Читать книгу Ведьмачка: дорога к себе - Лидия Гортинская - Страница 4

На проверки моей работы у меня аллергия. Я считала это практически нарушением моих прав и свобод, потому что на самом деле важен был только результат. А его я всегда достигаю. Пути достижения результата у меня разные, но их проверять не надо, потому что у любого ревизора волосы от страха выпадут, если он зайдет со мной в пещеру к василиску.

Моя лошадь однажды проверяющему ноги оттоптала, за что была награждена килограммом морковки.

И вот теперь в Цитадель едет какой‐то ревизор, да еще и королевский. Последнее означает, что у него расширенные полномочия, а также любое покушение на его жизнь и здоровье будет расценено как преступление против короны. На мою просьбу разрешить мне уйти в дозор на время проверки капитан Гормс ответил решительным отказом. Огромный полуогр бледнел и краснел, гонял солдат почем зря, заставил их покрасить стены, покрыть лаком и без того блестящие ворота, поправить пару камешков брусчатки во дворе.

Когда я сказала про дозор, он метнул в меня несколько молний во взгляде и сказал:

– Ну уж нет, скорее всего, по твою душу едут, отдуваться будешь со мной.

Я хмыкнула и кивнула, достала свой меч и ушла его полировать. В последние ночи мой меч мне взялся сниться. Я летала на огромном костяном драконе с золотой короной на голове, а меч шептал:

– Смотри, весь мир будет наш, ты же хочешь править? Признай! Дай мне показать тебе настоящую силу.

– Ага, разбежался, – сказала я ему, но почистить его решила, вдруг на нем завелись бактерии, от которых мне и снится всякая дрянь.

Пока я занималась своими делами, меня нашел сэр Шмель. Он был обряжен в какие‐то рыцарские доспехи, отполированные до такого блеска, что у меня от солнечных зайчиков заслезились глаза, а сам он напоминал маленькое светило.

– Моя королева, – он отвесил галантный поклон и опустился на одно колено, – мне надо с вами серьезно поговорить. Это очень серьезное дело практически высочайшей важности. Самой-самой высокой важности. Важнее сейчас нет ничего, чем это мое дело.

– Что у тебя за такое важное дело? И зачем ты нацепил эти доспехи солнечного бога? У меня в глазах уже пятна. Немедленно сними это.

– Моя королева, это мой лучший наряд первого рыцаря, все важные дела решаются только в этом костюме.

– Так, значит, раньше у тебя ко мне не было важных дел? Раз ты только сейчас напялил это, – я решила немного подразнить Шмеля.

– Моя королева, все дела с вами для меня важные, но это дело очень-очень важное, – он встал на оба колена передо мной и достал откуда‐то меч.

– Ладно, давай, выкладывай свое важное дело, – милостиво разрешила я.

– Моя королева, я не знаю, как начать этот серьезный разговор, – начал сэр Шмель.

Я отложила меч, закончив его полировать, поняв, что предстоит что‐то серьезное.

– Просто вздохни и скажи важное, – сказала я, решив помочь ему.

Тот кивнул, прикрыл глаза, вздохнул и сказал:

– Разрешите моему народу жить здесь и быть вашим народом.

Я подняла бровь и уставилась на фэйри:

– Повтори, что ты сказал.

– Мой народ. Ему некуда идти. Станьте их королевой.

Я промолчала, вспоминая предсказание про будущих моих подданных.

– А что случилось с твоей прошлой королевой? Она же тебя выгнала. Теперь всех остальных тоже выгнала? И сколько там подданных? – выдала я сразу много вопросов.

– К моему глубокому сожалению, она ушла в иной мир. И мой народ в количестве примерно двух сотен фэйри остался без опеки. Если они не найдут новую королеву, они погибнут. Помогите, – тут сэр Шмель упал на землю, засучил ножками и зарыдал, – они заслужили вас как королеву, пожа-а-алуйста.

– Перестань реветь, ты же первый рыцарь, – рявкнула я, – вот и веди себя как рыцарь.

Сэр Шмель вскочил, достал платок и обтер запачкавшийся доспех. Откуда‐то достал шлем и натянул его на голову, закрыв забрало. Вид его стал грозным и задиристым.

– Моя королева, кого надо убить, чтобы вы взяли на себя заботу о моем народе?

– Ревизора, – буркнула я, – но я пошутила. Не вздумай трогать его. И никого в Цитадели. Пойдем к капитану Гормсу, договариваться будем. Учти, за их поведение будешь отвечать ты.

Тот кивнул, пропел победный гимн и полетел со мной к капитану.

– Ревизор! Едет! А у меня не Цитадель, а цирк! – капитан кричал так, что я подумывала сбегать к Илме за успокоительным и за сердечными каплями сразу.

– По двору бегает зеленый куст с ушами, облаивая всех входящих, на клумбе растут ананасы, манго. В лаборатории кофейные кусты почти разговаривают и даже варят зелья. А поверх всего двести фэйри будут стоять табором во дворе? Да меня понизят до солдата, даже ниже, хотя ниже не бывает. Но для меня найдут звание. Все королевство хохотать будет. Глава цирка минус-солдат Гормс. Ты этого хочешь? – продолжил кричать он, а я прямо уже собралась идти за успокоительными, заодно найти кусты, которые варят зелья. Их мне почему‐то до сих пор не показывали.

– Капитан, вы – великий воин, я напишу в вашу честь эпическую песнь, которую будут исполнять в каждой таверне мира, если вы приютите мой бедный народ, – пропел прохвост сэр Шмель, – лично напишу текст и музыку. Ведь никто про вас еще не пел. Каждое утро под окном будет выступать хор фэйри, восславляя вашу доблесть и доброе сердце.

Капитан поморщился, я была с ним в целом согласна: если судить по качеству пения Шмеля, фэйри категорически игнорируют ноты. Моему личному фэйри петь было настрого запрещено. Боюсь даже предположить, как звучит хор фэйри, лихо скачущих мимо мелодии, но компенсирующих качество пения громкостью.

– Хорошо, но чтобы их не было видно и слышно, а ты, – палец капитана указал на меня, – отвечаешь за все это безобразие.

Я горько вздохнула, попыталась сжечь взглядом маленького гада, который состроил такую мордашку, что мне стало его жалко.

– Давай, зови свое племя, пусть заселяются, – сказала я ему.

– Так они уже, – с хитрой улыбкой сэр Шмель взлетел повыше, чтобы мой гнев и маленький огненный шарик из перстня не настигли его.

– Что значит, они уже? То есть, ты просил, зная о том, что они уже в Цитадели? А если бы я и капитан не разрешили?

– Моя королева, я был уверен в вашем большом сердце, а также в доброте капитана. Поэтому, факт есть факт, – он, радостно жужжа, вылетел в окно.

Капитан схватился за голову и застонал.

– Тейя, это ты во всем виновата, точно, ты виновата. Но в случае чего я приму все на свои плечи, не переживай. Я подумал и решил, что дальше Цитадели все равно не упекут.

Я вышла во двор. Половина брусчатки заросла огромными цветами всех оттенков, на них танцевали фэйри. Увидев меня, они вытянулись и заголосили песню, все как один мимо нот.

– Шмель, Шмель, – рявкнула я, – чтобы никаких песен. Представьте, что у нас тут полог тишины. Никто не поет, все ведут себя тихо. Объясни им.

Ко мне подлетел совсем маленький фэйри и вырастил в воздухе идеально белую розу. Роза пахла пирожным.

– Моя королева, – пропищал тот, – это съедобно, пробуйте.

Цветок пах так вкусно, что я не удержалась и откусила лепесток. Нечто подобное я пробовала, когда Олли водил меня в дорогущий ресторан во время моего отдыха. Но это было лучше.

– Я тоже хочу пирожное, – рядом сразу появился тот, о котором я только что подумала, и откусил от моего цветка.

– Эй, – только и успела сказать я.

– М-м-м-м, идеально. Тейя, слушай, у нас будет идеальный семейный бизнес. Шмель наладил кофе, этот малыш будет создавать пирожные. Отлично заживем на старости.

– Очень смешно, – я сразу же обиделась на Олли, он ведь точно знал, что мне осталось жить уже меньше трех лет.

– Тейя, я работаю над решением этого вопроса, – сказал Олли. Нарастающий скандал прервал громкий стук в ворота и крик:

– Именем короля!

Мы с Олли переглянулись. Этот голос мы узнали.

С Нильсом я не говорила до моего отъезда. Фактически, я была за ним замужем, ведь он совершил ритуал, воскресив меня. Единственным условием ритуала бы то, что я должна была быть его женой. Но в тот момент Олли собирался представить меня своей семье как невесту. Теперь я в Цитадели, а Нильс оставался в столице. А теперь некромант лично явился сюда.

– Тейя, – Олли подошел ко мне и попытался обнять. Я уклонилась от его руки и сказала:

– Сама. Я должна сама решить проблему.

Олли кивнул, но по его глазам я видела, что он решил действовать по-своему.

В ворота снова постучали:

– Вы тут вымерли все? Впустите уже королевского ревизора.

Капитан Гормс сам пошел открывать калитку, чтобы запустить Нильса.

Некромант был странно весел, подмигнул мне, протянул руку Олли, капитана похлопал по плечу.

– Моя королева, это его надо убить? – услышала я громкий шепот на ухо.

– Даже не думай, – прошипела я.

– Он странный, пахнет тоже странно, – хмыкнул фэйри. – Раз убивать нельзя, то подшутить хоть можно? Ну пожалуйста. Разрешите, моя королева, я отменю ежедневные утренние хоры в честь вас на неделю, только разрешите.

– Какие хоры утренние? – я поймала Шмеля в кулак и поднесла к лицу. – Никаких концертов, особенно по утрам.

– Моя королева, тогда в обед, концертик, можно?

– Нет, – я отпустила фэйри.

Он отлетел от меня подальше и пропищал что‐то о притеснении вольных художников.

– Тейя-Тейя-Тейя, – пропел Нильс, – ты лучшее, что я видел за последние два месяца. Ведь столько времени ты уже тут без меня. Хорошо тебе тут, на свежем воздухе? Чудовищ ловишь? – он захохотал.

– Нильс, – сказала я.

– А малыш полицейский тут! Вся столица в трауре, пропал наследник Сторнсонов, а он сбежал на край королевства, чтобы быть рядом с моей женой. Отлично. Что скажет его отец?

Тут раздался громкий лай, откуда‐то вылетел зеленый пес и впился в икру некроманта. На собаке сверху сидел Шмель и подзуживал ее.

– Фу, отстань, – я попыталась оттащить собаку от Нильса, но кустики оплели его ногу и не отпускали.

– Шмель! – рявкнула я. – Приказываю отпустить ревизора!

Тот кивнул, пес развернулся и убежал.

На штанах некроманта расползалось кровавое пятно. Он философски оглядел его и спросил:

– Тут хоть врач есть?

– Я провожу к Илме, – предложил Олли.

Бывший полицейский с некромантом ушли, а я осталась стоять во дворе, почему‐то стараясь не зарыдать.

– Моя королева, вы расстроены. Может, мы рассмотрим хотя бы несчастный случай? Я отведу его на башню, скажу, что ревизию нужно начать оттуда. Он вас расстроил, я не могу выносить слез моей королевы, ну пожалуйста.

– Нет, – отрезала я.

До конца дня я больше не видела некроманта, а ночью меня разбудил странный галдеж со стороны окна. В полусне я схватила меч и ринулась отбивать нападение. Снаружи на окне висел Нильс, которого атаковал рой фэйри во главе со Шмелем. Малыш был снова в доспехах и выглядел очень зло.

– Моя королева, он лез к вам в окно! – отчитался первый рыцарь. – Разрешите, я помогу ему расцепить пальчики, и пусть сила притяжения сделает все за нас.

Я шикнула на Шмеля и подала руку некроманту. Тот с гадкой ухмылкой вцепился в меня и влез на подоконник. Фэйри в этот момент летали вокруг и распевали воинственные песни.

– Тейя, а я к тебе, – заявил он, рассевшись в моем любимом кресле.

– А днем уже не принято ходить в гости, через дверь? Не обязательно ночью в окно лезть, – ответила я.

– У меня к тебе деловое предложение, ведьмачка, только сначала угости меня кофе, а то я тащился на край королевства ради тебя, а тут даже не накормили и не напоили.

Я, сцепив зубы от наглости Нильса – никогда не видела его таким отвратительным, приготовила кофе и, борясь с желанием уронить чашку ему на колени, угостила его лучшим напитком с печеньем.

– Неплохо, конечно, но могло быть и лучше, – фыркнул он, – даже не улыбаешься, только злишься и глазами зыркаешь на меня.

– Так какое у тебя предложение? – я решила быстрее от него избавиться.

– Отдай мне свой меч, я уйду и перестану надоедать всем, особенно Олли. Я вижу, как он на тебя смотрит. Оставшиеся два года проживешь с ним, – тут он расхохотался, а я еле сдержала себя, чтобы не бросить в него кинжал.

Закрыв глаза, я представила, как бы красиво он смотрелся с кинжалом в груди. Потом я потрясла головой, отгоняя эти видения.

– Моя королева, можно я его отравлю? У меня есть яд, отличный, никто не определит, – сэр Шмель деловито зашептал мне на ухо.

В это время остальные фэйри, рассевшись на подоконнике, грозно мычали что‐то серьезное на разные октавы.

Я отмахнулась от первого рыцаря и спросила у Нильса:

– Вот просто я отдаю тебе меч, ты уходишь?

– Да, ухожу, а ты остаешься тут. Иначе я устрою такую королевскую проверку, что капитан Гормс поедет охранять рудники, кухонный оборотень – с ним, девчонка в лаборатории сядет в тюрьму за хранение незаконных зелий, а твой Олли… для Олли я придумаю что‐то интересное, сама увидишь. А толпу фэйри отдам эльфам в рабство.

Тут в лицо Нильса прилетел Шмель. Он просто разогнался в воздухе и со всего импульса ударил некроманта в глаз. А потом – исчез.

Тот закрыл глаза руками, потом посмотрел на пальцы – на них была кровь.

– Вон! – крикнула я, открывая дверь. – Выходи, или я тебя просто выкину в окно, раз ты их используешь вместо дверей. И если ты что‐то сделаешь с дорогими мне людьми, я сама тебя убью. Меч не отдам.

Он усмехнулся и вышел. До утра я не спала, гладила меч, который, как мне показалось, ласкался под руками, как довольная кошка. Он не хотел в чужие руки, я точно знала. Шмель спал на подоконнике, раз в пятнадцать минут вскакивая с воплями, что он отравит, скинет с башни, утопит некроманта – именно в такой последовательности.