Читать книгу Жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника - Лев Давыдычев - Страница 4

ЛУНАТИК ТРЕНИРУЕТСЯ И ЧУДОМ СПАСАЕТСЯ ОТ ГИБЕЛИ

Если вы думаете, что Иван струсил, то ошибаетесь. Конечно, ему было не по себе, конечно, он побаивался, но отступать не собирался.

Он сидел на крыше и размышлял: «Жалко, если навернусь головой вниз. Реветь все будут, сто раз пожалеют, что такого человека погубили. Судить ведь всех будут! Ну ладно, так и быть – постараюсь не упасть. Придется для этого потренироваться.

Сказано – сделано: Иван начал тренировку.

Он пошел по гребню крыши. Дом трехэтажный, не очень и высоко, а колени трясутся.

Но если решил стать лунатиком – вперед!

Балансируя руками, Иван осторожно переставлял ноги. Глаза у него были закрыты – как будто бы кругом ночь.

Вдруг он услышал глухой хриплый рев, и в ноги ему ударилось что-то тяжелое и упругое.

Иван полетел вниз…

На мгновение открыл глаза – навстречу ему стремительно опрокидывалась земля. Все перевернулось.

Он зажмурился…

Иван катился вниз по крыше, руками нащупывая, за что бы зацепиться.

Пальцы его вцепились в водосточный желоб.

Руки от усилий онемели. Он не мог ими пошевелить. Ногами он шевелить боялся: казалось, что одно движение, и он соскользнет с крыши.

И даже лежать неподвижно и то было страшно.

«Да-а, – пронеслось в голове, – еще бы немного, и одним будущим отличником стало бы меньше».

Поднявшись на четвереньки, он вернулся на гребень крыши и сел. И тут-то увидел виновника своего падения, которое едва не кончилось гибелью, – кота Бандюгу.

Кот сидел на трубе и ехидно улыбался.

– Дурак! – крикнул ему Иван. – Ты соображаешь или нет?

– Ма-а-а, – ответил Бандюга.

– Ма-а-а, – передразнил его Иван. – Балбес! Был бы у тебя хвост, я бы тебя за него и – с крыши!

Бандюга показал ему язык, отвернулся и помахал обрубком хвоста.

«А вдруг он меня ночью так же? – испуганно подумал Иван. – Тогда – все. Надо поймать его и спрятать».

– Бандюжечка миленький, – позвал Иван ласково. – Бандитик ты мой дорогой. Ну иди сюда, разбойничек.

– Ма-а! – ответил кот, даже не посмотрев в его сторону.

– Золотой мой, бесхвостенький, иди сюда!

Но недаром кота звали Бандюгой: хорошего к себе отношения он не принимал.

– Иди сюда, а то получишь, бесхвостая твоя натура! – закричал Иван.

И тогда кот подошел.

Загремела крыша и загудела, когда Иван бросился на Бандюгу и придавил его к железу.

– Ма-а-а-а-а!

– Два-а-а-а-а-а!

Куда же его спрятать?

ПОЕДИНОК НА ЧЕРДАКЕ

Справиться с этим ужасным котом не было никакой возможности. Он орал, будто раненый тигр, кусался и царапался.

До того оба устали, что умолкли.

– Дурак ты, – тяжело дыша, сказал Иван, – чего ты? Я тебя накормлю, бай-бай уложу, а сам лунатить пойду.

Бандюга закрыл глаза и утих. Но Иван знал его подлый характер и рук не разжимал. Так они и сидели на чердаке, пока не отдышались.

Казалось, Бандюга совсем успокоился, но едва Иван поднялся, как кот снова обезумел. Опять он орал, кусался и царапался.

И – вырвался!

С победным ревом кот ринулся вниз, в отверстие, к которому была приставлена лестница.

По дороге он сбил с ног маленькую девочку. Иван девочки не заметил, запнулся об нее и полетел кувырком, считая головой ступеньки.

Стук!

Стук!

Стук!

Стук!

Другой бы на его месте тут же умер. Но Иван столько раз в жизни падал и ударялся о твердые предметы, что для него подобный полет – ерунда. Встал он, шмыгнул носом, почесал ушибленные места и – побежал дальше.

Бегал он за Бандюгой до позднего вечера, вернулся домой еле живой от усталости, поел хорошенько и лег отдохнуть.

Впереди была трудная ночь…

ЛУНА БЫЛА БОЛЬШАЯ И ЯРКАЯ

Предстояло сложное дело: надо было улечься спать, в двенадцать часов незаметно выскользнуть из квартиры и так же незаметно вернуться.

Особенно трудно было сделать это Аделаиде. Мамаша ее до смерти боялась жуликов. Поэтому во дворе на здоровенной цепи сидел здоровенный пес, а на двери было три висячих и четыре врезных замка, две щеколды да еще цепочка.

Окна закрывались ставнями, а ставни – замками.

Но Аделаида твердо решила сбежать.

А как выскользнуть из дома, в котором даже окна закрываются на замки?

Мамаша Аделаиды в этот вечер так ругалась с покупателями, что еле дошла до дома, хриплым голосом попросила пить, выпила семь стаканов квасу и легла. И сразу заснула.

Около двенадцати часов ночи Аделаида уже была в условленном месте – на скамейке под огромной липой напротив клуба.

Сюда пришли еще трое: Паша Воробьев, Колька Веткин и – совершенно неожиданно! – Алик Соловьев.

– Мама с папой уехали в дом отдыха, – сказал он, – я остался с бабушкой. А бабушку я легко перехитрил.

А Паша и Колька придумали так: соврали, что будто бы ночуют друг у друга.

– Смотреть в оба! – приказала Аделаида, и в лунном свете золотой зуб ее грозно поблескивал.

Луна была большая и яркая.

Смотрели, смотрели на пустые крыши, заскучали.

– А это правда, что ты его бить будешь? – спросил Алик.

– А это от него зависит, – ответила Аделаида.

Мимо прошел дед Голова Моя Персона с Былхвостом.

– Отведу я тебя, дурака, в больницу, – донеслось до ребят, – там дадут жизни. Взвоешь. Пожалеешь, что не слушался меня.

Вот уже и прохожих больше не было.

Ни одного огонька не светилось в окнах. Алик уснул сидя и во сне сладко причмокивал губами. Паша толкал его в бок, чтобы самому не заснуть. Сияла огромная луна, будто дразнила незадачливых наблюдателей.

– Лунатик несчастный, – прошептала Аделаида,

– получишь ты у меня…

– Я спать хочу… – жалобно протянул Паша.

– Сахара, сахара, сахара! – во сне крикнул Алик.

– А шоколада не хочешь? – рассердилась Аделаида.

– Скоро пойдем по домам.

– По каким домам? – чуть не плача, спросил Паша.

– Я ведь у него ночую, – он показал на спящего Кольку, – а он у меня. А мы оба на улице.

– Пер-станьте! – во сне крикнул Алик, вскочил, побежал, упал и заревел что было сил.

Колька спросонья тоже закричал:

– Лампочки держите! А Паша с испугу запел:

– Не кочегары мы, не плотники!

И тут Аделаида доказала, что если бы она родилась мальчиком, то стала бы боксером или борцом. Она стукнула Кольку по затылку и приказала:

– Цыц!

Она схватила Алика за шиворот, поставила на ноги и приказала:

– Цыц!

Паша с перепугу приказал сам себе:

– Цыц! – И замер, вытянув руки по швам, пятки вместе, носки врозь.

– То-то, – сказала Аделаида, – мелюзга несчастная. Пойдете ночевать к Алику.

– Бабушка утром пер-пугается.

– Ничего. Марш домой!

– А ты? – спросил Колька.

– Буду продолжать наблюдение.

Ребята ушли.

Луна-то была. А никакого лунатика не было…

НУ И НОЧКА!

Иван в то время спал самым, как сказал бы Алик, пер-спокойным образом. И спал Иван потому, что устал. А устал Иван потому, что за Бандюгой гонялся. А гонялся он за Бандюгой потому, что хотел его спрятать. А спрятать его он хотел потому, что Бандюга мог помешать ему лунатить.

Устал Иван, лег отдохнуть да и уснул до утра.

Аделаида знала, что никакой он не лунатик и что вообще все это выдумки. Спорить же с Иваном бесполезно: он кого угодно переговорит и наврет столько, что не разберешь.

Надо было его уличить.

Поэтому Аделаида и сидела на скамейке под огромной липой напротив клуба. Глаза сами собой закрывались.

Вдруг она вздрогнула и едва не вскрикнула.

Прямо на нее шел пес. Поймите, не просто шел, а прямо на нее.

Аделаида не шевелилась.

Пес ткнулся влажным носом в ее колено и замер с закрытыми глазами.

Из-за угла клуба появились две фигуры и направились прямо к Аделаиде.

Впереди шагал милиционер Егорушкин, за ним вприпрыжку торопился дед Голова Моя Персона.

«Попалась, – подумала Аделаида. – Теперь мне попадет! Да еще как!»

– Вот он, лунатик! – обрадованно на всю улицу закричал дед. – Былхвост!

– А это что за особа? – удивленно спросил Егорушкин, направляя луч электрического фонарика на девочку. – Ты что здесь делаешь?

– Лунатика караулю.

– Какого еще лунатика?

И Аделаида рассказала о том, как ее попросили взять Ивана Семёнова на буксир и что из этого вышло.

– Эх, сколь лунатиков-то развелось! – воскликнул дед.

Откуда-то донеслись не то крики, не то плач…

Все прислушались.

– За мной! – приказал Егорушкин.

Выбежав за угол, они увидели Пашу, Кольку и Алика, которые брели по улице и ревели.

Увидев милиционера, ребята умолкли.

Оказалось, что бабушка Алика была глуховатой, и они не могли ни достучаться, ни дозвониться.

– Ну и ночка! – сказал Егорушкин. – Придется всех вас за нарушение общественного порядка отвести в отделение.

– Не надо-о-о-о!

– А что мне с вами делать прикажете?

– Иван во всем виноват, – прохныкал Колька, – из-за него… все случилось!

– Виновата я, – сказала Аделаида.

– Граждане! – воскликнул дед. – Спросите меня, кто виноват, отвечу. Спрашивайте!

– Кто виноват? – спросил Егорушкин.

– Я! – гордо ответил дед. – Это я, голова моя персона, про лунатиков Ивану рассказал. Значит, надоумил его. Готов понести заслуженное наказание.

– Сейчас надо решить, куда эту мелюзгу спрятать, – озабоченно проговорил Егорушкин. – Уж вы меня извините, а придется родителей будить.

Когда все разошлись, дед сказал:

– Идем, Былхвост, на дежурство. И не вздумай больше лунатика из себя строить. Кончилось мое терпение. Понял?

Утром Иван пришел в школу чуть ли не первым.

УТРОМ

Вернее, не пришел, а прибежал. Он трусил. Очень. Даже стыдился немного. Он понимал, что теперь никто ему не поверит, сколько ни сочиняй про свою болезнь. Невезучий он человек – что поделаешь? Не нарочно же он проспал.

Одна только и была надежда, что Аделаида тоже проспала.

Тут она и подошла. И с нею ребята.

– Вчера я себя прекрасно чувствовал, – сказал Иван. – Пилюль много съел. Помогло. Всю ночь спал. Впервые за много лет. А вы?

– А мы ночью дежурили, – ответила Аделаида, – с товарищем Егорушкиным.

– А также с псом Былхвостом, – добавил Паша, – он тоже лунатик. Вроде тебя.

– Врун ты и хвастун, – сказала Аделаида. – Из-за тебя им дома, знаешь, как попало?

Ребята громко вздохнули.

– После уроков останешься, – приказала Аделаида, – начнем!

У Ивана мороз по коже пробежал.

– И правильно! – воскликнул Иван. – Еще мало попало! Да я бы вас всех за такое безобразие в милицию бы забрал! Суток на семьдесят!

– За какое такое безобразие?! – пора-зился Колька Веткин.

– Пер-путал ты что-то, – сказал Алик Соловьев.

– Это пер-ступников в милицию забирают.

– А может, вы и есть преступники во главе вот с этой особой. – Иван показал на Аделаиду. – Зачем к человеку пристали? – крикнул он. – Почему человеку нормально жить не даете? Почему даже ночью ему от вас покоя нет?!

– Так ведь мы… – пробормотал Паша Воробьев. – Так ведь мы ему помочь хотели!

– Не нужна ему ваша помощь ни капельки! – сказал Иван, отвернувшись. – Он жить – по-человечески хочет! Ему ночью спать надо, а вы хотите, чтобы он по крышам скакал да по проводам бегал! Не выйдет!