Читать книгу Хочу быть бедным (сборник) - Лев Пирогов - Страница 4

Реальная история, весьма поучительная. Пришла взрослая внучка навестить дедушку. Дедушка уже старенький, многие несущественные вещи забыл, держится за главное. Говорит внучке:

– Сегодня с твоим отцом в школу ходили…

– Зачем? – удивилась она.

Потом вспомнила:

– Ах, да, выборы…

Но дедушка мотает головой – нет.

– А что же тогда?

– Ну, знаешь, такое регулярно бывает – нужно идти в школу с паспортом…

В одном фантастическом романе описывалась такая профессия – Свидетель. Чтобы стать Свидетелем, нужно уметь давать точные определения. Если у Свидетеля спросить, какого цвета вот этот дом, он ни за что не ответит «белого». Он скажет: «Та стена, которая обращена ко мне, выглядит белой».

Такое регулярно бывает – нужно идти в школу с паспортом. Не всё то выборы, что блестит.

А ещё хорошая наука – семантика. С её помощью можно понять человека, даже когда он сам не понимает, что говорит.

Слово «приверженность», посредством которого наши нынешние политики определяют своё отношение к демократии, свидетельствует о том, что демократия превратилась в полую традицию, верование, предрассудок. В нечто такое, чем пользуются не задумываясь. Баллистик не назовёт себя приверженцем закона всемирного тяготения, сапожник не является приверженцем дратвы и шила – зато оба могут оказаться приверженцами уринотерапии или буддизма.

Легко представить, как выборная демократия могла работать в сельской общине или в средневековом ремесленном цеху, где каждый не понаслышке знал о реальных достоинствах и недостатках каждого кандидата. И совершенно невозможно представить, как она может сработать в многомиллионной стране – без рекламы, массовых психозов и очковтирательства.

Меня радует, что у нас «регулярно участвует в выборах», то есть ходит куда-то с паспортом всего лишь треть населения. Это говорит не о «равнодушии», а об элементарном здравомыслии. О нежелании людей быть объектами воздействия пропагандистской технологии. Бойтесь неравнодушных – это именно с их согласия вас держат за дурака!

«Свобода» и «выбор» – философские категории. А словосочетание «свобода выбора» – уже фокус, родившийся под пальцами напёрсточника. Осуществление выбора сопряжено с необходимостью, а не со свободой. Выбор подавляет свободу, а не сопутствует ей.

Что вы испытывали, когда в детстве вам задавали сакраментальный вопрос: «Ты кого больше любишь – маму или папу?» А доводилось ли вам наблюдать мучения покупательниц в магазинах – что выбрать – в горошек или в полосочку?

Или, например, вы чистите себе на завтрак яйцо. Теоретически его можно разбить с острого конца, с тупого или вообще сбоку. «Приверженность» тому или иному способу может, как известно, стать причиной войны. Но если вы человек рассудительный, то скорее всего рано или поздно придёте к выводу, что коли уж яйца можно разбивать столь разными способами и делать это с одинаковой убеждённостью, приводя в пользу каждого способа неотразимые аргументы – значит, ни один из этих способов не является ни истинным, ни ложным, и вся эта проблема не стоит, извиняюсь за каламбур, выеденного яйца.

Если возможностей несколько, наступает инфляция возможностей. Различные возможности взаимно обесценивают друг друга. Покупательница, мучимая выбором между «полосочкой» и «горошком», как правило, колеблется не потому, что оба одинаково хороши, а потому, что «оба хуже»: наличие «полосочки» подтачивает ценность «горошка» и наоборот. Наступает инфляция. Как часто подобные покупательницы покидают магазин, вовсе не совершив покупки! Необходимость выбора подменяет и в конце концов отменяет необходимость поступка.

Так почему же пропаганда демократического общественного устройства построена именно на фетишизации «права выбора»?

Потому что демократия заведомо устраняет своих субъектов от действия.

Скажем, от любого не санкционированного властью «народовластия».

«О хорошем государстве гражданин вспоминает два раза в год – когда участвует в выборах и когда платит налоги». В остальное время о государстве пекутся особые люди – специалисты. А разве можно выбрать специалиста?

Станете ли вы писателем от того, что вас «выбрали в писатели»? Если лучшего писателя выбирать «всеобщим свободным голосованием», таковым сегодня станет Дарья Донцова.

Дарья Донцова – демократически избранный лучший русский писатель.

Если солдаты станут выбирать командира, они наверняка выберут такого, который не велит наступать. Если президентские выборы станут действительно всеобщими, равными и свободными, выберут того, кто пообещает продавать водку по пять копеек ведро, и никаким просвещением, никакой эволюцией этого социального закона не перешибёшь.

Умиляет запредельное количество «голосований», проводящихся ныне повсюду по самым ничтожным поводам. «Звоните в студию: вы за то, что Солнце взорвётся, или за то, что оно потухнет?» Судьба Солнца в наших руках, товарищи. Поднажмём немножко – ихние напирают.

Для демократии кретинов нужно побольше. Не случайно она идёт рука об руку с масс-культурой. Где «приверженность демократии», там обязательно кино про Эмманюэль и фаст-фуд. И наоборот, куда пробралась Эмманюэль, там жди приверженности. Однажды слышал, как некий белорусский «оппозиционер» стращает российских поклонников батьки Лукашенко тем, что в Минске мало «Макдоналдсов».

Искренняя приверженность принципам демократии всё больше становится уделом людей недалёких. Но демократии это не угрожает – напротив, она сама для себя производит недалёких людей в необходимых количествах.

Не зарастёт народная тропа.

Ваши «кола» и четыре картошки.

Касса свободна.