Читать книгу Мадам Таро - Ли Суа - Страница 6

Мы с Юханом сидели в комнате для допросов друг напротив друга. Впервые после развода. Когда-то мы решили больше никогда не попадаться друг другу на глаза, и до этого момента надеялись, что так и будет.

– Утопили? – Усмехнувшись, Юхан скрестил руки на груди. – Следов преступления нет, и семья умершей не хочет делать вскрытие.

– Естественно, убийца ведь среди родственников…

– Ты опять?!

– Я увидела фото. Ты заметил ее ногти?

– А что с ними?

– Я так и думала. Если посмотришь еще раз, то заметишь, что у нее смазан маникюр. Это значит, что на нее напали еще до того, как лак высох. Даже некоторые стразы отвалились.

– Может быть. И что?

– Говорю тебе: женщины не идут в ванную, пока лак полностью не высохнет.

– Так он высох, пока она шла из салона домой.

– Но она, похоже, делала маникюр дома. В последнее время мастера маникюра часто работают на дому. Не надо спорить, лучше иди посмотри на фото.

– Хорошо, допустим, она была дома. Почему ты считаешь это убийством?

– Асфиксическое утопление. Ее утопили, а потом положили в сауну. По-другому еще называется сухим утоплением, часто бывает у маленьких детей. Если ребенок глотнет воды в бассейне, она, попав в легкие, вызывает раздражение, и за сорок восемь часов максимум наступает смерть.

– Симптомы?

– Ну, после бассейна или ванны появится сильный кашель или затрудненное дыхание. Надо уточнить.

– А у взрослых?

– Редко, но случается. Конечно, признаки сухого утопления могут появится, если после убийства положить тело в ванну. Тогда определить, было ли это настоящее утопление или сухое, будет сложно.

– Предположим, это утопление. Но можно же просто бросить тело в воду, зачем тащить его домой? – спросил Юхан.

– Место убийства – сауна.

– А кто тогда убийца?

– Если б я знала, то была бы полицейским. А это разве не твоя работа?

– На месте убийства не было ни капли воды.

– Испарилась. Это же традиционная сауна. В России и Северной Европе она отличается от нашей. Даже небольшое количество воды, которое использовали при совершении преступления, могло испариться. Хоть вода, хоть яд. Поэтому надо делать вскрытие.

– Такая уверенность…

– Место преступления говорит об этом, – настаивала я.

– Ты определила, что это убийство, только мельком увидев документы на полу? Ты хочешь вернуться в полицию? Или книгу написать?

Юхан все-таки не удержался от сарказма. Ну конечно, он же говорил с бывшей женой… Во время развода выяснилось, что Юхан не готов делить нажитое имущество и недвижимость, а я и не собиралась требовать никакого раздела, мне от него ничего не было нужно. Я просто стремилась как можно скорее развестись.

– Полицейские ошиблись, а ты, предположим, права. Откуда же ты все узнала? Что, была знакома с умершей?

Обдумывая ответ на его вопрос, я перебирала колоду. Если отвечу, что поверила карте, он точно поднимет меня на смех.

– Ну вот, сейчас тоже промолчишь? Как обычно, тебе нечего сказать.

В словах Юхана чувствовалась насмешка. За день до развода он сказал мне то же самое. «Сейчас тоже промолчишь? Почему же мы все-таки разводимся?»

Мне вспомнилось то непростое время, но я постаралась прогнать прочь эти мысли и сказала:

– Ты будешь смеяться, но я увидела это в картах Таро.

– Ты по-прежнему хорошо сочиняешь. Может, тебе все-таки стать писательницей?

– Я хочу разговаривать не с бывшим мужем, а со следователем. До каких пор ты, как новичок, будешь демонстрировать напоказ свои эмоции?

– Прекращай! – Его голос стал громче. – Ты хочешь, чтобы я поверил, что ты раскрыла дело с помощью карт Таро? Предположим. Предлагаешь пойти к семье умершей и сказать, что, мол, мы тут разложили карты, так что давайте делать вскрытие? Мы не ловим преступников по картам. Ты вообще понимаешь, что говоришь?

– Очень даже, – решительно ответила я, посмотрев ему прямо в глаза.

– Мы не можем раскрывать преступления, основываясь на суевериях. Это непрофессионально. Полиция в Корее так не работает!

– Если это поможет найти убийцу, то нет разницы, как работать.

– Послушай, Чо Сора, расследование так не ведется.

– Чтобы поймать преступника, используйте все средства и способы, господин следователь.

– И все же есть установленная процедура.

Я видела, как Юхан скрывает подступающий гнев. Мы жили вместе несколько лет, а я не знала, что он умеет сдерживаться… Так что я проигнорировала это его достижение. Все-таки люди легко не меняются. Когда-то именно его импульсивный характер мешал ему продвигаться по службе.

– Поделитесь вашими догадками, гражданка задержанная, – продолжил он.

– Только после вас.

– В каком веке ты живешь, чтобы по картам ловить преступников? Давай сделаем всё по правилам.

– Хорошо, и каковы же это правила?

– Не переворачивай мои слова!

– Какие же установленные процедуры помогают поймать преступника? Ты сам знаешь, что обычно чувствует семья погибшей?

– Знаю я, знаю!

Я понимала, что ничего он не знает. Когда-то мы с ним были одной семьей. Но Сохи была сестрой мне, а не ему. Если б он действительно считал ее своей семьей, то и действовал бы по-другому.

– Послушай, почему бы просто не поверить картам? Допустим, это суеверие, и что? Если ты так сможешь поймать преступника, какая разница, научный это метод или нет? – не сдавалась я. Не могла и не хотела сдаваться. С тех пор как пропала Сохи, я перестала верить полиции. – А ты не считаешь, что идея о том, что полиция стоит на страже безопасности граждан, это суеверие? Самое что ни на есть суеверие.

Юхан в изумлении поднял брови и на секунду потерял дар речи. Еще бы, деятельность полицейских сравнили с суевериями…

– Это благородная миссия, и мы в нее верим. Но мы не ловим преступников одной верой. Преступления происходят каждый день, – сказал он и резко встал.

– Что за бред ты несешь…

– Слушай, давай закончим этот разговор? Довольно глупо было с моей стороны начинать слушать всю эту чушь, – бросил мне Юхан.

Он уже не мог совладать с гневом, его лицо побагровело. Но я была спокойна. Даже не повысила голос.

– Сохи… умерла.

По документам это было правдой.

– Что?

Юхан бессильно опустился на стул. До нашей свадьбы он с ней хорошо ладил, а потом стал ее родственником, на которого всегда можно было положиться.

– Когда? Когда это случилось? Несчастный случай? Она болела? – Голос только что распекавшего меня Юхана дрожал.

– Точнее, это была не Сохи, а женщина, которая жила с ее паспортом. Она зарегистрировала свои отпечатки пальцев под ее номером и получила документы. А если б никто не опознал ее?.. Нужно докопаться до сути. Как с Сохи. Поэтому похороны проводить нельзя, а тело все еще в морге.

– Давай наведем справки об этой женщине по номеру паспорта.

– Я уже пробовала. Она так хорошо скрыла все данные, что я ничего не смогла найти. Может быть, у нее и не корейское гражданство.

На какое-то время наступило молчание. Не надо было, но я все-таки произнесла это:

– Если б ты тогда записал номер ее телефона, всего этого не произошло бы.

Я понимала, что задела его за живое.

После похорон мамы сбежавшая из дома Сохи позвонила моему мужу. Почему не мне, а ему?.. Так вышло, что он пропустил тот звонок. Я предложила сделать запрос оператору мобильной связи, но Юхан сказал, что раз это не уголовное дело, то по закону о персональных данных компания не сможет помочь нам. Я просила старших коллег по службе, но без толку. Мой отец попал за решетку как убийца, и все косо смотрели на меня. Шли дни, я все больше волновалась, а муж не знал, что творится у меня на душе, лишь спокойно отвечал: «Давай подождем, она еще позвонит».

Но Сохи не звонила. Я злилась и на мужа, и на полицию. Старшая сестра не может провести нормальное расследование… Мотив работать исчез. Может ли защищать граждан тот, кто не смог защитить собственную семью? Исчезло и доверие к мужу. Он стал мне чужим. Я пыталась сдержаться, но все равно спросила: «Как бы ты поступил, будь это твоя сестра?» Получается, что именно из-за этого звонка мы развелись…

– Я знаю, каково это – быть семьей погибшей. Это очень больно и сложно. Ты знаешь, каково это, если верил следователям и ждал помощи от полиции, а они приняли за убийцу не того человека или вообще не рассматривали дело как преступление?

Я смотрела на Юхана, не отводя взгляд. Как обычно, его это не смущало, он так же в упор смотрел на меня. У нас обоих был непростой характер – ничего не изменилось.

Тишину нарушил звонок его телефона.

– Да, я в комнате для допросов.

Лицо Юхана стало суровым. В тот же момент он жестом показал, что выйдет. И это даже к лучшему – не было желания подслушивать его разговор. Я тасовала карты, и вдруг один из арканов выпал на стол.

Император с седой бородой в красной мантии и доспехах сидел на троне из камня и смотрел на меня в упор. Собирается ли он превратить пустошь позади него в плодородную землю, или плодородную землю обратить в пустошь, никто не знает.

Император – а может, бывший муж – положил трубку, нервно перелистывая документы.

– Хм… – Он наклонил голову и сказал, не поднимая глаз: – Ты узнала это по картам Таро?

– Ты о чем?

– Что это убийство. – Наконец он посмотрел на меня. – Подозреваемый пришел к нам с чистосердечным признанием.

– Муж?

– Ты знала? Что убийца муж?

– Если умирает кто-то из супругов, то другой становится первым подозреваемым. Это элементарные основы расследования и просто здравый смысл.

– То есть ты догадалась, исходя из здравого смысла?

Юхан сложил документы, собираясь встать. Но мне было любопытно.

– Через пару часов тело увезли бы и кремировали – идеальное преступление. Почему он признался?

– Убийца сам пришел в участок, а ты все еще недовольна?

Я пропустила его слова мимо ушей. Мне и вправду было любопытно.

– Почему он признался?

Юхан щедро рассказал правду.

– Он утверждает, что жена будет мстить за убийство. Несет какую-то чушь про дух умершей… Похоже, с такой скоростью сюда мчался, что даже одна шина лопнула. Только зашел в участок – и сразу попросил отправить его в тюрьму. Ведет себя как одержимый, говорит, что совершил страшное преступление, и просит его посадить. Скверное это дело – духи, Таро…

Дело распуталось нереалистичным образом, и Юхан выглядел униженным. И постоянно поглядывал на меня.

– С твоими картами – это просто случайность?

Я кивнула.

– Да, не обращай внимания.

– Вот как? Ну, случайность так случайность. – Он встал первым. – Будь осторожна. И…

Я видела, что его одолевают сомнения.

– Как бы туго ни было с деньгами, работать на кухне борделя – это слишком, – решил он дать мне совет. – Ты же бывшая сотрудница полиции, а я твой муж.

– Скажем так: бывший муж.

– Пусть и бывший, но работаю в настоящей полиции, которая поймала тебя на нарушении закона. Если тебе тяжело, звони мне. Попроси передать твоему отцу денег. Хоть я иногда и сам передаю…

Больше не о чем было говорить. И правда – раз сказал все, что хотел, скорее уходи.

– И еще одно…

Еще не ушел?

– У меня тот же номер. Похоже, ты не знала… Звони, если будет тяжело.

Я ответила ему улыбкой на такую неожиданную заботу. Как там говорят? Кто улыбается – тот победил… Или нет.

– На допросе отвечай честно и уходи. Надеюсь, в участке больше не встретимся.

Интересно, что будет, если плюнуть полицейскому в лицо с улыбкой? Меня за это оштрафуют? В сотый раз я подумала: как хорошо, что я рассталась с человеком, который обязательно заканчивает разговор насмешкой. Если б мы не были сейчас в участке, обязательно залепила бы ему пощечину.