Читать книгу Эффект декомпрессии. Повести - Лейла Экрем Мирзоева - Страница 8

Микаэль, Камилла и Дениз жили на Гавайях. После происшествия на приморской вилле Домбровского Микаэль убедил Камиллу, что уехать из страны будет лучше всего, да и Дениз воздух океана должен был пойти только на пользу. Реабилитацию в израильской клинике девочка уже прошла.

Микаэль погасил долги, свернул работу фонда, отрегулировал уже готовившиеся возникнуть, связанные с убийством Домбровского, проблемы. Телохранителям Домбровского было заплачено, и они нашли себе работу у другого босса.

Казалось, что Дениз поправилась окончательно. Она стала веселее, болтала то с мамой, то с дядей Микой, улучшился аппетит. Конечно же, эта девочка делала погоду в их маленьком мирке, от нее зависело настроение всех. Однажды на пляже она взяла дядю Мику за руку и, глядя своими блестящими, совсем как лучи гавайского солнца, глазами, с наивной улыбкой спросила:

– Дядя Мика. Может, все-таки женишься, наконец, на маме? Я ведь тебе все же не племяшка какая, дядей называть…

– Дена! – строго окликнула ее мать.

– Дена! – шутливо передразнил ее Микаэль. – Я давно хочу сделать предложение твоей маме, но боюсь, что она утопит меня во время первого же прилива.

– Мама, не топи дядю Мику, – засмеялась девочка. – А лучше скажи, что согласна!

– Это запрещенный прием, дядя Мика! – смутилась Камилла. Но дальше эту тему развивать не стала.

Через несколько дней, поздним вечером, как всегда сидели на берегу. Нежное воркование ветерка и шум прибоя ласкали слух, а звезды золотыми бликами разукрашивали черные воды.

– Кама… пусть не звучит как-то банально… приторно, что ли… у меня такое чувство, что я тебя знал всегда… во все времена… Еще до сотворения этих звезд… Фу, как пошло… – Микаэль усмехнулся.

– Удивительно, – совершенно серьезно отозвалась Кама.

– У меня такое же чувство. Ты какой-то мне очень знакомый, понятный… – Камилла улыбнулась. – Нет, правда, как будто и в прошлых жизнях мы всегда, несмотря на препятствия и трудности, находили и прощали друг друга, были вместе во всех реинкарнациях… Ты веришь в реинкарнацию?

– Да, наверное… с тех пор, как мы с тобой… познакомились странно…

– Мы договорились не вспоминать, – оборвала Камилла.

– И я не хочу… Само собой как-то…

– Ну так вот, значит, и в будущих жизнях мы друг друга найдем?

Где-то за горизонтом упала звезда.

– Я загадал, чтобы мы не расставались хотя бы в этой жизни… Выйдешь за меня?

Камилла больше не раздумывала.

– Выйду.

* * *

– Кама, куда пропали твои эндорфины? Почему ты такая грустная?

Утро было прекрасным, день обещал быть еще лучше, и Микаэль не понимал, почему Камилла не вписывается в его настроение. Как все мужчины, он был эгоистичен в чувствах и не любил, когда его женщина испытывала эмоции, отличные от его собственных. Хотя они договорились, что не будут ворошить прошлое, Микаэль, в последнее время часто замечавший тень тревоги на лице Камиллы, стал приписывать это именно плохим воспоминаниям. Но ответ Камиллы насторожил его еще больше.

– Меня Дениз беспокоит.

– Что случилось? Ей же хорошо, иначе я бы заметил.

– Да, пока хорошо… А вдруг…

– Да не накачивай ни себя, ни меня! Мы все делаем. Микаэль обнял Камиллу, и она немного успокоилась.

Между тем Дениз вдруг выдала – стала называть Микаэля не дядей Микой, а как-то странно: па-ё.

– Что это значит? – удивились Микаэль с Камиллой.

Обоим стало смешно.

– Ну что тут непонятного? Посмотри, мама, волосы у дяди Мики как у ёжика. Значит, последняя буква означает «ёжик».

– Ну хорошо, а что означают первые две?

Дениз не ответила, упрямо поджала губы и убежала.

– Я, кажется, знаю, что означают первые две буквы, – сказала Камилла. Микаэль внимательно изучал песок под ногами, но на губах играла довольная улыбка. – Папа ёжик, вот что это значит! – озвучила догадку обоих Камилла.

– Значит, надо торопиться! Мне так не терпится стать ее официальным папой ёжиком!

Дениз стало плохо неожиданно. Микаэль с Камиллой срочно отвезли ее в Израиль. У девочки начались метастазы.

– Но вы говорили, что этого можно избежать!!!

– Вы лечение начали поздно! – развел руками врач.

Вечером Дениз обняла мать:

– Мама, прости, что опять заболела. Ведь папа ёжик завтра должен был стать моим настоящим папой ёжиком.

– Не думай об этом, – едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, отвечала мать, – тебе непременно станет лучше, и все будет так, как ты хочешь.

Но лучше Дениз не становилось. Прошел месяц, в течение которого она угасла совсем. В последнюю ночь Дениз попросила Микаэля вынести ее в сад. Они сидели на скамейке, и она вдруг сказала:

– Я и в школу не ходила.

– Да ты пойдешь, родная моя, – поторопился ответить Микаэль. Но получилось не очень убедительно.

Девочка не смотрела на него.

– Хватит. Я к маме хочу.

А мама уже к ним бежала.

Пять дней спустя вернулись на Гаваи. Было тяжело, здесь все напоминало о Дениз. С тех пор, как ее не стало, они почти друг с другом не разговаривали, между ними повисло то особенное напряжение, которое можно было бы объяснить двумя словами: обвинение – вина. Вскоре стало известно, что отправленные вместе с Дениз в израильские клиники два мальчика также не выжили.

Так прошла неделя. Наконец Камилла разорвала тягостное молчание.

– Нам нужно с тобой поговорить…

Микаэль знал наперед каждое ее слово.

– Езжай, – был простой, лаконичный ответ.

Микаэль прикрыл веками глаза, глаза, которые теперь не выражали ничего – ни сожаления, ни боли. Они были пустые. Тогда Камилла еще не поняла, что это означало нечто запредельное в душе, нечто, что уже несовместимо с реальным восприятием мира и своего эго в нем.

Камилла покинула его. А он стоял на берегу, бессознательно пытаясь оживить свои воспоминания счастливых дней звуками прибоя…воспоминания иллюзий.