Читать книгу Историческое подготовление Октября. Часть II: От Октября до Бреста - Лев Троцкий - Страница 14

Благодарю вас за теплый привет и в свою очередь позвольте приветствовать Всероссийскую конференцию от имени Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов. Сегодня у нас заседание Совета, где стоит вопрос о Всероссийском Съезде, на который просим вас пожаловать. Петроградский Совет находится под жестоким обстрелом всей буржуазной и значительной части социалистической прессы. Его обратили в мишень для обстрела. Петроградский Совет представляет собою пробный камень в отношении политических группировок. Здесь отражается вся судьба русской революции. Мы можем, во всяком случае, с уверенностью сказать, что позиция, которую занял Петроградский Совет, находит себе верную опору в настроении масс. Вам, заводским комитетам, яснее всех видна вся подоплека классовой борьбы. Попытку уподобить нашу революцию Великой Французской могут делать только слепцы. Нельзя не видеть того, что экономические основы их совершенно различны. Тогда пролетариат был в зародышевом состоянии, являлся частью третьего сословия, ремесленно-торговой мелкой буржуазии, был полу-пролетариатом. У нас ничего подобного в социальном смысле нет. У нас господствуют крайние полюсы, классовый тип и сознание нашего пролетариата очень высоки; наш рабочий класс представляет высокий тип организованного революционного класса и далеко превосходит пролетариат французской революции. С другой стороны стоит организованный капитал. Это определяет высокую классовую рознь. Соглашательство имело бы почву, если бы не были так обострены классовые антагонизмы. Но как примирить рабочего с капиталистом, крестьянина с помещиком? Отсюда вытекает тот провал соглашательской политики, который мы видим; борьба обострилась и обнажилась. Все партии, на которые раньше делилась буржуазия, исчезли и растворились в одной партии к.-д. Это показывает, что идет дело о самой основе – о собственности, о прибыли, о ренте. С другой стороны стоят организации рабочих, проникнутые непримиримым отношением к буржуазии и соглашательству. В этих условиях коренится предпосылка жесточайшей борьбы. Гражданская война заложена в экономической и социальной структуре нашего общества. Есть два крайних фланга, и если бы сейчас устранились революционные партии от гражданской войны, то правый фланг все равно совершил бы натиск на революцию и все ее завоевания. Дезертирство партии не предотвратило бы гражданской войны, она велась бы лишь в неорганизованной форме, в рассыпную и, стало быть, к наибольшей выгоде для имущих классов. Гражданская война нам навязана экономическим положением и историческим развитием!

Могут сказать: а крестьянство? Крестьянство составляет промежуточный класс, хотя у него больше предрассудков собственности, чем самой собственности. Но крестьянство играет революционную роль, поскольку оно связано с революционной партией города. Значение его в революции будет велико, если оно пойдет за революционным пролетариатом. Само крестьянство, вследствие всех условий своего существования, не может создать руководящей партии. Это не вина его, а беда – в этом сказывается его отсталость. Но куда крестьяне присоединятся, там и будет победа. В начале революции соглашательство победило, так как прежде, чем революция дала им ответ, крестьяне оказались организованными в полки и корпуса и были призваны выбирать в Советы и Комитеты. Естественно, вначале победила мелкобуржуазная интеллигенция, эксплуатировавшая беспомощность крестьян. Соглашатели получили перевес в первых Советах. И даже пролетариат, опасаясь оторваться от армии, тяготел в широких слоях к соглашательству. Но железная действительность заставила рабочий класс отколоться от соглашателей, а вопрос мира бросает в объятия пролетариата армию. Армия находится в ужасных условиях. Продолжать войну армия не видит физической возможности. И если этот вопрос не будет в скором времени разрешен, то – как заявляют делегаты с фронта – армия стихийно поплывет в тыл. Соглашатели несут ответственность за затягивание войны. Именно поэтому они погубили себя. Всероссийский Крестьянский Авксентьевский Совет ведет правительственно-официозную политику, а по стране идет рост стихийного аграрного движения, и соглашательские круги вынуждены в бессилии метаться перед этим восстающим крестьянством и даже прямо помогать властям подавлять его. Гражданская война не лозунг, а факт. Между крестьянами и помещиками идет уже гражданская война. Восстающее крестьянство, само собой разумеется, не может быть опорой для соглашательства. И многочисленные крестьянские делегации ищут прямого руководства в рабочем классе. В Петроградский Совет приходят ходоки с просьбой не допустить посылок солдат в деревню для расстрела восставших крестьян.

Преступное наступление вызвало великое отступление. Где выход? Если раньше могли быть честные надежды у соглашателей разрешить вопрос путем своего воздействия на дипломатию, то теперь все надежды должны были окончательно пасть. Последней соломинкой являлась посылка Скобелева на Парижскую конференцию, где он под конвоем Маклакова и Рузского должен был предъявить требования пересмотра договоров. Но все серьезные буржуазные газеты наших «союзников» высмеяли этот план. Они хотят сговариваться насчет продолжения войны, а не насчет мира. Солдаты с фронта говорят, что, если до первого снега не будет мира, окопные массы уйдут. Изверившись в правительстве, они обращаются к Петроградскому Совету, который выставил лозунг мира, и прямо призывают его взять власть и предложить мир, чтобы предотвратить стихийное бегство армии. Матросы Балтийского флота заявили, что не сойдут с кораблей до тех пор, пока их не снимет революционная рука. Они будут защищать революционный Петроград, но власти они не доверяют, они убеждены, что власть, являющаяся прикрытием империалистической буржуазии, и сама буржуазия со злорадством глядят на гибель геройски сражающихся матросов. Родзянко открыто в этом признался. Он хочет сдачи Петрограда и Балтийского флота немцам, надеясь получить затем Петроград обратно, но уже помятый германскими жерновами. Тогда несравненно легче будет задушить революцию. У солдат нет убеждения, что их не предают. Как же им сражаться? Родзянки знают, что, если Петроград сдадут, война будет невозможна, ибо будет разрушена промышленность, работающая на оборону. Контрреволюционеры нарочно тянут войну, чтобы сдать Петроград и подавить революцию. Армия не может долго выдержать, об этом говорят все окопные делегаты. Буржуазия спекулирует на этом и сознательно доводит до отчаяния солдат, рабочих и крестьян. На этом основана теперь вся политика буржуазии. Рабочие должны громко об этом заявлять и повсюду разоблачать политику Рябушинских, Родзянок и их укрывателей перед широкими массами.

В области производства вы, представители фабрично-заводских комитетов, должны лучше всего знать о саботаже. Ваши попытки контроля не контроль, а только разрозненный учет и опыты частичного давления. Контроль возможен только в общегосударственном масштабе. Только тогда возможно выяснение наличности производительных сил и средств их перераспределения, их разумная организация, муниципализация важнейших отраслей производства. Но сделать все это нельзя без революционной центральной власти, в которой пролетариат должен играть руководящую роль. А вы опять-таки лучше, чем кто-либо, знаете, что без этого контроля над основами производства нам спастись нельзя.

Соглашатели говорят: спасение – в Учредительном Собрании. Но при нынешнем положении созыв Учредительного Собрания до сегодняшнего дня ничем не обеспечен. Буржуазия срывает Учредительное Собрание всеми средствами, она доказала это своим отношением к Предпарламенту, отстранив его от всякой власти и превратив его в совещательный орган, чтобы за его спиной – в Ставке, в дипломатических корпусах, в банках и в задних комнатах Зимнего дворца – вести работу по срыву Учредительного Собрания. Действительно революционные классы: пролетариат и тяготеющие к нему армии и восстающее крестьянство могут бороться за Учредительное Собрание только взятием власти.

Мы не должны быть мистиками, суеверами, которые воображают, что как только соберется Учредительное Собрание, то тем самым все разрешится. Наивная иллюзия! Разгон Учредительного Собрания бывал в истории не раз. Нужно еще только обеспечить жизнь Учредительному Собранию и дать ему возможность проводить свои решения в жизнь, – а для этого-то именно и нужны решительные революционные аппараты власти, каковыми являются только Советы. Кто подкапывается под Советы (буржуазия и соглашатели), тот подкапывается под Учредительное Собрание. На «демократическом» Совещании пытались создать власть без к.-д., без корниловцев, но так как не доверяли Советам, то не нашли на кого опереться и пошли с поклонной головой к к.-д. Противопоставляют Советам думы и земства, но разница в том, что думы не имеют непосредственной, тесной, непрерывной, чисто революционной связи с избирателями, тогда как под Советами всегда организованная и вооруженная армия их избирателей. Советы непрерывно изменяют свой состав, давая тем самым правильное отражение опыту и политическому развитию рабочих, солдат и крестьян. Политические вертопрахи издеваются над «изменчивостью» масс. Массы во время революции быстро развиваются. Нельзя же забывать азбуку марксизма. Маркс говорил, что революция – это локомотив истории, который с великой быстротой изменяет сознание масс. Французский революционер Буасси Д'Англа сказал, что за шесть лет Великой Революции французский народ накопил больше политического опыта, чем за шесть предшествовавших столетий. Непрерывное развитие масс отражается и закрепляется Советами. Вот почему они были и остаются становым хребтом революции. Перебить этот хребет – значило бы убить революцию.

Не было примера, товарищи, чтобы имущие классы не защищали своих позиций всеми средствами и со всей свирепостью, а рабочие массы, пробужденные революцией, никогда не останавливались и не остановятся на полпути и не уступят без боя своих завоеванных в революции прав. Это – закон истории. Эти законы истории партии не пишут, а изучают. Нельзя искусственно направить историческое развитие по мирному пути. Надо это сознать и открыто сказать себе, что гражданская война неизбежна. Надо только организовать ее в интересах рабочих масс. Это единственный путь сделать ее более бескровной, менее болезненной. Достигнуть этого результата можно не шатаниями и колебаниями, а только упорной и мужественной борьбой за власть. Тогда еще возможно, еще остается шанс, что буржуазия отступит. Соглашательскими колебаниями достигается как раз обратное. Нельзя допускать деморализации рабочего класса шатаниями. Пролетариат должен взять власть. На него с надеждой смотрят армия, крестьянство, флот. И ваша организация – фабрично-заводские комитеты – должна стать проводником этой идеи. На предстоящем Съезде Советов ребром встанут все вопросы власти, мира, земли. И когда Совет скажет свое слово, то вы на местах должны ответить: «Мы здесь». Ваш ответ будет единым – вся власть Советам! Только единодушная воля и сила всех пролетарских организаций сбросит все препятствия и обеспечит за народом мир, землю, хлеб и власть.

«Рабочий Путь» N 42, 3 ноября (21 октября) 1917 г.