Читать книгу Возрастное. Книга 1. Часть 2 - Лев Ефимович Фейгин - Страница 3

Тем временем начали функционировать два новых завода у нас, на станции Акуличи.

Кстати, отец выполнял заказ на «разлучки» для пилорам лесопильного завода братьев Этингер. Работал отец дома, сюда привозили доски, а увозили «разлучки».

Заводам нужны рабочие руки. В Июне 1912 года, я начал работать на лесопильном заводе разнорабочим. Так я проработал полгода.

Идет Январь 1913 года.

Мне уже двенадцать лет. Мне разрешили работать подручным у «гонторезного» станка. «Гонт64» – это кровельный материал для крыш деревянных домов.

Работали мы, дети и взрослые, по двенадцать часов в день. Заработки у нас были поденно. Рабочему седьмого разряда платили65 по ОДНОМУ рублю и ОДНОЙ копейке за двенадцатичасовой рабочий день. Нам, подручным, детям, по 20-25 копеек за такой же рабочий день‚ посменно, то есть, неделю – в дневную смену, следующую неделю – в ночную. Выходной – ВОСКРЕСЕНЬЕ.

Зарплату мы, дети, получали отдельно, не в одно время с рабочими, при этом ни в какой ведомости не расписывались.

– МЫ ВАМ ВЕРИМ. – Говорил нам кассир П. Ф. БАБКИН. – Вас-то немного, СЕМЬ ЧЕЛОВЕК.

Никто, ни родители наши, да и мы, подавно не знали, почему нам дают деньги без росписи.

Позже мы узнали ПРИЧИНУ такого ДОВЕРИЯ…

Примерно‚ через полгода, в Ноябре 1913 года, когда Настя Зайцева, подручная, убирала опилки из-под круглой пилы станка, не выключив приводной ремень, вращающаяся пила зацепила ситцевый платок у Насти на голове. Пила «дзыкнула», вырвав с головы клочок волос, оставив на макушке, к Настиному счастью, лишь царапину. Успокоившись, через несколько дней после травмы, она снова вышла на работу.

Через несколько дней после этого, тоже в Ноябре 1913 года, я убирал обрезок древесины с цепи «самотаски» и попал в нее двумя пальцами правой руки, указательным и средним, сорвав ноготь указательного и кожу с мясом на обоих пальцах.

Мой отец в ту пору был на заводе. Он побежал домой к С. Г. Этингеру (его дом в ста шагах от завода), и попросил выездную лошадь, чтобы отвезти меня в Клетнянскую больницу, за четыре версты от завода.

– Он у нас не работает. – Сказал владелец завода. – Идите и наймите себе подводу на стороне. – Так и не дал лошади.

Мы с отцом, конечно, побежали домой‚ с версту, наняли у соседа лошадь. Отец предварительно обработал раны политурой66 и лаком, и бинтом, и мы поехали в больницу.

«Больница» – так назывался Клетнянский медпункт. Прием больных ведет врач Герасим Павлович. Он же обслуживает больных в больнице. Он же выезжает по вызовам к больным в радиусе 10-15 верст, на подводе «больного», днем и ночью. Причем доктор никогда заранее не обусловливал сумму гонорара. Сколько дадут‚ на том и спасибо.

Герасиму Павловичу в 1913 году было далеко за 50 лет, а он был безотказный, его все ЛЮБИЛИ.

Прием по женским болезням вела акушерка Мария Васильевна‚ здесь, в больнице, и по району. Она была гораздо моложе Герасима Павловича.

Отказ С. Г. Этингера о предоставлении своей лошади отцу ехать со мной в Клетнянскую больницу обсуждался на Клетнянском Синагогальном Совете Общины. Помимо порицания, он внес в кассу Общины 50 рублей.

Месяца через два, в Январе 1914, я вышел на работу на лесопильный завод.

Я зашел в контору завода‚ С.Г. позвал меня к себе в кабинет.

По нему было видно, что он в «деланном» хорошем настроении, хотя его улыбающимся редко кто когда видел.

Таков он был.

– Проходи, – сказал он мне. – Сюда, ближе, садись.

Я сел на стоявший у стола стул и приготовился к его обычно-любимому разгону.

– О тебе говорят на поселке, да и в СИНАГОГЕ, что ты ГРАМОТНЫЙ.

Я сделал вид глазами‚ словно сказал. – Ну, что же в том, что я грамотный? – И продолжал молчать.

– Так вот. – Сказал он громко и внушительно, словно, эти слова он отрубил топором от чего-то целого, единого и хочет вдолбить их мне в голову, сделав при этом паузу во времени. – Я хочу тебя поставить у нас на лесном складе досок «бракировщиком» по размерам и сортам. В твоем распоряжении будут все рабочие склада. Их всего – 24 человека‚ трое из них пьяницы, пьют ЗАПОЕМ. – С.Г. спросил меня. – Ты знаешь, что это значит – «запоем»?

– Знаю. – Ответил я. – Пропивают всю одежду с себя.

– Зато потом работают за ДВОИХ, – добавил ХОЗЯИН. – Аккуратно веди на них рабочую табель.

Я начал вертеться на стуле, то вставать, то снова садиться.

С.Г. не мог не заметить мои движения и спросил. – Ты согласен пойти на эту работу?

Откровенно говоря, я был ошарашен таким серьезным предложением. Я привык, что такие вопросы всегда решал отец, а сейчас я должен решать САМ, а вдруг отец будет «против»?

За полтора года моей работы на заводе, с Июня 1912 года по Январь 1914 года, нас, подручных неоднократно посылали на склад складировать гонт в пачки, по двадцать штук в пачке, и увязывать их тонкой проволокой. Эта работа проходила вблизи железной дороги, все время со складскими рабочими, больше того, я почти всех их знал по имени и отчеству, в равной мере и они знали нас, подручных.

И вдруг я – их начальник…

Над этим, пока я сидел здесь, все время думал, а высказать свои опасения «хозяину» у меня смелости не хватило.

– А сейчас, ЛЁВА, иди к нашему «калькулятору67» Якову Бабину, он знает о твоем назначении на эту должность. По всем вопросам работы обращайся к нему.

Я поднялся со стула, чтобы идти по назначению, но хозяин остановил меня.

– Обожди. Жалованье тебе, пока что, будет 25 рублей в месяц. Потом увидим…

В конторе завода работали три человека: бухгалтер И. Ф. Бабкин; распиловщик Б. А. Ноткин; и калькулятор Я. М. Бабин. Теперь уже четвертый – я‚ с маленькой буквы.

Свое жалованье я получаю здесь, в конторе, и по-прежнему «на честном слове»‚ без росписи в получении.

– В чем дело? Почему?

На сей раз, как свой своему, бухгалтер пояснил мне суть вопроса.

– ПО ПОЛОЖЕНИЮ О НАЙМЕ РАБОЧИХ, ДЕТИ ДО ПЯТНАДЦАТИЛЕТНЕГО ВОЗРАСТА НА ПРОИЗВОДСТВО НЕ ДОПУСКАЮТСЯ.