Читать книгу Принимать ежевнутренне. Строчки в рифму - Лев Анатольевич Грачёв - Страница 3

О женщинах

Оглавление

ГРЕШНИЦА
(Песня, которая могла бы быть спетой А. Пугачёвой)

Сколько помню себя, постоянно ко мне

Моралисты с упрёками лезли:

То я пью, то ругаюсь, то – голой в окне,

То пою непотребные песни.

Мою спальню пасёт круглосуточный пост,

Кто-то дверь караулит клозета —

Чтоб увидел любой припозднившийся гость

Своё имя назавтра в газетах.


Грехи свои я искуплю едва ли,

Они со мной во сне и наяву.

Ах, как грешна я, люди, перед вами!

И первый грех мой – то, что я живу…


Вот опять ждёт моих оправданий народ:

Как посмела я вновь выйти замуж!

И, представьте себе, так напористо ждёт,

Будто горше не видел он сраму.


Грехи свои я искуплю едва ли —

А может, никогда не искуплю.

Ах, как грешна я, люди, перед вами!

И грех другой мой – то, что я люблю…


Нет, ребята, раскаяний вы от меня

Не услышите, сколько ни слушай.

И как всякая грешница, думаю я,

Что в аду мне без вас будет лучше.


Грехи свои я искуплю едва ли —

Они и составляют жизнь мою.

Ах, как грешна я, люди, перед вами!

И главный грех мой – то, что я пою!


МОЙ МИЛЫЙ ЖУЛИК
(Песня, которая могла бы быть спетой И. Аллегровой)

Скажи, зачем тебе нужна

Такая глупая жена,

Что каждый вечер у окна

С тоской дежурит?

Ты надо мной имеешь власть,

И этим пользуешься всласть.

Ты жизнь мою сумел украсть,

Мой милый жулик.


Твоя любовь легка, как фокус с дамой треф:

Всего лишь ловкость рук да зрительская глупость.

Но жульничать с женой – не самый тяжкий грех.

Я всё прощу, и ты прости меня за грубость.


Тебе меня совсем не жаль,

Ведь бесконечная печаль —

Такая важная деталь

Твоих обманов.

И каждый вечер у окна

Я провожу совсем одна,

И пью свою печаль до дна —

Поверь, немало…


Года проходят, как в бреду,

По жизни наугад бреду,

И не пойму, чего я жду,

И вовсе – жду ли?

Но вдруг дождусь – придёт за мной

Другой такой, как ты, герой,

И украдёт, и будет мой —

Мой милый жулик…


*   *   *


Женский день буквально налицо.

В этот день нам, праздником пропахшим,

Было б стыдно вдарить в грязь лицом

И предстать мужланом-наглецом

Иль, напротив, ботаном пропащим.


Ты, мужчина, этот день начни

Сразу, без задержки, прямо в полночь:

Перед милой бедрами качни

И, забросив стринги на ночник,

Страсть свою яви по мере полной.


А стремясь в подруг веселый круг,

Не бросайся ты с порога к рюмкам —

Если ты подругам верный друг,

Обними сначала всех подруг,

Формализовав понятье круга.


Кое-кто привык тут тостовать

По два-три – и даже больше – раза.

Значит, надо дам не доставать

И не заставлять их тосковать:

Будьте кратки, четче стройте фразы.


Хорошо б в руках себя держать

При озвучке пожеланий дамам:

Что уж их-то, взрослых, утешать

Мифом о нашествии деньжат

Или о здоровье первозданном!


Лучше пожелаем им добра,

Маленьких обыденных успехов —

Всякая пусть будет столь бодра,

Чтобы окружающих с утра

Заражать инъекциями смеха.


Пусть судьба их всех убережет

От людей и от идей подлейших,

Пусть на их уютный бережок

Совершает каждый день прыжок

Лещ удачи. Иль хотя б подлещик.


Я не буду долго рассуждать,

Растекаясь мысию по древу:

Рюмки уж полны, чего же ждать?

Празднованию старт пора уж дать —

С женским днем! Возрадуемся, девы!


* * *


…И настало наконец восьмое марта —

День помады на щеках и пьяных женщин,

День, когда к своей подруге без подарка

Даже бомж не сделает телодвиженья.


Но, по совести сказать, нам этот праздник

Нужен, как корове черные колготки,

Потому что мы и так за женщин разных

Что ни день, то выпиваем массу водки.


Так что нам пора возвысить голос гневный

За отмену этой выдуманной даты —

И продолжить пить за женщин каждодневно,

Временно трезвея лишь восьмого марта.


* * *


…Живем осторожно и медленно,

Не расшибая лбов.

Нам ошибаться не велено,

Что в общем разумно на деле, но —

Берегите любовь!


В рядах пребывать не желая,

Мы то снаружи, то между.

И что там в руках-то сжимаем?

Она ж у нас полуживая —

Берегите надежду!


Жизнь узнали подробно,

Карьеры – до самого верху.

Вроде бы всё перепробовано,

Так что остается до гроба нам?

Берегите веру.


Кому-то сверх всякой меры,

Кому-то отпущено меньше

Любви, надежды и веры.

Не будьте слепцами, прочистите склеры —

Берегите женщин!


* * *


В здоровом теле —

Здоровый дух:

Я бог в постели

И дьявол – в двух.


* * *


Кто лучший друг прекрасной деве?

Кто зрелой даме лучший друг?

Уж мы-то с вами точно в теме

И знаем всё из первых рук.


Из всех возможных релевантным

Один является ответ:

Друзей вернее бриллиантов

У женщин не было и нет.


Не раз бывало: ты, синея,

Любовный свой вершишь обет

И шепчешь ей: «О, Дульсинея…» —

Она ж рассудочно: «О нет,


Пока не будет бриллиантов,

Мой пояс верности не снят».

И ты, как пресвятой Иаков,

Вдаль уползаешь, хоть не свят.


Иных не будет вариантов,

Покуда длится ход планет:

Друзей вернее бриллиантов

У женщин не было и нет.


Певец зазря терзает гланды,

Напрасно ночь не спит поэт.

Друзей верней, чем бриллианты,

У женщин не было и нет.


Повесы, фаты, дуэлянты

Впустую бились сотни лет:

Друзей верней, чем бриллианты,

У женщин не было и нет.


Пусть согнут хворью пополам ты —

Шанс есть, коль слышен звон монет:

Друзей верней, чем бриллианты,

У женщин не было и нет…


И сколько б слез ни проливал кто,

Ища забвения в вине,

Друзей верней, чем бриллианты,

У женщин не было и нет.


Вот так и здесь: прочёл – и ладно,

Неси подальше свой сонет.

Друзей верней, чем бриллианты,

У женщин не было и нет.


ТАТЬЯНЕ – НА ТРИДЦАТИЛЕТИЕ ЖУРНАЛИСТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Пожелтевшие подшивки наших творческих дебютов

Задубели, запылились, как солдатская кирза.

Но возьмешь их, полистаешь, и уносишься как будто

В дни, когда всё начиналось, тридцать лет тому назад.


Твоя внешность всем на зависть,

темперамент твой неистов,

Ты могла быть топ-моделью, вся в контрактах и призах.

Так зачем же ты решила стать всего лишь журналистом

В дни, когда всё начиналось, тридцать лет тому назад?


Но коль вдуматься, то где б мы ту модель сейчас видали?

На кого б сейчас смотрели эти дивные глаза?

Так что сделать выбор лучше ты сумела бы едва ли

В дни, когда всё начиналось, тридцать лет тому назад.


ЕЩЕ ТАТЬЯНЕ

Бегу к тебе, от счастья тая,

Бегу, восторга не тая.

Настолько ты мила мне, Таня,

Насколько мил тебе не я.


Не я, к несчастью, тот везунчик,

Кто стан твой гладит горячо

И, тайной робостью не мучим,

Лобзает нежное плечо.


Не я, о горе, тот счастливчик,

Кто утром буднично, меж дел,

Тебе застегивает лифчик

И просит рупь на опохмел.


Я средь других, кого мильоны,

Кто не избалован судьбой,

Кто может только умиленно

Раз в год пощебетать с тобой.


Но даже этот раз ничтожный

Проводим в очереди мы,

Чтоб в щечку чмокнуть осторожно

И отойти, давя пимы.


Что ж, не ропщу я, правда, Таня!

Кто со щитом, кто на щите…

Внеси меня в лист ожиданья

Желающих припасть к щеке!


О НАТЕ – НАТЕ!
(Наталье Б.)

Мы столько лет знакомы, что чудом не женаты,

Порой считают люди нас братом и сестрой.

Хотите ль, не хотите ль – но день рожденья Наты

Я часто ощущаю как день рожденья свой.


Кто в ВТО стремится, а кто в ЕС и НАТО —

Нам эти мельтешенья поистине смешны.

Стремиться нынче надо на день рожденья Наты,

Как, собственно, и сделал культурный цвет страны.


Забыт задор двадцатых, романтика «Гренады»,

Совсем другие песни и ценности в ходу.

И сами-то мы пылки лишь в день рожденья Наты —

Увы, бывает это всего лишь раз в году.


…Ты как всегда красива и, как всегда, юна ты,

Мы все безумно рады компании с тобой.

И как всегда, вдвойне рад я дню рожденья Наты —

Поскольку, не забудьте, то праздник ведь и мой!


ПОЗДРАВЛЕНИЕ НАРЦИССИЧЕСКОЕ

Жизнь свою навек связал я с профсоюзами,

И горжусь рядов их ростом что ни день я.

В тех рядах со всеми вместе я стою за мир!

(Да, и нынче у Татьяны день рожденья).


Я в еде неприхотлив, известно всем это,

Не изыскан в кулинарных предпочтениях.

Дайте водки мне стакан да горстку семечек!

(Да, и нынче у кого-то день рождения).


Я сегодня нарядился во всё белое,

Сильно жду, что ни пылинки не пристанет.

Ох, как, глядя на себя, порою пел бы я!

(Да, и нынче день чего-то там у Тани).


Я бываю в танце умопомрачителен —

Плавен, тих, притом ни пота там, ни топота,

Взгляд рассеян и для дев весьма мучителен…

(Да, и нынче ж кто-то празднует чего-то там).


«Боже мой!» – я часто слышу обращение,

Лишь с усилием вид делая, что не ко мне.

Только я ведь помню ваши дни рождения

В этой сумрачной беспамятной стране.


Доказательства? Легко – с моим-то опытом!

Значит, так. Вот в этот самый час и миг

У кого-то там все празднуют чего-то там,

И им кто-то с мастерством, годами добытым,

В честь кого-то кой-какой сплетает стих.


ЕЛИЗАВЕТУ – СО ВСТУПЛЕНИЕМ В СОЮЗ ЖУРНАЛИСТОВ

Вот наконец-то мы с тобой признаны,

Наши творения стали нетленными.

Спать мы ложились бедными Лизами,

Утром проснулись твердыми членами.


* * *


По скайпу я общаюсь с девушкой,

Известной мне под ником thai-nia.

Шепнуть хоть слово б ей в ушко,

От вящего восторга тая!


Увы, общенье виртуальное

Мне не даёт такой возможности:

Вне досягаемости thai-nia,

С ушком её большие сложности.


А впрочем… Боже, вразуми меня:

Оправданы ль мои страданья?

Ведь я ж не знаю, кто там именно

Скрывается под ником thai-nia!


Быть может, надо бы с опаскою

Мне относиться к нику thai-nia?

Ведь явно в нём есть что-то тайское,

А тайское – синоним тайны.


Бывает, тайка льнёт доверчиво,

И ты, размякши беспричинно,

Запустишь руку в стринги девичьи —

А там конкретная мужчина.


Так вот, неведомый мне thai-nia,

Бросай-ка штучки свои тайские!

Иль ты предъявишь гениталии,

Иль я как существо брутальное


Принимать ежевнутренне. Строчки в рифму

Подняться наверх