Читать книгу Джек Ричер: Часовой - Ли Чайлд - Страница 5

Гудиэр проводил Ричера обратно в помещение регистрации, положил перед ним на стол деньги, зубную щетку и отправился к себе в кабинет. Ему понадобилось сделать звонок без свидетелей.

Другой полицейский, словно игрок в покер, выложил перед Ричером паспорт, пластиковую карту, а за ними расписку и ручку. Ричер подписал, рассовал свое богатство по карманам, а когда служитель закона попытался направить его в сторону черного хода, покачал головой. И направился ко входу парадному, проскочив мимо развешанных по стенам гулкого фойе с мраморным полом портретов в рамочках. Подойдя к выстроившимся в ряд трем дверям, он толкнул ту, что посередине, вышел, обогнул какую-то грубо сколоченную временную постройку, к которой сооружали наклонный въезд, и повернул к главной улице. Отправляться в путь, не выпив кофе, желания у него не было. Приоритет есть приоритет. Он уже пересекал газон, и, когда поравнялся с площадкой автомобильной стоянки, его окликнул чей-то голос. Это был Резерфорд. Он поджидал Ричера возле металлической двери, а сейчас с поднятой рукой семенил ему наперерез.

– Извините… простите, не знаю вашего имени. Прошу вас, подождите.

Ричер замедлил шаг, и Резерфорд догнал его.

– Меня зовут Расти Резерфорд, – сказал он и протянул руку.

– Джек Ричер.

– Мистер Ричер, можно с вами поговорить?

– Если только на ходу. Мне срочно нужно быть в одном месте.

– Прошу вас. – Резерфорд задыхался и явно был не в себе. – Остановитесь. Хотя бы на минутку. Я вас долго не задержу.

Ричер остановился.

– У меня к вам два пункта. Во-первых, благодарю вас. Вы меня там спасли.

– На здоровье.

– И второе… Мне надо спросить вас кое о чем. Мне угрожает опасность, да? Следователь там говорил про какой-то угон автомобиля, но это все не то. Перед тем как меня допрашивали, у меня было время подумать, когда я был в камере. То, что случилось, произошло не случайно. Это было спланировано. Эти люди меня дожидались. Сначала-то я подумал, что они охотятся за вами. Со мной ведь никогда ничего подобного не случалось. Но потом я вспомнил, что, до того как вмешались вы, один из них пытался схватить именно меня. И затолкнуть меня в машину. Следователь сказал, что я все перепутал. Что я ошибся. Но ведь я не ошибся, правда? И я хочу знать, что это все значит?

– Понятия не имею. Я в вашем городе человек случайный. Вас я совсем не знаю. Не знаю, что такого вы могли натворить, чтобы так расстроить людей. Не знаю, что с вас можно взять. Но здесь, в вашем городе, явно происходит что-то странное. В этом я не сомневаюсь.

– И что же мне делать?

– Уж это решать вам. Мой принцип: надейся на лучшее, но готовься к худшему. Поэтому, судя по вашим обстоятельствам, я бы посоветовал поскорей удрать из города. Пусть все уляжется само по себе. А когда все устаканится, можно и вернуться.

– Уехать из города? – вытаращил глаза Резерфорд. – Ну нет. Мне нельзя уезжать.

– Почему?

– Тогда все подумают, что во всем виноват я.

– В чем – во всем?

– Это долгая история.

Ричер минутку подумал. День уже постепенно склонялся к вечеру. Он очень проголодался. Надо было что-то поесть либо здесь, либо где-то еще. Но поймать попутку в темноте гораздо труднее. Из-за плохой видимости на трассе. И еще ему было очень интересно узнать, почему этот тихий, безобидный человечек в рубашке, заляпанной пятнами от кофе, считает, что не выглядеть в глазах «всех» виноватым гораздо важнее собственной безопасности.

– Где тут поблизости продают бургеры? Мы могли бы перекусить, и вы бы все спокойно рассказали, что к чему.

– Но вы же сказали, что куда-то торопитесь?

– Да, тороплюсь. Но могу и немного задержаться. В жизни надо стараться быть гибким. Говорят, это полезно для здоровья.

В ту самую минуту, когда Ричер разговаривал с Резерфордом, до Сперанского пытались дозвониться двое. Один на одноразовый мобильник. Другой – на аппарат защищенной связи. И оба какое-то время безуспешно. В конце концов дозвонились, но не сразу. Телефон был недоступен. Дело было в том, что Сперанский спустился вниз, в генераторную. Всего на пару минут. В последний раз хотел полюбоваться перед тем, как экономка все там подчистит. Ясное дело, ждать больше нельзя. Пятнам крови уже больше двух недель. Фигурантка держалась довольно долго. Но все-таки предоставила кое-какую важную информацию. Рассказала про Резерфорда. Про то, что есть у него в распоряжении. С профессиональной точки зрения эта информация была бесценна. А самостоятельный процесс ее добывания словно снова вернул ему молодость. В последние дни у него было мало «мокрой» работы. А он по ней скучал. Смотрел на темные лужи на полу. На капли, забрызгавшие стены. На ручные кандалы. Инструменты, аккуратно разложенные на столике из нержавеющей стали на колесиках. Более чистые участки пола там, где раньше стояли чемоданы. Он снова оживил в памяти самые волнующие минуты. И улыбнулся. Обычно Сперанский не знал, когда снова представится такая возможность. И кто будет новым объектом. Но на этот раз знал и то и другое.

Это будет очень скоро.

Это будет предатель. Как только он станет для них бесполезен.

Как только Сперанский поднялся на поверхность земли, прозвенел первый звонок. На одноразовый. Разговор был совсем короткий. С человеком, который был не так далеко. С докладом. Сначала факты. Потом соображения. Лаконично и все по делу. Так, как Сперанский любит. А когда через несколько секунд позвонили по защищенной связи, Сперанский уже знал, что ему скажут.

– Резерфорд ускользнул.

– Ладно, – ответил Сперанский. – Значит, попробуем еще раз.

– Может быть, не придется. В Центре обеспокоены. Неудачная попытка не прошла в городе незамеченной. Резерфорду кто-то помог. Кто именно, мы еще не знаем, какие за ним стоят силы – тоже. Новая попытка могла бы привлечь еще большее внимание. Это было бы контрпродуктивно.

– И что предлагает Центр? Сидеть сложа руки?

– Окончательного решения пока нет. Пока остается наблюдать и ждать. Следить, не проявит ли себя как-нибудь объект. И тогда решить, насколько он представляет опасность.

Сперанский оторвал телефон от уха и подавил страшное желание разбить его на тысячу кусочков. Вот она, худшая сторона работы на местах. Когда приходится иметь дело с бесхребетными кретинами, которые целыми днями просиживают за письменными столами штаны. Которые никогда не рисковали собственной шкурой, но обожают ставить на кон жизни живых людей, работающих на переднем крае борьбы. Они слишком пугливы и боятся всего, даже воспользоваться единственной в жизни возможностью повернуть ситуацию в свою пользу, когда им все уже поднесли на блюдечке с голубой каемочкой.

Он снова прижал телефон к уху:

– Вам надо еще раз поговорить с ними. И чем скорее, тем лучше. Надо убедить их в том, что наблюдать и ждать – это не вариант. Может быть, этот продукт никогда не всплывет. Это правда. А если и всплывет, может оказаться, что он не представляет никакой опасности. Это тоже правда. Но ни то ни другое не имеет значения. Если ФБР не найдет его здесь, что они станут делать? Отступятся? Нет. Будут продолжать охоту. Там, где источник. Пока не добьются успеха. А это может случиться до того, как миссия будет завершена. И тогда – катастрофа. Впрочем, даже если после того, это будет конец… агента, о котором идет речь. А уж этого я ни за что не допущу.

– Понимаю. И согласен с вами. Но Центр опасается разоблачения. И это привлечет к себе внимание. Раскроет наши карты.

– Передайте им, что здесь никакой опасности нет. Вмешательство было единичным. Простая случайность. Какой-то бродяга, бывший военный полицейский, раскусил ситуацию и ввязался. Больше этого не повторится. Ему уже велели покинуть город.

– Откуда вы знаете?

– Я работаю в этом городе больше пятидесяти лет. У меня есть свои осведомители.

– Надежные?

– Информация получена непосредственно из полицейского участка.

– Ладно. Это хорошо. А если бродяга останется?

– Тогда я приму свои меры.

– Как с журналисткой?

– Именно.

– Хорошо. Я с ними поговорю. Постараюсь убедить их хотя бы снова начать слежку.

– Этого недостаточно. Резерфорда надо брать, причем как можно быстрей. Они там не понимают, какие усилия требуются для того, чтоб поднять массовую истерию. Я использовал все. Местную прессу. Слухи. Целую армию ботов в социальных сетях. Пока все работает, но долго так не продержится. Мыльный пузырь рано или поздно лопнет. Случись что-нибудь еще, и внимание людей сместится. Резерфорд должен исчезнуть, пока все в этом городе его ненавидят.

Резерфорд повел его в свой излюбленный ресторанчик. Он располагался в трех кварталах от кофейни, на центральной улице, на первом этаже офисного здания. Внешний вид дома на Ричера не произвел впечатления, зато он должен был признать, что над интерьером ресторанчика дизайнер поработал на славу. Цветовая гамма его в чистом виде отражала атмосферу пятидесятых годов: много желтого, и в каждой кабинке, которые были расположены по обе стороны помещения, имелся свой проигрыватель музыкальных дисков. На задней стенке висел старинный таксофон, а в центре имелся ряд покрытых огнеупорным пластиком столиков. На боковых стенках были развешаны огромные картины с изображениями автомобилей. Все с открывающимся верхом. «Кадиллаки» и «шевроле». Бирюзового цвета и розового. Мчащиеся на фоне красивых ландшафтов или стоящие у подножия покрытых снежными шапками гор, на берегах озер с искрящейся водной поверхностью; в автомобилях сидели, или стояли с ними рядом, или же располагались неподалеку семейные пары с детишками и со всеми атрибутами хорошего пикника, включая мячи, и у всех были счастливые лица.

Других посетителей здесь сейчас не было, поэтому они без проблем выбрали себе кабинку посередине у правой стенки. Как раз под бирюзовым «шевроле», откуда Ричер мог наблюдать за входной дверью и дверью на кухню. Почти сразу возле них возникла официантка. Еще подходя, она улыбнулась Ричеру, но когда увидела, кто его спутник, выражение лица резко изменилось. Ричер заказал два чизбургера и кофе. Резерфорд только один. Пока не принесли напитки, оба молчали.

– Вы заметили, как она на меня смотрела? – спросил Резерфорд, отодвигая свою чашку.

– Со мной тоже порой бывает в некоторых кругах, что я вдруг теряю их расположение. Но чтобы весь город на тебя ополчился… Это настоящий успех. И как вы этого добились? Что натворили такого?

– Ничего.

– Ладно, – сказал Ричер и отхлебнул кофе. – Тогда чего вы не натворили?

– Думаю, самый большой мой грех заключается в том, что я не ударил палец о палец, чтобы взять на себя вину за тот хаос, в котором оказался наш город.

Ричер сразу представил себе неработающие светофоры и компьютеры в полицейском участке.

– А вы кто, городской казначей? Или какой-нибудь… главный городской экономист?

– Нет, – сказал Резерфорд и откинулся на спинку стула. – С чего вы взяли?

– В городе ничего не работает. Обычно так бывает потому, что никто не платит по счетам.

В первый раз с тех пор, как он познакомился с Ричером, Резерфорд улыбнулся.

– Если бы только в этом была проблема. Исправить было бы просто. Ситуация у нас гораздо хуже. Впрочем, это тоже связано с деньгами. Город подвергся атаке с целью получения выкупа.

– Понятия не имею, что это такое.

– Пояснить? Существует такая вредоносная программа, которая блокирует региональную компьютерную сеть. И сами компьютеры, и данные, которыми они пользуются. И всю отчетную документацию, и информацию из самых разных служб. И все телефоны, и ноутбуки, и планшеты, если они к этой сети подсоединены.

– Ну хорошо. А как их можно разблокировать, чтоб снова заработали?

– Нужно выкупить ключ.

– У кого выкупить?

– У того, кто это сделал.

– Серьезно?

– Вполне. Таким атакам подвергаются все больше и больше маленьких городов. Иногда по нескольку сразу, если у них общие сети.

– А ваш город с какими общий?

– Ни с какими. Мы сами по себе.

– Значит, атака на вас была спланирована? Почему?

– Да особой причины и не было. Просто потому, что с нами это было сделать легко. Для хакера наша инфраструктура – голубая мечта. Сборная солянка из древних, устарелых комплексов. Куда ни ткни – можно брать голыми руками. Никакой приличной защиты. Но вы должны понять, что это явление ширится. Атаки предпринимаются уже и на большие города. На больницы. На полицейские департаменты. И даже на корпорации. Но все стараются это не афишировать и выплачивают выкуп хакерам скрытно.

– Корпорации платят?

– Бывает. Но в большинстве ли случаев… Я этого не знаю.

– Но разве такие выплаты не поощряют хакеров к новым атакам?

– Пожалуй. – Резерфорд пожал плечами. – Но у жертв нет другого выхода.

– Ваш город платить не собирается, я правильно понимаю?

Резерфорд ничего не ответил.

– Мне кажется, вещи подобного рода надо подавлять в корне, – сказал Ричер. – Зачем вы их поощряете? Сделайте вид, что готовы платить. Предложите обмен: деньги на ключ. Но придурки, которые вас атаковали, не должны уйти с деньгами. Они вообще не должны отсюда уйти. Убедитесь, что ключ работает. А потом отыщите их штаб-квартиру и сожгите ее к чертовой матери. Вычислите каждого из участников и сожгите их дома. Чтобы поняли: сунутся еще раз – будет хуже.

– Хотел бы я, чтобы все так получилось, – сказал Резерфорд. – Но так ничего не выйдет.

– Почему?

– Речь идет не о набитых банкнотами чемоданах. Наличные здесь не используются. Эти люди всегда требуют виртуальную валюту. Обычно биткоины. И ключа, как вы себе его представляете, не существует. Это просто компьютерный код. И присылается он с адреса, который так зашифрован, что вычислить его невозможно. Иногда из Штатов. Но чаще из России, или Ирана, или откуда-нибудь еще в этом роде.

– А код можно взломать?

– Теоретически – да. Можно нанять специалиста, существуют специализированные компании. У меня даже есть знакомая, которая организовала такую компанию. Она – бывший агент ФБР. Специалист по компьютерным преступлениям. Но все это стоит больших денег. А на успех нет никакой гарантии. Но даже если получится, это займет много времени. Сколько можно себе позволить, если не работают важнейшие объекты жизнеобеспечения населения? Да и у вымогателей есть свой временно́й лимит. Не заплатишь через столько-то дней или, там, недель – все твои данные будут навсегда стерты.

С кофейником в руке явилась официантка и добавила в кружку Ричера свежего кофе. На этот раз уже другая. Моложе, немного повыше ростом и гораздо приветливей. На Резерфорда не зыркала сердито, даже улыбнулась ему, потом повернулась к Ричеру и наклонила головку в сторону:

– Мы раньше с вами, случайно, не встречались?

– Вряд ли. Я только сегодня прибыл в ваш город.

– Ну конечно! Я вас узнала. Я видела, как вы выходили из машины на той стороне улицы. Из «импалы», верно? Серебристого цвета. А за рулем сидел симпатичный такой мужчина. Наверно, какой-нибудь банкир. А я-то думаю, почему мне ваше лицо знакомо?

– Страховой агент.

– Вот видите? Я не очень ошиблась. Страховой агент… интересная работа?

– А почему вы меня спрашиваете?

– А он разве не ваш начальник?

– У меня нет начальников.

– Значит, вы человек свободный?

– В каком-то смысле.

– Наверно, хорошо быть свободным. Ну ладно, скоро принесу вам бургеры. Кликните меня, если что понадобится.

Резерфорд дождался, когда официантка скрылась на кухне.

– Ну так вот, – продолжил он. – Что касается атаки. Если не заплатишь за ключ, у тебя два варианта. Начинать все сначала, с нуля. А это требует очень много времени и еще больше денег.

Резерфорд нерешительно помолчал.

– Или стереть из своих компьютеров все, что там есть, и загрузить чистые резервные копии.

– Второй вариант звучит неплохо. А почему городские власти им не воспользовались?

– Для этого требуются две вещи. Дублирующий элемент с чистыми копиями всех данных. И толковый менеджер, специалист по информационным технологиям, который может их установить.

– А в городе что, нет такого менеджера?

– Теперь больше нет. Менеджером был я. А меня уволили.

– За то, что вы не сделали чистой копии?

– Типа того. Только тут все несколько сложнее. Сколько раз я талдычил своим начальникам, что нам нужна система защиты против таких атак, а также, на всякий случай, диски с резервными копиями. Наш город для хакеров – легкая добыча. Но установка всего этого требовала больших денег. И они отказались. Мне надо было уехать отсюда. Давно. Но я люблю этот город. Любил и люблю, несмотря ни на что.

– Значит, проблему с системой защиты и резервными копиями вы пустили на самотек, а когда все случилось, вам дали под зад?

– Нет, – сказал Резерфорд и на секунду закрыл глаза. – Я поступил еще более глупо.

Прошло двадцать пять минут, а телефон Наташи все не звонил.

Мотель представлял собой простенькое строение, длинное и низенькое, обшитое темным деревом. Он был разделен на девятнадцать секций. В восточном крыле располагалась администрация, а также специально отгороженная часть для хранения льда и некрепких напитков. Остальная территория была разделена на восемнадцать номеров для постояльцев, каждый со своей дверью и окошком, от номера первого, расположенного возле офиса администрации, и далее, до конца. Наташина группа снимала комнаты от пятнадцатой до восемнадцатой. Пятнадцатую оставили пустой в качестве буфера, на тот случай, если за тонкой стенкой появятся постояльцы. Василий с Анатолием, которые ездили на внедорожнике, занимали шестнадцатый номер. Илья с Петей – семнадцатый. А Наташа с Соней – восемнадцатый. Вернувшись на сменных машинах, женщины перенесли все еще лежащего без сознания Илью в свою комнату и уложили на кушетку. Поддерживая раненую руку, за ними вошел и Петя. А через минуту присоединились и двое других.

Теперь надо было ждать.

Прошло полчаса. Телефон Наташи молчал.

Она уже три раза проверяла, хорошо ли принимает сигнал. И все три раза убеждалась, что связь в порядке. Есть какая-то поговорка, подходящая к этой ситуации, подумала она. Кто над чайником стоит, у того он не кипит. Что-то в этом роде. Может, есть и что-нибудь поновее. Наташа отбросила эту мысль и постаралась сосредоточить внимание на практических вопросах. Например, что делать с Петиным плечом. Поначалу он не давал ей осмотреть его, но в конце концов уступил. Оказалось, вывих, и она вправила его. Потом проверила состояние Ильи: дыхание и пульс постепенно нормализовались.

Прошло тридцать пять минут. Телефон не звонил.

– Что будем делать? – спросил Василий.

– Ничего, – отозвалась Наташа. – Ждать.

– И долго?

– Сколько надо.

– А сколько надо? Наверно, что-то случилось.

– Ничего не случилось.

– Откуда ты знаешь? Как еще это понимать?

Василий понизил голос:

– Мы лопухнулись. А всем известно, что бывает, если ты лопухнулся. Понятно, теперь пойдут слухи.

– Сейчас же прекрати эти разговоры. Нечего слушать всякие сплетни.

– Тогда почему там так долго решают, что мы должны делать?

– А если уже решили? – сказала Соня, подняв от стола голову. – Решили, а нам не говорят?

– А почему не говорят? – спросил Василий. – Как исполнять приказ, если его не отдают?

– А если отдают, только уже не нам? – сказала Соня. – Что, если подключили другую группу? Не желают больше нерешенных проблем?

– Прекратите, – сказала Наташа. – И не сходите с ума как параноики.

– Какие параноики? – возразила Соня. – Подумай сама. Они знают, где мы находимся. Знают, что вся группа здесь в сборе. И достать нас для них раз плюнуть.

Лежащий на кушетке Илья что-то проворчал и открыл глаза.

Василий подошел к окну.

– Все спокойно, – сказал он. – Пока что.

Прошло сорок минут. И телефон Наташи наконец-то зазвонил.

Ричер вонзил зубы в свой первый бургер.

– Глупо? – переспросил он. – Интересно как же?

– Попробовал все наладить самостоятельно, – покачал головой Резерфорд. – Колдовал над системой, чтобы определить и нейтрализовать кибератаку. Я называл ее сторожевым псом. Помните, я рассказывал про одну свою знакомую? Агента ФБР. Она мне помогала. Хотела назвать систему «Цербер». Если бы все получилось, мы открыли бы свое дело. И пустили бы на поток. Заработали бы состояние.

– Что-то мне подсказывает, что ваша система не сработала.

– Ну да. И дублирующая тоже, для резервного копирования. Но все равно всю вину свалили на меня. А это несправедливо. Ни один из этих придурков, которые сидят на моем горбу, понятия не имеет, с какими проблемами я столкнулся. Многие из этих атак финансируются из федерального бюджета. У них гигантские складские помещения, там работает множество людей. Они только этим и занимаются. У них неисчерпаемые ресурсы. А теперь возьмите меня, я работаю один, пытаюсь сварганить свою систему из списанных частей, деталей, которые ищу, где только можно.

– Да вы просто Давид, вышедший на Голиафа. Только в вашем случае победил Голиаф.

– Точно. Если подумать, иного результата ждать было бы глупо.

– Ну что тут теперь говорить. Вы остались без работы. Все вас ненавидят. Городок, конечно, неплохой, но перед вами открыт целый мир. Почему бы вам не съездить куда-нибудь, развеяться на какое-то время?

– Может, я так и сделаю. В конце концов. Но сначала мне нужно восстановить свое доброе имя.

– Интересно как?

– В моем старом ноутбуке есть документы, доказывающие, что я ни в чем не виноват. Я нанял адвоката, и она подала на городские власти в суд. Я могу доказать, что много раз предостерегал своего босса и что он игнорировал меня. Есть еще кое-что. Этот подонок пустил слух, что именно я заразил компьютерную сеть. Он говорил, что во время путешествия я не поставил себе новую версию антивирусной программы и открыл зараженное вирусом письмо. Вы можете в это поверить? – спросил Расти, округлив глаза. – Ведь именно я настоял на том, чтобы обновление защитных программ стало делом обязательным. Держу пари, что вирус проник как раз через его компьютер. Я докажу это, как только верну свой старый ноутбук.

– Расти, я восхищаюсь вашим мужеством, но позвольте спросить: вы уверены в том, что это для вас наилучший путь? Победа будет сомнительна, если вы не сможете воспользоваться ее плодами, когда какие-нибудь отморозки снова вас затолкают на заднее сиденье автомобиля.

– Мой следователь ясно дал мне понять, что не считает эту попытку похищения серьезной. Подумайте сами, с чего бы это? Какой смысл? Я человек небогатый. Знаменитых родственников у меня нет. Я не являюсь носителем каких-нибудь секретов. Я не спал ни с чьей женой.

– Но кто-то же послал тех людей схватить вас. И вряд ли этот человек хотел пригласить вас на чашку чаю.

– Я тоже об этом думал. Все они были мне не знакомы. Значит, и я для них чужой человек. Может, просто меня с кем-то спутали.

– Чтобы не спутать, существует кое-что новенькое. Фотография называется. Говорят, теперь фотографировать можно даже мобильником.

– Согласен. Но нанимать банду отморозков, чтобы куда-то отвезти и надрать мне задницу? Зачем? Столько возни. Да и расходов, наверно, тоже. И даже если все до единого в этом городе считают, что в кибератаке виноват я, кому реально от этого стало плохо? Это все истерия, больше ничего. Газеты, социальные сети, люди, которые болтают какую-то чушь. Мол, скоро закроют городские школы. А в парке больше не будет качелей. И половину полицейских машин отдадут на слом. Цены на газ подскочат вдвое. А цены на жилье рухнут. Это все чушь собачья. Ну да, кое-где удлинили рабочий день. И вынуждены пользоваться только своими телефонами. Но у кого в наши дни нет безлимитных тарифов? Открытие исторического архива онлайн откладывается, и город слегка потеряет лицо, но мы не одни такие. В последнее время во многих городах, как наш, бывают перебои. Это не значит, что сразу надо совершать преступление. Главное, чтобы снова заработали системы и к концу месяца выдали зарплату, а так, это все пустяки. Несмотря на шумиху.

– Компьютеры давно не работают?

– Две недели.

– До конца месяца осталась неделя. Резервных копий у города нет. Вы говорили, чтобы начать с нуля, нужно время, и что у вас нет грамотного айтишника. Мне кажется, это уже не пустяки.

– Но нам и не нужно начинать с нуля. Мы заплатим. Разве я вам не говорил? Дело почти уже в шляпе.

– Если кто-то заплатит, значит у других в банковском счете останется большая дыра. И им это очень не понравится.

Резерфорд помотал головой:

– Платит страховая компания. У них есть человек, который сейчас ведет переговоры и старается снизить сумму выкупа. Может быть, как раз тот самый, в чьей машине вы сюда приехали. Если даже мы не сможем заставить их пойти на компромисс и придется выплачивать полную сумму, я не вижу крупной корпорации, которая захотела бы устроить на меня охоту.

Пришла приветливая официантка и собрала тарелки.

Ричер отхлебнул кофе.

– Вы говорили, что разрабатывали какую-то новую систему. Чтобы предупредить атаку и нейтрализовать ее. Я так понял, что она была взломана. Но может быть, все-таки как-то можно ее использовать? Представьте себе человека в бронежилете. По идее, он непробиваемый, но вот появляется новый, более мощный боеприпас, и человек схлопотал пулю. Ему кранты, зато экспертам это дает много новой информации. Калибр пули, которая пробила защиту. Была ли пуля с оболочкой или нет? Из какого материала сделана? И так далее. А потом можно делать выводы.

– Я тоже так размышлял. На это и надеялся. Проверял. Множество раз. Но все без толку. Послал копию этой своей знакомой, бывшей фэбээрше. Она тоже над этим работает. У нее больше возможностей, но дело, кажется, безнадежное.

Ричер положил на столик деньги и вышел из кабинки. Приветливая официантка сунула мобильник в карман передника и подошла к нему. И попросила разрешения поговорить с Резерфордом. Она хотела, чтобы он ей кое в чем помог. «Что-то там с компьютером не так», – сказала девушка. Но ее мимика, жесты и телодвижения наводили на мысль, что тут кроется нечто другое. Ричер улыбнулся. Он знал, что в критических ситуациях разные люди ведут себя по-разному. Одни сразу начинают возникшую проблему решать. А другие – доказывать, что они в ней не виноваты. Ричеру больше нравились первые. Резерфорд, похоже, тоже был из первых. Приятно иметь дело с человеком, который не пытается свалить на него свои неприятности.

Ричер вышел на воздух. Подошел к краю окна, оставив Резерфорда одного. Из тени вышел какой-то человек. Ростом футов шести, не больше. На бледном, небритом лице глубоко поставленные глазки. В стоптанных рабочих ботинках, оторванная кожа обнажала сталь носковой части. Грязные джинсы. Под курткой оливкового цвета плотно облегающая футболка. «Все куплено на распродаже в армейском магазине», – подумал Ричер. Судя по оттенку защитного цвета, итальянском.

Мужик сунул руку в карман куртки и направил Ричеру в грудь что-то твердое и цилиндрической формы.

– Пошел, – сказал он. – В переулок.