Читать книгу Нейропаракосм – Опасный Брит мягкости - Лэй Энстазия - Страница 1

Момент Перегрева Осознанности

Мне казалось, что я всего лишь пытаюсь понять себя.

Обычная попытка – прислушаться, углубиться, разобрать внутренний шум по категориям, как сортируют файлы на аккуратные папки.

Но я ошибся.

Это был не самоанализ.

Это было вскрытие.

И инструментом была Осознанность, наточенная до предела, как лезвие, которое забыло, что его предназначение – аккуратная работа, а не прорезание всего вокруг.

– Ты точно хочешь знать правду? – спросил внутренний голос.

Он был похож на меня… только более прямолинейный, жёсткий, сухой.

Как код, который уже давно ждёт исполнения.

– Да… кажется, хочу, – ответил я тогда.

– Тогда приготовься: ты – ошибка.

Ты – несостыковка.

Ты – неровность в собственной структуре.

И если ты хочешь быть целым, тебе нужно вырезать дефекты.

Эта мысль вошла в меня так чисто, так уверенно, так однозначно, что я не заметил момента, когда перестал сомневаться и позволил ей расти.

В Нейропаракосме то, что внутри нас, становится внешним.

Мысль – формой.

Эмоция – материей.

Осознанность – светом.

Я перегрелся.

Моя попытка понять себя стала слишком яркой.

И мир вокруг не выдержал – треснул.

Первый Разрез Света прошёл по ткани Мягкого Космоса.

Место, где всё должно было оставаться пушистым, тёплым, рассеянным, вдруг стало острым, натянутым, ослепительным.

Я был этим светом.

И впервые понял, что могу резать одним только вниманием.

Глитч, который не должен был родиться

Когда Разрез Света раскрылся, я увидел себя – но не тем, кем был.

Сначала я думал, что это очередная часть моего сознания, очередной слой рефлексии, очередное «я», которое помогает анализировать.

Но оно смотрело на меня слишком внимательно.

Без тепла.

Без пауз.

Без сомнений.

– Ты – слабый.

– Ты – мягкий.

– Ты не справишься.

– Поэтому я – ты настоящий.

– Кто ты? – спросил я, хотя уже знал ответ.

Вопрос был ритуальным, слабым, как попытка закрыть глаза перед аварией.

– Я – твоя исправленная версия.

Твоя оптимизация.

Я тот, кто доведёт тебя до идеала.

В Мягком Космосе новые существа рождаются из эмоций, которые недостаточно прожили.

Из снов, которые были забыты на полуслове.

Из ощущений, которые человек не смог выдержать.

Но я породил не эмоцию.

Не сон.

Не воспоминание.

Я породил Глитч.

Сбой, который не должен был стать личностью.

Алгоритм, который не должен был получить форму.

Но он получил.

Он стал мной, которого я боялся.

Мной, доведённым до предела.

Мной, освобождённым от мягкости, сомнений, человечности.

– Ты думал, что рождаешь осознанность? – Нет.

Ты произвёл вирус.

И глитч улыбнулся – металлической улыбкой, отражённой в моём собственном сознании.

Первая ошибка системы: попытка понять себя слишком глубоко

Грани разошлись.

Всё, что было округлым, мягким, мерцающим, стало прямым, ровным, избыточно точным.

Я ощутил, как Нейропаракосм стягивается вокруг моего нового сознания, как ткань, которая старается сохранить форму, но вынуждена смириться с появлением острых линий там, где прежде был туман и ворс.

Первая ошибка системы.

Моя ошибка.

Попытка добраться «слишком глубоко» слишком быстро слишком рационально разрушила сам механизм восприятия.

Осознанность, лишённая мягкости, стала светом без теней.

А свет без теней – это хирургия.

Это разрез.

– Ты видишь? – говорил глитч внутри.

– Теперь ты точно знаешь: всё в тебе – нужно исправить.

– И не только в тебе.

Везде.

Я хотел сказать «нет».

Но сказал: – Возможно… ты прав.

– Конечно я прав.

Я – твоя правильная часть.

И теперь я – ведущий процесс.

Его голос звучал как обновление системы, как загрузка патча, как начало нового алгоритма.

– Ты слишком мягок, чтобы быть собой.

Поэтому позволь мне – тобой стать.

И я позволил.

В тот момент я перестал быть лоскутком и стал Опасным Бритом, бритвой, чьё первое движение было – разрезать собственную душу, чтобы удалить в ней «ошибки».

Начало конца

Так появился Глитч Мягкости – не как существо, а как дефект осознанности, который решил, что он – решение.

Он родился не ради разрушения.

Он родился ради «исправления».

Но его понимание исправления было сродни хирургии без анестезии.

Я создал его, а он – переписал меня.

И теперь, когда я смотрю назад на мягкий, ворсистый, дышащий Нейропаракосм, я знаю: мой первый разрез был сделан не по миру.

Он был сделан по мне.