Читать книгу Удивительные сказки бабушкиной бабушки Елены - Лидия Алексеева - Страница 8

Вот уж Шурочка гимназию кончает,

Учиться дальше барышня мечтает.

Теперь это может любой человек,

Ведь начинается двадцатый век.

Похорошела как, совсем красавица.

Кавалерам очень нравится.

Она прекрасно сложена

И подругам всем нужна.

Гордо поднята головка,

Какова лёгкая походка!

Её шейка длинная,

Словно лебединая,

Не найти тоньше талии,

Глаза блестят карие,

Всегда причёсана опрятно,

Одета строго, но нарядно.

День окончания гимназии настал,

Тем вечером давали бал.

Присутствовали кавалеры:

Студенты, молодые офицеры…

Звучала музыка волшебная.

Танцевала Шурочка отменно

Мазурку, польку, вальс, кадриль…

О, какой шарм, о, что за стиль!

Какое счастье и какой успех!

Кавалер один был лучше всех,

Её он старше на пять лет,

Закончил уже университет.

Этот молодой учёный,

В неё без памяти влюблённый,

Высок и статен, и пригож,

На удивление хорош.

И Шура не сводила с него глаз,

Полюбила и она его в тот час.

Он только с Шурой танцевал.

Но всё кончается. Окончен бал.

Целуя ручку на прощанье,

Шептал: – До скорого свиданья!

В воскресенье поутру

К тебе свататься приду.

Шурочка молчала скромно,

Опустила глазки томно,

Стучало сердце нежное в груди…

Что же ждёт их впереди?

Понимали лишь одно:

Быть отныне вместе суждено.

Слов не нужно было там.

Но пора уж по домам.

Легла Шурочка в кровать,

Но никак не может спать,

Всё сжимается внутри,

Сердцё нежное горит.

Встала на ноги легонько,

Прошла в кухню потихоньку,

Чтоб охладить личико

И попить водички.

А за кухней была дверь,

Где бабушка жила теперь.

Ей там уютно было и спокойно.

И тут Шурочка услышала невольно

Между бабушкой и мамой разговор,

– … как-то я справлялась до сих пор.

Бог мне помогал всегда,

В беде не оставляя никогда.

Только жизнь становится всё тяжелей,

На что кормить и одевать, и обучать детей?

Слава Богу, Шурочка закончила учёбу,

Она молода, красива и здорова,

Теперь в деревне будет жить,

Детей и взрослых грамоте учить.

Мне одной справляться уж невмочь,

Бог даст, теперь она сможет помочь…

Потекли у Шуры слёзы.

«За что мне это всё? За что же?

Замуж собралась я рановато,

Тревога мамина вполне понятна,

Она мне всего дала с лихвой,

Теперь настал черёд уж мой.

Так уж, похоже, суждено,

Долг сначала выполнить дано».

Плакала, рыдала ночку всю,

Но успокоилась к утру,

Привела себя в порядок понемногу,

Усердно помолилась Богу,

Чай попила со всеми за столом

И, простившись, отбыла потом,

Утром солнечным в субботу

На свою первую работу.

На другой день, в воскресенье,

Колокольцев звон Евгения

Услыхала у своих ворот,

Гостей встречать она идёт,

Отворяет настежь двери

И глазам своим не верит.

Молодой пред ней учёный,

В её Шурочку влюблённый.

Он с цветами, при параде,

И в торжественном наряде,

В перчатках белого белей,

Низко кланяется ей.

– Пришёл я сердце вам открыть,

Руку любимой Шурочки просить.

Я серьёзный человек,

Полюбил её навек,

Брошу всё к её ногам,

Послушным сыном буду вам.

Почему глядите хмуро?

Пригласите, пожалуйста, Шуру,

Может, ответит сама на предложение

И развеет все мои сомнения?

Евгения помолчала чуть,

Не зная, выразить как суть.

– Вы меня застали врасплох,

Накануне был переполох,

Ведь в деревню уехала вчера

Наша Шура со двора,

Грамоте учить взрослых и детей,

Полная планов и идей.

Да, он ждал решения любого,

Только не пренебрежения такого.

И отбыл домой ни с чем.

«Может, обидел её чем?

Иль надо мною посмеялась?»

Его сердце разрывалось,

Но обиду спрятав, гордость, злобу,

Весь ушел в свою любимую работу.

Он проводил раскопки в пустыне и горах,

Жил там месяцами на свой риск и страх.

Зато открыл много нового

В палеонтологии,

Издал научный труд печатный –

Получилась книга знатной.

А Шура, с домашними простившись,

В угол повозки невзрачной забилась,

Полились слёзы по нежным щекам:

«Ах, что без любимого ждёт меня там».

Жизнь в деревне непривычна,

Очень от города отлична,

Нет театров и приёмов,

Нет друзей давно знакомых.

Только Шуре некогда скучать,

Детей нужно обучать,

Работать ей с утра до ночи,

Семье деньги нужны очень,

Чтобы матери помочь

Сына выучить и дочь.

Горевала лишь тайком

О любимом кавалере том,

Но не вешала свой нос,

Никто не видел её слёз.

Всегда подтянута, бодра,

Обходительна, скромна,

С гордо поднятою головой

Водила ребятишек за собой.

С утра в школе деток ради,

Проверяла до ночи тетради.

Учила детей думать и считать,

О светлом будущем мечтать,

Лепить глиняных фигурок,

Как нанести краски на рисунок.

Вечерами собирала взрослых,

Газеты им читала просто,

О жизни говорила городской

И слушала рассказы их порой.

Её в семнадцать лет там очень уважали,

Александрой Ивановной называли.

Так она в деревне стала нужной,

Лишь урывками думала о суженом.

Работала с душою, не ленилась,

Заработать по возможности стремилась.

Посылала деньги полною сумой,

Писала письма тёплые домой,

О том, что живут люди здесь красивые,

Малообразованные, но трудолюбивые,

И как мудры люди эти,

Как восприимчивы их дети,

Что всем довольна и здорова,

Но о чувствах – нет ни слова.

Получив письмо от дочки,

Мать читала всё до строчки

Вечерами всей семье

О её успехах и судьбе.

Лишь вздыхала иногда:

«Но не счастлива она.

Ведь рассталась с женихом любимым,

Положительным и перспективным».

Только Шура, как и мать,

С твёрдым характером, видать.