг ищет свою погибель.

Оружие, оно направлено вверх или выше головы.

Как уверенно применялись воинские знания значением всей войны.

Армии скоро сближались.

Быстро и сразу пересекался фронт.

Дикие вопли сдавливались и срезались.

Звон смертоносного оружия теснил всех живых.

Жизнь и смерть отрадно задевали в плечо.

Нет пощады, не получается высказаться в глаза.

Вырывается громкое слово – смерть.

Оглядываешься и видишь, как умирает «свой».

Нельзя отступить, а некуда.

Такую стратегию можно только заметить со стороны.

Белый лотос недосягаемо разуму, так говорил Хве-Танг-Хе.

Разницей, то ли от возвышенности, либо по честолюбию.

Цветок лотоса вдохновлял чистоту, силу, молодость и мудрость!

Примером пробуждения от сна.

Понять такое смог только пресвященный.

Но увидевши и познавши все тяготы жизни и войны.

Изучайте приёмы рукопашного боя.

Помните: ничто не колеблет больше, чем зло.

Ищите дорогу взглядом добродетели.

Теория могла быть не интересной.

Значению предавалось много медитировать.

Тратить время в «пустую» на молитвы.

Теория относительности, верить в жизнь после смерти.

Возвышенность духа воина – не бояться смерти!

Боевое искусство тайных чар отражает свет.

Оно проникает глубоко в сознание.

Болезненно проходит урок.

Трудно перевести дух.

Трудности, они отступают и наступают.

Надо понять смысл от учителя.

Узнать больше.

Видеть боевое искусство, проницая изнутри.

Смысл правит разумом.

Ответ бдительный и понятный.

Слово глотается разумом что закон.

Гнать прочь непристойные мысли.

Бороться с ненужным.

Здесь сразу изгоняется неправда и лень.

Промедление, оно ещё и неуверенность.

Тренировка тела и духа, главный занимательный час.

Человек становится бдительным.

Терпеливым.

Стойким.

Осмотрительным.

Сразу понимает цель.

Такого не обмануть.

Из неумелого никчёмного простака окажется нерушимый взгляд.

Непобедим тот, кто окажется мудрей.

А постичь это искусство сможет тот, кто не устрашится врага.

Он, Квон-Кхим-Го, хорошо читал и писал.

Любил слово истинной правды.

Нравилось ему находиться в лесу.

Ловко и легко преодолевать препятствия.

Сидеть на самой высокой скале.

Воин всегда был вооружён и хранил тайну.

Таил то, что другим не дано.

И это не случайность – знать великое Дао-СС! Сильный Дракон не скоро утвердился в душе.

Семь звеньев есть и остаётся неизмеримым пространством не пройденных высот.

Моя высота – верх всех способностей знать Дао-СС! Этот смысл сразу понял Тое-Сан-Тье.

Задумываясь над «будущим», он хорошо понимал развитие всей страны.

Будущий король Когё-ре взвесил все просчёты и ошибки отца.

Правда своя безупречна.

Сказать или смолчать, не всё равно.

Остаться при правде, с достоинством – дело правильное! Но как быть, если страсть, эгоизм, зло, завоёвывает сердца?

Остановить время не дано.

Смело сказано продление молодости.

Лишь дольше прожить.

Но зачем, если нет смысла насладиться сполна.

Правда, она ищется и живёт.

Видеть или замечать, не всё ли равно как.

Пусть останется истина, которую нельзя раскусить.

Тренировка, она часто начинается с восходом солнца.

Вставая рано утром, друзья встречали восход.

Было, трудились на своём огороде.

Даже перекидывали урожай.

Раз в неделю уходили на рынок.

Возможно, удастся что-то подкупить или поменять.

Квон-Кхим-Го научил Тое-Сан-Тье ловить рыбу, показал лекарственные травы, какие бывают съедобные грибы.

Что же можно было сделать, сплести маленькие и большие корзины.

Сделанное оказалось ненужным, взгляды людей обходили их стороной.

Кто-кто, а Тое-Сан-Тье не умел хвастаться и продавать.

Взгляд Квон-Кхим-Го был больше лукавым, нежели простым.

Только рыба со стола уходила свободно и быстро.

Они сразу быстро бежали, спешили вовсю тренироваться Хо-с-рёк.

Как ни скажи, учитель сам выдумывал разный и удачный способ тренировки.

Это подтверждение он перенял от своего учителя Хве-Танг-Хе.

Длинная палка могла быть за место копья.

Ею можно отрабатывать хлёсткие размашистые передвижения от бедра.

Она помогала продвигать ориентацию и создавала простой, но очень эффективный тренажёр.

В руках Квон-Кхим-Го могла оказаться увесистая дубина, никому ненужное ведро и даже игла.

Он умеет подставить дерево, захлестнуть веткой, вовремя уклониться.

Задевает за руку, перехватывает, одновременно продвигая тело в замок.

Приёмы первой ориентации больше похожие на простой бокс.

Только присмотревшись, понимаешь, верх всего достижения ощупывается со стопы.

Корейский бокс непредсказуем, отрадный, находчивый, здесь свой ритм, спокойствие, даже дикий прорыв.

Нельзя рассматривать сложный бой как средство самообороны.

Активная защита выходит сразу в выраженный военный такт.

Да, оказывается, Хо-с-рёк был запрошен и создан для войны! Здесь длинная простая палка больно бьёт и ударяет нападающего по спине.

Надо предположить, когда и как соперник противник атакует шестом.

Так хочется сбить и выдернуть его из руки.

Хочется и «другое»: передохнуть от боли и поединка.

Возможно, такие слова и помогут, только реальную драку не остановить.

Жизнь подсказывает «другое» обратное, поединок не начинать.

Смеётся Квон-Кхим-Го, наступает на ногу, подталкивает.

Насмешка ли это, азарт, раздор, а скажет, надо запоминать.

Нет ничего на половину, такие слова сказаны не зря!

Не просто так, ближе к полуночи учитель явно перескажет притчу или былину о великих воинах учителей.

Он умеет подбодрить, что-то подсказать, находит время выйти и посидеть на берегу.

Как рассказывает легенда, в незапамятные далёкие времена, семь отважных и праведников славно ходили по всей Корейской земле.

Их дух, видимо, переселился с гор.

Небо отражало прочно кованые доспехи.

Сияло зарево ярких семи лучей.

Сыны неба – так говорили о них люди.

Их искусство самое сильное на всей Земле.

Говорят, те воины не отражались в воде.

Лицо прикрывал ярко-синий стальной шлем.

Щит высокий, отображением сторон света.

В руках остроконечный стальной тризуб.

Появлялись они внезапно, приходили из синевы якобы  с небес.

Было появлялись из глубины вод.

Ветер кружил вихрем, поднимая огненный столб.

Дрожала стихия, когда на земле стоял рыцарь.

Бежали враги, кидая наземь оружие.

Семь звеньев отражались по воде, отделяя неприступное колесо в вихрь.

Люди неба сражались за справедливость.

«Страждущие» мира оберегали землю и сохраняли мир.

Такую легенду Квон-Кхим-Го когда-то услышал в детстве, нельзя было не заметить, как молодой мастер-наставник приукрасил слова.

Просто учитель не мог поступать иначе.

Отслеживался взгляд, дыхание, мысли, пауза, за спиной горизонт.

С ним интересно, просто, легко, в душе полная свобода.

Чувствуется сразу уровень мастерства.

Мысль уйти в город Се-ёже пришла, стало, внезапно.

А надо было прикупить соль.

Тое-Сан-Тье вдруг нечаянно смахнул её рукой со стола.

Нагнеталось острое чувство, внезапная боль в сердце.

Наклонившись, принц сжал руки в груди.

Ты болен?

Нет, только почему-то нет спокойствия на душе?

Зачем-то Тое-Сан-Тье рассказал другу о сестре.

«Неуверенная она у меня», – с улыбкой в голосе сказал он.

Она мне очень, очень дорога.

Самый любимый мне человек.

В это самое мгновение острая мысль пробудила слезу.

Её зовут Чжи-Шань-Ши.

Слеза и грусть остро вырывается из груди.

Бездна, она прочно поселилась внутри.

Препятствием было столь непонятное чувство.

Ты можешь уйти.

Я даже тебя провожу.

В это самое время принц Тое-Сан-Тье, съёжившись, молчал.

Я не могу быть тем, каким был раньше.

Если только глянуть в глаза сестре.

Грусть завладевала и чутко била своенравного человека.

Я останусь и буду тренироваться Хо-с-рёк.

Я верю тебе.

Будем тренироваться вместе.

Брат, я хочу увидеть сестру.

Уж очень сильно немеет моё сердце.

Бьётся и вот-вот выскочит из груди.

Чжи-Шань-Ши добрая и очень красивая девушка.

Самая обаятельная.

Характером чуточку «похожая» на отца.

Она присутствует духом и в душе.

Дыхание прячется возле моих чувств.

Хранит примирение.

Множит и пробуждает мир.

Я тоже хочу увидеть её!

Так или иначе, ты обязательно познакомишься с ней.

Но почему-то душа нервничала и сострадала.

Наверное, мы чувствуем одинаково.

Верь мне, что-то случилось?

347 год.

Четыре месяца отрешённого образа жизни.

Пора к осени.

На следующий день друзья убедительно бежали в Когё-ре.

Их на одно мгновение опередила видная красивая карета.

Мешаясь или препятствуя пути, принц впервые увидел невежество и высокомерие.

Правда, говорят, надо съесть соль и долго молчать.

«Эй», – вырвался необычно громкий крик.

Так  Тое-Сан-Тье  решил  остановить  нескольких вооружённых солдат.

Умер король!

Случайный гонец принёс весть о смерти отца.

Умер отец?

Как так?

Глухое эхо валуном прокатилось по судьбе.

Изнемогая, один и нищий так много сострадал.

Кажется, горе пробудило посторонних.

Обезумивший.

Но Тое-Сан-Тье этого не понимал.

Недолго думая, «вырывающее», друзья бежали вперёд.

В столицу Кореи Когё-ре.

Столь длинный и утомительный путь.

Этого нельзя было определить.

Брат, ты не останешься один.

Прошу тебя, не оставляй в столь трудный час меня и мою сестру.

Я, наверное, не смогу столь вольно и просто как ты знать и овладеть боевым Хо-с-рёк.

Мне, видимо, не дано.

Я не смею спросить, ты станешь королём?

Я уже король!

Опешив, Квон-Кхим-Го уже стоял и молча, вытирал с глаз слезу.

Он старался скрыть от короля Тое-Сан-Тье возникшее положение.

Изо всех сил, как мог, отводил взгляд.

Как сильно сострадало и боролось неуверенное чувство.

Казалось, вот-вот, он скажет «нет» и пойдёт назад.

Низко опустив голову, непревзойдённый боец и мастер боевого искусства Белого лотоса сам себе правильно и свободно сказал – нет.

Я же твой лучший друг.

Что я могу для тебя сделать?

Как мне убедить и сказать правильно в глаза?

Прости, я не по своей воле правитель!

В душе я прежний, тот самый верный друг Тое-Сан-Тье! Что же я стою, когда нужно идти.

Успеть до погребенья.

Надо успеть.

Они бежали без устали, не останавливаясь и не отдыхая на пути.

Скажу откровенно, двое чужаков вовсе ворвались во дворец.

Мир тесен.

Как это могло случиться, ведь отец король был абсолютно здоров.

Эти мысли сразу пробудили острое волнение и слезу.

Он поднимался по лестнице быстрыми шагами, расталкивая приближенных и сразу постовых.

«Что он здесь делает?» – кто-то с неудовольствием высказался из толпы.

Обернувшись, Тое-Сан-Тье сразу увидел почтительный услужливый взгляд.

А где Квон-Кхим-Го?

Сильная рука, выясняя обстоятельство, провела грозно по толпе.

Там у входа возле двери стоит мой друг Квон-Кхим-Го, пустите его!

Возникла тишина.

Затаив дыхание, все наверняка догадывались, кто он такой?

Надгробье обводило большую ясно очерченную черту.

Стража стояла немного дальше, никто не смел увидеть и заглянуть Ока-Йо в лицо.

Говорят, упокой души достигается в уединении.

Закон запрещает видеть послушникам его глаза.

Нельзя провожать короля стоя.

Будет неуважительно видеть, понимать взгляд и пронзительные чувства семьи.

Тое-Сан-Тье, сын самого короля сразу встретился со своей сестрой.

Брат, я столько долго тебя ждала.

Оказывается, нет никого дороже, кроме тебя! Одна ты у меня осталась.

Объятия скоро смешали слёзы.

Как обаятельно, нежно и почтительно на Квон-Кхим-Го посмотрела девушка Чжи-Шань-Ши.

Она крепила дух Тое-Сан-Тье.

Принцесса, какая она красивая! Все мысли тотчас были о ней.

Повернувшись, оказалось, он стоит среди приближённых короля и его семьи.

Будь с ним.

Непринуждённо и почтительно сказал брат сестре.

Я знаю, что ты о нём думаешь, поверь, он не такой.

Нет, только слова и смысл её губ был уже виноватый.

Простите, молоденькая девушка пробежала вперёд.

Её сразу обуяло волнение, ведь она понимала, как была не права.

Страх это или умеренность, ей удастся понять потом.

А пока девушка, стесняясь разговора, показала всем свою скромность.

«Неужели он видит меня злобной со стороны?» – вдруг подумала принцесса.

Сколько вырывается неуравновешенности и слёз.

Закрывая руками лицо, она отвернулась и заплакала.

Следовало громкое эхо всей превратной судьбы.

Что есть оно будет присутствовать и молчать.

Скажу проще: хоть и бедный он человек, но с богатой душой.

Квон-Кхим-Го видел себя в эти самые минуты полностью со стороны.

Он понял: она принцесса, а он простолюдин!

Слеза и грусть пропитали молодого сильного человека изнутри.

Развернувшись, он ушёл бы, но сразу услышал голос её.

Я очень вас прошу, оставайтесь.

Отдохните с дороги.

Вы устали.

С её руки на плечи Квон-Кхим-Го лёг тёмно-оранжевый красивый длинный халат.

Как легко она перевернула рукой.

Она оказалась уверенней и сильнее, чем говорил о ней Тое-Сан-Тье.

Надо увидеть и запомнить пронзительные ясные глаза.

Взгляд оказался чутким и сразу понятным.

Тот самый, который так нужен в трудную минуту.

Вспоминая сказанные ранее от друга слова, чувства и действительное принималось как есть.

Она чуткая и вовсе простодушная девчонка.

Взять Когё-ре в свои руки ей не по зубам?

Слегка кружилась голова.

Играла музыка, пробуждающая скорбь и потерю.

Страшный призрак Ока-Йо бродит по всей Корейской земле.

Дозволено сказать, нет больше жизни.

Нельзя скверно оглянуться, показать в правителя пальцем.

Закон тает и проясняется вновь.

Кажется, вот-вот пошатнётся весь трон.

Правление уже взято.

Как кто-то уже говорил, Тое-Сан-Тье убит?

А это вспомнила и тотчас сказала брату сестра.

Наверное, отец видел презренного убийцу в лицо?

Нет.

Но это была правда.

Король Тое-Сан-Тье неожиданно услышал такое от сестры.

Он всю свою жизнь больше боялся не за себя.

Прежде, волнение и озноб пробирали больше за сестру.

Она сильный противовес!

Неужели кто-то умышляет и задумал мятеж?

Ещё день – два, наследника принца Тое-Сан-Тье явно не пустили бы во дворец?

Как это можно предположить?

Авось этот негодяй ближе и полностью вошёл в доверие к отцу?

Кто скажет первый?

Возникает вопрос: как на всё это смотрит дядя Су-Тхе-Во?

Только он был близок и оставался самым доверительным лицом.

Он же, «конечное» он, небось нервничает и плетёт сеть?

Нелёгкая пора людского волнения.

Нет твёрдого закона, богатым дана полная власть.

Ухватить власть дело простое.

Только бы удержать?

Закон и воля на правильной стороне!

Слишком грозным и озабоченным оглянулся Тое-Сан-Тье.

Больно стало на душе.

Неужели мой лучший друг весь пропитан властью?

Наверное, первый раз Квон-Кхим-Го пробирало волнение.

Сразу обнявши с плеча, прежний друг улыбнулся в глаза.

Учитель.

Я буду ждать каждый урок «боевого» Хо-с-рёк с нетерпением.

Тебе я не господин.

Ты мне – брат!

«Друг и брат», – сразу подтвердил Квон-Кхим-Го.

Я буду сильно признателен.

Вижу в стенах большого дворца заговор.

Охраняй принцессу Чжи-Шань-Ши.

Будь очень осторожен, ведь она у меня одна.

Её все знают, и никто не боится.

Она даже разговаривает с простыми людьми.

Она очень милосердна.

Пусть её сердце останется частицей твоей души.

Стань ей друг.

Стань ближе к семье короля.

Сама принцесса такая милая девушка.

Почему-то эти мысли впервые подкрались из глубины.

Принцесса очень добрая и сразу печальная.

Легко ль скрыть в глазах скорбь и тоску.

Только что был погребён король-отец.

Молчаливая и задумчивая, она медленно вышла из комнаты.

Почтительно и сразу робко, такая как есть, только что вытерла слезу.

Она ухватилась рукой за длинную занавесь.

Я принцесса Чжи-Шань-Ши.

Почему-то она своё имя произнесла по слогам.

«Только не плачь», – добродушно повторил брат.

«Извините, я ненадолго отлучусь», – тихо сказал Тое-Сан-Тье.

Таким уверенным Квон-Кхим-Го не чувствовал себя никогда.

Хотелось сразу понять необъяснимое.

В одно мгновение бежать в «никуда».

Теперь он не хотел находиться один.

Ни в чём не нуждался.

Разве таким его сделало диво?

Жизнь требовала что-то свершить?

Хотелось многое достичь?

Неужели моя миссия на земле – знать боевое искусство Хо-с-рёк?

Как он, знать такое не смог никто.

Легко пробежать и быстро забраться по стене.

Перепрыгнуть глубокий ров.

Одним ударом руки расколоть камень.

Соединив все пять стихий, грудью громко вздохнуть.

Учитель, он был требовательный.

«Большое» вниманию уделял равновесию.

Упругость, хват, опережение показывал сам.

Техничность отслеживалась координацией.

Следовать в след великому мастеру, значит стать непобедимым.

Слишком большой опыт.

Большое противоречие судьбе.

Как быть, если в душе кроено подкрадывается любовь?

От всего да замирает сердце.

Как в это самое время радуется душа.

Мягкое чувство настигает и отступает.

Её лёгкая рука трепетно зовёт.

Кажется, это сон.

Она дала больше, чем он жил все эти годы.

Теперь Квон-Кхим-Го всюду и везде находился рядом.

Сопровождал её и даже выходил с ней за стены большого дворца.

Она не умеет лгать.

Не сможет льстить.

Сама неописуемой красоты.

Чжи-Шань-Ши, со слов её родителей, родилась под яркой звездой.

Её имя лёгкое, доброе, приветливое.

Смогу ли я признаться и высказать слово «любовь».

Ведь принцесса и простолюдин не могут быть вместе.

Такой закон нарушить нельзя.

Но так же нельзя бежать от своей судьбы.

Квон-Кхим-Го клял себе об этом никому не говорить.

***

Лицо Тое-Сан-Тье показалось грозным и невыносимым.

Он сразу приказал закрыть большой светлый зал и уйти.

Затемнённое помещение было холодным и пронзительно немым.

Здесь, видимо, король Ока-Йо принял из руки яд.

Нельзя принимать поспешное решение.

Трудности они будут, и их надо разоблачить.

Если дядя Су-Тхе-Во изнутри честен и чист – подскажет, как быть?

Мнение не должно противоречить?

Обидно, если он надвигает и ищет противовес?

Значит, хочет и задумал взять в свои руки власть?

Тое-Сан-Тье сидел на большом возвышенном троне.

Его душа, мысли, взгляд настойчиво искали совет.

Что могу я и кто он?

Сразу пришла независимая идея – собрать совет.

Возможно, при мне всё было б по-другому?

Изворотливая лиса обязательно пробежит возле ног?

Задевает другое, что было раньше, и почему он столько времени ждал?

Затрагивает вопрос, но ответ, видимо, за делами?

Чему быть того не миновать?

Он встал, медленно подошёл к окну.

Ничто его так сильно не волновало, только сестра.

Страх пробирает через уста – враг, может, и уподобит выкрасть её?

Наверняка, знает мои уязвимые слабые места?

Как трудно от изысканности и высокомерия.

Друг стал ближе всех приближённых и высокопоставленных чинов.

Его и только ему он смог довериться сам.

Как ни скажи – без него тосковала душа.

Всю жизнь жил видным противоречием, ясно пони-  мал – никогда не будет друзей.

Никто не сможет войти в доверие.

Время и небо вовремя подсказало, как поступить.

Эхо, что не раз пробежалось миражом возле глаз.

Пусть оно так и будет.

Где сломленное пространство, обязательно перебежит мышь.

Что же так хочется тепла.

Шёпота и огонька.

Затейливости возле костра.

Король быстро перебежал в сад, той же тропинкой с детства, перелез, скрылся за высокий забор.

Он выходил так раньше из дворца.

Самое важное и вынужденное решение приходит наедине.

Смысл открывается, забирая покой.

Всегда с правдой противоречие.

Жить с честью или умереть от меча.

Быть победителем либо поверженным.

Вечером Квон-Кхим-Го и принцесса Чжи-Шань-Ши вышли в тихий завораживающий красоты сад.

Да, нельзя отвести от неё взгляд.

С нею спокойствие на душе.

Чувство восторга и полного благополучия.

Прежде отсюда не хотелось уйти.

Настойчиво и стеной шло прочное время.

Да.

Они на самом деле сдружились и подолгу вместе находились в саду.

Здесь, оказывается, самое спокойное место.

Тишина, а от самого крыльца хорошо виден всеми возвышенностями горизонт.

Отсюда можно увидеть рано утром восход солнца.

Вот-вот перегородит непогода, а, возможно, завтра затяжным пойдёт дождь.

Сколько счастья зачерпнёт душа.

Воздух пропитывает настроение.

Оно хоть и настороженное, но вырывается любовь.

Да, любовь, пробуждающая сплочённость и взаимопонимание.

Вот она какая.

Знает переполняющий аромат и запах земли.

Наслаждается пением птиц.

Цветы, они саженые самой принцессой.

Красные лепестки роз.

Ты любишь небо.

Да.

Горизонты отражают синевой.

Облака часто и много рисуют картины.

Стоит только взглянуть, как сразу открывается чудесный мир.

Я люблю ветер, он свободный, переполняет всё вокруг.

Только не сильный, прохладный, сдувающий в зной жару.

Почему ты его боишься.

Только потому, что начинается дождь.

Это слёзы.

Да, слёзы с неба.

Почему самая красивая девушка на всей земле, сама принцесса и так сказала?

Ты ищешь друга.

Да, только я его уже нашла.

Я молила душе быть счастливой.

Любить и верить искренне в любовь.

Дождь соединил воду и слёзы в тот миг, когда я смотрела в небеса.

Ведь я очень люблю непогоду.

Простите.

Вымолвил Квон-Кхим-Го.

Я тоже.

Сердце видит чуткий поворот.

Сострадает днём и ночью.

Хочешь, я открою тайну.

Вдруг улыбка пробежалась по её лицу.

Среди нас, людей, есть и живёт невидимое нечто.

Оно находится на небесах, присутствует возле глаз, находится в сердце.

Знаю, мы встретились, потому что заранее встретилось наше чувство.

Оно, сильное и вездесущее, познакомило нас.

Так вымолвил чутким голосом Квон-Кхим-Го.

Чжи-Шань-Ши улыбнулась.

Она откровенно рассказала о чудесах.

Её нельзя было не понять.

Нельзя было не слушать.

Слова тронули сердце и душу.

Как такая добрая девушка любит танцевать.

Её руки обводили лёгкий полукруг.

Ноги перешагивали легко и мягко.

Тело прогибалось, останавливаясь в ритм.

А как она звонко поёт, задумчиво, по подобию маленькой птички.

Огонь он разжигает сильнее и сильнее любовь.

Только что здесь юноша стал понимать смысл судьбы.

Говорит и сразу в восторге.

Трудно стало посмотреть другу в глаза.

И как король Тое-Сан-Тье стал сильно занят.

Смелый, решительный характер.

Волей уверенный взгляд.

Не был он лжец, а вовсе оказался честен.

Ценная книга, она осталась при нём, но её в любое время может взять и даже забрать с собою Квон-Кхим-Го.

Близились трудные времена.

Король один понимал – неминуема война.

Междоусобица.

Как её предотвратить?

Будет битва!

Любовь, она пробирается незаметно и задевает сердца.

Много и долго влюблённые любовались на звёзды.

Оказывается, у них общий взаимный интересный и занимательный разговор.

Столько богатых впечатлений.

Взглядов и чувств.

Даже правоты.

Ведь Квон-Кхим-Го рассказал всю жизнь о себе.

Много рассказал о деда.

Как однажды он хотел сбежать от Тое-Сан-Тье.

Что общего между ними и что есть.

Красиво сказано или нет, правда.

Рано или позже переменится жизнь.

Таким чувством Квон-Кхим-Го проводил принцессу к себе.

Тёплая осенняя ночь.

Непринуждённость.

Большое пробуждение.

Слияние входящего и бодрости.

Он вздохнул и сразу пробежался маленькими шагами по траве.

Красивое и богатое смертоносными приёмами боевое искусство тот час очертило большой и маленький круг.

Бросовый дикий темп продвигался, что ли, заваливаясь с ноги.

Техника живо перебирала податливость явных форм.

Незамедлительным темпом непобедимый боец смог создать по земле просторный душе и сердцу круг.

Он увидел в этот миг радости в небе луну.

Сто тысяч диких собак против меня.

Так ловко непобедимый боец наносил сильные удары вперёд.

Крик К-ха останавливался с силой, казалось, вот-вот вздрогнет земля.

Он передвигался резво, рука, касаясь бедра, подобием железного молота чётко и метко настигала цель.

Огонь огнедышащего дракона! Эти слова взято находили приём.

Они словно искали, тем образуя двойственный финт.

Практика и строгая закономерность сразу искали неуязвимость.

И зачем это, в два часа ночи тренироваться Хо-с-рёк?

Так Квон-Кхим-Го свойски и бегло заострил особый удар.

Мастер боевого искусства с необычной лёгкостью слаженно крушил пустоту.

Сильный воин был человеком страстным.

Всю жизнь носил соломенную шляпу, не длинный в рост шест, при себе совсем маленький нож.

Позже в судьбу вошло прозвище – Дракон!

Сама жизнь дала и дарила неопровержимую технику, тактику и стратегию владения мечом.

Оружие, которое он прежде очень любил.

Не забыть взятый урок, дарующий противовес.

Может, здесь он чувствовал себя спокойно, заглядывая на стену и окно спальни Чжи-Шань-Ши.

Что-то же должно произойти?

Чувствуется перемена всей жизни?

Король тоже не спал.

Возвратившись из леса, тайком быстро перебежал в сад.

Стой.

Громко крикнул Квон-Кхим-Го.

Ты лазутчик.

Это же я, твой брат и друг Тое-Сан-Тье.

А, да, знаю.

Хладнокровно возразил Квон-Кхим-Го.

Следуй в след проникающей тени.

Победи того кто стоит у тебя на пути.

Это было не внезапно, мастер Квон-Кхим-Го сразу же заметил и увидел короля Тое-Сан-Тье.

Слишком легко и просто тот перелез и спустился со стены.

Друзья разом переглянулись.

Оба вдруг громко засмеялись.

Но, видимо, здесь был их серьёзный разговор.

Что говорил молодой король, издалека было не разобрать.

А надо бы видеть, за Квон-Кхим-Го непрерывно и пристально наблюдали военачальник Сато-Сан-Дже и грозный Су-Тхе-Во.

Как говорится, они оба понимали – тот не уйдёт.

Невыносимо, если он ждёт взаимности Чжи-Шань-Ши?

На что надеется?

Грубый характер предвидел не многое, он заберётся по ветряной лестнице вверх?

Говоришь, вверх, а этого я не допущу?

Уж столь гнева просыпается возле груди.

Немного больше, и тот разрушил бы хватом большой отстроенный дом.

Темно, почему они не уходят?

Взять высоту, говориться, многое смочь.

У Квон-Кхим-Го таких достоинств не отнять.

Трудно такого взять и вышвырнуть за забор.

«Убить», – так подумал вслух Су-Тхе-Во.

Основание перевернётся, если я проведу по нему рукой.

Сказано неправильно.

Ни намёка, а от всего, видно, заставляет видеть издалека.

А знаешь, я очень рад, что судьба не дала однажды нам разойтись.

И эти слова так просто сказал Тое-Сан-Тье.

Пробуждая свой живой интерес, он схватил обеими руками плечи Квон-Кхим-Го.

Неизмеримое превосходство духа сразу откинуло его наземь.

Как говорит учитель, воин только вздохнул.

«Не победить», – сразу громко сказал друг.

Он сразу подал руку, но когда король потянулся, сразу её убрал.

Не ищи поддержки, либо захват больно перевернёт тебя из равновесия ещё.

Я не стану слабее, клянусь, буду учиться и изучать боевое Хо-с-рёк!

Да, оба верили в одну неприступную сильную цель.

Видимо, друзья понимали: их объединяет не только боевое искусство Хо-с-рёк.

Три часа ночи.

Возникает неопределённость, но как-то же надо быть?

Когда неподалёку зажёгся яркий факел, Квон-Кхим-Го и Тое-Сан-Тье, пригнувшись, перебежали и спрятались в листве.

Дерево с ветвистой могучей кроной было неподвижным, хотя дул беспрерывно ветер.

«Надо бы выйти навстречу», – шепотом сказал король.

Учись затаиться незамеченным.

Будь тише воды, ниже травы.

Эти слова искажали и много противоречили.

Как сильно в эти минуты хотелось заговорить.

Стражник долго просматривал сад, не сразу развернувшись, ушёл прочь.

И что с того?

Нельзя понимать искусство драки наполовину.

Другая сторона остаётся в тени.

Смолчал король.

Только от наваждения выучил главный урок.

Тень сливается с прочной темнотой.

Ночь вытесняет присутствие.

Надо войти и «уверенным», и уравновешенным, взяв покой.

Бесконечность, просторы, воздух, шелест проникают до глубины.

Тихо и осторожно друзья шли по темноте.

Оглянувшись, Квон-Кхим-Го заметил две большие башни, опустошённые войной.

Их больше никто не охранял.

Ушло время, навсегда взявши жизни и взгляды.

Что таил могучий король Шань-Су-Бёо, охватывает силу и покой.

Ныне ценная книга была и лежала на самом видном месте в комнате Тое-Сан-Тье.

Никому в голову не придёт спросить и поинтересоваться ей.

Есть или нет, об этом Тое-Сан-Тье никому не говорил.

Те стены из прочного камня неприступны, чаще задевают шелест листвы.

Видная тропа ведёт прямо в большие палаты и обитель дворца.

Надо заметить и увидеть весь орнамент Корейской культуры.

Фасад, резные столбцы, переход, многоступенчатый крой.

А здесь, возле большой широкой двери, друзья оглянулись.

Кхим-Го, ты умеешь хранить тайны, клянись, что никому не расскажешь.

Дозволенное, да.

Улыбнулся Тое-Сан-Тье.

Я с самого начала поверил тебе.

Буду краток.

В стенах большого дворца заговор против меня.

Не смогу простить Су-Тхе-Во за измену.

Видимо, Ока-Йо, мой отец отверг его.

Оказывается, мимо глаз пробежала блудливая лиса.

Шесть раз развернулась кинутая надежда.

Один раз и не случайно вонзится острый граненый кинжал.

Ока-Йо убит?

Я не могу сообразить, как такое могло произойти?

Теперь неминуема затяжная длинная война.

Ты поможешь мне.

Да, но как?

Тишина.

Пристально и долго король смотрел на яркие звёзды.

Чистое загадочное небо пробирало в дрожь.

Тишина завораживала покоем и равновесием души.

Мигает, что ли, пространство времени.

В эти самые минуты великий король думал о справедливости.

Огонь и сильная стихия вырываются взять.

Нет преград, ничто не остановит вездесущий жар.

Это не редкость, по небу сверкнул и погас свет.

Вдыхая смысл, правитель страны Когё-ре долго молчал.

Тревога за весь корейский народ неутомима.

Воевать – а ради чего?

Только потому, что один подлец решился восстать?

Неужели не понятно, Су-Тхе-Во тайно готовит переворот.

Та правда, я оставил отца в трудный час.

Въестся паутина, не имеющая конца.

Заговор, страшное преступление.

Только бы вовремя разоблачить?

Тое-Сан-Тье заглянул в уверенное лицо и глаза Квон-Кхим-Го.

Ты клянись мне.

В случае моей смерти – стань король ты! Я.

Нет, я не осмелюсь.

Осмелиться кому?

Кхим-Го, я же хорошо знаю, ты и сестра Чжи-Шань-Ши любите друг друга.

Признаюсь, да!

При всём своём уважении, я не вправе солгать.

Но ты великий король.

Тебе дана ноша правильного правителя.

Я весь в твоей воле, как смогу, помогу тебе.  Наверное, высокое доверие сразу и свойски дало чин.

Ясные слова вкусили великодушие, Квон-Кхим-Го подал руку взаимовыручки.

Ведает душа непобедимого воина.

Вспоминается простой душещипательный разговор.

Было дело, на вопрос Ока-Йо тот не сдержал.

Тое-Сан-Тье слаб, эти слова вырывались жаждой из груди.

Править Когё-ре смогу я.

За это отец гневно и нетерпимо прогнал его из дворца.

Три месяца Су-Тхе-Во жил кроено и вдали от короля.

Сблизить и примерить их помог случай.

Здесь было явно подстроено?

Три дня и три ночи бесправия, беспредел бандитов.

Говорили: беглые и рабы убивали всех на своём пути.

Они жгли крайние дома.

Было видно, как безнаказанно уходит враг.

Паника среди населения сразу охватила немало людей.

Видимо, наёмники вкусили страсть к насилию.

Су-Тхе-Во вызвался их усмирить.

Да, все варвары были жестоко казнены.

Дозволение короля превыше любых наград.

Сказанное умалчивалось, либо честь и уверенность превыше всего.

Как долго они смеялись, выражая устой.

Время нынче такое, неутомимо сострадал за народ Су-Тхе-Во.

Здесь будет так, как скажет правитель.

На этом они и сошлись.

Ещё тогда Дядя Су-Тхе-Во с дозволения садился на возвышенный трон короля.

Глянь, какая у тебя красивая дочь.

Она милее и почтительнее других.

Только не помешает скромность.

На эти слова Ока-Йо заводил непринуждённый для него разговор.

Всё выдавало и подталкивало высказывать самое откровенное.

Зачем отец долго и много рассказывал обо мне.

Тот хорошо знает мой характер.

Видит находчивость и смекалку со стороны.

Видимо, нащупывается пульс?

Как сильно ущемляет и охватывается страх за Чжи-Шань-Ши.

Она очень впечатлительная девушка.

Ум видный и сразу проницаемый.

Есть такая черта характера, сразу выводить разговор на чистоту.

Принцесса уверенно ущемляет.

Может дать неловкий ответ.

Король видел смысл в Чжи-Шань-Ши, не будь Тое-Сан-Тье?

Гласность выражалась ясно на душе.

Уйдёшь с простолюдином, останешься жить как простолюдин!

Такие последние слова короля Ока-Йо.

Те же слова повторила принцесса Чжи-Шань-Ши.

Ей никто никогда не мог возразить.

Она умеет видеть и досконально понимает до глубины.

Схватить её за руки и удержать одно, утаить задуманное невозможно.

Это её догадка, как делаются дела.

Она со слезой в глазах, было, громко крикнула.

Отца убили?

Он, дядя, был столь не в себе.

Взволнован, как никогда.

Оказывается, всё было не так, он бежал, преследуя одну единственную мысль – быть вне подозрения!

Сам же спешил войти в доверие к Чжи-Шань-Ши.

Как было?

Что же на самом деле произошло?

Принцесса сразу не подозревала и не могла знать, вся пропитанная слезами бежала по широкому длинному коридору босиком.

Девушка знатно держалась на ногах, её вид и характер сразу преследовался, сопровождая до самого конца.

Здесь хваткий пыл дяди на несколько минут остановил её.

Принцесса, я очень виноват и прошу прощенья.

Видимо, во дворец невидимкой и умышленно вошел враг.

Где стража?

Кто охраняет главные ворота?

Но Су-Тхе-Во низко припал возле ноги.

Буду чтить закон за честь изловить убийц.

Ты стала правительницей королевства Когё-ре.

Он громко и статно выразил подтверждающее её величество на словах.

Нет, править страной станет мой брат.

Видит владыка сияние семи лучей.

Он обязательно услышит зов и сразу поторопится назад.

«Действительно, сбудутся твои слова», – сразу улыбнулся Су-Тхе-Во.

Да, брат Тое-Сан-Тье опоздал всего на один день.

Небось, небо подсказало найти выход из безвыходного положения.

Обострилось, что ли, чувство?

Правление до правды пересекает один шаг.

Враг увидел глаза молодого Ока-Йо, сразу затаившись.

Возможно, всё осталось б незамеченным?

Дядя Су-Тхе-Во со страшной злобой обвинил во всём Квон-Кхим-Го.

Краткий разговор прервал сам король Тое-Сан-Тье.

Будешь знать своё место.

Либо  мой  меч  крепче  болтливого  языка.

Заполненный зал приближенных к королю сразу заговорил.

Знай, как надо себя вести.

Ты уйдёшь навсегда и покинешь Когё-ре.

Только бы не пришлось пожалеть.

Что тогда Су-Тхе-Во имел в виду?

Почему его длинный ус сразу ущемился, когда он увидел свободолюбивого и сразу непобедимого Квон-Кхим-Го! Одно точно бредило у него в голове.

Рука и ум Тое-Сан-Тье сильнее его.

Совсем недавно Ока-Йо приводил находчивость дяди в пример.

Мужество и благородство завистливо таилось, тщеславие и принцип оставался не примерим.

За все проступки всю жизнь приходилось отвечать самому! Напротив, Су-Тхе-Во легко поправлял все ошибки, мог отследить и подхватить любой разговор.

Всегда и во всём винил людей.

Говорил, то дела лишено смысла, если перебежит плут?

Кого он имел в виду?

Остановившись в раздумье, воитель король протянул вверх ладонь.

Жизнь прожить, не переступить за порог.

Здесь нельзя полагаться только на интуицию.

Надо знать и догадываться самому.

Бывает такая непредвиденность, наваждение, когда нельзя возразить.

Осмелюсь признаться, найти книгу Хо-с-рёк Тое-Сан-Тье не предполагал.

До этого самого времени дня ничего не видел подобного.

Всегда верил и предвидел сильное будущее Кореи севера с сильным королём.

Время сразу отделило от правды упрёк.

Знаю, Су-Тхе-Во может попросить помощи у Тай-Дже-Со с Байо-дза?

Как же он посмел изыскивать свою выгоду, взять власть в свои руки любой ценой?

Земли, драгоценности, рабов?

Мир тесен под его рукой.

Как быть, если ему станет противостоять целая армия Тое-Сан-Тье?

Ведь у Ока-Йо самая сильная конница.

Самые лучшие лучники.

Хорошо защищённый юго-восток.

Неужели среди верноподданных отца предатели?

Нам угрожает переворот?

Кто за кого?

Возможно, дядю поддержит «могучий» Су-Дже-Во с Сил-Ла?

Корею давит междоусобная рознь.

Я не хочу всей кровопролитной войны.

Боюсь её жертв.

Положение, оно критическое.

Отец Ока-Йо задевал гневом и презренно дерзил.

Такое не мог бы стерпеть никто.

Затеняя преданность и договор, Отоки-Сай уговаривал выдать замуж принцессу Чжи-Шань-Ши за Тай-Дже-Со.

Великая Корея, она едина, но три княжества вражды.

Каждый возьмёт свою выгоду.

***

Задевая за ворот друга, блеснул талисман дракон.

Я верю в твою преданность.

Нахожу нужные и своевременные слова.

Мы создадим армию и назовём её именем твоим.

Да, армию воинов – Кхим-Го!

А знаешь, что означает твоё имя?

Деда Хве-Танг-Хе говорил, оно из глубины веков от небожителя.

Есть и значится – рождённый защищать! Вот как.

Мы встанем неприступной стеной.

Я и ты, вместе сокрушим непобедимым оружием.

Нет на земле покоя.

Затаилось молчание.

Сражаясь за справедливость, мы призовем в поддержку воинов неба!

Не сразу Квон-Кхим-Го взял друга за плечо.

Я буду с тобой рядом.

Мой меч будет охранять тебя.

Ночь тихо переигрывает чернотой.

Яркий факел зарисовывал и обводил рельеф.

Пустоту вытесняет присутствие и камень.

Время доделывает всё до конца, останавливаясь в явь.

Затаив дыхание, Тое-Сан-Тье съёжился в себе.

Нельзя показаться со стороны слабее.

В таком трудном положении он, оказывается, не был никогда.

Не могу видеть изгнанным себя и сестру из дворца.

Затаившись, он на мгновение закрыл глаза.

Тишина.

Возвышающий миг присутствия мира.

Звёзды и небо отражались из глубины души.

Воздух пропитал Тое-Сан-Тье невольно бессонницей.

Не надо так переживать.

Ты только что понял, как следует удержать власть.

Эти слова дали большую поддержку.

Скоро в глаза осветил стражник.

Это бывает не часто, в таком случае надо знать почтение и сразу уйти.

Здесь нет необходимости войти в разговор, присутствовать, ждать ответ.

Такое бывало и раньше, только властный правитель страны Ока-Йо сразу велел тому незамедлительно подойти.

Все стражники большого дворца и личная охрана, хорошо понимали – лучше не попадаться на глаза.

Нельзя правителя короля возмутить, отвлечь, подойти с просьбой.

Ты ходишь, подслушиваешь разговор?

Где должен быть?

Ныне, молодой король не обратил внимания и не увидел лицо.

Слишком тяжело, трудно, порою невыносимо, быть и оставаться наедине.

Взять правление страной в свои руки, значит непримиримо бороться против врага!

Нет только ясного подтверждения.

Лозунгами «сыт» и часто говорит Су-Тхе-Во.

Он умеет высказываться и переубеждать.

Кто не знает его, невольно попадает в капкан.

Жизнь основательно только что переменилась.

Наверное, Квон-Кхим-Го не осознал, что вот этот разговор скоро переменит всю его жизнь.

Друг, вся армия будет подчиняться тебе.

Как?

Для меня быть рыцарем большая честь.

Такое высокое доверие.

Я даже не могу себе такого представить.

Я уверен пока лишь только в тебе!

Король хорошо понимал неудовольствие и корысть знати.

Он увидел смуту и сразу разоблачённый взгляд.

Каждый воин и военачальник будут на своём месте.

Чхе-Тху-То возглавит могучую конницу.

Сато-Сан-Дже выйдет наперерез враждующему противнику.

Со-Чон-Тхе останется и прикроет тылы.

Ты же, Квон-Кхим-Го, сосредоточишь главную ударную  силу  и  отрежешь  подступы  армии  Тай-Дже-Со  с Байо-дза.

Что взято в толк, этого можно было не понять.

Обдумывая стратегию, возникло предположение.

Понимаешь, если смута восторжествует и восстанет против меня, одна единственная надежда – ты!

Хотя я уверен: среди моих военачальников предателей нет.

Хочется понять, какими силами дядя сможет пересилить меня?

Взятый разговор оставался тайной и не разглашённым до войны.

Мерой своих возможностей Су-Тхе-Во ещё некоторое время оставался во дворце.

Он холодно избегал взгляда молодого короля, но очень хотел побыть с Сато-Сан-Дже.

Может быть, он и желал переманить его на свою сторону.

В действительности хорошо понимал: он предан правителю Тое-Сан-Тье.

Опытный военачальник в действительности всё понимал, как есть по прядку.

Он не верил в возникновение раскола той самой войны.

Говорил, откровенничая с Со-Чон-Тхе, якобы принц Тое-Сан-Тье воспринимает смерть убийством, трагедией – чревато последствием мятежа.

Что есть правда?

Су-Тхе-Во же на самом деле пытался объяснить каждому, какой мерзкий и «опасный» при неумелом, неспособном правителе Квон-Кхим-Го.

Говорит, он выискивает побольше взять.

Такие могут убить.

Смысл тот: не его ль тень пробежала кроено в ту ночь.

Он видел, как Тое-Сан-Тье легко перепрыгнул через забор и ушёл.

Некстати возле доверчивой принцессы всё это время кружился Квон-Кхим-Го.

Неужели Тое-Сан-Тье допустит нежных взаимных чувств?

Видно же, как такой её обхаживает.

Гром и молния били, ненавистно искривляя лицо.

Он сжал с силой меч в ножнах, но, отступивши, сел на сам королевский трон.

Горькая слеза таила возмездие.

Да, он не пощадит Тое-Сан-Тье.

Мученической смерти предаст самого Квон-Кхим-Го.

Их будет ждать одна участь.

Здесь, видимо, рождались идеи переломить королевство Тое-Сан-Тье.

Но как ни скажи, он не мог знать, какую этакую участь готовит против него этот простолюдин.

А разве имеет значение?

Воля короля сильней.

Взглянуть правде в глаза помог Сато-Сан-Дже.

Они вместе увидели неприступность, ту дикую всесокрушающую мощь силы боевых искусств.

На что, пятившись, Су-Тхе-Во сел в лужу.

Он задавит любого, того, кто встанет у него на пути.

Ежели взять и дать его силе рук неограниченную власть.

Да, только б столкнуть короля с тропы.

Но это были всего лишь слова.

Их будет больше.

***

Воин, облечённый в доспехи рыцаря, стал в истину непобедим.

Неминуема битва, на которой станет сражаться Квон-Кхим-Го.

Наступило то время великих перемен.

Неуверенность и скованные чувства ушли навсегда.

Отразилось внутреннее состояние покоя, что так сильно помогало Тое-Сан-Тье.

Здесь пройдёт чёрный вихрь!

Задумавшись над военной философией, великий воин долго думал и много писал.

Он искал незначительные, малоэффективные, но все же ошибки.

Тот час находил в военном деле неимоверно большой резерв.

Всё больше и больше понимал, как и какими способностями надо побеждать.

Талантливый и самый молодой военачальник искал смелое недосягаемое решение.

Квон-Кхим-Го понял, как и каким оружием защититься и атаковать.

Он знал, что сказать, как поступать и что делать.

Без всякого сомнения, замешательств, старался изо всех сил.

Быть опытным воинам по флангам.

Создать легковооружённую вспомогательную пехоту.

Главное, Квон-Кхим-Го подчеркнул стратегию наступать.

Он реалист, в любой драке замечал промедление.

Нельзя допустить окружить себя со сторон.

Обступивши тылы легко атаковать.

Держите строй, как можно больше вытесняйте нападающего врага.

Сюда-то и было взято из ста тысяч приёмов «боевого» Хо-с-рёк шесть.

Нельзя развернуться и бежать прочь.

Усилие сдерживайте подвижностью.

Не опускайте оружие, не заносите им со стороны.

Падая, умейте сразу вставать.

На войне сдержанность и спокойствие продлевают жизнь.

Бдительность, надо понимать за находчивость.

Любую тактику надо предугадать.

Смекалка даёт новый шанс и преимущество на войне.

Сражайтесь стойко: один против трёх или семерых вражеских солдат.

Одна стрела с близкого расстояния по прямой обязательно перебьёт щит.

Где же расположить и спрятать под занавесь лучников?

Кое-что было позаимствовано от врага.

Вряд ли кочевники Маньчжуры станут выжидать приближение.

Стрелы, выпущенные выше головы вверх, силой притяжения попадут.

И это происходит одновременно.

Такому дикому натиску не устоит никто.

Если есть уверенность в победе, изнутри вырывается жадный и томительный для врага крик.

Присутствие бодрости – это воля к победе.

Ликуй воин, ты победишь.

Ликуй солдат, в тебе поёт честь.

Кто выживет, тот расскажет о героях.

Нет ничего страшнее безрассудства.

Умереть бегством презренно – это ещё и предать.

Быть верным долгу, горячая любовь к родине.

Честь на  нашей стороне, с нами истинный король Тое-Сан-Тье!

Наверное, эти краткие слова запомнило небо.

Придёт время, павшим и живым память воздаст почтенье.

Имя Квон-Кхим-Го внесло в армию сплоченность.

Быть того не могло, оказалось, в учителе спал сильный стратег.

Будет кровопролитие, но отступить за стены большого дворца нельзя.

Чем не шутит мятежник?

Как он перемешивает яд?

Кто помогает ему: бог или сатана?

Небо, ты расскажешь о непревзойдённой стратегии и неприступной крепости Когё-ре.

Эй, великан с гор, владыка великий разум, ты хранишь знамёна и историю всех воин.

Бдительно расскажи историю всей земли.

Дай понять, чем одержима слава.

Вечерами, воин Квон-Кхим-Го стоял и молчал.

Его душа, переполненная любовью беспрерывно, черпала сил.

Здесь, всматриваясь в горизонт на необычно красивую природу, он видел и хорошо понимал своё место и предназначение в жизни.

Вся боеспособная армия впитала в себя железный устав: не сдаваться врагу на войне!

Он говорит так, как есть, будто заучивает заранее фразы наизусть.

Его смысл пробуждает бессмертие.

Что есть в действительности, произойдёт, останется и будет жить в века.

Король Тое-Сан-Тье долго стоял и разговаривал с Квон-Кхим-Го.

В этот раз друг оказался намного способней.

Его голова просчитывала за доли секунды преднамеренность и возможное наступление врага.

Какая армия Су-Тхе-Во?

С «каких» он её набрал?

Чем подпитывает и что обещает?

Прошла ровно одна неделя, и вот какой результат.

Здесь правитель Когё-ре стал хорошо понимать, где и какую он допустил ошибку.

Взятое сомнение дало пропустить сквозь пальцы взбунтовавшегося врага.

Да, этого нельзя было допускать.

Ведь он пользовался моей слабостью, где-то ходит сейчас?

А мысль такая подступила не поздно – возле костра.

Как есть, бывает неосторожность.

Может быть, я опасался двоевластия и не мог высказаться в глаза?

Надо понять и взвесить пропущенные ошибки.

Тое-Сан-Тье неуклюже развернулся и сразу подошёл к верному и уверенному взгляду Сато-Сан-Дже.

Что было неожиданно, король грубо и злобно высказался об Су-Тхе-Во.

Мой король, увы, он сбежал на прошлой неделе.

Прошу прощения, он видел вас в ночь наедине с Квон-Кхим-Го.

Наверное, его обуяло присутствие гостя.

Он сломал тогда вазу, сразу же растоптал на полу цветы.

Я никогда не видел его такого, он был непредсказуем, будто сошёл сума.

Что же могло так сильно его вывести из себя?

Не знаю что думать, возможно, он ищет союз с соседями из Байо-дза?

Ныне, после кровопролитной войны, Тай-Дже-Со едва ли удерживает власть.

Он всячески ищет взаимности и поддержку со стороны.

Хочет добиться всячески своего.

Кхе-Оро-Сай брат, младше его, силой и мятежом несколько раз пытается захватить власть.

Возможно, он уже убит?

Ты читаешь мои мысли.

Если Су-Тхе-Во располагает силами, что находятся при мне – не окажется ли бунт?

Господин, я предано служил вашему отцу.

Буду честно и верно служить вам.

Что сказать о войне, её не остановить.

Глотаю ту же участь, не дающую мне покоя, сам не понимаю, как отпустил из виду Су-Тхе-Во?

Жду не пощады, а в оправдание битву!

Сато-Сан-Дже был искренним и благородным.

Он честно и добросовестно выполнял порученный ему приказ.

На войне был безукоризненно там, где становилось сильно горячо.

Война закалила его, он патриот!

Господин, я никогда не скрываю своих намерений.

Вы будете настаивать на своём, но неужели Квон-Кхим-Го способен выстоять и правильно противостоять могучей армии Тай-Дже-Со?

Он реалист.

На войне не был, но не подведёт.

Он и я выйдем вместе!

Ты отрежешь мятежников с тыла, а если сможешь, атакуешь Байо-дза со стороны.

Нам надо выиграть время.

Задержать Тай-Дже-Со на поступях, а возможно, избежать никому ненужной войны?

Если он поймёт отсутствие союзников, развернётся назад?

Умело расставлено.

Где будет находиться Су-Тхе-Во?

Воин сжимался в грусти, но ничего больше королю не сказал.

Он умолчал большее, самое скверное – был единой мыслью в тот день и час с Су-Тхе-Во.

Оказывается, он только что стал понимать – Квон-Кхим-Го взобрался по соломенной лестнице выше его.

Отсюда, видимо, начнётся его славный боевой путь.

Только это давило и сильно обжигало изнутри.

Король сразу понял верного и самого сильного человека.

Военачальник полон сил и уверенности победить.

Чхе-Тху-То поможет тебе вывести из равновесия врага и добить беглецов.

Они ещё раз переглянулись.

Стража, немедленно обступив, последовала за его величеством Тое-Сан-Тье.

Сколько мыслей, моментов сопереживания, вопросов задавал король.

Он делился мнениями даже с родной сестрой.

Смело высказал о попустительстве, ошибках, дающих сразу просчёт.

Как же так, выходит, он до крайнего последнего момента всё ещё находился здесь?

Вынюхивает новую авантюру?

Высказаться нельзя и не с кем – я доверяю только Квон-Кхим-Го и Сато-Сан-Дже!

Боюсь быть чуточку слабей.

Сестра попросила передать Квон-Кхим-Го вышитый кружевной очень красивый платок другу.

Этот кусочек материи она взяла когда-то в комнате Тое-Сан-Тье.

Только не знала она: принц берёг эту синюю тряпицу, как знамя для своих игрушечных солдат.

Вот он, с грустью и слезой взял его брат.

Оказывается, сестра столько лет хранила его у себя.

Она умело превратила тогда армию короля в беглецов.

Здесь же брат и сестра долго смеялись.

Последние слова оказались намного сильней.

Она искренне и по-настоящему полюбила «талантливого» и сразу доброго Квон-Кхим-Го.

Середина сентября 347 года.

Погода переменчивая, но тепло.

С самого утра ясный, далеко просматриваемый горизонт.

Надо понимать, где и когда неприятель нанесёт первый удар?

Возникает острая нехватка оружия.

Не хватает наконечников стрел.

Оружие куётся, но не хватает мастерских.

Пришло пополнение, среди солдат добровольцы.

Кто скажет, как кто об этом узнал?

Спрашивать, как кто понял, не было смысла?

Все хорошо знали: истинный король Тое-Сан-Тье не лжёт! Каждый день увеличивались и много пополнялись ряды.

Собралась сплочённая сильная могучая армия.

Армия Квон-Кхим-Го!

Такое не могло оставаться долго незамеченным.

Многие те, уверивши сторону Су-Тхе-Во, понимали, что есть на самом деле и произошло.

Затягивая время, мятежник расставлял на столе невесомый, несуществующий резерв.

Он уверенно проходил сквозь ряды и не знал: противостоять надо не шести тысячам хорошо обученных воинов, а десяти!

Может быть, его кто-то и поддерживал, но увидевши твёрдо идущего по коридору Тое-Сан-Тье, оказалось не так.

Су-Тхе-Во не был честолюбив, подчистую не держал слово.

Бывало, зазнаваясь, наказывал по пустякам.

Его взгляд немногим уступал Ока-Йо.

Высокомерием и алчностью он надышался сполна.

Что сказать больше, он крайне невежда.

Ненавидит беспомощность, непристойный, неопрятный вид.

Не думал и не думает о народе.

А как с кем поступить он знает наверняка?

Разве ему быть у власти, или как было на неге власти?

«Такой» хватким умом с руки всё переменил.

Ведь считывались последние минуты.

Казалось, вот-вот зайдёт убийца, вот он?

Только бы открылась пошире дверь.

Нет, вошёл молодой король.

Хуже.

С ним рядом оказался тот самый непристойный простолюдин.

Кто же он такой – Квон-Кхим-Го.

Неужели правитель смог доверить целую армию солдат проходимцу.

Кто посмел сказать – он близкий друг Тое-Сан-Тье.

Этот явно притворился и ждёт.

Как он осмелился подойти близко к принцессе Чжи-Шань-Ши.

Как в эти самые минуты его ненавидел Су-Тхе-Во.

Ненависть обострилась ночью.

Призрак находит шанс убить или отравить.

Он захлёбывался от жуткой обиды.

Настежь открыл широкое окно.

Обдувало ветром наполовину обнажённое тело.

Неприступная стена сразу рухнет, после выхода преданных мне людей.

Он звал страждущее чудо.

Проклинал, как мог Тое-Сан-Тье.

Всё подтвердилось: Квон-Кхим-Го на самом деле есть непобедимый мастер корейской борьбы.

Вчера он услышал даже такое – простолюдин с отвагой короля.

«Нет», – среди ночи громко крикнул Су-Тхе-Во.

Он войдёт в железных кандалах и будет убит.

Я сам придумаю ему казнь.

Кто дал такое право учить короля.

Кто разрешил Тое-Сан-Тье бежать из дворца.

«Я стану король», – вновь повторил сам себе Су-Тхе-Во.

Больное самолюбие полностью отрешилось от семьи.

Безрассудство задело многих, но крайний был и оставался тот невыносимой дерзостью Квон-Кхим-Го.

А кто ещё посмеет сказать правду, как я?

Его принимают, как господина.

Видно же, верноподданные льстят.

Оглядываясь в пустотные стены, Су-Тхе-Во сразу сообразил, как поступить.

Он думал то же «самое», что предугадал Тое-Сан-Тье.

Такое мог понять только тот, кто хорошо знает и сочувствует Тай-Дже-Со.

Уговорить – дело не сложное, пообещать сразу правителю Байо-дза Чжи-Шань-Ши.

Пусть будет вторжение, оно сомкнётся с ударной пехотой, а главное – конницей Чхе-Тху-То.

Будет ли шанс у Тое-Сан-Тье?

Народ говорит, молодой король Тое-Сан-Тье настойчив и терпелив.

Справедлив.

Таких качеств у Су-Тхе-Во нет.

Не знает он поддержки народа.

Никогда в своей жизни не сострадал.

Возможно, и были уравновешенные взгляды.

Рассудить не получалось никогда.

Близился тот самый час ненасытной войны.

Тишина, спокойствие, уверенность и сплоченность увеличивали силы могучей армии Тое-Сан-Тье.

Говорит как есть, главное решительность в бою! Не отступать, не бежать от врага спиной!

Наверное, король был ещё слишком молод, у него было мало опыта, но, глядя в лицо, все как один дали клятву жить достойно или умереть!

Смута таяла как снег.

Неудовольствие и неудовлетворение к власти Ока-Йо переменилось с приходом Тое-Сан-Тье.

Освободите разум и сознание от страха.

Нельзя умереть, не понимая, за что.

Ваш истинный король Ока-Йо, Тое-Сан-Тье его сын.

Будьте за ним.

Оставайтесь с ним.

Обретите себе свободу.

Что теперь понял и мог услышать Чхе-Тху-То.

Он же клялся Су-Тхе-Во нанести с тыла последний решающий удар.

Более важно: измотать силы и убедительно атаковать.

Было поздно принять новое решение.

На этой войне каждый солдат вправе высказаться сам за себя?

Смысл, он не многих ввёл в заблуждение.

Сказанные слова задели каждого, а кто с кем?

Сато-Сан-Дже хорошо понимал: впервые он будет прикрывать тылы.

Разве Тое-Сан-Тье ошибался?

Он уже был полностью уверен: на подступах одна враждебная армия из Байо-дза.

Во все силы Сато-Сан-Дже сразу объединятся с армией Квон-Кхим-Го.

Их единило общее дело.

Здесь они находились в едином строю.

Как сильно опытный военачальник противился мысли и взглядам Тое-Сан-Тье.

Здесь кружилась и вырывалась зависть.

Он импульсивно нервничал, ущемляясь внутри.

Там вынуждено должен быть он.

Да, он.

Вынести всю участь и лишение кровавой жестокой войны.

Здесь Сато-Сан-Дже понимал – он не запоздает.

Всегда первый.

Смелого волевого характера.

Всю свою жизнь, верностью и правдой «служивший» королю.

Такой сильный темпераментный характер не подведёт.

На войне враждующие армии переходят стеной.

Там воля и правда хватко давит вперёд.

Мнётся, но всегда успевает придирчивый гнёт.

Увечье, ссадины, раны, навсегда останутся и будут болеть.

Многие не доживут.

Долг примет каждый, а награды унесёт живой.

Сломить сразу такую сильную армию Когё-ре не по зубам.

Ликовала доблестная непобедимая армия.

Столько шума, звона, грохота, крика – первый раз в жизни услышал король Тое-Сан-Тье.

Только вера в победу дала сил поднять вверх острый двух охватный длинный меч.

Воля, сила, единение обрушились единым строем, выжидая врага.

Король поднял коня на дыбы.

Нет, он не мог опустить грозное оружие.

Хват, видимо, был железный.

Смысл и слова оказались кратче – победа любой ценой! Здесь сильной стороной его было благородство.

Теперь он умел выстоять, сражаясь с оружием в руках.

Что было сказано королём, запомнил каждый человек.

Эти слова вольно птицей быстро разошлись по земле.

Огромный резерв сил прежде предвещал победу.

Разве Тое-Сан-Тье был не справедлив.

С ним все знамёна Ока-Йо.

С ним истинная печать.

За него трое великих полководцев и десять тысяч солдат.

Победите войну – я обещаю мир и свободу.

Буду честен, сделаю что смогу.

Больше всего он не хотел выглядеть похожим.

Не мог говорить так, как говорил его отец.

Что нельзя на войне.

Кинуться бежать.

Бросить оружие.

Паниковать.

Стоиться.

Такие слова было говорил Квон-Кхим-Го.

Воин не был жесток, но не терпел провинности.

В строю «слабых» нет, сказал он.

Ныне он жил «облеченный» в доспехи.

Быть того не могло, чтобы кто-то доложил «нет».

Не выполнить приказ нельзя.

Пока он не многое требовал.

Только дисциплину, выручку и солдатскую дружбу.

О себе никогда никому не говорил.

Оставался «честолюбив».

А как хотелось остаться и быть наедине.

Все знали: он близок к королю, скажем, приближён.

Сказать можно всякое, только не принято много знать.

Сам воин ел из походного чугунка.

Немного да посидит.

Согреется среди солдатского небольшого костра.

Не любит шутки, не терпел халатности.

За всё это время никого не наказал.

Что того, говорил он, если побежишь от врага – неминуема смерть.

Он научил солдат, как надо правильно защищаться и сразу атаковать.

Здесь были даже условные поединки.

Оказывается, многие умеют хорошо сражаться и могут научить.

Острое чувство, оно пробежалось по лицу.

Взгляд сделался сильным.

Задумчивым.

Столько терпенья, устремленности воин в своей жизни не испытывал никогда.

Он переживал не меньше Тое-Сан-Тье.

Главное, присутствовала неисчерпаемая сильная стратегия.

Только здесь он стал понимать истину, продлевающую жизнь на войне.

Оказывается, боевое искусство отображает единение и один общий корень сплочённости – развитыми силами, как есть, всей техникой побеждать.

Здесь своя прочная закономерность.

Жизнь отрадна борьбе.

***

Здесь, на солнечной поляне, вступили лицом к лицу две могучие и сильные армии.

Больше всего удивило «другое».

Откуда-то взялись наперерез около трёх тысяч солдат?

Они прятались среди «своих» или, возможно, подступили со стороны?

Как отличить, кто свой, а кто нет?

Отделить сближение конницей?

Перебить на подступах стрелой?

Но Квон-Кхим-Го выразительно ясно приказал – закрыть щитами фланг от соучастия Тай-Дже-Со.

Главное, не дать прорваться в ожесточённое противоборство армии из Байо-дза!

Здесь нельзя было промедлить или дать заговорить.

Слишком краткий размах, воины стояли плечом к плечу.

Обстоятельство вынудило только вздохнуть.

Расступившись, оказалась огромная армия.

Этого нельзя было предугадать.

Дикие, они же бешеные воины с Когё-ре за несколько минут нанесли враждебной армии Су-Тхе-Во сильный удар.

Такое впечатление, одна сторона выпустила рой пчёл.

Почему Су-Тхе-Во восставших оставил в стороне?

Здесь трудно предугадать события, неожиданно мятежники вышли поперёк, не оставляя никаких шансов атаковать Сато-Сан-Дже.

Возможно, кто-то и предупредил, но чей резон?

Задачей вывести главные силы Тое-Сан-Тье в бой?

Где же обещанные Тай-Дже-Со лучшие лучники?

Су-Тхе-Во умеет убедительно красиво говорить.

Зачем такая поспешность?

Момент захлёбывается, дыхание сжато, ум притеснен.

Он обещал сам лично вести в бой солдат.

Военная стратегия незамедлительна, и её не переписать.

Кажется, незначительность, но там скользнёт враг.

На войне не бывает предопределённости.

Есть строгий закон, правильно поставленная дисциплина и устой.

Что можно там, на улицах города, здесь укрепляет устав.

Ничто не должно колебать изнутри, будь вместо сердца кристалл, охватывающий сильное мужество и стойкий дух.

Его талант перемешивает интрига.

Он озабочен взять в свои руки власть.

Злобный.

Дерзкий.

Хваткий.

«Одетый» в рыцаря, высиживает верхом на коне.

Он взял в свои руки узду и оружие.

«Уверен», армия Квон-Кхим-Го падёт через тридцать минут.

Какой заразительный смех.

Он сам привел, сюда сопровождая семь тысяч солдат.

Столько же видимо у Тое-Сан-Тье?

Где Сато-Сан-Дже?

Он где-то сзади или заходит к нам в тыл?

Что же на самом деле произошло.

Одного не понять: зачем мятежники сразу кинулись наступать?

В бой вступил с мятежниками Квон-Кхим-Го.

Он быстро выбил их из равновесия, вытесняя, сразу разбил.

Забегая вперёд, воины ликовали.

Возвратились не все, но, оказывается, большинство.

Такое нельзя было видеть, всё произошло прямо на глазах Тай-Дже-Со.

И это всё на что способна союзная армия?

Он даже не развернул строй, якобы отогнал «мешающих» со стороны.

«Грязно думаешь», – выразительно и ясно высказался Су-Тхе-Во.

Подступивши немного ближе, промежутком шестидесяти шагов, армии остановились.

Видимо, Тай-Дже-Со сразу не понял – все армии Тое-Сан-Тье против него.

Неужели не видно, как быстро пал весь резерв.

Настигалось противоречие, неудовольствие, неужели всё?

Ты считаешь меня круглым дураком, выставил меня и мою армию на поражение?

Господин король, моя конница и лучники выжидают сигнал.

Где вообще её ждать?

Тай-Дже-Со взглянул в глаза Су-Тхе-Во.

Я жду точного подтверждения и ответ.

Её не видно, она под прикрытием весьма опытного военачальника Чхе-Тху-То?

Уверен, она уничтожит резерв и будет уничтожать все главные силы Тое-Сан-Тье.

Слаженность военной стратегии и всей обхватывающей тактики действия двух полководцев Сато-Сан-Дже и Квон-Кхим-Го чрезвычайно опасны.

Ты уверен в преданности Чхе-Тху-То?

Да, мой король.

Вот оно, моё первое попустительство, нечем прикрыться со стороны.

Я даже не могу продвигаться вперёд, вижу, Тое-Сан-Тье вот-вот, выставит заслон.

Он сам неспособный мальчишка.

Ты скажи, кто этот, что близко к правителю Тое-Сан-Тье?

Вот тот.

Этот, ничто, бездарность.

Смекалка обгоняла и обострила взор.

Он мой личный враг.

Как дерзко он высказался, босоногий урод.

Ты дерзишь, а на самом деле он умело тебя победил.

Видимо, ты знаешь его мало.

Такие будут бесконечно добиваться своего.

На эти слова Тай-Дже-Со просто рассмеялся.

Ум, это главное, что смог увидеть в нём Тое-Сан-Тье.

Я продолжаю войну!

«Большое дело делаешь», – доброжелательно и почитающее сказал Су-Тхе-Во.

Сразу первые ряды высоко подняли над головой щит.

Единым шагом и строем, армия соседнего королевства Байо-дза начала наступать.

Взявшись за руку Квон-Кхим-Го, король Тое-Сан-Тье в такой трудный час, счёт времени, протянул и отдал красивый кружевной платок от сестры.

Вот она какая.

Забвение, оно сразу пробежало возле головы.

Она дает поддержку и будет ею всегда.

Жить надо!

Этими словами Квон-Кхим-Го повёл за собой армию в бой.

Говорят, сам дьявол смотрел на эту бойню со стороны.

Свежий запах крови пропитал воздух, пробирая в дрожь живых.

Видно было, как сразу на армию Тай-Дже-Со обрушилась градом стена стрел.

Стрелы вязли в щит, попадали в доспехи, роняя больше и больше сплочённых солдат.

«Неужели ничто не может подавить варварский обстрел?» – так вдруг высказался Тай-Дже-Со.

Он сразу приказал ускорить шаги, наступать, сохраняя передние ряды.

Казалось, его армия большая и бесконечная.

Он хорошо же разбирался во всей тонкости искусства войны.

Ему было сказано и обещано: большая конница, лучники и большой резерв сил будут теснить, выбивая главные силы Тое-Сан-Тье.

Оказалось, наоборот.

Сближение, оно уже унесло погибшими более тысячи человек.

Сколько убитыми и раненых лежит, а впереди бой?

Месило.

Он не мог такое предугадать.

Да, со стороны хорошо было видно, как умеет сражаться он – тот самый великий воин Квон-Кхим-Го.

Его меч сбивал и пробивал доспехи противника сокрушительной быстротой.

Он оказался вёртким, непредсказуемым, опаснейшим врагом.

Какое оно в груди презрение.

Столько погибших от одного.

А он был и оставался неуязвим.

Война питала страсть.

Она творила месть.

Шла бойко.

«Не будет этому конца!» – громко выкрикнул Тое-Сан-Тье.

Но резерв сил поддержки он не вводил.

Главное – вымотать врага и хорошо понять, что к чему?

На войне незначительность переигрывает  шанс.

Как в таких случаях поступить, бывало, рассказывал отец.

Как чётко Квон-Кхим-Го отслеживает силы.

Звучно отдаёт сигнал и команды.

Он группирует силы, продвигает войска сокрушительной волной.

Откуда у него столько опыта и обстоятельств?

Самое страшное уже, видимо, позади.

Нет сомнения, война будет выиграна из-за Квон-Кхим-Го.

Сколько мыслей, мнений, взглядов, моментов отсчитывал последний рубеж.

Армия Тое-Сан-Тье под командованием Сато-Сан-Дже только что вышла и встала большим резервом сил.

«Вот она, моя конница», – вслух сказал Су-Тхе-Во.

Но Тай-Дже-Со больше ему не верил.

Слишком большой перевес.

Король Тое-Сан-Тье махнул рукой: ввести в войну последний резерв, под командованием Сато-Сан-Дже.

«Хватит», – смущаясь поражения, скомандовал Тай-Дже-Со.

Это означает нам гибель.

Неужели ты сможешь выровнять и подтвердить шанс?

Такого храброго полководца, как Квон-Кхим-Го, он, Тай-Дже-Со, не видел в своей жизни никогда.

Один стоил тысячи хорошо вооружённых солдат!

Здесь присутствовал яркий пример непримиримости и находчивости.

Вот она, наша конница, она перешла и встала на передний рубеж.

Такая неожиданность.

Обратимо верная конница ударила, но за Тое-Сан-Тье! Ею командует Чхе-Тху-То.

Надо было видеть глаза Тай-Дже-Со.

Обернувшись, он только понял поражение.

Где стоят твои люди, сражённым переспросил король.

Есть среди королевства Когё-ре.

Когё-ре, да это же западня.

Страх одолевал сложить оружие.

Тай-Дже-Со медленно взялся за меч.

Безмолвие опустило его в упрямое равнодушие.

Я свергнут.

Он медленно опустился со своего рослого коня и пошёл прочь.

Он двигался по полю медленно, скованно, так и упал.

Убил сам себя или попала стрела, никто этого не видел.

Может, это сделал Су-Тхе-Во?

Знать бы прочную ошибку?

Слишком навязчива природа сознания.

Ввязаться в войну, а ради чего?

Из-за мятежника?

Тое-Сан-Тье не мог понять поражение Тай-Дже-Со.

Почему он поверил Су-Тхе-Во?

Зачем такие смятения.

Столько смертей.

Такая цена желать власть?

Поле битвы соединило Квон-Кхим-Го и Чхе-Тху-То.

«Дайте коня», – громко скомандовал предводитель всей конницы.

Но Квон-Кхим-Го только взял вожжи.

Неужели твоя конница намеривала ударить нам в тыл?

Чхе-Тху-То грустно и виновато опустил голову.

Ты видел и предугадывал каждый здесь шаг.

Ты в истину лучший полководец.

Такая цена Су-Тхе-Во.

Кто он, кто, если способен на такое?

Здесь военачальники медленно разошлись.

Такая она, эта доля.

Одно вытесняет другое, сразу-то не понять.

Вот такая она, блудливая лиса.

Здесь три раза бежала по полю сатана.

Шесть раз обошли страж и дозорные.

В одно мгновение живые озвучили молитвы «павшим».

Мёртвые и живые.

А всего за несколько часов.

Скорбь и слёзы впитала эта земля.

За что?

Видимо, не нашлось больше слов высказаться по-другому.

Здесь смекалка Тое-Сан-Тье предусматривала всё.

Сам главнокомандующий король смог довериться только Сато-Сан-Дже и Квон-Кхим-Го!

Такая великая честь: вывести армию и славить, оказалось избранным!

Тое-Сан-Тье не верил в предательство.

Высокое доверие оказал Чхе-Тху-То.

Он, оказывается, простить себе такое заблуждение не мог.

Небось, Квон-Кхим-Го видел его последний раз.

Долго искал его король.

«Чхе-Тху-То мёртв, он, видимо, убил самого себя», – так доложил молодой солдат.

За что такая расплата?

Долго Тое-Сан-Тье смотрел парню в глаза.

Скоро стал правильно понимать, что к чему.

Зачем?

Чхе-Тху-То оказал мне и всему народу Когё-ре большую честь.

Медленно он перевёл взгляд на горизонт.

Отец Ока-Йо, ты славил непобедимую армию.

Тебе отдана почесть славных времён.

Я, твой сын Тое-Сан-Тье, здесь корень твой, правление моё! Здесь не выбирают.

Закон и честь на моей стороне.

А он видел – у Квон-Кхим-Го оставалось большое преимущество.

Неспроста его стали любить волей преданные солдаты.

Все говорят, он непобедим.

Сокрушает ударом кулака камень.

Говорят, одолел больше «тысячи» вражеских солдат.

Сражаясь на поле брани, не отступил.

Благородный воин.

Как сделалось легко на душе, такие слова повсюду говорили солдаты.

Так захотелось его видеть.

Громкий топот копыт будто стеной стелил пыль.

Великий воин стоял посреди поля среди мёртвых и живых.

Как взволнованно билось его сердце.

Билась непримиримость «прежнего» Хой-Ге.

Нагнеталось волнение, кто-то убирал и уносил убитые тела.

Сколько разного оружия.

А сколько стрел.

Земля, пропитанная кровью.

Сколько надо сил переубедить себя выжить и победить на войне?

Какая стойкость у простого смертного солдата.

«Задетым» рукой о плечо, Квон-Кхим-Го поднял голову.

«Приветствую тебя», – громко сказал Тое-Сан-Тье.

Король приблизился ещё ближе.

Он встал плотно в лицо.

Спасибо.

Что скрывалось в душе у Квон-Кхим-Го, не узнает никто.

Говорили, человек на белом коне вошёл в ворота победителем.

Пусть останется строка о доблести и чести.

Славная забытая история о доблести всего Корейского народа.

Веди непобедимую армию Когё-ре дорогой славы.

Вот оно, чудо – пошёл мелкий моросящий дождь.

Как сразу переменилась погода.

Скажем, небо показало слезу.

Неужели мятежник Су-Тхе-Во сбежал?

Только видели его не многие.

Говорят, его убили солдаты Тай-Дже-Со?

Не был он честолюбив, не имел приличия.

Есть одна важная причина – его предали.

Что мог он обещать?

Здесь ясно стало другое: или они его боялись, ибо желали свергнуть Ока-Йо?

Что было в стенах большого дворца, непосвящённому не понять.

Король Тое-Сан-Тье огласил победу.

Он сдержал «обещанное».

Могучее войско торжествовало как никогда.

Впредь был установлен новый порядок и закон.

Говорю честно, буду жить для людей!

Эту клятву, как мог, нёс в себе Тое-Сан-Тье.

Такие слова понял, взял, положив руку на сердце, Квон-Кхим-Го.

Клянусь быть преданным и верным своему народу.

Что говорить он знал.

Я нужен здесь.

Прежде за ним стояла вся армия Когё-ре.

Взгляд его был грозным, холодным, сразу неприступным.

Быть того не должно, ведь уходил от причин.

Когда-то Хой-Ге боялся вооружённых солдат.

Принуждало позаботиться о родных.

Росли «близкие», маленький брат и сестра, двух и шести лет.

Хой-Ге – звали его так отец и мать.

Никто из семьи не уходил в солдаты.

Знак или талисман остался от деда.

В руки, как положено по наследству, передал отец.

Ты его храни.

Это оберег.

Береги и никогда его не снимай.

Мне запомнились только последние слова.

Смысл правит разумом.

Ответ кроется глубоко в себе.

Может, это самые простые слова.

Но время и явь остановились навсегда.

Задумчивым он стоял и молчал.

Кое-что проникало в сознание.

Что и говорило о сильном будущем.

Будь чуточку помоложе, сказал «нет».

Старше не смог.

Оказывается, всему своё время и свой нужный час.

Три мгновения пролетают как птица.

Шесть слов, а запомнились навсегда.

Видимо, самый опытный военачальник войдёт к славе верхом на белом коне.

Ему вывести в поле всю великую непобедимую армию Когё-ре.

Быть тому, станет великий праздник.

«Уверенным» смело Квон-Кхим-Го выждет последний рубеж.

Да, он примет себе всю почесть нашей победы.

Смелость его заслуживает похвалы и многих наград.

Не много слов говорил в этот день и час Сато-Сан-Дже.

Что-то грустно, а потому я сильно запоздал на войну.

Мне бы горсть земли, чуточку тепла родного дома, увидать жену и детей.

Откровенно скажу, не страшно умереть за страну.

Как хочется видеть тебя Квон-Кхим-Го другом.

Прости, что я ревностно завидую тебе.

Наверное, Сато-Сан-Дже был слишком упрям.

Он всегда высказывался честно и никогда в своей жизни не лгал.

Говорить неправду, означает – стать на стороне зла.

Жить с запертой надеждой.

Зачем противоречить себе?

Есть только одно слово – честь, дающее сразу покровительство!

Он говорил просто, наверное, не притесняя других.

Что есть правдой, он с самого начала мечтал принести победу королю Тое-Сан-Тье.

Такое бывает в жизни только один раз.

Как долго солдаты кричали у стен дворца имя Квон-Кхим-Го.

Долго ликовала вся армия, и какой задумчивый вышел он сам.

Не умеет он много говорить.

Шесть слов таит его свободолюбивая душа.

Смысл правит разумом.

Ответ глубоко в себе.

И что-то отзывалось внутри.

Истина!

Правда!

Честь!

Вольная воля!

Нельзя быть противником судьбе.

Скованным идти и противоречить себе.

Жить непринужденно.

Уходить или сбежать, не задумываясь о завтра.

Может, и живёт человек сам для себя.

Но правит разумом совесть.

Должное, оно для людей.

***

Сколько дней Квон-Кхим-Го будет ходить на это поле битвы, смотреть в горизонт и долго молчать.

Здесь окажется глубоко раненая земля.

«Пропитанная» в воде прелость крови.

Что есть, оно вырывается с корнем.

Что смогла вынести, выжидая девушка Чжи-Шань-Ши.

Сколько слёз в тот день выплакала принцесса.

Тогда она впервые призналась брату, как сильно любит Квон-Кхим-Го.

Как взволнованно брат Тое-Сан-Тье глянул своей сестре в глаза.

Нет, с ним ничего не случится.

Я хорошо знаю его, он несёт с собой неуязвимость.

Смолчала девушка, только громче в эти минуты усилился плач.

Как жгло сердце.

Боролось и побеждало ненасытное чувство, оно-то и говорило.

Война, а рубежи сохраним.

Только бы он не был убит.

Она увидела такую картину, долго рассматривала её в тишине.

«Неужели пробирает страх и сразу смирение», – так сама себе высказалась она.

Нет, бесстрашие и непобедимое чувство.

Голос брата, но обернувшись, никого не было.

Только через несколько минут в дверь глянул и спрятался Тое-Сан-Тье.

Говоришь бесстрашие, но видимо тебе надо победы больше всего.

Нет, наоборот.

Я лишь слуга и в ответе «перед» будущим моего народа.

Ты «говоришь» так, как отец.

А что если он передал бы власть, и всё оказалось бы при тебе?

Говоришь, как служанка.

А на самом деле хорошо знаешь, как поступить.

У тебя есть, видимо, вопрос, и ты спрашиваешь, заранее зная мой ответ.

Да, но не считай меня малодушной.

Сказать правду, я не знаю, как поступить.

Что этим она имела в виду?

Да, тоже задумалась о власти.

А иначе нельзя, таким учил быть король отец.

Девушка не хотела никогда в своей жизни выходить замуж.

Она хорошо понимала, никогда в своей жизни не сможет любить.

Ей было так скучно,  так  одиноко,  не  нарочно  её  глаза однажды отследил и первым присмотрел принц из Байо-дза, Сой-Чон-Хо.

Нет, он долго скрывал эти намерения от отца.

Только не нарочно проговорился старшему брату Кхе-Оро-Сай.

Нет, тогда они жили очень дружно.

Семь лет разницей опрометчиво сделали своё.

Здесь помог высказаться вновь он.

Только никто не мог знать, нарастало противоборство и соперничество.

Да, если бы всё было как у Тое-Сан-Тье с Когё-ре.

Никто не станет преследовать, выдвигаясь на трон.

Там в маленьком королевстве Байо-дза, все обострилось и оказалось не так.

Несмотря на «завещанное» отца Отоки-Сай, он, Кхе-О- ро-Сай, отверг своего старшего брата Тай-Дже-Со.

Возможно, такой был слишком упрям или, точнее, жесток.

Что из всего, раз высказался Ока-Йо.

Только таким должен быть правитель страны.

Эти слова Кхе-Оро-Сай надолго затаил в сердце.

Как сильно принц с Байо-дза его уважал.

Скажу честно, они чем-то были похожи.

Неотъемлемо молодой принц, как мог ему подражал.

Как сильно теперь ненавидел брата Тай-Дже-Со, его смекалку, вынужденную причину поддержать власть и правление Су-Тхе-Во.

А они долго ссорились и говорили.

Ещё  немного, и  Кхе-Оро-Сай отомстил  бы.

Сдерживало «другое»: сын Тое-Сан-Тье, слабовольный и безрассудный, не сможет правильно понять и отдать в жёны очень красивую, хватким умом принцессу Чжи-Шань-Ши.

Иногда Кхе-Оро-Сай говорил: «Она умеет править страной».

Здесь он был уверен, Тай-Дже-Со победит!

Принцесса влюбилась в Квон-Кхим-Го с первого взгляда.

Ей сразу стали знакомые его тихие шаги.

Она, развернувшись, поняла и узнала знакомое дыхание.

Он говорил о себе, а она вспоминала своё.

Как сильно девушка чувствовала его сердце.

Доброе, уверенное, спокойное, пробуждающее чувства.

Как же он добр.

Девушка впервые поняла, какая она верная взаимная любовь.

Что такое взаимность.

Хочется долго смотреть в его глаза, увидеть поддержку.

Нет, ничего не хочу слышать о Кхе-Оро-Сай.

Мысли тотчас заблуждались.

А ещё и не давали покоя.

Как хватко он её определил.

Она знала и хорошо понимала – ему помог младший брат Сой-Чон-Хо.

Наверное, так оно и случилось б.

Будь жив король отец?

Как долго преследует призрак равнодушия.

Что было и что станет теперь?

Нет, не объяснить ревность и пробуждение.

Кхе-Оро-Сай не отступит ни перед чем.

Почему всё происходит, как надвигается волна.

Сразу незамедлительно, обхватывая, пробирает.

Есть время, над чем поразмышлять.

Не могло такого случиться.

Су-Тхе-Во, оказывается, полностью замаскировался и действовал кроено исподтишка.

А на что он способен?

Теперь король стал сильно бояться за свою сестру.

Возникали и таились навязчивые надуманные мысли.

Что утаивать, кто-то шёпотом говорил, её могут похитить прямо из дворца?

Надо такое предположить, а кого подозревать, вроде пока абсолютная немота.

Мысли, они пробежались и, наверное, ушли.

Тревога.

Тое-Сан-Тье и Квон-Кхим-Го сошлись с похожими мыслями.

Устал я, что ли.

Кто, если не ты, Тое-Сан-Тье, смог победить на этой войне! Однако.

Безудержная толпа славила больше Квон-Кхим-Го.

Ворота удерживались, но были настежь открыты.

Проход был и оставался пуст.

Вот-вот произойдёт весь торжественный миг.

Настиг час тишины.

Мелкими каплями, «моросяще» усиливался дождь.

Столько правды в глазах ожидания.

Сто ударов в барабан.

Мягкая, душевная, пронизывающая до слёз музыка.

Есть такая мелодия скорби и опустошения.

Вот-вот выйдет сам король.

Его взгляд пронизывает до глубины души.

Он будет чтить словом живых.

Как краток миг.

Воздух, пропитанный жизнью.

Свобода и сразу полное равновесие дня.

Красиво и статно на белом коне первым вышел король Тое-Сан-Тье.

Громко и оживлённо его встретила целая армия.

Здесь все знамёна Ока-Йо.

Наверное, не случайно он оглянулся.

Такое бывает редко, могучий конь встал на дыбы.

Громко зазвенело грозное оружие.

Ещё громче издавалось простодушное ликование.

«Слава королю Тое-Сан-Тье!» – кто-то выкрикнул из толпы.

Жаждой сноровки, вызывающе и «страждущее» радовался великой победе каждый солдат.

Трепетно вызывалось то самое острое чувство любви.

Да, горячей любви к родине и своему народу!

Говорят, эти минуты жизни запомнила силой и волей самая богатая душа.

Блеснула долгожданная возвышенным чувством надежда.

Правитель Когё-ре громко и уверенно крикнул.

Вот-вот воцарится долгий мир.

Победа, она далась нелегко.

Взгляд его глаз многообещающий, на деле уверенный, хваткий.

В эти самые неспокойные времена, так сильно боролось и переживало сердце.

Как сильно устали простые смертные люди.

Положить конец беззаконию, вульгарной безнаказанности решил сам король Тое-Сан-Тье!

Этого давно ждал весь великий Корейский народ.

Близилась новая эра, она то и отдавала надежды на светлое будущее.

Нет, ничего лишнего король не говорил.

Смысл от «нужного» и необходимого.

В столь краткий срок правления страной король Тое-Сан-Тье уже чтился победителем.

Нет, нельзя опустить оружие.

С ним воины умножают подвиги во славу народа.

Звенит колокол.

Бьется сердце, оказывая честь и почёт.

Память, она обязательно отразит.

Жизнь продолжается и будет в века.

Так запишет эти памятные минуты в толстой книге мудрец?

Возможно, когда-то человек осознает и поймёт, как сильно надобна и дорога жизнь.

Как проницаемо тепло.

Как нужен сплочённый, крепкий мир.

Что таит вседозволенность и упрямство?

Какие последствия, утрата, навсегда потерянная преждевременно жизнь.

Стойко и крепко король сжимал вожжи.

Заглядываясь в лица, он видел стойкость и сразу патриотизм.

Лёгкая музыка пробуждала идущие небесные часы.

Сразу сзади за спиной он услышал топот пронзительно быстрых лошадей.

А-ха, так встретили рыцари своего военачальника Квон-Кхим-Го.

Твёрдой хваткой и упруго воин сидел в седле.

Славь войско и непобедимую армию Когё-ре ты, Квон-Кхим-Го.

Только сам герой по-прежнему молчал.

Крепче и сильнее удерживался в седле.

Вот-вот выйдет из ворот Сато-Сан-Дже.

Воины славили «непобедимого» воина.

Крики доносились так далеко.

«Ты скажи», – обратился Тое-Сан-Тье к Квон-Кхим-Го.

Мысль, она прочно покинула его, но верный конь вдруг порезвился сам.

Осветило солнце над ним.

Как в эти минуты сияли доспехи.

Просвет медленно уходил, оставляя лик и восторг.

Божественный, кто-то выкрикнул из толпы.

Может, чудо или случайность помогли ухватиться за меч.

Победа!

В это самое время Квон-Кхим-Го поднял вверх длинный обоюдно острый меч.

Так пасмурно, но перестал лить дождь.

Меч в защиту свободы!

Но дикий конь отсёк копытом в грязь.

Я верой и правдой служу королю!

Отзыв сопровождал высокое доверие.

Славьте нашего короля.

Пришло справедливое правление Тое-Сан-Тье! Громко и звонко гремели доспехи.

Долго ликовали воины и кричали своё.

Как сразу осветило солнце, и пошёл дождь.

Неожиданно для всех Квон-Кхим-Го сказал.

Это слёзы с неба!

Только в это время вместо оружия воин протянул ладонь.

Слёзы омывают наши уста.

Теперь мысль тронула Тое-Сан-Тье.

Недолго думая, он зачитал всем королевский указ.

Последние слова наградили всех героев.

Наградой он считал вольную грамоту и медальон.

Большее он обещал для людей, всеми силами и способностью строить «новую» жизнь, наверное, эти слова слышало слишком много народа.

Радость и веселье бегло пробежалось вперёд.

Миг торжествует, медленно сравнялся и остановил коня великий воин Сато-Сан-Дже.

Молча, а больше упрямым, он старался не видеть глаз короля Тое-Сан-Тье.

Больше отворачиваясь, воин пригнулся.

Его имя восхищало и пробуждало уверенность, продвижение вперёд намеченного пути.

Ты наша надежда, Сато-Сан-Дже.

Почесть и почёт громко высказывали воины.

«Взволнованным», он неожиданно ловко спрыгнул с коня.

Нагнувшись, его могучие руки захватили влажной чёрной земли.

Наверное, эхо и время надышало судьбу, верностью и правдой служить королю.

Что скажет он, человек, пробуждающий только отвагу.

Но он только стоял, удерживая коня.

Эхо, небо, великая вездесущая пустота.

Сато-Сан-Дже тот, кто сумел принести царству Когё-ре немало побед.

Все знают, как его руки поддерживают в бою.

Многие помнят, как смело и умело его армии пробиваются вперёд и сражаются на войне!

Что же его такого талантливого всего пробирает в грусть.

Он молчал.

Опустив голову, сжал горсть земли возле груди.

Ниже опустилась вся великая армия.

Ниже, пригнувшись к земле.

Такой жест каждый понял по-своему.

Если военачальник стоит, всем подобает подсесть.

Этот жест отождествляет ратную победу, вызывая удар на себя.

Левое колено припало, правая рука возвысила жест.

Ты думаешь, тебя некому славить.

Такие слова громче и просто высказал Тое-Сан-Тье.

Вижу доблесть и скромность.

Ты есть и остаёшься самый нужный и верный мне человек.

Достаточно сказано, великий воин Сато-Сан-Дже в это время робел.

Этот не может быть на половину, только впереди всех! Он реалист.

Как было сказано отцом сыну – только доверяйся ему.

Здесь Сато-Сан-Дже тихо попросил прощение у Квон-Кхим-Го.

Я не верил в тебя.

Ты есть и оказался достойным великой чести.

Ответ был взаимный и добродушный.

Я верил в тебя.

Вверил в каждого из нас.

Ты очень мне дорог.

Квон-Кхим-Го недолго разговаривал с самым опытным военачальником.

Разговор был немного личным.

Как сразу Сато-Сан-Дже вспомнил семью.

Трёх девочек.

Милую добрую жену.

А как у тебя?

Наверное, я видел её только во сне.

Сказать правду, всё впереди.

Честно, я здесь случайный воин.

Ты очень счастливый человек.

Никому не удавалось находиться долго наедине с принцессой Чжи-Шань-Ши.

Видимо, по душе и по сердцу тебе только она.

Улыбнулся                                                   Квон-Кхим-Го.

Эти простые правдивые слова были и сразу попадали в цель.

Честь и слава тебе, доблестный победитель.

У тебя сильное имя и, видимо, непростая судьба.

Имя нашло меня не случайно.

Так стал звать деда Хве-Танг-Хе.

Он сам когда-то верно и преданно служил королю.

Я знаю его.

Бывало, в детстве часто сидел у него на коленях.

Мы делились откровением, но, видимо, его томила мечта.

Я же боялся только одного – пощады и поражения.

Он научил понимать гнев и покой.

Что могло дать ему тогда столько сил, воли верить в себя?

Значит, ты хорошо знаешь эти легенды?

Древняя легенда говорит о синей птице, обличаем в желтого дракона.

Говорят, были трудные времена, шли нескончаемые войны.

Небо чёрное, грозовое, ливневым дождём перемешивалось со стихией.

В этот час землю посетила жёлтая птица.

Охватывая дикое поле крылом, больно и гневно била она вражьи силы.

Стальные крылья пробивали латаные доспехи.

Боролась она против ненависти и злобы.

Рассказывают, душа её непримирима.

Кто сможет заметить её путь, скоро становится неуязвим.

Сказано, длинный путь неисповедим.

Нет смысла возвратиться назад.

Одна ноша впереди и только один шанс?

Что даёт случай, множится в поднебесной.

Я слышал её от отца.

Веришь, нет – в тебе живёт дух дракона Кхим-Го! Длинная дорога вела его к счастью.

Верная мечта преодолевала преграды.

Остаётся остановиться и взглянуть в глаза.

Стать сильным мужественным воином оказалось большая честь.

Жизнь без надежды, без смысла.

Есть крылья, они ведут впереди.

Ты, Квон-Кхим-Го, по воле богов здесь.

Я верю в тебя.

Будь с нами.

Стань впереди нас.

Не унывай победитель.

Грустно, но, видимо, трудности впереди! Разговор тотчас перехватил король Тое-Сан-Тье.

Стань веселей.

Непременно всё станет лучше.

Не грусти доблестный победитель, Сато-Сан-Дже.

Я приношу глубиной души своё поздравление.

Вы очень дороги мне.

Самые лучшие.

«Спасибо», – в один голос сказали Квон-Кхим-Го и Сато-Сан-Дже.

Возможно, эти слова пропитали военачальника насквозь.

Только теперь он понимал, как все эти годы не хватало друга.

Не хватало поддержки.

Не с кем вот так заговорить.

Король улыбнулся, главное, подметил сесть на коня.

Он держался в седле, отслеживая каждое мгновение, всяческий сдвиг, любое перемещение.

Можно было подумать, воины увидели божий свет.

Тое-Сан-Тье вспомнил глаза и, наверное, взгляд Су-Тхе-Во.

Уже успели доложить – убит!

Как непринуждённо слепит надежда.

Горит и жжёт у груди пыл.

Наверное, жмётся месть.

Может быть такое: по вине одного гибель других.

Да, погибли тысячи.

Неужели носит матушка земля нерадивый рой.

С чего такие напасти?

Вчера одно, а завтра ещё?

Неужели люди переселили землю?

И к чему такое правление дел?

Он, Квон-Кхим-Го, вовсе из народа, а верней верного слуги.

Что есть, неужели ответ в Чжи-Шань-Ши?

С ним присутствует дружба.

Видно, боевое искусство Хо-с-рёк задевает большим мастерством.

Бесконечно перевоплощаясь, он видел наперёд стратегию и действие вражеских сил.

Возможно, Квон-Кхим-Го ушёл бы навсегда.

Можете мне поверить, видимо, наградой он считал принцессу Чжи-Шань-Ши.

Она же, только она дала столько сил.

Задумался он, что ли.

Искал всю жизнь покаяние.

Надеялся только на себя.

Было время задуматься и помечтать.

Сказать, как было и что произошло – не случайность.

Прячется удача возле виска.

Что есть и как будет, скажет судьба.

Видимо, нет в сердце равнодушия и зла.

А душа у Квон-Кхим-Го боевая.

Такая непримиримая.

Всё видит.

Всё знает.

Хранит в себе синий огонёк.

Таит возле сердца и груди талисман.

Не знает лишь того, чего нет.

Быть того не могло, он сразу опережает миг.

Смысл один: научиться истине жизни и боевому искусству.

Тое-Сан-Тье ведь, как мог, уповал Хо-с-рёк изо всех сил.

Впредь их дружбе не было границ.

Может, это понял и стал знать Хве-Танг-Хе?

Можно предположить, он догадывался, но почему ушёл навсегда?

Сказано правдиво, выход из окна – бегство.

Скользко огненное колесо очертило видимый след.

Такая она непредсказуемая – доля смертного человека.

Видимо, воин мог и умел приоткрыть занавес тайн.

Правда, она таилась и выждала час.

Так сказал король Когё-ре.

Я с самого начала поверил в тебя.

Ты смог большее, победить на этой войне.

Как же мне тебя отблагодарить?

Я готов отдать все богатства.

Ты стал легендой.

Тебя любят простые люди.

Ведь ты лучший военачальник, и очень, очень нужен всем.

Я не с этого начал, тебя сильно любит и ждёт моя сестра Чжи-Шань-Ши.

Она в эти дни только о тебе и говорила.

Ведь столько тебя ждала.

Где она?

Сразу Квон-Кхим-Го развернул своего коня.

Да ты иди.

Вот он, синий платок и пригодился.

Только сейчас Квон-Кхим-Го взглянул на него.

Тогда, отслеживая события, он просто положил его в карман.

Видимо, девушка Чжи-Шань-Ши дожидалась его в саду.

Такая она, воля выраженная.

Нет неуверенности.

В этот час и один момент, Тое-Сан-Тье хорошо понимал своего лучшего друга Квон-Кхим-Го.

Да, исток чистой природы и вольная воля его жизнь.

Так быстро и сразу поспешно Квон-Кхим-Го торопился во дворец.

«Задумчивым» и сразу грустным король дал жест и сразу команду разойтись.

***

«Ты весь в поту», – сразу взволнованным голосом высказалась она.

Ты болен?

Да как же я не догадалась, тебе нужен горячий душ.

Мысль, она превратно подчинилась потом.

Да нет.

Только силы покидали его, и он сел.

«Любимый», – прижалась она к нему.

«Мой родной», – и эти слова проникли так глубоко в сердце.

Она так нежно провела по лицу рукой.

Девушка тот час вытерла с глаз слезу.

Нет.

Вырывалось неуверенное чувство.

Я защищаю тебя, защищая мир!

Я не смогу остаться в стороне, бой принял за справедливость! Я сражался за мир и правду с истинным королём Тое-Сан-Тье!

Моя судьба кротко бессилием, но я влюблён!

Здесь моя жизнь, потому что ты рядом!

Задевая за плечи, неуверенность и скованное чувство перебежало по лицу.

Юная принцесса, глотая страх, медленно обняла самого любимого человека.

Судьба, она открывает ворота, или стена?

Будь терпенья поменьше, возвратился бы ты к себе.

Принц Кхе-Оро хочет взять меня замуж.

Отоки-Сай, его отец, заведомо договорился с моим отцом.

Свадьба могла быть вчера.

Я тогда всё слышала.

Оказывается, было не миновать.

Кхе-Оро безжалостный боец.

Его полное имя Кхе-Оро-Сай.

Сой-Чон-Хо, родной брат младше его, и то оспаривал в драке меня.

Было бы страшно смотреть, только кто кого?

Они упрямо разбивали себя, а за что?

Ведь это не любовь?

Власть и примирение с Ока-Йо?

Быть здесь, означает соединить королевство.

Мысль о сильном союзнике не преувеличена.

Сказано правильно, но превратной ценой.

Кхе-Оро-Сай от Тай-Дже-Со разницей возраста четырёх лет, младший.

Сердце юркнет, какая междоусобная война?

Мне б извиниться, но нету сил противостоять.

Кхе-Оро непременно прибудет сюда взять моей руки.

Он сам упрямый, не ведает истину отдавать.

Мы будем вместе или он начнёт новую войну?

Как он сможет?

Ведь Тай-Дже-Со повержен и разбит?

Даже смута не смогла утвердить его, которая длилась шесть дней.

Кровавый, холодный, теневой бунт.

Тай-Дже-Со временно одержал победу.

Дядя Су-Тхе-Во восстановил шанс.

Отдели Тое-Сан-Тье, я помогу отделить Кхе-Оро-Сай.

Достанусь ли я кому, не удел.

Тое-Сан-Тье от всего временно ушёл.

Как он тогда уверенно сказал и приврал, Хве-Танг-Хе спрятал и стоил родословную книгу Шань-Су-Бёо!

Книга, именуемая Белый лотос, много значила для отца.

Её искали всегда.

Ты одолел стражников тем самым тайным ремеслом древних воинов Когё-ре.

Это привело в ярость отца.

Я не смела перечить ему, только находилась при нём.

Тое-Сан-Тье принял решение обойтись по-свойски.

А сердце чуяло.

Он и мне так сказал.

Квон-Кхим-Го  словно  «призван»  сюда  волей  неба! Имя твоё убедило отца пойти с тобою искать книгу Хо-с-рёк.

Ведь оно в книге и пропитано волей легенд.

Мечта сбылась.

Но внезапно умер отец.

Я сразу была уверена, это подстроил Су-Тхе-Во.

Видимо, он испытывал шанс отобрать правление Тое-Сан-Тье.

Он не знал, где искать вас.

Один момент пропустил, или это было опасно?

Тое-Сан-Тье должен был быть убит и наверняка отслеживался убийцей.

Одного он не знал: принц тренировался и научился искусству белого лотоса!

Ты помог Тое-Сан-Тье, и он стал истинным королем!

Ты спас мою судьбу, ведь Тое-Сан-Тье ненавидит Кхе-Оро.

Большое противостояние, оно, наверное, закончилось?

Увы.

Брат хорошо знает, я нужна Кхе-Оро-Сай.

Нет, ты под защитой меня!

Ты и я «едины» нашего времени! Мы как небо, как воздух, как вода! Одна ты у меня!

Да, я и ты!

Может, взволнованные сердца и сострадали, но крепкие поцелуи и объятия соединили их навсегда.

Три часа, а будто прошла целая жизнь.

Три мгновения, а столько чутких слов.

Здесь Квон-Кхим-Го понял, всю жизнь он тренировался ради неё.

Любовь, что не взять, не скрасть, а победить в бою.

Человек, одетый в синее, божество непобедим.

Легенда таит неимоверные тайны искусства Дао-СС.

Проникновение в крепость богов.

Пространство времени.

День и ночь.

Человек, чтивши закон, воин неба, идущий по небесам! Наверное, она этот смысл взяла себе.

От неё и её тепла иное настроение.

Спать не хочется.

Волокита и напасть будто теряются навсегда.

Ей не страшно, как было раньше.

Близко он, верный защитник и друг.

Уходит мираж в слабый огонёк.

Приходит эхо, мы его называем вестник.

Есть возможность, а от всего не уйти.

Такие мысли тревожно зовут.

Видная достоверность и сразу непримиримость.

Задело волнение, след и участь войны.

Возвышая преграды, противовес, «неминуемое», Кхе-О- ро-Сай соперник и враг.

За ним след кровавый, глубокий, сразу ненавистный.

Он будет здесь непременно, так, через недели две.

Дорога далёкая, много часов пути.

Мысли опережали сомнения.

Бессилие              или              это              пропущенное?

Что скажет нынешний король страны Когё-ре Тое-Сан-Тье?

Его родная сестра, девушка Чжи-Шань-Ши, характером скромная.

Не надоедливая.

Не причиняет обид, неуравновешенности, заблуждений.

Находчивая.

С самого раннего детства жила не причём.

Слуги, служанки, верноподданные не смели причинить боль, сквернословить, лгать.

Наказывать Её Величество не мог никто.

Вся стража неминуемо подчинялась ей.

Её «содеянное» тайно сообщалось отцу.

Следить за ней не смел никто, даже её брат.

Смотреть за её безопасностью – долг, а спасти принцессу – значит заслужить доверие.

Черноглазая.

Черноволосая.

Мягким нежным лицом.

Как и надеждой.

Как я люблю, вдруг поняла она.

А за что?

За трепетное острое чувство.

Храбрость.

Отвагу.

Добродушие.

Он очень красив.

Его душа молодая.

Так ведь она заранее предсказала.

Будет простолюдин.

Так всем и сказала.

«Будет нищий», – ухмыляясь, говорил брат.

Да.

Только её слова были уверенными.

Громкие.

Рано она села на коня.

Очень рано научилась рисовать.

Легко давались письменность и чтение.

Была упрямая и настойчивая.

Скажет «нет» и молчит.

Нельзя убеждать.

«Пусть властвует, берёт своё», – говорил отец.

Такое и случилось.

Стала и выросла из той упрямой девочки добрая скромная девушка.

Достойная Его Величества короля дочь.

Простодушием, было, отвечал только совет.

В смысле слова она искала ответ, мало кому известно, не уступала отцу.

Мягким взглядом.

Лечащими руками.

Целебным словом.

Такую её увидел и встретил Квон-Кхим-Го.

Как в эти послевоенные дни храбрый воин и доблестный рыцарь сострадал.

Ни дня, ни ночи покоя.

Как долго звонко поёт в саду птица.

Дозволено сказать, «кормленая» с руки Чжи-Шань-Ши.

Она умеет создать возле себя чудо.

Сделать своими руками красоту.

Боги наделили её способностями добродетели.

Как мило от её чувств.

Ласково играет и переливается мягкий волос.

Женственность, красота, молодость, глаза.

Одного нет – неуверенности.

Она всё знает.

Всё видит.

Всегда поймёт.

Поддержит в трудную минуту.

В ней жизненная бодрая душа.

Сколько пережила она за всю юную жизнь.

Подолгу просиживала у окна.

Был день несчастья, и сразу он.

Знала помыслы брата, даже искала повод отговорить.

Не хотелось долгой разлуки с Тое-Сан-Тье.

Квон-Кхим-Го ей тогда казался дикий, невоспитанный варвар.

Страшно опасный, кто может убить.

Слеза сразу скатилась по щеке.

Принцесса быстро обернулась.

В её руках роза, в сердце любовь, мысли благие, добродушные.

Сказать как, не всё равно.

Трепетно отзывались чувства и бойко боролись.

Теперь она рассказала всю правду Квон-Кхим-Го.

Одна и часто она ходит «молчаливой» по большому дворцу.

Она с раннего детства навязчива, мысли убедительные, не лжёт.

Больше всего любит цветы.

Её комната большая, ухоженная, уютно обставленная.

При ней молоденькие служанки, верноподданные Его Величества, они так же все подчиняются ей.

Мысли, сказанные отцом, она помнит наизусть.

Непременно так было время, как она подражала.

Как часто и много все ходили за ней вслед.

Наверное, она была непримиримой, бойкой, боевой.

Не скроет только душа, как она умела надоедать.

Пришло время перемениться.

Жизнь прочная загадка.

Повседневность, обыденность, о своём.

Непредсказуемость, непредвиденность, вариант.

Поди, большие возможности.

Бывает, след преследуется навязчивой чертой.

Трудно казать «нужное» и ко времени.

Блуждает соблазн, неуверенность, стресс.

Страх приходит за «содеянное», вроде безумия, но шанс.

Подчинить себе волю, знать обрести покой.

Многим этого не удаётся.

Сказать и сделать не всё равно.

Пусть безвозмездно обостряется шанс.

Внезапный жизни поворот.

Поступок иной раз не объяснить.

А на авось прожить, кажется, можно.

Быть проще, не значит ладным.

Честь на праведной стороне.

Предрассудки – то, от чего не уйти, к тому все дороги.

Нравственность явно спит.

По-иному сказать – выжить, пагубен раб.

Что скрывает тот непристойный, но сразу высокомерный?

Кто сможет понять, что таит непримиримый скверный обидчивый враг?

Ведь стремился побольше взять, нынче где-то блуждает?

Не сойдётся дорога, а Кхе-Оро-Сай сильно не любит и ненавидит Су-Тхе-Во.

Было, смолчал, а за глаза грубо и громко ругался.

Близок королю, а как слуга.

Такое бывает не часто, этот встал у него на пути.

Навязчивость живо и быстро пересекалась с руки.

Вот что бывает, если на трон к власти лезет простолюдин.

Надо было сразу отрубить голову, и с особой почестью разоблачить.

Брат Тай-Дже-Со поступил слабовольно.

Нет такого права высматривать и заглядывать за забор.

Здесь Кхе-Оро-Сай хорошо понимал – этот варвар задевал заговор против него.

Су-Тхе-Во будет публично казнён!

Ярость угнетала ныне истинного правителя с Байо-дза.

Только одно он стал правильно понимать: мятежник разрушил задуманное и сразу переменил ему жизнь.

Он понимал так: принцессу Чжи-Шань-Ши нынешний король Тое-Сан-Тье в жёны не отдаст.

Долго и настойчиво он боролся с самолюбием.

Вот-вот весь выйдет из себя.

Знал же, принцесса Чжи-Шань-Ши под личным покровительством очень сильного и воинственного военачальника Квон-Кхим-Го.

Ему уже доложили, тот непобедимый мастер «боевого» Хо-с-рёк!

Что хочет он, Кхе-Оро-Сай тоже хорошо знал.

Кто такой, ведь раньше о нём никто не говорил?

Достоверно и полностью не знает никто.

Он как будто всё это время был запасным.

Тое-Сан-Тье знает, как поступить.

Отдаст в жёны принцессу только ему.

Как посмеет нарушить закон, волю короля отца?

Не знал он – Квон-Кхим-Го выходец из народа.

Все говорят – знать.

Пусть говорят.

Ибо неправда уже, правда.

Не всё ли равно.

Сам Тое-Сан-Тье умалчивал и никому не рассказывал о Квон-Кхим-Го.

Рассуждать не принято, а спрашивать не дозволено никому.

Красиво «одетым», свободно и просто Кхим-Го впредь жил во дворце.

Сам-то не любил роскошь.

Ненавидел грязную ложь.

Непристойность, ту самую жадность.

Принудительный непосильный труд.

Законы «правящих» и законы жизни.

Сколько слёз, обиды, прочей неуверенности пережил он.

Тяжело вспоминать, как тяжко переносить боль.

Он таил внутри прошлое и молчал.

Давно перестал быть наивным и надеяться на мечту.

Да, способный ученик Дао-СС полагался на разум.

С жадностью прочитывал откровение.

Видел себя с сильной стороны.

Мог противостоять беззаконию, несправедливости, силе, выходить против обезумевшей гордыни наперерез.

С таким сильным боевым искусством опытный боец никого не боялся.

Нет смысла сразиться с ним, хоть одному или толпе.

Будь те даже хорошо вооружены и верхом на коне.

Надо полагать, он знает всё равновесие и преобладание.

Такие мысли, они записаны рукой деда Хве-Танг-Хе.

Смысл, дающий определиться, скажем, высвободиться от зла.

Не надо никогда никому подражать.

Только брать от всего самое лучшее.

Боюсь оказаться наивным, сказать лишнее.

Нельзя бросить вызов, а победивши, смолчать.

Кхе-Оро-Сай стал король.

Ведь бывший правитель Байо-дза Тай-Дже-Со пал смертью «храбрых» на войне!

Виноватый ли он.

Его ведь выбрал на трон вседержителя отец!

Наверное, нельзя сразу высказать возмущение, что отчего?

Были времена, Кхе-Оро-Сай советовал напасть на Су-Дже-Во.

Захватить королевство Сил-ло, тем расширить владения и влияние земель.

Мысль обдумывалась вслух, а ради чего?

Знать ослабить его, но Тай-Дже-Со молчал.

В Сил-ла сильная армия.

Такие последствия непременно приведут к кровавой затяжной войне.

Большое стремление, оно ещё и самообман.

Навязать свою стратегию просто, отдавать приказы и наступать нелегко.

Задевает другое.

Настойчивость, больше похожая на каприз.

Не получается подойти так, будет найден способ другой?

Свергнуть короля, захвативши его врасплох?

Оказывается, получилось.

Одно перемешивается с другим.

***

Ока-Йо сильный и грозный король.

Во все его правление никто не смел посягнуть на его жизнь.

Мог ли Су-Тхе-Во помогать?

По словам Чжи-Шань-Ши, он не жил во дворце.

Не был упрям.

И было в нем что-то лукавое.

Кто смог подумать, он способен на такое?

Подчас тот не смел возразить.

Сила скопилась постепенно, дядя незаурядный и хороший артист.

Было, подавил мятежных солдат.

Может быть, и ввёл в заблуждение Чхе-Тху-То?

Понять такое восстание могли не многие, страна переживала трудные времена.

Много беззакония.

Рабство.

Страх перебегает возле окна.

Несмотря на строгий закон, вор убийца уходил.

Может быть, Хой-Ге этого не скажет, но правде не возразить.

Взгляды, они часто перебегают?

Слово верное.

Смысл отдаёт.

Ока-Йо жил «бдительным» и учил этому детей.

Охватывая стремление, говорил: «Надо жить для людей!» Вот такие слова – некогда отдыхать!

Что было сказано о боевом искусстве, такое король Ока-Йо умолчал.

А цель у Тое-Сан-Тье была и таилась в сердце – стать мастером «боевого» Хо-с-рёк!

Такая книга сдвоенного слова смыслом не лжёт.

Честно сказано – её описал великий мудрец.

Читаешь, как разгадываешь загадку.

Тайны смыкают уста.

Хочется ликовать и неустанно тренировать бокс.

Аж всего пробирает.

Мысль стать непобедимым вдохновляет сильней.

Смысл, в глазах.

Белый лотос символизирует мир.

Всё правильно, таится всесокрушающий удар.

Искусство неограниченно ищет финт.

Способности крутые.

Стать непобедимым – значит обрести покой.

Волей и способностью приумножить в сердце богатство.

Тренировки подчас томительны.

Сбивается пульс.

Болят суставы.

Пот и кровь.

Мысль, она часто превратна.

Справиться с предрассудком порочащим, неуверенностью в себе поможет боевое искусство Хо-с-рек!

Мысль проникает в сознание, атакует внезапностью, она перечёркивает всё.

Осмыслить нет времени.

Осознать не дано.

Пусть правит молодость.

Означает ли это достижению своё?

Боевое искусство выражено твёрдо.

Единая правда.

Корейский вид борьбы Хо-с-рёк неповторим.

Исток верха и дна кристально чист.

Боевое искусство, оно много всплеском похоже.

Говорят, время отдаёт по «чуть-чуть».

Словно сила и стихия природы воедино помогают найти.

Кто он, что всё правильно расставил по местам.

Прийти сюда к Тое-Сан-Тье?

Видимо, жизнь не даёт расслабиться до конца.

Трудности настигают на пути.

Сбудется или нет задуманное, здесь не приходится выбирать.

Будь философ строже, осознанно перекинул бы соломенный мост.

Мир создан по ступени: иди, только не упади.

Уходит время, продвигая вперёд года.

Меняется всё вокруг, но остаётся жить великий разум.

Знать, он то и рассказал мне эту славную историю о великом полководце, мастере боевых искусств Квон-Кхим-Го! Что хочется заметить в жизни: устой, внутреннюю дисциплину, вседозволенность, правду и долг.

Не менее важно понимать положение и взгляд.

Ока-Йо.

Эти слова можно было услышать из толпы.

Они бдительно пробуждали уважение и закон.

Кто он такой, Тое-Сан-Тье, дважды послышался крик.

Неужели он лучше?

Ликование тотчас переменилось волнением.

Кинуть такое язычнику не по зубам.

Кто посмеет осквернить доблестью возвышающего короля?

Неужели не понятно, здесь среди людей враг?

Смута, она часто сеется среди людей.

Бросить одно и другое выражение так прямо?

«Бегите», – вырвался оживляющий крик.

Толпа тотчас рванула вспять.

Вы бежите, потому что боитесь.

Неужели вы боитесь умереть?

И кто-то же такое кричал из толпы.

Кто он такой смелый?

Тое-Сан-Тье медленно перевёл взгляд.

Значит, нет стабильности, но её, же и не было.

Нельзя же столь быстро всё переменить.

В душе король был вовсе не злостный человек.

Он был принят однажды в хижине и робел.

Казалось, перед ним отец и мать.

Не похожие, но просто говорят.

Учиться жизни вовсе надо у простых людей.

Наверное, волнуется тот человек не по пустякам.

Среди ревнивых часто неуверенные?

Кто же со мною хочет заговорить?

Кто тот смелый человек или трусливый подлец?

Рука тотчас тронула вожжи.

Конь встал.

Близко, сидя на белом коне, был Квон-Кхим-Го.

Ненависть задевает тщеславие.

«Грубо сказано, но нет причины», – сказал друг.

Они верят в тебя.

Народ знает нашу победу.

Кто есть среди них враг?

Знаю, здесь укрывается он, Су-Тхе-Во!

Можешь себе представить, как он умеет повелевать.

Война продолжается, мой друг.

Он станет мстить столько, сколько будет жив.

Нельзя выпустить его из страны.

Возможно, ему до сих пор помогают преданные люди.

Ты будь уверен, он может и умеет убеждать.

Чхе-Тху-То сам не подозревал, как был оговорён.

Не правда, что он умер в сомнении.

Честь вынудила умереть от собственной руки.

Сила и доблесть великого воина, оказалась на нашей стороне.

И как же он нам помог.

Тое-Сан-Тье сильно тогда переживал, думал, вот-вот падёт?

Неверное решение Квон-Кхим-Го, и он обречён.

Как же он столь точно поставил заслон.

Нет ничего крайне необходимого, так говорил Ока-Йо отец.

Взять и подчинить силой куда правильнее.

Оказалось, не так.

Как говорится, одно следует за другим.

Быть тебе, Квон-Кхим-Го, в честном поединке?

Эти слова произнёс король.

Кхе-Оро-Сай завладел доверием моего отца.

Он хочет взять в жёны мою сестру Чжи-Шань-Ши.

Давняя история, он настойчиво просил её руки.

Его тогда не смутило моё присутствие.

Я был в шоке, тот прошёл мимо меня.

Он даже не дал знаки уважения, зная, что я принц и наследник трона Ока-Йо.

Впредь он не покинет наш двор?

Либо ты, или я убью его?

Нет.

Он уйдёт со мной.

Похоже, тебе не дано знать значение гордости.

Ты для него простолюдин.

Он даже не взглянет на тебя.

Его доспехи, латанные в Байо-дза.

Сказано превратно, он не чистых кровей.

Его отец Отоки-Сай женился, уже было поздно, на Соки-Адо.

Она знать, но не принцесса.

Кхе-Оро-Сай не хочет этого признавать.

Их родословная берёт начало с Байо-до.

Это раннее название Байо-дза.

Последний истинный король Ато-Джео был свергнут.

Отоки-Сай сам лично убил Ато-Джео.

Байо-до пало на двенадцатый день междоусобной жестокой войны.

Ато-Джео правил страной Байо-до 32 года.

При нём не было войн.

Может, это и расслабило его.

Отоки-Сай сразу начал создавать могучую армию, названную им – щит неба и земли!

Слова несут меру неколебимости.

Сразу смысл, дающий понять ответ.

Враждовать с ним не хотел никто.

Зацепившись за гордыню, непримиримый и жестокий правитель часто нападал на соседнее королевство Сил-ла.

Они не атаковали сразу.

Грабили, убивали, жгли дома и уходили прочь.

Изловить их было даже невозможно.

Кто откуда понять можно, говорить громкими словами не дано.

Су-Дже-Во, король Сил-ла, небось, первый нанёс его армии сильный удар.

Те бежали и оставляли «награбленное».

Я и отец долго понимали стратегию Отоки-Сай.

Наступление армии Сил-ла остановила непогода.

Как некстати начались длительные проливные дожди.

Середина лета, а пошёл даже снег.

Слякоть, холода, ветер тогда не дали сокрушить Отоки-Сай.

Наверное, только после этого дикие вылазки прекратились.

Сказать, что было и когда, он отрицал.

Говорят, отец брал своих сыновей на войну?

Настоящий король не умеет отступить.

Он либо стойко победит, или умрёт.

Тай-Дже-Со понимал эти слова в закон.

Этой же правдой идёт по жизни Кхе-Оро-Сай.

Он будет требовать и добиваться её через запрет.

Хорошо, если безукоризненно войдёт в гнев.

Что хочу этим сказать: будет случай вызвать его на поединок?

Кхе-Оро-Сай жестокий и сразу бессердечный человек.

Он перенял всё самое скверное от отца.

Его радует тщеславие, но, в отличие от других, тот любит драгоценности.

Глупо говорить о вещах, видимо, он живёт ради них?

Такой же мой дядя Су-Тхе-Во.