Читать книгу Джек Ричер, или Враг - Ли Чайлд - Страница 6

Мы снова перешли на другую сторону к мотелю и заставили портье рассказать все с самого начала. Он был мрачным и не слишком разговорчивым, но оказался хорошим свидетелем. Люди, которые не желают помогать, всегда становятся самыми лучшими свидетелями. Они не стараются угодить вам, не придумывают разные подробности, чтобы произвести впечатление, и не пытаются сообщить то, что вы хотите услышать.

Он сказал, что сидел в офисе один и ничего не делал. Примерно в двадцать пять минут двенадцатого он услышал, как хлопнула дверца машины и заработал мощный двигатель на дизельном топливе. Машина развернулась, включился привод на четыре колеса, раздался визг шин, рев двигателя, шорох гравия, а потом что-то большое быстро умчалось прочь. Портье слез со своей табуретки и вышел посмотреть, что случилось. Машину он не видел.

– Зачем ты пошел проверять номер? – спросил я.

– Подумал, а вдруг начался пожар, – пожав плечами, пояснил он.

– Пожар?

– В подобных заведениях такое случается. Они поджигают номер и быстро уезжают. Ради развлечения. Или еще зачем-то. Я не знаю. Просто мне показалось, что нужно посмотреть.

– А как ты понял, в каком номере надо смотреть?

Он затих. Саммер уже спрашивала его об этом. Теперь пришла моя очередь. Мы с ней играли в игру «плохой и хороший полицейский». В конце концов портье признался, что на всю ночь у них был занят только один номер. Остальные номера обычно снимались на пару часов посетителями бара через улицу, пришедшими на своих двоих. Именно по этой причине он совершенно уверен, что в номере Крамера не было проститутки. Одна из его обязанностей – проверять, когда они приходят и уходят. Он берет деньги и выдает ключи. Он следит за порядком и потому всегда знает, кто и где находится. Часть его работы, о которой ему следует помалкивать.

– Теперь меня выгонят, – сказал он.

Он так расстроился, что готов был расплакаться, и Саммер пришлось его утешать. Потом он рассказал, что нашел тело Крамера и вызвал полицию, а посетителей, снимавших номера на время, разогнал от греха подальше. Заместитель шефа полиции Стоктон приехал через пятнадцать минут. Затем появился я, а когда через некоторое время я уехал, он узнал звук мотора, который уже слышал раньше. Тот же рев мотора, тот же визг шин, все то же самое. Очень убедительно. Он уже признался в том, что проститутки использовали мотель для своих целей, поэтому у него не было причин врать. Все «Хаммеры» еще относительно новые, и у их двигателей очень необычный звук. Так что я ему поверил. Мы оставили его за конторкой, а сами вышли наружу, где стоял залитый холодным красным сиянием автомат с кока-колой.

– Значит, не проститутка, – сказала Саммер. – Женщина с базы.

– Женщина-офицер, – добавил я. – Возможно, у нее высокое звание и она имеет доступ к личному «хамви». Никто не станет брать его в гараже для такого дела. У нее портфель Крамера. Иначе и быть не может.

– Ее будет легко найти. В регистрационном журнале на проходной должна остаться соответствующая запись.

– Возможно, я даже разминулся с ней на шоссе. Если она уехала отсюда в двадцать пять минут двенадцатого, в Бэрд она вернулась примерно в двенадцать пятнадцать. Я как раз уезжал.

– Если она сразу вернулась на базу.

– Да, – согласился я. – Если вернулась.

– А вы не видели другого «хамви»?

– Кажется, не видел.

– Как вы думаете, кем она может быть?

– Здесь подойдут те же рассуждения, что и с проституткой, – пожав плечами, ответил я. – Кто-то, с кем он где-то познакомился. Может быть, в Ирвине, но вполне возможно, что и в каком-нибудь другом месте.

Я посмотрел через дорогу на заправочную станцию и машины, проезжавшие по шоссе.

– Может быть, Вассель и Кумер ее знают, – предположила Саммер. – Если отношения между ней и Крамером начались давно.

– Да, может быть.

– Как вы думаете, где они?

– Понятия не имею, – ответил я. – Но уверен, что найду их, если они мне понадобятся.

Я их не нашел. Они сами меня нашли. Когда мы вернулись на базу, они ждали в отведенном мне кабинете. Саммер высадила меня у дверей, а сама отправилась парковать машину. Я прошел мимо дежурного. Снова началась ночная смена, и за столом сидела сержант, женщина с гор, у которой имелся маленький сын и которая беспокоилась из-за зарплаты. Она показала мне на дверь, и я сразу понял, что у меня посетители. Кто-то рангом значительно выше ее и меня.

– Кофе есть? – спросил я.

– Машина включена, – ответила она.

Я прихватил с собой пару стаканчиков. Моя куртка была по-прежнему расстегнута, волосы растрепались, и я выглядел совсем как парень, который устроил драку на парковке. Я сразу прошел к столу и поставил на него кофе. На стульях с высокими спинками, предназначенных для посетителей и стоящих у стены, сидели двое мужчин и смотрели на меня. Оба были в полевой форме. У одного на воротнике я заметил звезду бригадного генерала, у другого – полковничьего орла. Генерала звали Вассель, полковника – Кумер. Вассель был лысым, Кумер – в очках, и оба показались мне слишком важными, слишком старыми, слишком низенькими, розовыми и мягкими, чтобы носить полевую форму, которая делала их немного смешными. Они были похожи на членов клуба «Ротари», направляющихся на карнавал. Иными словами, первое впечатление было не в их пользу.

Я сел на свой стул и увидел два листка бумаги, лежащих на журнале для записей. Первой оказалась записка: «Снова звонил ваш брат. Это срочно». На сей раз там имелся телефонный номер с кодом 202. Вашингтон, округ Колумбия.

– В ваши правила не входит отдавать честь старшим офицерам? – поинтересовался Вассель со своего стула.

На втором листке бумаги было написано: «Звонил полковник Гарбер. Полицейский участок Грин-Вэлли считает, что миссис К. умерла примерно в два часа ночи».

Я сложил пополам каждую записку по отдельности и засунул их под телефон. А потом поправил так, чтобы видеть ровно половину каждой. Подняв голову, успел заметить, что Вассель бросает на меня хмурые взгляды. Его голый череп постепенно становился все краснее и краснее.

– Прошу меня простить, – сказал я. – Вы что-то спросили?

– В ваши правила не входит отдавать честь старшим офицерам, когда вы входите в комнату?

– Если они не являются моими непосредственными начальниками, не входит, – ответил я. – А вы не являетесь.

– Это не ответ на мой вопрос! – взвился он.

– Можете проверить, – сказал я. – Я служу в Сто десятом особом отделе. Мы – обособленная организация. В структурном отношении мы существуем параллельно всей остальной армии. И если вы хорошенько подумаете, это правильно. Мы не смогли бы контролировать вас, если бы находились у вас в подчинении.

– Я здесь вовсе не для того, чтобы ты меня контролировал, сынок, – сказал он.

– Тогда зачем вы здесь? Сейчас довольно поздно для официального визита.

– Я здесь, чтобы задать тебе парочку вопросов.

– Спрашивайте, – разрешил я. – А после я задам вам свои вопросы. И знаете, в чем будет состоять разница?

Он не ответил.

– Я отвечу вам исключительно из любезности, – объяснил я. – А вы будете мне отвечать, потому что этого требует Унифицированный военный кодекс.

Вассель ничего не ответил, только метнул в меня хмурый взгляд. Затем он посмотрел на Кумера, тот взглянул на него и перевел глаза на меня.

– Мы здесь по поводу генерала Крамера, – сказал он. – Мы старшие офицеры его штаба.

– Я знаю, кто вы такие, – сказал я.

– Расскажите нам про генерала.

– Он умер, – сообщил я.

– Нам это известно. Мы бы хотели знать, при каких обстоятельствах он умер.

– Сердечный приступ.

– Где?

– В грудной клетке.

Вассель нахмурился еще сильнее.

– Где он умер? – спросил Кумер.

– Я не могу вам сказать, – ответил я. – Это имеет отношение к предпринятому нами расследованию.

– В каком смысле? – спросил Вассель.

– В том смысле, что это конфиденциальная информация.

– Всем известно, что это случилось где-то здесь, – сказал он.

– В самом деле? А на какую тему проводится конференция в Ирвине?

– Что?

– Конференция в Ирвине, – повторил я. – Та, на которую вы все направлялись.

– И что?

– Мне нужно знать тему.

Вассель посмотрел на Кумера, и тот открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут зазвонил мой телефон. Звонила дежурный сержант. Она сообщила мне, что около нее стоит Саммер и она не знает, можно ли ее пропустить. Я сказал, чтобы пропустила. В следующее мгновение Саммер постучала в дверь и вошла. Я представил ее присутствующим, она взяла стул и села за стол рядом со мной. Двое против двоих. Я вытащил вторую записку из-под телефона и передал ей: «Полицейский участок Грин-Вэлли считает, что миссис К. умерла примерно в два часа ночи». Она развернула ее, прочитала, сложила и вернула мне. Я снова убрал ее под телефон. Затем я еще раз спросил, что они собирались обсуждать на конференции в Ирвине, и увидел, как изменилось их отношение. Они не стали более услужливыми и не собирались мне помогать. Скорее отступили в сторону. Из-за того, что в комнате появилась женщина, они сменили открытую враждебность на покровительственную вежливость. Их так воспитали. Они ненавидели военную полицию и женщин-офицеров, но им приходилось соблюдать приличия.

– Обычная рутина, – ответил Кумер. – Пустая болтовня, и все. Ничего важного.

– Этим объясняется тот факт, что вы туда не полетели, – заметил я.

– Естественно. Нам показалось, что правильнее будет остаться здесь. Ну, вы понимаете, в данных обстоятельствах…

– Как вы узнали о Крамере?

– Нам позвонили из Двенадцатого корпуса.

– Из Германии?

– Именно там находится Двенадцатый корпус, сынок, – заявил Вассель.

– Где вы провели прошлую ночь?

– В отеле, – ответил Кумер.

– В каком отеле?

– «Джефферсон», в Вашингтоне.

– Кто платит – вы или Министерство обороны?

– В этом отеле всегда останавливаются старшие офицеры.

– Почему генерал Крамер не остановился там вместе с вами?

– Потому что у него были другие дела.

– Когда?

– Что «когда»? – спросил Кумер.

– Когда он договорился о своих других делах?

– Несколько дней назад.

– Значит, он решил это не в последний момент?

– Нет.

– Вам известно, что он собирался делать?

– Разумеется, нет, – ответил Вассель, – иначе мы не стали бы спрашивать у вас, где он умер.

– Вы не думаете, что он поехал навестить жену?

– А он поехал?

– Нет, – ответил я. – Почему вас интересует, где он умер?

Наступила длинная пауза, их поведение снова изменилось. Самоуверенность уступила место подобию доброжелательной откровенности.

– На самом деле нам это не нужно знать, – сказал Вассель.

Он наклонился вперед и посмотрел на Саммер так, словно хотел бы, чтобы ее здесь не было. Чтобы то, что он скажет, осталось между нами, мужчинами.

– У нас нет никаких прямых свидетельств или информации, но мы обеспокоены тем, что личные планы генерала Крамера могли нести в себе некоторый неприятный потенциал – в свете сложившихся обстоятельств.

– Насколько хорошо вы его знали?

– На профессиональном уровне достаточно хорошо. На личном – настолько, насколько мы все знаем своих товарищей-офицеров. Иными словами, не слишком.

– Но вы представляете в общих чертах, что собирался делать генерал Крамер.

– Да, у нас имеются кое-какие подозрения, – сказал Вассель.

– Значит, вас не удивило, когда он решил не останавливаться вместе с вами в отеле.

– Не удивило, – подтвердил он.

– И для вас не стали откровением мои слова о том, что он не поехал к жене.

– Нет, ни в коей мере.

– Итак, вы примерно представляете, чем он собирался заниматься, но не знаете где.

Вассель кивнул.

– Примерно.

– А вам известно, с кем он мог этим заниматься?

Вассель покачал головой.

– На сей счет у нас нет никакой информации, – сказал он.

– Хорошо, – проговорил я. – Вообще-то это не имеет значения. Думаю, вы знаете законы армии достаточно хорошо, чтобы понимать, что, если бы мы обнаружили некий неприятный потенциал, мы бы его скрыли.

Мои слова были встречены продолжительным молчанием.

– Вы уничтожили все следы? – спросил Кумер. – В том месте, где это произошло?

– Мы забрали его вещи, – подтвердил я.

– Хорошо.

– Я хочу знать тему конференции в Ирвине, – сказал я.

Возникла еще одна пауза.

– Ее нет, – ответил Вассель.

– Уверен, что есть, – возразил я. – Это армия, а не студия актерского мастерства. Мы не специализируемся на импровизациях.

Еще одна пауза.

– На бумаге ничего нет, – пояснил Кумер. – Я ведь уже сказал вам, майор, что там не обсуждается ничего особенного или необычного.

– Как вы провели сегодняшний день?

– Собирали слухи о генерале.

– Как вы добрались сюда из Вашингтона?

– У нас есть машина с водителем, которую нам предоставил Пентагон.

– Вы выписались из «Джефферсона»?

– Да.

– Значит, ваши вещи лежат в машине, предоставленной вам Пентагоном.

– Именно.

– Где машина?

– Ждет перед вашим штабом.

– Это не мой штаб, – сказал я. – Я здесь в командировке.

Я повернулся к Саммер и попросил ее принести их вещи из машины. Они пришли в ярость, но знали, что не могут мне помешать. Гражданские законы о необоснованном обыске и конфискации, об ордерах и достаточных основаниях теряют свою силу у ворот военной базы. Я следил за их глазами, пока отсутствовала Саммер. Они были раздражены, но не обеспокоены. Значит, либо они говорили правду насчет конференции в Ирвине, либо успели избавиться от бумаг, имевших к ней отношение. Но я все равно предпринял все полагающиеся шаги. Саммер вернулась с двумя одинаковыми портфелями. Точно такими же, какой я видел на фотографиях в серебряных рамках в доме миссис Крамер. Штабные офицеры очень похожи друг на друга.

Я изучил содержимое портфелей, выложив его на стол. И обнаружил в обоих паспорта, билеты на самолет, подорожные и командировочные предписания. И никаких бумаг, касающихся темы конференции в Ирвине.

– Прошу извинить за доставленные неудобства, – сказал я.

– Ну, теперь доволен, сынок? – поинтересовался Вассель.

– Жена Крамера тоже мертва, – сообщил я. – Вам это известно?

Я наблюдал за ними и сразу понял, что они ничего не знали. Они посмотрели на меня, потом друг на друга, начали бледнеть и забеспокоились.

– Как? – спросил Вассель.

– Когда? – задал свой вопрос Кумер.

– Вчера ночью. Ее убили, – ответил я.

– Где?

– В ее доме. Кто-то туда вломился.

– Мы знаем кто?

– Нет, не знаем. Это не наше дело. Оно входит в юрисдикцию гражданской полиции.

– И что это было? Ограбление?

– Возможно, поначалу.

Больше они ничего не сказали. Мы с Саммер проводили их к выходу и посмотрели, как они забрались в свою машину. Это был «Меркурий Гранд-маркиз», на пару лет и моделей моложе автомобиля миссис Крамер, только не зеленого цвета, а черного. Водитель был высоким, в полевой форме. В темноте я не смог разглядеть ни как его зовут, ни его звание. Он ловко развернулся на пустой дороге и увез Васселя и Кумера. Мы наблюдали за тем, как задние огни двинулись на север через главные ворота базы, а затем скрылись в темноте.

– Ну и что вы думаете? – спросила Саммер.

– Думаю, они полны дерьма, – ответил я.

– Важного дерьма или обычного?

– Они врут, – сказал я. – Они очень напряжены, они врут, и они глупы. Почему меня так беспокоит портфель Крамера?

– Серьезные документы, – ответила она. – Те, что он вез в Калифорнию.

Я кивнул.

– Они только что все мне прояснили. Дело в повестке дня конференции.

– Вы уверены, что она была?

– Повестка дня есть всегда. И всегда на бумаге. Для всего. Если вы захотите поменять рацион для сторожевых собак, потребуется сорок семь совещаний с сорока семью собственными повестками дня. Так что, будьте уверены, у конференции в Ирвине тоже имелась своя повестка. С их стороны было полнейшей глупостью это отрицать. Если они хотели что-то скрыть, они могли просто сказать, что она секретная и они не уполномочены говорить мне о ней.

– А может, конференция действительно не важная.

– Чушь собачья. Она очень важная.

– С чего вы взяли?

– Потому что на нее летел генерал с двумя звездами. И другой генерал, с одной звездой. А еще потому, что это канун Нового года, Саммер. Кто летает в канун Нового года, да еще проводит ночь в паршивом отеле? Прошедший год в Германии имел огромное значение. Разрушена Стена. Через сорок пять лет мы все-таки победили. Там наверняка запланированы грандиозные вечеринки. Кто согласится пропустить такое ради не имеющей никакого значения конференции? Чтобы эти ребята сели в самолет накануне Нового года, конференция в Ирвине должна быть очень важной.

– Они расстроились из-за миссис Крамер. Гораздо больше, чем из-за самого Крамера.

– Может, она им нравилась, – кивнув, сказал я.

– Возможно, Крамер им тоже нравился.

– Нет, он для них всего лишь тактическая проблема. На их уровне чувствам нет места. Они летели с ним, а теперь он мертв, и они пытаются понять, какие это будет иметь последствия для них.

– Готовятся к повышению, наверное.

– Наверное, – не стал спорить я. – Но если окажется, что Крамер сделал что-то не то, это может навредить их карьере.

– В таком случае они могут не беспокоиться. Вы обещали им, что все будет шито-крыто.

Я уловил в ее голосе какую-то натянутость, словно она хотела сказать, что я не должен был этого обещать.

– Мы защищаем армию, Саммер, – проговорил я. – Как семью. Мы именно для этого и существуем. – Я помолчал немного. – Но вы заметили, что они и после моего обещания не заткнулись? Им следовало понять намек. Они попросили скрыть неприятные подробности дела и получили подтверждение, что мы именно так и поступим. Вопрос – ответ, дело сделано.

– Они хотели знать, где находятся его вещи.

– Да, хотели. А знаете, что это значит? Их тоже интересует портфель Крамера. Из-за повестки дня конференции. Копия Крамера – единственная, которая находится вне пределов их досягаемости. Они явились сюда, чтобы проверить, у меня ли она.

Саммер посмотрела в ту сторону, куда уехала их машина. В воздухе еще пахло выхлопом.

– Как работают гражданские медики? – спросил я. – Предположим, вы моя жена и у меня случился сердечный приступ. Что вы будете делать?

– Позвоню в «девять-один-один».

– Что дальше?

– Приедет машина «Скорой помощи». Заберет вас в больницу.

– Представим себе, что я скончался по пути в больницу. Где будете вы?

– Я бы поехала в больницу вместе с вами.

– А где будет мой портфель?

– Дома, – сказала она. – Там, где вы его оставили. – Она немного помолчала. – Что? Вы думаете, тот, кто вломился к миссис Крамер вчера ночью, искал там портфель?

– Это правдоподобный порядок действий, – сказал я. – Некто узнает, что Крамер умер от сердечного приступа, решает, что это произошло в машине «Скорой помощи» или в приемном отделении больницы, а тот, с кем он находился в доме, поехал с ним. Этот некто отправляется в пустой, по его мнению, дом, чтобы забрать портфель.

– Но Крамер ведь туда не поехал.

– Однако логично было в первую очередь предположить именно это.

– Вы считаете, это Вассель и Кумер?

Я не ответил.

– Безумие какое-то, – заявила Саммер. – Они не того типа.

– Внешность обманчива. Они из бронетанковых войск. Всю свою жизнь они учились и учили других переезжать через все, что оказывается у них на пути. Но я не думаю, что эта версия укладывается в те временны́е рамки, что у нас имеются. Предположим, Гарбер позвонил в Германию в двенадцать пятнадцать, это самое раннее. В двенадцать тридцать кто-то из Двенадцатого корпуса связался с отелем здесь, в Штатах. Грин-Вэлли находится в семидесяти минутах езды от Вашингтона, а миссис Крамер умерла в два часа ночи. Получается, у них было всего двадцать минут на то, чтобы начать действовать. Они только что приехали из аэропорта, значит, машины у них не было, и потребовалось бы некоторое время, чтобы ее раздобыть. И уж конечно, у них не было с собой ломика. Никто не путешествует с ломиком в чемодане – так, на всякий случай. И я сомневаюсь, что «Хоум дипоу»[11] работает в новогоднюю ночь.

– Значит, кто-то еще интересуется его портфелем?

– Мы должны выяснить, что они собирались обсуждать на конференции, – сказал я. – Чтобы понять, что к чему.

Я отправил Саммер с тремя поручениями. Первое: составить список всех женщин, служащих на базе Форт-Бэрд и имеющих доступ к персональному «Хаммеру». Второе: отыскать среди них тех, кто мог встречаться с Крамером в Форт-Ирвине в Калифорнии. И третье: связаться с отелем «Джефферсон» и узнать у них точное время, когда прибыли и выписались Вассель и Кумер, плюс все, что касается их передвижений, а также входящих и исходящих звонков. Я вернулся в свой офис, положил записку от Гарбера в папку, развернул записку от брата и набрал указанный в ней номер. Он взял трубку после первого звонка.

– Привет, Джо, – сказал я.

– Джек…

– Что?

– Мне позвонили.

– Кто?

– Мамин врач.

– И что он сказал?

– Она умирает.