Читать книгу Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885–1889 гг. Миташа - Лев Толстой - Страница 6

* [МИТАША.]

Программа.

15 сентября 86 года.

Жилъ человѣкъ богатый Миташа и дожилъ до 40 лѣтъ и не зналъ, что доброе и что злое. «Нѣтъ ни добраго, ни злаго, – говаривалъ онъ. – Живемъ всѣ, какъ живется. Рыба ищетъ, гдѣ глубже, человѣкъ – гдѣ лучше. Что лучше, то и дѣлаешь. А доброе и злое – это только «попы выдумали». А о смерти думать не надобно». И впалъ онъ въ бѣдность и узналъ злое и доброе на себѣ и повѣрилъ въ добро и дѣлалъ, когда могъ. Злое въ должникахъ (Миташа), а доброе въ тюремщикахъ и товарищахъ по тюрьмѣ. И сталъ дѣлать доброе. И когда думалъ о смерти – страшно. Но дѣлая доброе, усомнился. Доброе незамѣтное, жалкое, а злое – явное, гордое, сильное. Не видать добра было. Не хвалилъ никто за доброе. А злое праздновало, и всѣ уважали).

Усомнился и спросилъ себя: зачѣмъ дѣлать добро, когда оно безсильно? И попался ему купонъ поддѣльный. И увидалъ онъ сонъ. Свѣтлый юноша показалъ ему всю исторію поддѣльнаго купона: откуда онъ взялся и какъ разносилось зло и какъ пресѣклось. И онъ увидалъ, что зло расходится, но не побораетъ добро. А добро также расходится и побораетъ добро. И онъ понялъ, что зло есть то поле, которое пашетъ добро, тѣ дрова, которые сожигаетъ добро, та свѣча, на которой горитъ свѣтъ добра. Успокоился человѣкъ, но наскучило ему дѣлать добро. И заболѣлъ онъ смертно. «Хорошо, – сказалъ онъ, – добро пожираетъ зло и устанавливаетъ царство Божие на землѣ. Богу это хорошо, a мнѣ что за дѣло? Зачѣмъ мнѣ дѣлать добро? Вотъ я страдаю и умираю. Можетъ быть, отъ моей жизни прибавилось добра на землѣ, да мнѣ – то что – я помру и того не увижу».¹

Сокрушался онъ такъ во время болѣзни, думалъ и думалъ и ничего не придумалъ. Добро онъ зналъ отъ зла. Зналъ, что добро не пропадаетъ и побѣждаетъ зло, но не зналъ, зачѣмъ ему дѣлать добро. Зналъ, что оно хорошо для Бога, но для себя не зналъ, зачѣмъ нужно добро.²

И явился ему свѣтлый юноша и сказалъ:

«Ты спрашиваешь: зачѣмъ тебѣ дѣлать добро, когда ты вотъ умираешь. И тебѣ, тебѣ не будетъ пользы и радости отъ того добра, какое ты сдѣлалъ. Ты говоришь: тебѣ, тебѣ не будетъ пользы и радости, да кто ты? Если ты Николай, та плоть, тѣ руки, ноги, брюхо, голова, которые ты называешь своими, то какая можетъ быть радость этому Николаю? Ты знаешь, что ты, Николай, умираешь съ каждымъ часомъ и не минуешь умереть въ тяжелыхъ мученьяхъ. Да и кромѣ того, ты спрашиваешь о томъ, кто дѣлалъ добрыя дѣла, ты спрашиваешь, чтó будетъ тому, кто дѣлалъ эти добрыя дѣла? Развѣ это червивое тѣло Николая, вчера взявшееся изъ утробы матери и нынче уходящее въ могилу, развѣ оно дѣлало эти добрыя дѣла, о пользѣ которыхъ ты спрашиваешь? Добрыя дѣла дѣлало черезъ тебя то добро, которое вошло въ тебя и жило и живетъ и въ тебѣ и во всемъ мірѣ и управляетъ имъ. Это добро творило твои добрыя дѣла, и ты знаешь, что оно не умретъ. Полюбивъ это добро, ты слился съ нимъ и сказалъ себѣ: это добро я дѣлаю. Но не ты дѣлалъ добро. А оно черезъ тебя творило свое дѣло. Ты былъ орудіемъ его.

Тотъ Николай, о которомъ ты спрашиваешь, что ему будетъ, была только та свѣча, на которой горѣлъ свѣтъ добра.³ Но какъ огонь уничтожаетъ свѣчу, такъ добро уничтожаетъ личную жизнь. Какъ таетъ воскъ отъ лица огня, такъ сознаніе личной жизни уничтожается отъ участія въ добрѣ. Добро ты дѣлалъ только тогда, когда отрекался отъ себя. Пугало смерти стоитъ только передъ тѣмъ, кто и не знаетъ добра. Смерть разрушаетъ тѣло, какъ разрушаютъ лѣса, когда зданіе построено. И тотъ, чье зданіе построено, радуется разрушенію лѣсовъ и тѣла. Жизнь для Бога есть постройка Его зданія, для человѣка – радость спасенія.

Для Бога производится работа освященія міра разумомъ черезъ человѣка, для человѣка радость все выше и выше. «Живи такъ же, живи такъ, чтобы еще меньше были промежутки между добрыми дѣлами, и тогда я приду опять и отвѣчу на твой вопросъ: чтó тебѣ будетъ отъ добра. Если ты захочешь знать». И онъ пришелъ, и вопроса о себѣ ужъ не было.

Зерно признало собой, я, свою оболочку, шелуху и огорчается о томъ, что оно погибнетъ. А оно выросло изъ зерна, выпало изъ колоса и опять разрушаясь и бросая свою оболочку производитъ колосъ, полный зернами.

Нужно, чтобъ были силы для дѣланія дѣла Божія. Нужно, чтобы было дерево съ цвѣтами и сѣменами для достиженія всѣхъ безконечныхъ цѣлей, которыхъ оно достигаетъ, и тѣнь, и пища насѣкомымъ и растеніямъ, и топливо, и продолженіе своего рода. Что же – дѣлать Богу всѣ эти дѣла своей силой? Или природѣ распасться на безчисленное количество силъ для достиженія всѣхъ цѣлей? Нѣтъ, въ дерево вложена или въ деревѣ есть сила, жизнь, и она творитъ все, творя себя, достигаетъ всѣхъ цѣлей.

1

Зачеркнуто: И опять предсталъ ему свѣтлый юноша. И сказалъ: только кто погубить душу, тотъ найдетъ. И еще І[оанна] 7, 17: Кто хочетъ творить волю Его, тотъ узнаетъ, о семъ ученіи – отъ Бога ли оно

или я самъ отъ себя говорю. И сказалъ ему: ты умираешь теперь, потому что не вѣришь. Живи еще и ищи другой путь жизни, если не вѣришь еще. И ожилъ человѣкъ и попытался жить опять въ свое удовольствіе. Но только подумалъ и не могъ болѣе жить такъ, а сталъ жить попрежнему, все ближе и ближе сводя одно доброе дѣло съ другимъ. И случилось ему жить у хозяина. Другіе работники скучали, что нѣтъ барышей, и говорили: «хозяину польза, a мнѣ что?» A человѣкъ радовался на барыши хозяина и говорилъ другимъ работникамъ: «будете служить хозяину, какъ себѣ. вамъ всѣ хозяйскія радости въ радости будутъ». И опять заболѣлъ человѣкъ и вспомнилъ, что онъ прежде и только и думалъ о томъ, сколько онъ послужилъ Богу. И вспоминалъ, и все мало ему казалось. И радовался тому, что сдѣлалъ, и тому, что не переставало дѣло дѣлаться. И померъ человѣкъ тѣлесной смертью и не видалъ ея.

Не выходитъ. А не брошу, очень важно.

2

Зачеркнуто: Для себя онъ хотѣлъ жизни и счастья; но жизни не было, была смерть, и оставалось счастье.

Вечеромъ. Опять не могу.

И явился опять ему свѣтлый юноша и сказалъ:

Ты знаешь, что зло не живетъ, а мертво, а живо одно добро. И ты можешь жить зломъ и жить добромъ, и спрашиваешь, зачѣмъ тебѣ жить добромъ.

– Да, я спрашиваю, чтό мнѣ будетъ?

– Скажи жъ мнѣ, кто ты такой и въ чемъ твоя жизнь.

– Жизнь моя и въ добрѣ и въ злѣ.

– Какая жизнь вѣчная: добра или зла?

– Добра.

– Добра? А когда ты дѣлаешь добро, думаешь ли ты о себѣ?

– Нѣтъ, я отрекаюсь отъ себя. Безъ отреченія отъ себя нѣтъ добра.

– Такъ какъ же ты спрашиваешь о томъ, что тебѣ (злу) будетъ, когда ты будешь жить въ добрѣ, когда тебя не будетъ?

– Такъ зачѣмъ же дана мне любовь къ себѣ, когда она зло?

– Затѣмъ, чтобы ты 1) для себя имѣлъ блаженство освобожденія отъ всѣхъ узъ и соединенія со Всѣмъ, 2) для міра, чтобы ты служилъ ему. Любовь къ своей жизни и сознаніе неизбѣжности погибели этой своей личной жизни среди продолжающейся жизни міра – это противорѣчіе, разрѣшаемое только отреченіемъ отъ своей личной жизни въ пользу жизни міра.

– Для себя! Что мнѣ будетъ?

– Ты съ молоду привыкъ жить для себя. Но для себя жизни нѣтъ, какъ нѣтъ жизни на [1 не разбор.].

Личная жизнь (сознаніе ея) заставляетъ ѣсть, работать, плодиться. Безъ разума она довлѣетъ себѣ. Но съ сознаніемъ личной жизни соединяется разумѣніе и одно противорѣчитъ другому. Разрѣшеніе двоякое: 1) подчиненіе личной жизни разумѣнію, слѣдовательно – отреченіе отъ личной жизни въ пользу разумѣнія, не имѣющаго по существу своему ничего личнаго, и 2) подчиненіе разумѣния личной жизни. Въ 1-мъ случаѣ смерть не представляетъ никакого противорѣчія и ничего страшнаго, во 2-мъ случаѣ смерть освобождаетъ разумѣніе отъ ложнаго подчиненія.

3

Зачеркнуто: Если ты вывелъ зданіе, то ты не будешь тужить и заботиться о лѣсахъ, которые были нужны для постройки его, и спрашивать, что будетъ съ лѣсами.