Читать книгу Убийство самоубийцы - Лидия Анатольевна Сивкевич - Страница 6

В понедельник Кира с нетерпением мчалась на работу, и, почему-то, волновалась. Как только перед ней открылись металлические створки лифта, она заметила, что в кабинете генерального директора горит свет. Женщина не понимала, почему ей так хочется увидеть этого человека. Желание узнать о нем хоть что-то было настолько сильным, что она прошла мимо своего кабинета, но у самых дверей одумалась и вернулась.

К этому времени Кира уже вдохнула в некогда пустой кабинет жизнь. Белая коробка превратилась в уютное рабочее местечко. Полки доверху заполнились реквизитами художника. Акварельные и пастельные краски, сотни цветных карандашей и десятки простых. Мелки, кисти, линейки, циркули, шпатели, палитры и, конечно же, бумага. Стопки белых листов разного качества, оттенка, плотности и формата. Внушительная стопка бумаги нежных пастельных оттенков и стопка потоньше с яркими кричащими цветами. Отдельный стеллаж в высоту всей стены занимали стопки рисунков и макетов. На подоконнике в осенних лучах солнца грелся цветок странного светло-зеленого цвета, с раскидистыми длинными листьями.

***

Костя заглянул в кабинет после звонкого энергичного стука:

– Привет! Летучка в 11.

– Привет, хорошо.

– Чего так рано в субботу ушла?

Кира улыбнулась, удивившись, что Костя это заметил.

– Да как-то не было настроя на пьянку.

– Зря. – Он свернул руку в трубочку, поднес к губам и шепнул: – Пьянка была что надо!

Кира тихонько посмеялась, и Костя помчался дальше по коридору.

Без пяти одиннадцать она спустилась на четвертый этаж в конференц-зал, встретив по дороге нескольких художников. Только через пятнадцать минут вся творческая группа уселась за длинный деревянный стол. Самым последними в зал вошёл Максим. Прошел по залу, постукивая массивными подошвами серых берцев, сунув руки в карманы черных джинсов, в берцы заправленных.

– Доброе утро! – Бодрым, громким голосом объявил он. В ответ посыпались приветствия. Мужчина расположился на кресле во главе стола, где на прошлых собраниях сидел Костя.

– Итак! – Начал Максим. Отодвинул к локтю рукава серой водолазки, как будто готовился драться. Однако, лицо его было более чем дружелюбным. Об стол звякнул серебристый ремешок часов. – Все молодцы, всем спасибо за работу в этом месяце. Кто не молодец, вы уже успели это узнать лично от меня этим утром. – Он говорил бодро, с непринужденным и улыбчивым выражением лица.

Кира сидела по левую сторону стола, между Аней и Пашей. Женщина немного выпала из реальности. Она видела и слышала перед собой совершенно другого человека. Энергичного и жизнерадостного. Этот факт ввел её в ступор.

– Все, у кого есть активные проекты, продолжают над ними работать, курировать их продолжает Константин. – Костя, сидящий рядом, кивнул головой коротко и четко, как солдат. – Из нового у нас по мелочи. Квартира студия для подростка-мажора, бюджет без ограничений, запросы соответствующие. – Он перевел взгляд на Пашу. – Паш, наверное, ты возьмёшь?

– Если подросток не китаец, то с радостью. – Сидящие за столом дружно посмеялись.

– Не Китаец, но лепнину на стены не надо. – Парировал Костя. Снова раздался смех.

– Хорошо, постараюсь. – Прокартавил Паша и смешливо отдал директорам честь.

– Отлично! – продолжил Максим. – Следующий лот – кофейня с уклоном на арт пространство. Кто хочет?

– Я. – Немного подумав, сказала Кира и выпрямилась в кресле, чтобы её было видно.

– Нет. – Коротко бросил Максим, даже не посмотрев на женщину.

– Почему? – возмутилась она так быстро, что не успела себя отсадить.

Макс медленно повернул голову в её сторону, нашел враждебно настроенный взгляд и самодовольно улыбнулся.

– Потому что ты нужна мне для другого проекта.

Она смягчилась и облокотилась на спинку кресла, чтобы скрыться от твердого взгляда карих глаз.

***

Последующие два часа её удивление только росло.

Наташа, яркая общительная блондинка, вела проект для постоянного заказчика АртЛайф. Женщина была представительницей ещё старой советской школы художеств, но создавала невероятные вещи. Под её рукой из ниоткуда возникали шедевры. Она генерировала гениальные идеи одну за другой, но из-за взрывного характера не всегда легко ладила с заказчиками. На этот раз она создавала дизайн для элитного салона мебели и, несмотря на годные идеи, близилась к тупику.

– Макс, ты же знаешь Сурковского! Я уже не понимаю, чего он хочет! Причем, маркетологов давно всё устраивает, они просто ссутся кипятком от набросков! – Наташа достала из папки несколько листов и поднесла к директору. – Вот последний вариант. Комментарий заказчика, цитирую «Вроде всё нравится, но чего-то не хватает»

Мужчина ухмыльнулся и принялся разглядывать эскизы.

– Узнаю Сурковского. Такие же были цитаты, когда я ему квартиру рисовал.

Он пару минут сосредоточенно всматривался в листы. Кира прошлась взглядом по лицам вокруг. Все за столом молча, ждали, и словно находились в предвкушении чуда. И представление началось.

Максим открыл черную папку, которая лежала всё это время перед ним. Вытянул чистый белый лист и взял один из пяти серых карандашей.

Несколько секунд мужчина внимательно смотрел на пустую бумагу, будто на ней уже было что рассматривать. Затем занёс руку с карандашом над листом и начал водить по воздуху. Его рука плавно ходила в одной плоскости. Он, не касаясь бумаги, рисовал что-то в своей голове. Иногда хмурил брови и покусывал губы с внутренней стороны, почти не моргал. В одну секунду его рука резко опустилась вниз, карандаш столкнулся с бумагой и провел несколько параллельных линий, затем несколько перпендикулярных.

Все творческие люди немного странные, все художники рисуют по-разному, но такое представление Кира видела впервые. Она повернулась к Ане, та улыбнулась, кивнула и одним только взглядом дала понять «Да-да, он не просто так сидит на своем месте». В зале повисла тишина, её ломал только монотонный шорох грифеля о бумагу.

Под пальцами мужчины через пару минут появилась комната. Движения его руки становились резкими, касания карандаша – обрывистыми. Он пальцами растер на бумаге несколько линий в разных направлениях, и продолжил заполнять стены комнаты другим карандашом.

– Всё! – спустя пять минут Максим стукнул ладонями по столу и подвинул листок ближе к Наташе. – Цвета у тебя идеальные, материалы согласуй с Сурковским. Ещё есть вопросы?

Ещё несколько человек по очереди положили перед ним свои эскизы.

Кира восторгалась тому, как уважительно он относился к чужому труду. Она с академии привыкла к жестким правкам. Приносишь человеку на стол эскиз, который создавался несколько дней или часов и, молча, наблюдаешь, как все твои старания перечёркивают, кромсают и пачкают.

Максим же не прикоснулся ни к одному рисунку. Он доставал чистый лист и воссоздавал всё заново, в более упрощённом варианте, но со всеми важными чертами. Начинал сначала, даже если хотел внести незначительные правки.

– Теперь самое интересное. – Макс застегнул свою черную папку, закончив с правками. – У нас очень крупный проект, дамы и господа! – Он обвёл взглядом всех перед собой, ритмично постукивая пальцами по деревянной поверхности. – Европейский отель. – В зале раздались хлопки и посвистывания. – Все, кто, остался без проекта приступают вместе со мной к этому.

Кира осмотрелась, стараясь вычислить тех, с кем предстоит работать. Ей дружелюбно улыбнулась Вероника, давая понять, что они в одной команде.

Ника была молода и по-настоящему талантлива. В свои 25 она имела на счету около тридцати успешных проектов и приличный чемоданчик опыта. Трудолюбию у неё стоило поучиться, как и выдержке. Единственными её недостатками для этой профессии были скромность и застенчивость.

Больше никто из присутствующих в участии не сознался, но Максим выдал последнюю соучастницу.

– Всем спасибо, все свободны, кроме Киры, Ники и Ирины. – Когда все покинули кабинет, кроме их четверых, мужчина продолжил. – Что ж, девушки. Ближайшие два месяца, если не повезет то три, а может и все четыре, мы с вами ребрендим отель в Берлине.

Ника и Ира переглянулись. Кира подняла на Максима растерянный взгляд. Её сердцебиение участилось. Он тоже посмотрел на неё. Чуть прищурил веки, рассматривая эмоции в её глазах, но так и не смог ничего уловить. Она лишь выглядела слегка удивлённой, А на самом же деле чувствовала волнение и страх. Пугала её не мысль о масштабах работы, а то, какой неопытной она себя ощутила.

– Перерыв на обед, девушки, а к трем жду вас в своём кабинете.

***

Его кабинет был больше Кириного в два раза и скорее походил на элитную больничную палату. Четыре абсолютно белых стены, три окна, спрятанных за белыми вертикальными жалюзи, светлый деревянный паркет.

Максим сидел за закругленным стеклянным столом. Прямо перед ним царил хаос. Бумаги, папки, карандаши. Его ноутбук стоял верхом на деревянном этюдном ящике. Телефон выглядывал из-под кипы чертежей.

Кира пришла первой, раньше положенного на десять минут и сделала это намеренно.

– Заходи, садись куда хочешь. – Он не отрывался от экрана.

Мест для сидения действительно было предостаточно и на любой вкус. Пара мягких кресел перед столом, длинный угловатый диванчик возле боковой стены и его уменьшенная копия в виде кресла рядом с окном. На это кресло Кира и опустилась, скрестив ноги. Она положила на колени свой ежедневник и зацепилась взглядом за вид в окне. Бесконечная череда серых крыш и очертания готичного собора на фоне свинцового неба.

У Киры чесалось горло, от желания что-то спросить. Выяснить хоть какие-то детали его жизни. Она прикусила зубами язык, чтобы заставить себя молчать.

– Пришла пораньше, чтобы узнать как у меня дела? – спросил Максим и бросил короткий взгляд в сторону женщины.

– Да. – Она не стала увиливать.

– Я в порядке. – Мужчина улыбнулся, прикрыл крышку ноутбука и повернул кресло в её сторону. – Как ты? Освоилась?

– Кажется, да.

– Почему так неуверенно? – он подался вперёд и пристально смотрел ей в глаза, словно хотел прочесть мысли. Его взгляда она не боялась и без смущения отвечала тем же.

– Не могу привыкнуть к такому количеству людей, к масштабам, к организованности и идеальности.

– К идеальности? – он прищурил веки.

– Да, – она улыбнулась, – всё и все настолько идеальные, что кажутся моей больной фантазией.

Максим отвёл взгляд к окошку.

– Идеальность только в твоих глазах. Скоро начнёшь видеть во всем здесь изъяны.

– А может, это изъяны только в твоих глазах?

Он вернул к ней взгляд и снова прищурился, а потом резко сменил тему, чтобы разговор не устремился в философию.

– Тебе выдали расчет за рижский проект?

– Да, ещё в конце прошлой недели.

– Хорошо. Ты быстро справилась.

– Две недели на семь комнат в одном стиле. Не так уж и быстро, беря во внимание помощь художника, графика и архитектора.

– Не любишь делить свой успех с другими?

– Не могу с чистой совестью приписать готовый проект на свой счёт. Будто всё сделали за меня.

– Ни у одного из твоих помощников нет права приписать этот проект себе. Только крохотный выполненный кусок.

– Юридические аспекты волнуют меня меньше всего. Я внимательно читала договор о работе.

– Тогда что же?

Она моргнула несколько раз подряд, не отводя взгляда от его глаз, поднесла палец ко лбу и легонько постучала, дав понять, что всё дело в мышлении.

В кабинет постучала и зашла Ника, а следом за ней и Ира.